Оставь свой смысл за спиной

Майкл много знал о мире, в котором жил. В некоторых моментах он сомневался, жаждал опровергнуть неоспоримые факты, изменить ход мыслей общества. Паркер вообще довольно часто шёл против большинства, каждый раз желая доказать свою власть, силу, но… Майкл никогда не был настолько смел, чтобы спорить с тётушкой Мэй. Поэтому, когда она сказала, что они идут на выставку картин на Манхеттене, это означало, что они туда идут. Ни сбегают из дома, ни ссылаются на дела, ни перечат, а садятся к ней в машину и едут. Выбора в данной ситуации просто нет. Хотя, если посмотреть на данную ситуацию под другим углом, то это было даже хорошо — побывать где-то помимо тира, тёмных закоулков Нью-Йорка и школьных кабинетов. Тем более Майкл никогда не был против долгих прогулок по длинным коридорам галерей. Абстрактные фигуры, чёткие линии и различные по яркости краски на хостах всегда очаровывали, высвобождая на волю воспоминания. Когда-то давно единственным желанием Майкла — даже, наверное, детской мечтой — было стать популярных художником, картины которого бы радовали людей по всему свету. Заставляли чувствовать. Паркер рисовал часами напролёт, совершенствуясь день ото дня. Он развивал абстрактное мышление, выискивал в интернете научные статьи о правильном построении объёмных фигур и даже получил начальное образование в художественной школе, но вот только… Смерть Бена, взросление с непонятными желаниями, мутация — всё разом навалилось на него и задавило. На смену ярким портретам пришли чёрно-белые чертежи новых моделей оружия, радовать людей вокруг совсем расхотелось, а от той детской мечты остался лишь кружок в школе, да куча чёрных альбомов в толстом переплёте. Паркер просто не смог выбросить их, так как они очень органично смотрелись на полке в его комнате — если не присматриваться, то можно было принять их за множество книг, пронумерованных на корешке римскими числами. — О, Майкл, — брат, стоящий рядом, толкнул его в плечо, перетягивая внимание с картины на себя. — Это разве не Джонс? Стоит рядом с картиной вон там. Питер никогда не был заинтересован искусством, поэтому на подобных мероприятиях делал всё, но только не смотрел на картины. Мэй же наткнулась на какого-то симпатичного экскурсовода, что, поддавшись её чарам, согласился провести ей бесплатную экскурсию. — Она разве не в твоей группе по Декатлону? — спокойно поинтересовался Майкл и в ответ тут же получил утвердительный кивок с уверенным «Мы с ней часто общаемся». — Ну, тогда тебя явно лучше знать. — Я просто не уверен. Не хочу опозориться, если это окажется просто похожая на Мишель девушка. — Окей. У какой именно она картины, умник? Мы в галерее, вообще-то! — закатил глаза Майкл. Он и вправду не видел знакомую им девушку в толпе туристов, заполонивших весь зал. — Ну, с разноцветными пятнами, — попытался объяснить Питер, жестикулируя. — Жёлтая такая… Майкл осмотрелся по сторонам, изучая холсты на белых стенах. — Это Августо Джакометти "Хроматическая фантазия". Одна тысяча девятьсот четырнадцатый год написания, — просветил брата парень, остановившись взглядом на подходящей под описание картине. Рядом с ней, кстати, и вправду стояла Джонс с альбомом в руках, но Паркера это не то чтобы волновало. Он довольно много раз пересекался с ней в школе, поэтому интереса у него девушка совсем не вызывала. Хотя Майкл был готов признать, что он восхищался тем, каким Мишель была человеком. Меланхоличная, в меру общительная, талантливая, оригинальная. Жаль только, что невыносимая стерва. Паркер таких на дух не переносил, но Джонс была явным исключением из этого правила. Девушка не вызывала у него и капли негативных эмоций. Наоборот, притягивала, располагала к себе. Наверное, если бы Майкл спросили о том, что он к ней чувствует, то он бы дал этому такое описание — «Практически не знаю, жёстко ненавижу, но безумно люблю, как человека». — Хей, я не про картину спрашивал, а про... — Да-да, я знаю. Это точно она, — прерывая брата, резко подтвердил Майкл и снова устремил взгляд на абстракцию. — Не приставай. — Мы к ней не подойдем? — не обращая внимание на лёгкое раздражение собеседника, продолжил спрашивать Питер. — Она, вроде, нас тоже заметила. — Ну, я не планирую. Если хочешь, то иди. Я не держу, — безразлично ответил Майкл, начиная закипать. Его и так оторвали от мониторинга дел «Стервятника», так ещё и нагружают непонятной фигнёй, отвлекая от картин. — Ты только не забывай, что ты планировал позвать Тумс на бал. Или ты решил охмурить всех мулаток нашей школы? — Что!? Нет! — Питер нахмурился, оскорбляясь. — Что снова тебе не понравилось? Я же просто спросил! Но нет, надо из этого сразу сцену устроить! — Да зафига вообще такое спрашивать!? — зло произёс Майкл, переходя на повышенный тон. — Если хочешь — иди! Но ко мне не лезь. Отстань! — Вот и пойду! — Питер резко развернулся в ту сторону, где стояла Джонс, и стремительно направился к ней. Со стороны он выглядел как ребёнок, которому в чём-то отказали родители — не хватало зло топнуть ногой для полноты картины, ей богу. — Blödian*, — прошипел ему в спину Майкл, уходя в другую часть зала, дабы скрыться от брата. На самом деле он знал, что сорвался на Питера без веской на то причины, но... Думать об этом банально не было ни желания, ни сил — парень слишком сильно устал за последнюю неделю. Паркер буквально сделал невозможное за рекордно короткие сроки: настроил всю аппаратуру для работы, распланировал каждый шаг и исход переговоров со Стервятником, отрисовал в графике чертежи оружия, которое он мог бы предложить торговцу. Да что там говорить, он даже самостоятельно сшил себе крутой рабочий костюм! Им, к слову, Паркер гордился больше всего. Он был идеален — полностью из чёрной плотной ткани, с встроенным бронежилетом и с незаметными креплениями для пистолетов . Каждая мелочь в нём существовала лишь для удобства, но… Не смотря на это, было и то, что Майкл особо выделял. Маска костюма полностью скрывала лицо, не давала увидеть ни одной приметной черты парня во время его движения. Она была тем, что было так необходимо ему для опасной, анонимной работы. Жаль только, что уже слишком продолжительное время ничего не происходило. Возможность подловить старичка-торговца на горячем падала всё ниже. И Майкл соврёт, если скажет, что его это не расстраивает. — Ты стоишь тут около пяти минут, парень. Тебе не кажется, что стоит уже пойти дальше? Или так и будешь торчать здесь? Паркер вынырнул из своих мрачных мыслей, отвлёкшись на говорившего. Сказанное не то чтобы было обидным или оскорбительным. Нет. Оно было странным. Потому что… Да, возможно, он и вправду задержался у холста на очень продолжительное время, но это совсем не повод так открыто тыкать его. Тут явно было что-то не так. Майкл принципиально не стал оборачиваться на говорившего. Он лишь прислушался к голосу со сердцебиением, поглубже вдохнул еле ощутимый терпкий запах одеколона и гадких трав. Это бесспорно был мужчина за тринадцать, явно одинок и… зависим. Довольно серьёзно, если брать в учёт то, как сильно от него разит препаратами. Какими? — не понятно. Но к этому человеку точно не стоит соваться с открытой агрессией. Опасно. — Знаете, мистер, это странно, когда взрослый мужчина на протяжении… — Паркер притворно задумался. — Ах да, точно. На протяжении пяти минут неотрывно следит за другим человеком. Особенно ребёнком. Стоит ли мне задуматься о ваших дурных мотивах? — Нет. Совсем нет, — собеседник покачал головой — Майкл почувствовал это, услышал шорох ткани. — Тогда зачем? — Может, ты выглядел так, как человек, думающий о неприятных ему вещах, — спокойно произнёс мужчина и подошёл ближе, равняясь с парнем. Теперь они стояли близко к друг другу, чуть ли не соприкасаясь плечами. — Ну, или мне просто было интересно к тебе подойти. Тут уж зависит от того, во что ты поверишь, — мужчина легко пожал плечами, как бы говоря: «выбирай». Паркер удивлённо расширил глаза, но тут же пришёл в норму. Не стоило так показывать эмоции при посторонних. Зато до него, наконец, дошло — незнакомец сказанул первое только ради того, чтобы завести диалог. Слабое нападение, обсуждение и выход на простую речь — Майкл и сам часто пользовался подобной схемой, когда не находил слов для начала общения. Вот только зачем это его собеседнику…? — Предпочту верить в первое, — пораздумав, ухмыльнулся парень. И, наконец, решил посмотреть на незнакомца. Им, ожидаемо, оказался взрослый и высокий мужчина, виски которого уже затронула — или это была неудачная покраска? — седина. На нём как влитое сидело длинное серое пальто, что было надето поверх белой деловой рубашки. Выглядело неплохо, и Майкл просто не мог этого не признать. — Как скажешь, оруж-… Парень, — чуть не произошедшая оговорка очень резанула слух, напрягла. Почему он оговорился? Что он хотел сказать? Зачем он вообще подошёл? Паркер внезапно почувствовал в пронзительном взгляде странные нотки грусти и осознанности действий, от которых стало в разы более страшно. Майкл знал, что физически он сильнее — намного сильнее, если быть совсем точным —, но это никак не помогало ему. По необъяснимой причине было психологически страшно. Майкл никогда не был из тех, кто пугается каждого незнакомого и взрослого человека. Он совсем был не таким. Наоборот, парня это только мотивировало продолжать общение — никогда точно не скажешь, чем может быть выгодна связь с той или иной личностью. Да взять того же Флетчера — наркоман со стажем, трижды сидел за… Нехорошие вещи, а плюсом ко всему этому ещё и имеет жуткие перепады настроения, когда примет дозу. Под кайфом он способен легко переломать все кости человеку только потому, что стало скучно. И ему будет абсолютно плевать на то, что минутой ранее вы обсуждали насколько сильно вы близки друг другу. Но вот человек, стоящий рядом с Майклом сейчас… Пугал похлеще, чем все катаклизмы мира. Незнакомец будто бы давил на него непонятной силой, заставляя побелеть от страха. Почему? Как он это делает? — Мистер… — неуверенно начал парень. Как же ему хотелось слинять отсюда… Слов для объяснения не находилось. — Доктор, — поправил его мужчина. — Мистер Доктор? — Что? — глупо моргнул собеседник, уставившись на Майкла. Ещё секунда и он пришёл в себя, проведя по лицу рукой. Рукой в кожаной, длинной перчатке. Кто вообще носит их в такую тёплую погоду, как сейчас? — Нет, без мистер, я… — начал незнакомец, но, видимо, посчитал пояснение не необходимым. — Да что ж такое то… Я доктор Стр-… — Хей, вот ты где! — донёсся до Паркера родной голос, обладательнице которого парень в тот момент был готов броситься в ноги. — Вечно ты уходишь туда, где тебя не найти. Мэй целенаправленно шла в сторону племянника, огибая людей стоящих на её пути. Она двигалась чётко, быстро и где-то даже нервно. Ладони были сжаты в кулаки, подрагивали от лёгкого страха — женщина точно знала о том, что присутствие мужчины беспокоит парня и, не смотря на явный испуг, танком шла защищать. — Да, Мэй, — пытаясь сохранять спокойствие, он развернулся к женщине. Руки его были плотно сложены на груди, а взгляд нейтрален. Он должен был успокоить тётю во что бы то ни стало. — Я тут. Ты уже всё обошла? —Нет конечно, дорогой, — махнула рукой она, смотря вовсе не на племянника, а на мужчину рядом с ним. От женщины веяло угрозой. — Тут столько картин различных художников! Потребуется около недели, чтобы всё обойти. Она подошла совсем близко к Майклу, положила тому руку на плечо в защитном жесте. Взгляд её встретился со взглядом мистера Доктора. Что-то непонятно проскочило между ними и, видимо, тот наконец почувствовал боевой настрой Мэй, что не сулил ничего хорошего. — Я думаю, мне стоит удалиться, — незнакомец не нашёл ничего лучше, чем покорно отступить, напоследок кивнув Майклу головой. Спустя ещё две молчаливые секунды переглядок, мужчина развернулся на пятках лакированных туфель и ушёл в сторону лестницы на второй этаж. Паркер же хотел облегчённо выдохнуть, но одёрнул себя на половине, боясь заглушить сказанное шёпотом: — Ты закончил? — небольшая пауза. — Да, у меня всё в норме, я его отвлёк. Кстати, рад был снова встретиться с тобой, Майкл, — за последней фразой, сказанной, видимо, в ушной коммуникатор, последовал смешок. — Я же шучу… Какого чёрта… Откуда он знал его имя? С кем разговаривал? Зачем следил? — Что это был за мутный тип? Он тебе ничего не сделал!? Я не должна была уходить на такое долгое время и … Как только Доктор скрылся из виду, взволнованная Мэй схватила Майкла за плечи, развернула к себе лицом, исследуя того на предмет повреждений. Тётя выглядела очень испуганной, но, ничего не найдя, она смогла выдохнуть с облегчением. — Ничего. Всё нормально, — последнее чего хотел Паркер — пугать тётю. — Мы просто говорили. Честно. — Уверен? Если он…! — Всё хорошо, Мэй. С кем не бывает. Не переживай, — парень улыбнулся, беря женщину за руку. — Пойдём лучше расскажешь об экскурсоводе. Понравился хоть? — Я знаю, что ты пытаешься отвлечь меня, милый, но мы ищем Питера и идём домой. С меня на сегодня хватит. Майкл покорно замолчал, принимая поражение. Но вот только… Что это было?