Spider-man and Black Cat: Heir to the Golden flower

Если время и могло идти медленно, то сегодня оно явно побило все черепашьи рекорды. Общие уроки литературы у миссис Вэй любили только несколько человек. Маринетт сидела за последней партой, оперевшись головой на руку, и со слегка прикрытыми глазами одним ухом слушала лекцию о теории литературы. Питер лениво лежал на соседней парте и смотрел в окно, наблюдая за постепенно прибывающими машинами на парковку. Он пытался найти глазами знакомый черный автомобиль, который отвезет их в Башню. До звонка оставалось минут пять, но даже такой короткий промежуток казался вечностью. Питер достал телефон и зашел в твиттер. Его лента была похожа на что-то среднее между политическими спорами о конфликтах в Южной Европе и рекламой новых конструкторов лего. Первое его не интересовало до тех пор, пока это не касалось Мстителей, а вот посмотреть на новую звезду смерти он был не прочь. На его телефон пришло сообщение, Питер свайпнул шторку с диалогами и нажав кнопку «прочитано», шепотом позвал Маринетт и сказал, что за ними уже приехал Хэппи и ждет внизу. Девушка улыбнулась и стала незаметно складывать вещи в рюкзак. Прозвенел звонок с урока и все сонные и очень уставшие стали медленно собираться. Питер и Маринетт практически самые первые скинули все вещи в рюкзак и вышли из класса. Дюпен перебросилась парой тройкой слов с Алей, потому что та попросила зайти на почту, куда миссис Браун скинула все пособия для экзаменов. Маринетт кивнула, попрощалась с подругой и направилась с Питером к выходу. Чтобы не забыть о просьбе подруги, девушка сразу достала телефон и решила просмотреть экзаменационные материалы. Однако ее внимание тут же привлекло письмо с эмблемой ЩИТа. Сердце забилось чаще, а выражение лица тут же изменилось: она незамедлительно нажала на значок письма и открыла файл с текстом. Она медленно читала строчку за строчкой, стараясь осознать написанное. Руки немного тряслись от волнения и нарастающего беспокойства. Девушка шепотом проговорила последние слова и с нескрываемой паникой посмотрела на Питера, протянув тому телефон. Парень непонимающе нахмурился, но после того, как прочитал письмо, напряженно выдохнул и оглянулся. Питер вернул телефон и кивком указал к выходу. Двое быстрым шагом направились на улицу. — Ты знаешь, кто мог бы это прислать? — Нет, — Маринетт отрицательно покачала головой. — Можно было бы подозревать Озборна, вот только в Рафте интернет не ловит. — Ты точно не знаешь, кто это прислал? — обеспокоенно спросил Питер. — На что ты намекаешь? — Маринетт нахмурилась. — Я ни на что не намекаю… — Питер толкнул входную дверь, пропустил Маринетт вперед, а затем вышел сам. — Просто ты сама говорила, что была с Наташей на заданиях. Откуда я знаю, может у тебя уже есть неприятели. — Я бы тебе всё рассказала, — Маринетт ускорила шаг и стремительно двигались к машине, в которой их уже ждал Хэппи. «Она что, обиделась на меня?» Парень тяжело вздохнул и тоже ускорил шаг. — Слушай, — Питер остановил Маринетт, — я тебя ни в чем не обвиняю, просто предполагаю. — Ты предполагаешь прямо как Росс на суде, — огрызнулась Маринетт. — Послушай, в этом рапорте имена Наташи и Клинта не в самом положительном ключе. Ты говорила, что твоего отца убили еще до твоего рождения. В ЩИТе полно агентов, но вероятнее его убил именно Клинт, раз его имя присутствует в рапорте, спустя шесть лет убивают и твою маму, а ты помнишь лишь то, что ее сбила машина, — Питер сделал небольшую паузу. — Тебе не кажется это странным? Маринетт понурила голову. — Плевать на то, что они агенты и это их работа, — продолжал Питер. — Если бы Наташа правда хотела тебя уберечь, она бы всё тебе рассказала, а не строила из себя друга, — Питер оглянулся. — Вот только способна ли она говорить правду? Маринетт ничего не ответила. Двое молча сели в машину, и кинув короткое приветствие Хэппи, уставились в окна. Мужчина изредка поглядывал на подростков через переднее стекло и странно хмурился. Видимо, Хэппи ожидал, что эти двое как сумасшедшие ввалятся в машину и будут без умолку тараторить о первом учебном дне. Но подозрительное и явно не характерное для подростков молчание изрядно напрягало Хогана. Дорога до Башни прошла в абсолютной тишине. Питер и Маринетт вышли из машины, поблагодарив Хэппи за быструю поездку, и направились к лифту, который отвез их на верхние этажи. Подростки зашли в квартиру, прислушались: никого не было слышно, они медленно прошли в гостиную и положили портфели в кресла. — Я пойду в мастерскую, начну искать информацию об отце и Коннорсе, — Питер кивнул в сторону выхода. — Я поем и постараюсь узнать, кто прислал письмо. Если будет что-то срочное, позвоню, — коротко бросила Маринетт. Девушка услышала, как закрылась дверь и направилась на кухню. Она открыла холодильник, и спокойно набирая еду, рассуждала о странном документе. «Это письмо точно пришло не просто так. Кто-то отчаянно хочет мне что-то рассказать… Или подставить». Выложив еду на стол, Маринетт взяла в руки телефон и открыла файл с текстом. Она еще раз пробежала глазами по документу, удостоверившись, что ничего нового она не пропустила, и отложила телефон. Маринетт села за стол и принялась за еду: она все еще думала о словах Питера. Она понимала — парень прав и прав как никогда. Маринетт сама часто обманывала себя и этот раз не стал исключением. Она обманывала себя в том, что Наташа Романофф хороший человек, что она честна и открыта с ней, что Наташа защитит ее, а не сделает пушечным мясом. Маринетт всегда хотелось видеть собственного кумира в хорошем свете: храброй, независимой, крутой (это достаточно гибкое понятие), сильной и ловкой. Маринетт и видела Наташу такой. До определенного момента. Кажется, я недавно вам рассказывала, что собой представляют розовые очки и чем они опасны. Это понятие относится не только к любви, но и к дружбе, семейным отношениям и любому человеческому взаимодействию. В один момент человек может запросто разочароваться в другом, что, стоит отметить, абсолютно нормально. Ведь не всегда поведение человека зависит от того, разочаруешься ты в нем или нет. Так бывает, что рано или поздно наступает переоценка ценностей. Чьи-то взгляды не меняются, чьи-то подвергаются радикальным изменениям, а чьи-то так и остаются расплывчатыми и неясными. Так и формируется собственное мнение, приоритеты и круг общения. Позже вы обязательно узнаете о том, как Маринетт воспринимает Наташу, но сейчас ее мнение по этому вопросу остается слишком расплывчатым и разглядеть истину пока что не представляется возможным. В гостиной послышались шаги. Маринетт уставилась в дверной проем в ожидании. Через несколько секунд пере ней появился Стив. Он был в своей привычной звездно-полосатой форме со щитом за спиной. В первые несколько секунд Роджерс даже не заметил Маринетт, но оторвав взгляд от какой-то папки, которую он очень тщательно изучал, Стив улыбнулся и кивком поприветствовал девушку. — Уже вернулись? Как первый день? — А? Да, нормально… — растерянно протянула Маринетт, — немного странно конечно, но в целом, жить можно, — Дюпен пожала плечами. — Ты сейчас уезжаешь? — Да… Поеду в ЩИТ, верну папку с делом — Наташа попросила передать. Да и Фьюри вызывает, хочет что-то обсудить. «Мне нужен тот, кому я могу доверять, а это явно не Наташа». — Слушай, а можно с тобой? — неожиданно выдала Маринетт. — Со мной в ЩИТ? — Стив с удивлением приподнял брови. — Да я хотела поговорить сегодня о своем поступлении на службу, но подумала, что лучше сначала обсудить это с тобой, — мужчина тепло улыбнулся. — Почему именно со мной? Как по мне, Наташа с Клинтом больше агенты. Я скорее солдат. Маринетт молчала и немного тупо смотрела на Стива. Она понимала, что ее разговор выглядит действительно странно. Стив знает, что Маринетт близка с Наташей, и Дюпен было бы логичней обсудить все с ней, ну или непосредственно поговорить со Старком. Всё-таки Тони в большей мере несет за нее ответственность, чем кто-либо в команде. Стив нахмурился и внимательно взглянул на Маринетт. Внешне она выглядела достаточно спокойно, и можно сказать расслабленной, но непонятное волнение в глазах, выдавало ее с потрохами. Маринетт выпрямилась и немного наклонила голову, чтобы показать, что она в порядке. — Всё нормально? Вы с Наташей не поругались? — Всё прекрасно, — Маринетт натянуто улыбнулась, — и нет, мы с ней не ссорились. «Я должна ему рассказать, иначе будет хуже всем нам». — Насчёт твоего поступления на службу… Сначала всё лучше обсудить с Тони. Если он будет против, то лучше подождать хотя бы до окончания школы. — Я понимаю, — Маринетт кивнула. — Но можно устроить что-то типа вводной экскурсии. Мои родители же служили в ЩИТе, так что не думаю, что мое нахождение там будет проблемой. Стив нахмурился и с небольшим напряжением посмотрел на девушку. — Откуда ты знаешь про родителей? «Неужели Наташа ей всё-таки рассказала?» — Когда я была в Оскорп, Норман рассказал мне, что они служили там, а ещё то, что моя мама убила кого-то важного, и именно из-за этого ей пришлось бежать. Маринетт шумно выдохнула и на секунду зажмурилась. «Расскажи ему. Ты знаешь, Стив никогда не фрагментирует. Пока что он единственный, кто может тебе помочь». — Сегодня я получила странное письмо, вернее отчёт ЩИТа о программе «Диссидент», — девушка достала телефон, и открыв нужный файл, протянула Роджерсу. — Здесь фигурируют имена Наташи и Клинта, как исполнительных агентов, но никто из них ни разу не заикался о подобном. Я не уверена, что могу им доверять, — Маринетт немного расстроенно взглянула на Стива, — в особенности Наташе. — Трудно доверять человеку, если не знаешь, кто он на самом деле. Стив внимательно изучал строчку за строчкой, пытаясь понять хоть что-нибудь из данного рапорта. После взлома данных в 2014-м Стив, Наташа и Сэм составляли списки программ, проектов и дел, которые они взломали. И после просмотра рассекреченной информации Стив не припоминал, чтобы в список программ ЩИТа входил «Диссидент». Мужчину не меньше напрягал факт знакомых ему имён: он прекрасно знал Наташу и как она раньше работала.

«Я сама сделала себе имя. Я не заботилась о том, кто был заказчиком или целью»

Наташа знала куда больше секретов, чем Клинт или Стив. Она работала на Красную Комнату, КГБ и ЩИТ и знала столько информации, сколько самому Нику Фьюри и не снилось. К тому же понимание того, что раз подобные дела хранились и хранятся в ЩИТе, доступ к ним имела и имеет и Гидра. А это уж точно не очень хорошо. Роджерс в последний раз внимательно прочитал рапорт и протянул телефон Маринетт. Он задумчиво посмотрел на Дюпен и прищурился. — Ты можешь проверить архивы ЩИТа? — девушка с надеждой взглянула на Стива. — Я думаю, нам стоит проверить их. Ты поедешь со мной. В этом надо разобраться, пока не стало слишком поздно. Но пока что ни слова Наташе или Клинту, — Маринетт кивнула и улыбнулась. — Спасибо… — Не знаю, будет ли хорошей идеей устроить тебя на службу сейчас, потому что если это документация Гидры, то в ЩИТе ты будешь как на прицеле, — серьезно заявил Стив. — Питеру приходило что-то подобное? — Нет, — Маринетт отрицательно закачала головой. — Но он тоже собирается разобраться с этим. Вернее… Его родителей тоже убили, и он хочет знать, почему и кто это сделал. — Да уж… — протянул Стив. — Первый день, как вы вышли из Башни и уже нашли себе приключение, — Маринетт сконфуженно улыбнулась. — Сейчас очень опасно что-либо предпринимать. Росс следит за каждым нашим шагом и есть огромная вероятность попасть в неприятности. В ЩИТе сейчас точно есть предатели с уровнем допуска выше восьмого, и они-то уж точно обрадуются, если ты выйдешь на службу. — Если они захотят убить меня, они попытаются сделать это всевозможными способами. Моя служба в ЩИТе будет лишь одним из вариантов. В любом случае нет смысла постоянно прятаться и параноить. — С документами немного повременим, хотя бы чтобы поставить Старка в известность. Но а сейчас пойдем… придумаем, что делать по дороге. Стив вздохнул, кивнул в сторону выхода и скрылся в гостиной. Маринетт засунула телефон в карман и поспешила за мужчиной. Они вышли из квартиры и направились к лифту. По выражению лица Стива можно было понять, что он не на шутку обеспокоен. Маринетт его прекрасно понимала, ведь если снова готовится какой-нибудь заговор, то ничем хорошим это явно не кончится. «Мне уже нечего терять». Маринетт все еще с трудом могла смириться с тем, что больше никогда не увидит своего дядю. Пребывание в Башне, общение со Мстителями, сон и проживание с ними под одной крышей, опекунство Тони Старка — всё это казалось ей нереальным. А если говорить об этом вслух, то это и вовсе покажется бредом сумасшедшего. «Понятно, почему мои одноклассники глазели на меня, как на умалишенную. Они, наверное, думают, что у меня крыша поехала, безвылазно просидев четыре месяца дома». Маринетт понимала, что попроси ее кто-нибудь рассказать, что произошло с ней за последний год, никто бы не поверил в сказки шестнадцатилетней школьницы о спасении города с Человеком-пауком, который, к слову, немного старшее ее самой. Она сама бы не поверила в такой бред, если бы не знала, что такое может быть на самом деле. Из мыслей ее вывел голос Стива. От неожиданности девушка немного подпрыгнула на месте, посмотрела сначала на мужчину, а затем в окно: они ехали по Бруклинскому мосту. — Маринетт? Ты со мной? — спокойно спросил Стив. — А? Да, прости, просто задумалась… — Что именно Норман рассказал тебе? — Что моя мама была превосходным агентом, она выполняла любые указания и даже задания на ликвидацию. Грейс Дюпен считалась одним из лучших шпионов Соединенных Штатов. Но потом она промахнулась и убила кого-то важного. — Знаешь, вполне возможно, смерть того человека была ударом именно для Гидры, ведь в то время она процветала в ЩИТе, да и в правительстве тоже. И если твоя мама действительно убила кого-то именно для Гидры, то она лишила их доброй части полезной информации для компрометирования. — Я очень смутно помню, что на одном из заседаний Росс что-то говорил про мою маму.

«Что касается вас, агент Романофф… Насколько я помню по вашим с Бартоном показаниям Блэнк и Грейс Дюпен тоже были не виноваты.

Однако документы, телефонные разговоры и обыски говорили об обратном».

— Эта программа может финансироваться узким кругом, — рассуждал Стив. — Не обязательно, что Совет Безопасности или само правительство несет ответственность за это. А зная то, как у нас все делается, я не удивлюсь, если Норман приложил к этому руку. — Но ведь по словам Наташи моей мамой занимался Росс. Я не думаю, что он участник Гидры. — Его могли подставить, устроить диверсию. Возможно, твоя мама была ложной целью, в то время как кто-то другой проворачивал дело покрупнее. Маринетт задумалась. — Стив, ты гений! — неожиданно воскликнула девушка. Мужчина хмыкнул. — А я-то думал, это Тони у нас такой, — Стив обогнал несколько машин и свернул на загородное шоссе. — Да нет же, ты не понимаешь! Вернее… — Маринетт с горящими глазами уставилась на Стива. — Если моя мама действительно была ложной целью, то план в точности повторяет ситуацию с Вашингтонским соглашением. Пока общественность была отвлечена на раскол Мстителей, Озборн почти захватил власть. Что если она убила кого-то, кто был ключевой персоной, тем самым остановив государственный переворот или что-то похожее. И даже если у нее были доказательства, ее никто не захотел слушать, как и меня на суде, потому что в глазах людей она выглядела предателем. Естественно, её объявили вне закона, и ей пришлось бежать. Стив со всей серьезностью слушал девушку. — Знаешь, по-моему, гений здесь ты. Но я согласен с тем, что эта версия звучит достаточно правдоподобно. — Получается, если это так, то мне останется найти того, кто запустил программу «Диссидент» и кто в нее входил. Так, я найду ответственных людей, которые мне и расскажут о том, что было на самом деле. — А если за программу ответственен сенатор, ты просто вломишься к нему домой и допросишь? Боюсь, после такого, даже Старк не сможет тебе помочь. — Нет, конечно. Я же не варвар. Стив ухмыльнулся. — И тем не менее Оскорп вы с Питером разнесли. — Мы были молоды и глупы, — парировала девушка. — К тому же, Наташа научила меня договариваться с людьми, так что я просто поговорю. — Идея так себе. — Есть варианты? — Стив вздохнул. «Вариантов и вправду нет». Маринетт ухмыльнулась и отвернулась к окну. Она всё еще думала о том, что сказал ей Питер по поводу Наташи. Рассуждать на эту тему было неприятно. Она до последнего не хотела разочаровываться в женщине. Она не хотела верить, что Наташа специально ее обманула. Ей и вправду с трудом верилось, что Наташа с Клинтом убили её родителей. Но если это так, то она всю свою сознательную жизнь подражала убийцам собственных родителей и считала их героями с большой буквы. Отвратно осознавать, что твой кумир всегда был не тем, кем ты его хотел видеть. Чтобы отвлечься от неприятного, Маринетт обернулась и посмотрела на заднее сиденье, где лежала папка ЩИТа. — Что это? — она кивнула на документ. — Это твое дело, точнее заверенная копия. После того, как вы с Питером выкрали все необходимые папки из Оскорп и забрали к себе, при помощи адвокатов Наташа занималась сбором всей информации и оформлением твоего дела. Во время судебных разбирательств она активно парировала доказательствами твоей невиновности, чтобы Росс хотя бы на время от тебя отстал. «Наташа занималась мои делом, чтобы защитить… Задание или личная инициатива?» — Но после того, как стало известно, что Номан Озборн — участник Гидры, оригинальные дела всех Мстителей и вас в том числе были переданы Госсекретарю и теперь хранятся под строгим надзором у Росса, включая все бумажные и электронные файлы. В ЩИТе остались лишь поверхностные копии, чтобы избежать лишней утечки информации. — По-моему те, кто уже хотел, узнал, кем являются Человек-паук и Чёрная Кошка под маской. — Возможно, но сохранность вашей тайны личности в интересах Росса, Совета Безопасности и ЩИТа. Это информация 10-го уровня. Девушка потянулась назад и взяла папку в руки. Она аккуратно открыла ее, чтобы ни один из листов не вывалился и не потерялся, и стала изучать ее. Она медленно читала строчку за строчкой, убеждаясь в том, что тут отсутствует половина информации, а другая половина… — Тут очень много отредактировано, — недовольно фыркнула Маринетт. — В ЩИТе есть штука, через которую можно читать фрагментированное. — Я бы на твоем месте не доверяла настолько редактированной информации. Роджерс хмыкнул. — Потому что я вообще-то родилась в седьмом округе, а не в шестом. Хоть бы поинтересовались! — Стив засмеялся. — И это еще не самое смешное, наш дом находился прямо напротив Министерства Обороны. — Твоя мама хорошо постаралась. Спряталась на виду, и никто не смог ее найти. — С последним я бы поспорила. — Ты помнишь что-нибудь о ней? — Стив с интересом посмотрел на Маринетт. — Она очень любила готовить, в особенности выпечку: у нее всегда получались очень вкусные малиновые маффины, — губы Маринетт расплылись в улыбке. — Пока она отворачивалась, я подъедала сырое тесто, а если она это замечала, я с визгом убегала к себе в комнату и пряталась в небольшую палатку из одеял. Это было моим замком принцессы. Стив с улыбкой посмотрел на Дюпен, заметив, что она расслабилась и откинулась на спинку сиденья. На душе вдруг стало легко и спокойно, Маринетт почувствовала, как что-то теплое пронизывает ее тело. — Еще она читала мне на ночь сказки разных народов и учила говорить по-английски. Пожалуй, это все, что я помню. — Ты скучаешь по ней? — Очень. Правда не уверена, что это действительно тоска, а не банальное желание иметь полноценную семью, — Маринетт опустила взгляд на свои руки. — Иногда мне кажется, что не было и дня после ее смерти, когда я была счастлива. Я знаю, что это не так и что я была счастлива, но жизнь будто превратилась в кошмар. И я совсем не знаю, что с этим делать. — Если в темноте нельзя найти свет, то стоит приспособиться к ней, и может быть тогда ты заметишь коробок со спичками. Маринетт задумчиво взглянула на Стива и тут же вспомнила слова, которые стояли в описании её странички в твиттере: «Счастье можно найти даже в темные времена, если не забывать обращаться к свету». Девушка приулыбнулась. — Слушай, Маринетт, давно хотел спросить, — начал Стив. — Почему ты не отказалась от предложения Тони? Почему оставила нормальную жизнь?

«Что тобой движет? Я серьезно. В чём твое кредо? Что поднимает тебя по утрам?»

Маринетт фыркнула. — А разве у меня был выбор? — Выбор есть всегда. Именно он и определяет человека как личность. Ты могла уйти, тебе бы обеспечили защиту, и ты жила бы в относительном спокойствии, — напористо продолжал Стив. — Осуществила свои планы и мечты, стала дизайнером, обзавелась семьей. Но ты выбрала другой путь. Почему ты решила пойти до конца? Маринетт хмыкнула и со странной улыбкой посмотрела на Стива. — Я не привыкла прятаться при наступлении опасности, не считая конечно Хлои в средней школе. Если я могу что-то сделать, я должна это сделать. И если я не пойду вперед, то кто тогда пойдет? Стив старался следить за дорогой, хоть они были одни на шоссе: обычно до ЩИТа ездили только служебные машины. Стив присмотрелся. Из-за высоких деревьев, похожих на пихты, стало виднеться огромное здание. После событий двадцать пятого мая ЩИТ был немного перестроен, и казалось, он стал еще больше. — Я всю жизнь сталкивалась с тем, что окружающие меня люди не умели брать ответственность за сделанные поступки или сказанные слова. И когда я говорила об этом, меня будто никто не слышал… или не понимал. Я множество раз пыталась сломать себя, переделать, выстроить по-другому, но у меня никогда не получалось. Куда бы я не пошла, я везде ощущала себя лишней: не было ни одного места, где бы я почувствовала себя в своей тарелке. Люди либо не хотели меня принимать, либо я сама не могла влиться. В большинстве своём Стив прекрасно её понимал. Он тоже не мог вписаться ни в одну из компаний, везде чувствовал себя лишним и ненужным, старался поскорее уйти или просто стать невидимкой, «девушки не горели желанием танцевать с тем, на кого могут наступить», а парни просто издевались над Роджерсом, пиная его словно футбольный мяч. Даже в армии после получения сыворотки и становления Капитаном Америкой он не смог стать своим. У него была «ревущая команда», но даже они были не способны понять, что чувствовал Стив. Почувствовать себя в своей тарелке он мог только в Башне, где его окружали единомышленники. Только со временем Роджерс стал понимать, что испытывает каждый член команды. Тотальное одиночество. Мстители стали командой не только по приказу ЩИТа, но и за счёт того, что никто из обычных людей не может разделить с ними их боль. Только они в состоянии понять друг друга не только на эмоциональном уровне, но и на умственном, не используя слов или жестов, ведь все они чем-то похожи между собой. Они — избранные, но это не делает им чести, а только заставляет мучиться. — Я чувствовала себя одиноко и подавлено, начиная с мая прошлого года. Все мои мечты, фантазии и планы с треском рухнули в бездну. Я лишилась всего: стажировки в Agreste, мечты стать дизайнером и «любви всей своей жизни», о которой после экспериментов в Оскорп вообще ничего не помню. Я выпала из единственной компании, где хоть как-то чувствовала себя нужной, — Маринетт сделала паузу. — Иногда мне кажется, что после этой точки моя жизнь превратилась в кошмар и не было ни одного счастливого дня, а если и были, то я могла пересчитать их по пальцам. Маринетт резко замолчала. Стив взглянул на нее с большим сочувствием и сожалением. Он видел, что она хотела что-то сказать, но не решалась.

«Я была одна»

— В один момент я думала все закончить, — девушка прикрыла глаза и замотала головой. — Но я так не могу, не в моих правилах. Стив слушал Маринетт, затаив дыхание. У него совсем не укладывалось в голове, как у настолько юной девушки могло быть столько взрослых и серьезных мыслей. — После того, как я не прошла на стажировку в Agreste, это практически отбило желание заниматься дизайном одежды. Я потеряла всякую надежду и была в растерянности, не знала, куда податься. Однако нашелся человек, который подарил мне шанс.

«А теперь эта работа… стала семьей»

— Не знаю, хорошо ли это, плохо, но это так и вот теперь я здесь, — Маринетт хмыкнула. — Признаться честно, я с детства не любила Тони Старка и считала его напыщенным индюком, который только и может, что летать в своем костюме и хвалиться, какой он чудесный и замечательный.

«Да… парень в бронированном костюме. А снять, кто ты без него?»

— Но, как оказалось, реальный Тони Старк совсем другой… И когда я увидела его настоящим, вдруг поняла, что никто и никогда даже не пытался узнать его. Со мной происходило всё то же самое — люди безосновательно обвиняли меня в том, о чем не имели малейшего представления, что, по их мнению, я какая-то не такая: трусливая, глупая, некрасивая, бесполезная, скучная, эгоистичная…

«Я видел простых ребят в десять раз тебя лучше. Ты ведь сражаешься только за себя. Ты не из тех, кто пойдет на жертву, ляжет на колючую проволоку и даст через себя пройти другу»

— В марте этого года я заступилась за Роуз, когда Хлоя Буржуа в очередной раз попыталась унизить её. Хлоя попыталась вылить на Роуз тарелку с супом, потому что на Роуз была какая-то необычная вещь, которая, по всей видимости, очень понравилась Хлое. Она ей завидовала. Но она не успела осуществить задуманное — я опередила ее — и стакан с овощным смузи оказался у Хлои на голове. Никто из одноклассников даже подумать не мог, что я заступлюсь, потому что когда Хлоя что-то творит, в это боятся вмешаться даже учителя.

«А я эту проволоку вырежу»

Маринетт фыркнула и покачала головой. — Хлоя издевается вообще над всеми, кого считает не достойными. Я знала, что мне прилетит от директора за то, что «я посмела облить и оскорбить дочку Андре Буржуа», но я не могла остаться в стороне, потому что… я чёртов борец за справедливость! И иногда это играет явно не в мою пользу.

«Сколько я себя помню, я хотел делать то, что считал правильным, но сейчас я уже не совсем понимаю, что это значит»

— Мы делаем то, во что верим. Не стоит стыдиться своих взглядов. Что касается Хлои и остальных… Знаешь, я верю в людей, — мужчина кивнул, — вернее в индивидуумов. Обычно я говорю, что каждый может быть героем, но мы все понимаем, что это не так. Да и понятие героизма в ваши дни очень расплывчатое. В мое время героем был тот, кто был готов умереть за страну, а сейчас… я честно не знаю. — Большинство людей считают, что герой тот, кто победил злодея. Только вот это не совсем правильное определение, но тем не менее люди продолжают так думать.

«Это трудный путь. Ты видишь некоторые вещи, делаешь их. Выбираешь. Остальные смотрят на тебя… И даже если ты побеждаешь, люди всё равно умирают»

— Трудно понять тех, кто далек от тебя по принципам и взглядам, — Стив ободряюще улыбнулся и взглянул на Маринетт. — Знаешь, что главное? Маринетт вопросительно кивнула. — «В мире не существует ни одного человека, который мог бы тебя понять. Но если есть люди, у которых есть желание идти тебе навстречу, — вот это хорошо». А то, что это не твои одноклассники, не так уж важно. Маринетт хмыкнула. — И то верно… Знаешь, я всегда думала, что похожа на Клинта или Брюса. Не потому что я профессиональный лучник или ученый, а потому что я всегда была в тени. На фоне Капитана Америки, Железного человека, Тора и Черной Вдовы, Клинт и Брюс всегда меркли, но даже несмотря на это, были, есть и будут люди, которые их любят. Они знают это и не стремятся к популярности… Только вот я была слишком зависима от внимания. — Я думаю, это из-за того, что ты «не вписываешься» в рамки общества. Уверен, у тебя бывало чувство, когда смотришь на людей и не понимаешь, почему они себя так ведут. — Словно малые дети… Ни раз видела, как девушки закатывают истерики своим парням с ровного места и всегда осуждала их за это, а сегодня сама обиделась на Питера из-за сущего пустяка, — Маринетт зажмурилась. — Ненавижу моменты, когда веду себя, как ребенок и обижаю своих близких. Мне так стыдно за то, что я скрывала от Али вторую жизнь, а потом сорвалась на нее из-за глупых слов о том, как круто быть героем, — Маринетт закрыла ладонями лицо. — Она ведь просто хотела меня поддержать. И на Питера я обиделась из-за того, что подумала, что он подозревает меня в чем-то… — Я уверен, что твоя подруга на тебя не держит зла, а с Питером вы помиритесь. К тому же не думаю, что он на тебя сильно обижается, он всё-таки тебя любит. Маринетт опустила ладони, резко выпрямилась и с удивлением взглянула на Стива. Лицо немного порозовело. — В каком это смысле… любит? — Вы разве не встречаетесь? По выражению лица Маринетт Стив понял, что ошибся. — Прости, если я вдруг тебя обидел. Я всё, наверное, не так понял. Извини… — Да нет, всё в порядке… — в замешательстве проговорила девушка. — Ты меня не обидел. Просто неожиданно было. Стив помолчал несколько секунд, загадочно улыбнулся, а затем задумчиво посмотрел на Маринетт. — Возвращаясь к вопросу о геройстве… Оно накладывает определенный штамп ответственности, и порой он сильно чернит… Может в эти моменты ты позволяешь себе быть собой? А не той, какой тебя должны видеть люди. Маринетт отрицательно закачала головой. — Инфантильной истеричкой, не умеющей контролировать собственное тело, мысли и эмоции, спихивающей все последствия собственного выбора на остальных? Это точно не то, кем я хочу быть. — Тогда кем ты хочешь быть? — Я не знаю, уже не знаю, — Маринетт пожала плечами и улыбнулась. — Раньше у меня было много фантазий о том, как я спасаю кого-то без маски на глазах своих одноклассников, они узнают, что я Черная Кошка, удивляются, начинают меня восхвалять, Хлоя давится своей же желчью, а я чувствую себя на коне. Сейчас это кажется полнейшим бредом. — Желание общественного признания заставляет нас идти на необдуманные, и порой, сумасшедшие вещи. — Самое забавное, что как только я перестала хотеть быть в центре внимания, я там и оказалась. Стив улыбнулся и ответил: — Как любит говорить Клинт: «Не всегда то, чего мы хотим, на самом деле нам нужно». Машина повернула направо. Роджерс показал все документы на въездном посту, и их пропустили внутрь. Заняв свободное место на служебной парковке ЩИТа, Стив и Маринетт вышли из машины. — Не отходи от меня далеко и будь предельна внимательна, кто знает, что может произойти. — Это и настораживает.