Knock on my door

Следующий месяц проходил для Намджуна и Сокджина как какая-то плёночная история о свадебном путешествии. Намджун уже заметно раскрутился в городе и брал большое количество заказов на чертежи. С детства увлекающийся не только архитектурой, но и живописью в целом, он частенько зависал в кофейне своего блондинчика, сидя за излюбленным столиком у окна, и рисовал то вид за окном, открывающийся на парк, то самого блондина, воркующего над своей кухней. Он жевал круассаны, впечатывался взглядом в сосредоточенное лицо Сокджина, успевающего не только готовить, но ещё учить что-то для университета. "Боже, какой же он трудоголик!" А у Джинни просто не было другого выбора, кроме как учить все задания на самой работе, потому что поздний вечер и ночи были заняты Намджуном... Сокджин даже уже начал забывать, как выглядит его квартира, он возвращался туда только за одеждой. Даже Джангу переехал вместе с ним в соседнюю квартиру. Они выгуливали по утрам своих собак, вместе открывали кофейню, затем Джин поправлял на Намджуне костюм и отпускал его по своим делам. После обеда, расправившись со всеми переговорами и встречами, Намджун возвращался в кофейню, доделывал чертежи уже там, иногда помогая блондину отнести заказы за столики...Вечером, когда Сокджину нужно было побыстрее добраться до университета, Намджун оставался в кофейне за него, прибирая всё и закрывая на ночь. Джин приходил поздним вечером, очень уставший, но не позволял себе оставить Намджуна без своего внимания. Темноволосый множество раз отговаривал, просил его заснуть пораньше и не тратить силы на близость, но Сокджин это Сокджин - идеальный до невозможности. Намджун пугался всё сильнее. За что он это заслужил? И заслужил ли вообще? Наверное, если бы Намджун обратился к психологу, тот совершенно точно сказал бы ему, что у него проблемы с самооценкой и принятием счастья. Чем дальше шло время, тем более убитым себя чувствовал темноволосый. Нет, он всё так же сох по своему красавцу, всё так же охотно любил его почти каждую ночь и утро, но вот это вот чувство невозврата давило на него так, будто он на плечах целую гору нёс. Это тогда, почти 2 месяца назад можно было пойти на попятную, когда еще всё это было на уровне заигрываний и симпатий к красивому соседу. А теперь уже поздно оглядываться. Теперь уже у него не просто красивый сосед в кровати, а человек, который его, дурака, нещадно любит. Теперь уже они фактически живут вместе, фактически просыпаются вместе, фактически любят друг друга. Так что не так? С такими мыслями темноволосый жил еще около месяца. Но окончательно крышу Намджуну сорвало тогда, когда он получил в свой почтовый ящик какое-то заказное письмо на имя Ким Сокджина. Ему аж поплохело. Он перечитал имя получателя несколько раз, чтобы убедиться, что всё верно. Да, без сомнений, на конверте красовалась его собственная фамилия прямо тут, прямо рядом с именем его же собственного Джинни... Вообще-то, эта новость не должна была так шокировать Намджуна. В Корее очень мало фамилий, как таковых. Чоны, Кимы, Паки, Ли, Тены - самые распространённые из них. На фамилию Ким так вообще приходится целых 25% населения страны. Но дело было не в этом. Просто Намджун и без того вздрагивал от каждого нового сближения с блондином, а тут еще оказывается, что у них одна фамилия...словно...словно они уже семейная пара. Намджун вспотел от напряжения. В этот день Сокджин вернулся совсем поздно. Настолько поздно и настолько уставшим, что впервые согласился на предложение Намджуна просто посмотреть что-нибудь перед сном. Ближе к середине фильма, Намджун не выдержал и поставил на паузу, вытаскивая из под подушки полученный днём конверт. Сокджин удивлённо посмотрел на Намджуна, затем на конверт. - Это что? - Это твоё, почту перепутали. - А, - просто ответил Джинни и потянулся за конвертом. Но Намджун не отдал сразу. - Не хочешь спросить, почему оно оказалось в моём ящике? Блондин еле сдерживал улыбку, пытаясь не расползтись губами от уха до уха. Он так давно ждал, когда до Намджуна дойдёт... - Потому что у нас одна фамилия, - с удовлетворением констатировал Сокджин. На его лице отразилась такая довольная гримаса, словно он только что получил от Намджуна предложение. И темноволосый просто не выдержал всего этого. Не выдержал такого Сокджина - влюблённого, домашнего, открытого...хотевшего стать Намджуну не просто близким, а родным! Намджун виновато, почти со слезами опустил голову. - Джин...Джинни..давай притормозим? - жалобно взмолился Намджун. Сокджин хлопал глазами, не понимая, что происходит. После долгих двух минут абсолютного молчания темноволосый, все-таки, поднял на него глаза. Лучше бы не поднимал! Лучше бы не видел того, что увидел. Его парень был похож на затравленного зверька, не понимающего, за что с ним так. - В..в каком смысле "притормозим"? - кое как выцедил из себя блондин. - Я не знаю...- честно выдохнул из себя Намджун и снова уронил голову, - мы как-то..слишком торопимся, всё это так...так серьёзно. Ты не подумай, ты мне нравишься до ужаса, всё это мне нравится до ужаса, но я...я..Это я во всём виноват. Я слишком на тебя давил, вот и получилось... Сокджин слушал его внимательно. А затем поднял на себя его подбородок, заставляя смотреть в глаза. Намджун посмотрел на лицо напротив, всё еще безумно красивое, как всегда, но наполненное такими эмоциями, что темноволосому стало плохо. Выражение лица Джинни можно было сравнить только с одним единственным примером - с сиротой, которого забрали из приюта, а затем снова туда вернули, поняв, что "поторопились с принятием такой ответственности"... Как же Намджун сейчас жалел о сказанном...Как же он хотел вернуться во времени и никогда ничего подобного не произносить. Сокджин еще несколько секунд всматривался в лицо напротив и с горечью выдал: - Когда ты писал мне в записке о том, что "влюблён по уши"....- Намджун зажмурился, - Ты хоть отдавал себе отчёт о том, что ты пишешь? Ты понимал значение этих слов? Намджун не открывал глаза и не отвечал. Он чувствовал себя последним ублюдком. Ему надо было ответить. Надо было. Надо было сказать, что он понимал! Он отдавал себе отчёт, когда это писал. Он знал, что влюблён, знал, что это не "нравится" и не "хочу" , это самое настоящее "влюблён". Он знал! Дело было не в этом. Вообще не в этом. Не в том, что он не уверен в своих чувствах, а как раз в том, что он в них чертовски уверен... Но губы онемели, не в силах ничего выдать. Он сделал Джинни больно, очень больно. Он видел эту боль в его глазах, и не хотел делать еще больнее, поэтому молчал. Пусть лучше думает, что он его просто попользовал, чем узнает правду....