По зову ДУШИ: Вверх дном

Этот миг настал. Сегодня будет вынесен приговор всему миру, который затаил дыхание и закрыл глаза, чтобы ничто не могло его отвлечь. Только слова решат судьбу всех, кто живет в Подземелье и на Поверхности. Ночь, не скрывая своих мотивов, опускалась на почти спящую столицу. Окна зданий еще горели, желтые и оранжевые огоньки отбрасывали свет, освещая округу. Темные черты камня обострялись и подсвечивались, показывая вторую сторону города: нерадостную, мрачную. Здесь чувствовалось неприкрытое напряжение. Не удивлена. Твердая мостовая фактически не ощущалась под подошвой кроссовок. Мои глаза были полностью обращены на строения, которые во тьме напоминали мне сгорбленных великанов, взирающих из-под нахмуренных бровей своими прищуренными глазами-бойницами. В голове непривычно пусто. Чувства притупились, даже холод настолько сильно не вгрызался в кости. «Здесь стоит ночь… Как и внутри меня, ‒ наконец пронеслось хоть что-то в голове. Я коснулась места, где когда-то висело кольцо, но пальцами ощутила пустоту. – Ночь, после которой должен последовать рассвет. Но когда я встречу свой рассвет?» Ответа не последовало. Мое оцепеневшее состояние спало, когда перед глазами нарисовались знакомые ворота. Они без сопротивления поддались мне и распахнулись настолько, чтобы могла пройти без труда. Взгляд зацепился за темное строение. Я узнала его и могла легко отличить от двойника, что теперь пустовал в Руинах. Дверь скрипнула и с неприятным писком отворилась, запах плесени и сырости обжег нос и гортань. Избавившись от кашля, я вошла, окунаясь в, как чернила, непроницаемую и загустевшую темноту. Она не была помехой для меня, но мертвая тишина вгоняла в неприкрытое напряжение. Я не мешкая подошла к цепи и перемахнула через нее, не удосужившись даже обследовать это место. Не хочу. Этот дом потерял тот уют, который когда-то хранил. Я заметила, что в коридорах не было никаких вазонов с цветами. Только пустые тумбы, покрытые толстым слоем пыли, полы, накрытые не менее пыльными коврами и мрак, мрак, мрак… Место, которое я считала своим убежищем в начале путешествия, неузнаваемо преобразилось под рукой той же королевы, но сменившей роль из-за обстоятельств. Длинный коридор только сильнее сомкнулся и стал давить на меня. Внутри начало сжиматься, будто чья-то невидимая ладонь медленно стискивала мою ДУШУ в кулак. Я не выдержала и вспыхнула, освещая ярко-синим, а потом красным пламенем себе дорогу. Это можно принимать за хороший знак, так как мои силы почти в полной мере вернулись ко мне после испытания, которое только прошла на треть. Однако дальше будет сложнее. Не теряй РЕШИМОСТИ. Сохраняй НАДЕЖДУ. Гробовая тишина, прерываемая шагами. Я неслась так, как будто опаздывала на очень важную встречу. Эта спешка напомнила мне обо всех снах, в которых бесконечно бежала. Неважно, с какой скоростью это делала, с каким усердием следовала за ветром и призраком, мне так и не довелось достичь цели. Это напомнило тот год, про который не хотела больше вспоминать. Это был период, когда я замкнулась от всего, что окружало меня. Когда из этого мира ушел человек, который был мне очень дорог, все стало непомерно пустым и бессмысленным. Я не желала с ним расставаться. Я не хотела принимать эту правду, колючую, горькую, душераздирающую. Убийственную правду. Мне с того момента больше ничего не хотелось, кроме бесследного испарения, когда о тебе больше никогда не вспомнит, чтобы никому не причинять своим уходом новую боль. Именно к этому я и шла, чтобы… не быть в том никчемном мире без него. Но теперь я понимаю. «Оставайся живой». Прохладный поток ветра коснулся лица. Вновь спящий город, чьи улицы и бульвары разбитых надежд и мечтаний пусты, предстал в своей непомерной величине. И только я одна шла по известной мне дороге. Я видела, как скользила моя тень. Слабые ее очертания проглядывались в шероховатостях и трещинах камня, но она не исчезала из виду. Со мной весь этот путь не шли монстры, как в первом путешествии. Теперь товарищами стали мои же тени. В устаканившейся тишине я точно услышала, как мерно билось сердце. Единственный звук, сообщавший мне все это время, что по-прежнему жива. Даже после всего, что довелось преодолеть и в итоге осталось позади. Я вмиг остановилась, когда поняла, что добралась до входа в Зал Правосудия. Краем глаза заглянула в проем, за которым было так же темно, как и на улице. Быстро, однако, пришла. Я думала, что это займет больше времени. Без промедления переступила через порог Зала и спокойным шагом продолжила идти. Скоро. Мой взгляд обратился на изменившийся Зал Правосудия, и я невольно застыла. Когда-то искрящийся, как бенгальский огонь, золотой коридор с древнегреческими колоннами, что подпирали свод, изменился в цветовой палитре, но не потерял своего могущества и торжественности. Тьма выглядывала из углов и протягивала лапы, но не решалась продвинуться дальше, ощущая уличный свет, что лился из неизменно сияющих витражных окон, на которых была четко видна Дельта. Большая плитка не отбивала от себя лучи солнца и не запускала их на потемневший потолок. Она, наоборот, впитывала в себя свет, освещая длину всего коридора, что лежал пред мной. В нем было больше темно-синих оттенков, но они не могли перекрыть его царское убранство. «Ощущение, что это параллельное измерение, а не тот же Зал. Хотя, в ночи оно реально превращается во что-то аномально-непривычное, но все так же чарующее место суда», ‒ проскочило у меня в голове, пока я рассматривала коридор. Почему-то он сильнее произвел впечатление в ночное время суток, чем дневное. Я разморозилась. Взгляд цеплялся за окна, за их витражные изображения. Зал, таивший священную тишину, оживился с приходом живых существ. Тени зашевелились, свет подпрыгивал и мерк, а потом снова набирал силу. ДУША подала первые знаки, что сейчас начнется заседание в суде. Осталось дождаться проявления судьи. Да, не прихода. Он уже давно ждет. ‒ Похоже, ты все же сделала это. Глаза переметнулись с витражей на возвышающуюся фигуру. ДУША в который раз долбанула в ребра и тут же затихла, словно обозналась как при первой встрече со скелетообразным монстром. Папирус стоял боком напротив большого окна, из которого лился наиболее яркий поток света. Оранжевая толстовка будто вспыхнула, кости стали белее, черты обострились. Широкая, но с некоторой ленцой улыбка держалась на лице внешне спокойного Папируса. Он стоял во весь рост, не горбатясь, как это делал рядом с младшим братом. ‒ После стольких лет мы вновь встретились, ‒ я в это мгновение перемотала всю пленочную память и поняла, что с момента нашей последней встречи мы больше не виделись, хотя как минимум два раза могли поговорить. Не думаю, что Папирус очень обиделся. ‒ Да, давненько мы не пересекались, ‒ он остался беспристрастным. ‒ Однако сомневаюсь, что ты сильно страдала без нашего общения, ведь у тебя были другие причины для беспокойства. Тем не менее, конец твоего приключения уже совсем близок. Через несколько мгновений ты окажешься в обществе Ее Величества. Я стиснула зубы, будто силилась проглотить ежа. ‒ Вместе… вы определите будущее этого мира. Но это будет потом. А пока, ‒ в глазницах появилась знакомая до боли холодная суровость, – ты будешь осуждена. Ты будешь осуждена за каждое свое действие, ‒ его беспощадный голос эхом раскатывался по залу. С этого момента можно считать, что начался суд. – Ты будешь осуждена за каждый ОП, что ты получила. Я стояла с нейтральным лицом, выслушивая его. Мне были известны все акронимы, про которые Папирус собирался разъяснять, да и волноваться не о чем. Только вот ДУША почему-то так не считала. ‒ Это акроним. Он означает «Очки пыток». Это способ посчитать, сколько боли ты причинила другим, ‒ зловещее разъяснение акронима повисло в зале. – Когда ты убиваешь кого-либо, твои ОП увеличиваются. Когда у тебя достаточно ОП, твой УР увеличивается. УР тоже является акронимом. Он означает «Уровень Резни». Эти слова не внушали мне сильного ужаса, хотя ДУША вызывала неприятный осадок, словно в легких осел какой-то плотный и тяжелый лист ядовитого Нечто. Спокойно. ‒ Это способ измерить чью-то способность ранить, ‒ продолжал Папирус, косясь на мое лицо, словно искал на нем проявление хоть каких-то эмоций. Да, готова поспорить, у меня была та же мимика как у Фриск, тоже НЕВОЗМУТИМАЯ. – Чем больше убиваешь, тем легче отдалиться от этого. Чем больше ты отдаляешься, тем меньше ты от этого страдаешь. И тем легче тебе заставить страдать других. Я как-то нервно выдохнула. Выдох был неровным, дрожащим, непривычно горячим. ДУША сжалась, стоило мне подумать обо всех жертвах, которым когда-либо довелось страдать. Я сделала еще один выдох, выдыхая последние ошметки тяжелого и ядовитого налета с легких. Слишком тяжело нести в себе это. ‒ Но ты, ‒ Папирус слегка улыбнулся, оторвавшись от досконального анализа моего теперешнего состояния. – Ты совсем не повысила УР. У меня появилась маленькая улыбка облегчения. Пусть я и знала, что не совершила ничего нечеловечного, но это полностью успокоило все оцепеневшее в ожидании остаточного вердикта существо. ‒ Конечно, это не значит, что ты абсолютно невинна или наивна, ‒ пожал плечами скелетообразный монстр, отводя глазницы в сторону, а потом снова смотря мне в глаза. Холодное спокойствие читалось в его взгляде. – Лишь то, что в твоем сердце есть чуткость. Несмотря на преграды или трудности, которые встречала, ты стремилась сделать все правильно. Ты отказалась ранить кого-либо. «Я не хочу никого ранить. Больше не хочу. Никогда». ‒ Даже убегая, ты улыбалась, ‒ Папирус говорил это теплым голосом, распростерев руки. Когда он сделал это, зал встрепенулся и торжественно загудел, будто поддерживал речь судьи. – Ты была готова пожертвовать собой ради спасения других жизней. Ты не заработала УР, но получила любовь. Значит ли это что-нибудь? ‒ Да, ‒ немного севшим голосом ответила я, но этого было достаточно, чтобы Папирус услышал. – Это многое значит. ‒ Теперь… После всех подвигов, которые ты совершила по пути сюда… Ты встретишься с величайшей проблемой за все свое путешествие. Твои действия здесь решат судьбу всего мира. Если ты откажешься сражаться, Ториэль заберет твою ДУШУ и уничтожит человечество. Но если ты убьешь ее и уйдешь домой, монстры навсегда останутся в ловушке под землей. Что же ты сделаешь? ‒ Договорюсь с ней. Попытаюсь договориться с ней, ‒ сделала акцент на слово я, дыша ровно. То помутнение внизу живота не тревожило меня с тех пор, как стояла здесь. Стоявший торжественный гул наполнил сознание, очищая его. – Это единственное, что мне остается сделать, чтобы мы все вышли на Поверхность. ‒ И ты решительно настроена на это? – уточнил у меня Папирус. ‒ Да. Теперь – да, ‒ я поправила кольцо, чтобы синий камень был на тыльной стороне ладони. Едва мои пальцы провели по его поверхности, он ярко сверкнул, будто случайно упавший луч преломился об него. По венам потек приятный холодок, полностью закаливший меня перед важным событием. ‒ Я давно это понял, ‒ он улыбнулся шире, а глазницы слегка прищурились. Это была искренняя улыбка, которую мне доводилось видеть ранее, в совершенно другом измерении. ‒ У тебя есть нечто называемое «решимостью», что не дает отступиться от поставленной цели. Ты подаешь большие надежды, Луна. И пока ты держишься, пока поступаешь так, как тебе велит сердце, я верю, что ты сможешь поступить правильно. ‒ Спасибо, Папирус, ‒ поблагодарила я. Папирус повел плечами, как бы снимая с себя уже выполненную задачу (которая весила точно СКЕЛЕТОННУ). ‒ Удачи, ‒ махнул он кистью на прощание и на одной ноге развернулся к выходу из Зала. Но Папирус внезапно замер и повернулся ко мне обратно. ‒ Сказал бы я, если не хотел задать тебе еще один вопрос. «Черт, походу я знаю какой», ‒ проскочило у меня в голове, даже не успев толком сообразить. ‒ Знаешь, я заметил одну интересную деталь, ‒ заговорил Папс, смотря на меня. Пусть он выглядел УБИЙСТВЕННО спокойным, это не значит, что от его взгляда мне должно быть спокойно на душе. Скорее, это слишком ПОКОЙНЫЙ взор от скелетообразного судьи. – Иногда… ты ведешь себя так, будто знаешь, что должно произойти. Будто ты уже попадала в такие ситуации раньше. ‒ Я знаю, к чему ты клонишь, ‒ кивнула я, соглашаясь с его подозрениями. Лучше сказать все как есть. – Это долгая история. Расскажу, когда все закончится, ок? ‒ Э… ок? – не ожидал такой развязки Папирус, но тут же принял невозмутимый вид. – Ловлю на слове, малая. Удачи на переговорах. Он двумя пальцами левой руки отсалютовал мне и, окончательно развернувшись, размеренно зашагал в сторону выхода. Когда Папирус скрылся в тени, я поняла через секунды две, что великий комедиант Подземелья использовал короткий путь. Ох уж этот скелетообразный монстр со своими СКЕЛЕТАМИ в шкафу. Я еще раз окинула взглядом Зал, стараясь запомнить его таким. Боюсь, что мне не доведется увидеть это убранство еще раз, не говоря уж о том, чтобы почувствовать ночную атмосферу здесь. Даже когда я уходила и оставляла всю древнюю и великолепную обстановку позади, глубоко в душе все так же гудел неповторимый дух Зала Правосудия. «Атмосфера Зала Правосудия наполняет Вас НАДЕЖДОЙ».

***

Лязг тяжелых врат. Гул пустого, черного зала. Я сделала шаг внутрь, осторожно осматривая помещение. Никакого намека на свет, что хоть глаз вырви, но для меня это не было проблемой. Она заключалась в том, что кто-то ждал под покровом этой тьмы. Именно это не давало сделать шаг вперед, наполняя страхом. Я тихо выдохнула, с новым усилием затворила непомерно тяжелые двери замка. Они лихо грянули, что этот грохот будто прокатился по всему Подземелью. Пути назад нет. Я оторвала ноги от гладкого пола и зашагала вдоль зала. Мои глаза не улавливали никакой мебели, которая могла бы заполнить эту гулкую пустоту. Воспоминание, которое в этот миг решило дать о себе знать, вспыхнуло в голове, показывая, насколько спокойнее и лучше было тогда в первом путешествии. Да. Без золотых цветов зал выглядел безжизненно, строго и холодно. С этим уже ничего не поделаешь. Чем дольше я осматривалась, тем больше находила объекты, которые были до этого момента скрыты от меня. Глаза уловили очертание нечто громоздкого, неестественно ровного и ограненного. Чернота этого объекта сливалась с мраком всего окружения. Но помимо этого, я с ужасом поняла, что в этом нечто находилась та, к кому так долго шла. Через холод, воды, молнии и катакомбы, но добралась до Нее, чудом не растеряв остатки НАДЕЖДЫ и РЕШИМОСТИ. Сердце затихло в новом ожидании. ‒ После стольких дней поисков ты решила сдаться не в руки Королевской Стражи, а именно мои. Огласился резкий стук металла. От трона хлынули два длинных шлейфа огня, растелившихся до самых дверей. Я на миг зажмурилась от краткой боли, которая возникла из-за непривычной яркости. Открыв глаза, передо мной сначала плавали черные точки, чуть позже – проявилось новое убранство помещения. Языки пламени плавно покачивались, не желая хоть как-то дотянуться до меня. Зал распахнулся, раздвинулся, посветлел. За троном я увидела две лестницы, ведущие направо и налево, посредине стены висела огромная картина, которая была завешена черной непроницаемой тканью. Вдоль всего зала стояли огромные колонны, подпиравшие собой свод. Висели огромные темные портьеры, не пропускавшие ни единого луча света из окон, тем самым погружая зал в неумолимую тьму. Все стены, пол, потолок были черны, будто в них въелась копоть от этого же огня, что освещал здесь все, но в воздухе не было никакого намека на дым. Стояло все такое же знакомое до скрежета зубов напряжение. ‒ Мало кто доживал до этого мига, ‒ тяжелая ткань плаща зашуршала, спускаясь с трона на пол. Высокая, будто облитая золотом, величавая фигура выпрямилась в полный рост и встала напротив меня. Я неотрывно смотрела на Ее Величество, едва дыша. – Но ты… Ты явно обладаешь огромным желанием, если тебе удалось выжить и прийти сюда. До этого момента я не смела смотреть ей в глаза, но стоило мне поднять свой взгляд, как он сразу же пересекся с темно-карими очами той, кого знала еще в самом первом путешествии. Того, кто хотел защитить от этого мира. ‒ Так скажи мне, ‒ глаза Ториэль словно остекленели, не давая прочесть в них хоть какую-то эмоцию. Ее лицо стало непроницаемым, как и все ее существо. – Почему ты пришла сюда, если прекрасно знала, что тебя ждет только смерть? Я сухо сглотнула. Вот. Этот миг настал. Миг, когда жизнь каждого лежит на моих плечах. Все судьбы зависят от того, что я буду говорить в данную минуту. Мне ни в коем случае нельзя провалиться. Любое неверное слово способно разрушить все, что я так старательно строила и выверяла. Любой шаг может быть фатальным, если не взвесить его. Времени на это дается в обрез, нужно решать сразу же на месте. Сейчас или никогда. Только ДЕЙСТВИЕ, и никак иначе. ‒ Ваше Величество, ‒ собрав весь словарный запас, который успел за несколько секунд полностью забыться в голове, я максимально ровным голосом начала. – Когда я попала сюда, мне довелось столкнуться с правилом Подземелья, который изначально решал мой путь. По дороге к Вам я встретила многих монстров, которые были милосердны ко мне, несмотря на то, кем являюсь для них. Это заставило задуматься над тем же правилом этого места и понять, что оно не во всех случаях действенно. Что порой доброты по отношению друг к другу бывает достаточно. Ваш народ дал мне возможность узнать его судьбу. Я смотрела на нее. Она настолько превосходила себя, что на ее лице не дрогнул ни один мускул. Никаких эмоций, которые могли бы дать намек, какие чувства вызывают мои слова. Даже глаза превратились в темное стекло, в котором плясали маленькие костерки. Я не сдавалась и продолжала говорить на свой же страх и риск. ‒ Я могла сдаться Королевской Страже еще в Сноудине, в первый же день моего появления, ‒ продолжила я, умеряя дрожь в голосе. – Могла, правда. Если бы не знала о грядущих последствиях моего выбора. Ториэль выглядела величественной на фоне этого зала. Темно-фиолетовый плащ струился по золотой броне, на которой прыгали блики от огня. На голове покоилась небольшая корона, лишенная какой-то вычурности и немереного богатства. Но мои глаза с некоторым беспокойством замирали на длинном красном скипетре с розовым хрустальным шаром, на который опиралась Ториэль. ‒ Я пришла к Вам с просьбой о помиловании. Я знаю о Вашем отношении к людям, о том, что они сделали Вашей семье и Вашему народу. Однако новые жертвы не смогут успокоить раненую душу. Новая смерть не окупит то время, когда мы умирали больше всего. Не залатает бреши, которые неподвластны восстановлению. Однако вся сила заключается в принятии и осознании. Я сделала глубокий вдох, когда почувствовала легкое головокружение во время этого разговора. ДУША, не высказывавшая никаких протестов или предостережений, немного завибрировала за ребрами, словно приободряла меня. Мои глаза все так же смотрели на Ториэль, которая ничего не выражала. От этого факта мне становилось очень страшно. ‒ Я готова освободить вас. Всех, кто заключен под землей. Только прошу Вас… Не начинайте новую войну. Она ни к чему хорошему не приведет. В ответ тишина. Только пощелкивание языков огня хоть как-то расщепляли густую темноту. Я присмотрелась к Ториэль, которая на первый взгляд выглядела застывшей. Однако внутри нее шел мыслительный процесс, трудоемкий. У меня не было решимости, чтобы сделать какое-то движение, так как боялась, что могу сбить ее с мысли или как-то вывести из уравновешенного состояния. Молчание, которое длилось по ощущениям целую вечность, прервалось холодным, как сталь, голосом королевы Подземелья. ‒ Я могла убить тебя, когда ты только заходила в этот зал. Однако вместо этого я дала тебе шанс выразить свое предсмертное желание, которое могло быть исполнено еще давно, без моего участия. Твои слова ничуть не тронули меня. Сердце загрохотало в пятки. С одной стороны, это было ожидаемо, но, сколько бы себя ни готовила к такому повороту событий, такой ответ немного потряс под ногами почву. Я приложила все усилия, чтобы сохранить самообладание и не потерять лица перед королевой. Она безжалостно продолжала. ‒ И я не собиралась начинать войну с людьми. Я собиралась только уничтожить их с лица земли, и позволить моему народу жить спокойно, без новых угроз со стороны человечества. С нас достаточно потерь. Теперь люди должны заплатить высокую цену за то, как они поступили с нами, запечатав всех под землю как в склеп. Они забрали все, что мы имели. Они забрали нашу НАДЕЖДУ. Жар за спиной усилился. Я увидела, как зал стал еще светлее, тем самым обнажив жесткие черты лица королевы. Тени резкими мазками легли на ее лицо, сделав его острым, беспощадным. ‒ Ответь мне на один вопрос, человек: почему я должна пощадить тебя и твой народ? ‒ Ради нового будущего, ‒ ответила я, немедля с размышлениями. Ответ на этот вопрос был давно готов. – Ради новой надежды. ‒ Я же сказала, что ее больше нет. ‒ Она есть всегда. Надежда умирает последней, ‒ не сдавалась я. – Я принимаю Ваше отношение к людям, что Вы их ненавидите. У меня тоже имеются веские причины не любить человечество, но это не значит, что на этом жизнь должна строиться: на ненависти к кому-то, в желании смерти. Это неправильно. ‒ Раз ты ненавидишь человечество, так почему хочешь выпустить мой народ к нему? – нещадно давила королева, наступая. Огонь едва касался моих ног, опаляя. Я почувствовала, как Ториэль начинала терять терпение. – Почему ты так рьяно защищаешь себя и свой народ, который тоже принес тебе боль? ‒ Потому что не все человечество жестоко. В нем есть люди, которые не желают зла, которые стремятся к миру и умеют договариваться. Вместо того чтобы атаковать кого-то, они пытаются наладить контакт и решить конфликт. На таких людях держится весь мир. Насколько бы Вам и мне ни казалось, что все люди плохие, но найдутся те, кто сможет убедить нас в этом. Мир не без добрых людей. ‒ Даже если так, это не является оправданием их поступков, которые они совершили по отношению к моему народу, ‒ Ториэль оставалась непробиваемой, как танк. – Я могла бы закрыть глаза на прошедшую войну. Но на смерть своих детей – никогда. Я не позволю, чтобы им сошло это с рук. ‒ Разве Ваши дети хотели бы увидеть, как Вы отнимаете жизнь других? Все, чего бы они хотели, это… ‒ Достаточно! – как неожиданно сильный порыв ветра обрубила королева, бросив тяжелый взгляд. Языка пламени вздрогнули, на секунду прислонившись к полу, будто сами испугались голоса Ее Величества. – Я не потерплю, чтобы какой-то человек учил меня! Я и так натерпелась от вас всего! И стоило тебе пробыть тут больше минуты, как ты начинаешь извиваться передо мной! ‒ Я говорю как есть, мэм, ‒ абсолютно ровным голосом ответила я. Страх, что сжимал меня до размера с горошину, внезапно исчез. – Даже если Вы и решитесь пойти на этот шаг, задумайтесь еще раз: разве это того стоит? Стоит ли проливать новую кровь? Стоит ли забирать новые жизни, которые даже не заслужили смерти? Даже те дети, которые упали сюда, заслужили смерть? ‒ Не смей даже зарекаться насчет этого, человек, ‒ рубила Ториэль, едва держа себя в руках. Огонь разгорелся до непомерной величины, треща и хлеща воздух. Я опасливо озиралась, остерегаясь внезапных жарких объятий. – Помимо того, что ты перетащила на свою сторону моего сына, так теперь ты возомнила, что имеешь право надавить меня этим?! ПОДОРВАТЬ МОЙ АВТОРИТЕТ?! Она стукнула скипетром, да так, что из него вырвалась огромная огненная стена, которая вихрем двинулась на меня. Я не думая метнулась в сторону, перескочив через уменьшившее пламя, и скрылась за колонной. Волна жара опалила лицо и одежду, но боли внутри груди не было. ДУША не сообщила о снижении ОЗ. ‒ С меня довольно! Выходи, иначе ты сама же растянешь свои мучения! – королева уже в ярости рычала, выйдя из себя. Я сглотнула, чувствуя, как с меня сходят лавины ужаса. Это моя вина, что довела до такой точки кипения. Еще придется вступить с ней в БИТВУ. «Думай, Луна, думай!» ‒ лихорадочно говорила я себе, пытаясь выкрутиться из сложившейся ситуации. Тут и выхода-то никакого нет! ‒ Ты даже хуже тех детей, что были до тебя. Свист огненного шара заставил действовать немедля. Я отскочила от колонны, едва успев отбежать на более-менее безопасное расстояние. Грохот камня, мелкое землетрясение потрясло зал, в котором стояла неимоверная духота. Я стояла на открытой местности, и этот факт не заставил королеву медлить. Она взмахнула скипетром, выпустив град маленьких файерболлов, которые были проворнее самих ос. Я как можно аккуратнее огибала атаки, следя за их траекторией. В глазах нещадно рябило, но желание жизнь продолжало толкать к борьбе. Я вспомнила свою самую первую БИТВУ с Ториэль. Тогда мне довелось почувствовать весь ее жар на костях, но это дало понять, куда нужно двигаться. Как и здесь, обычной БИТВОЙ не обойдешься. Мне нужно достучаться до нее. ‒ Мэм, эта БИТВА ни к чему хорошему не приведет! – крикнула я, но осталась без ответа. В качестве него в меня полетели огненные ряды. Мне пришлось буквально вальсировать между этими стенами, стараясь избежать нежелательного знакомства с ними. Треск и рев проносились с молниеносной скоростью, на лбу выступил пот. Воздух будто расплавился и едва проходил в легкие. ДУША загорелась передо мной, мир стал еще темнее. Поле очертилось квадратом, позади меня сверкнули золотые таблички с написанными на них функциями. Теперь сомнений не было: это была ни на что есть настоящая БИТВА, и сейчас настал мой ход. Я быстро защелкала кнопки и выбрала «Говорить». Да, это, скорее всего, бесполезно в такой ситуации, даже опасно, но просто молча сражаться до первой крови – не выход! Я заварила эту кашу, мне ее и расхлебывать. ‒ Я не пришла сюда ради битвы с Вами! Я хочу договориться! ‒ Твой лимит на слова уже истрачен, человек! – оборвала меня королева. Ее лицо потемнело от едва контролируемой ярости. – И я не позволю тебе хоть слово вымолвить в моем доме! Новая вспышка, волна, несущая жар и смерть. Огненные шары размером с баскетбольный мяч зигзагообразными движениями настигали меня. Я отскакивала от них, изо всех сил уворачиваясь и прячась в относительно безопасные зоны. Он духоты мне становилось не по себе, в голове кипело. Как только атака подошла к концу, я дала себе пару секунд на то, чтобы отдышаться и успокоить бешено колотящееся в грудной клетке сердце, готовое вот-вот протаранить ее. Ему самому уже не хватало глотка воздуха, и я полностью разделяла его положение. Еще пару секунд ушло на размышление, которое могло хоть к чему-то толковому да привести. Моя ладонь едва касаясь поверхности выбрала функцию «Говорить». ‒ Послушайте! Я не хотела задеть Вас своими словами! Я хочу, чтобы понимали, что геноцид не вылечит Ваши раны! Месть не оживит тех, кого нет в живых! Никто из них не хотел, чтобы… Новая огненная вспышка огня ударила под дых, сбивая с мысли. Я собралась и пустилась в оборону. На этот раз это была атака, состоящая из оранжевых файерболлов, через которые нужно было двигаться. Терпя их жар и шипение искр, я стиснула зубы и выполняла всевозможные движения. Однако как только все шары скрылись из виду на их место пришли синие. Теперь мне пришлось стоять на месте, не допуская даже мысли лишний раз вздохнуть. Огненные шары проходили сквозь меня, но они не оставляли никаких ожогов, кровоточащих ран. Странное ощущение, когда через тебя что-то проходит, но не наносит никакого вреда. Еще одна волна позади, и снова в бой. ‒ Чтобы кто-то страдал из-за их ухода! Мертвые хотят, чтобы их оставили в покое! Чтобы живые родственники не поминали лихом, чтили светлую память! Я услышала, как одновременно с двух сторон раздался пронзительный свист, и немедленно отпрыгнула назад. Передо мной столкнулись два огненных шара, которые тут же отскочили друг от друга, как обычные резиновые мячи. Раздался еще один свист, и я снова увернулась от атаки, пряча лицо от летящих в глаза искр. Хоть мне и удавалось избегать прямого контакта с огнем, его энергия и магия дотягивалась до меня и причиняла вред. Огненные шары рядами понеслись в мою сторону. Я оторвала ноги от пола и побежала, огибая колонны шипящего огня. Уши заложило окончательно, дыхание фактически исчезло, что сердце начало требовательно стучаться в кабинет головного мозга и требовать подачи кислорода в легкие. Однако пламя, что окружало, полностью переняло на себя мое внимание. Он рычал, щелкал, гудел, но это меня не пугало. Я сама состояла из него. Я выскочила на самый центр, тем самым оказавшись в нескольких шагах от Ториэль. Увидев меня все так же живой, ее лицо окаменело. Это меня не задело, быстрыми движениями сделала свой выбор. Откашлявшись от дыма и искр, заговорила настолько, насколько позволяло першившее горло. ‒ Мэм, пожалуйста… ‒ Я не хочу слушать то, что ты снова пытаешься мне доказать! – грубо отрезала Ториэль, пылая адским пламенем. – Ты только усугубишь ситуацию. Позволь мне покончить со всем этим раз и навсегда! ‒ Моя смерть не принесет больше той пользы, на которую Вы рассчитываете! ‒ А мне больше и не требуется. Она стукнула скипетром, что пол вновь вздрогнул. Новая волна огня вылилась в реальный мир, растекаясь как лава, вязко и густо. Я начала оглядываться, пока не решилась просто не двигаться. Я смотрела прямо на Ториэль, которая, в свою очередь, старалась игнорировать мое существование. ‒ Разве этого Вы хотите на самом деле? – продолжила я. ‒ Ты невыносима! – рявкнула Ториэль. Волна ускорила свое приближение, она почти достигла меня, но я продолжала стоять на месте. ‒ Я все думала, откуда тебе известно обо мне, и только вспомнила, что ТЫ втерлась в доверие к моему сыну и выведала обо всем! «Да тут и слепому видно, что с тобой происходит», ‒ выдохнула я и открыла рот, но Ториэль не дала мне на это права. Вместо этого я охнула от боли и отступила назад, так как лава почти расплавила мои кроссовки своим жаром. ДУША замигала, говоря о потере ОЗ. Осталось четырнадцать ОЗ. ‒ После этого ты, конечно, решила, что если мой сын на твоей стороне, он поможет тебе убедить меня не идти войной на людей. Ты глубоко ошибаешься. Я всегда твердо уверена в своих намерениях. Я заметила, как лава взяла меня в кольцо. Мои глаза в панике перебегали из стороны в сторону, не зная, где найти выход. Только появившаяся панель управления дала мне толчок к спасению. Я быстро нажала «ДЕЙСТВИЕ» и хлопнула «Говорить», после во весь дух крикнула. ‒ Я не призывала Азриэля принимать мою сторону, это было его решением! ‒ Тогда что могло подвигнуть его на это, если не ты?! ‒ Он не хочет войны, ‒ выдала я, глядя прямо ей в глаза. Она больше не скрывала свое лицо в тени. В ее глазах отразилась лава. – И Вы тоже. Тут она не смогла заговорить. Ториэль смотрела на меня большими карими глазами. Лава резко перестала приближаться, замерев по неведомой команде. Жар пожирал кожу, глаза слезились, но я продолжала говорить. ‒ Вы можете отрицать это. Однако глубоко внутри Вы осознаете, что это неправильно, и пытаетесь скрыть истинное отношение к своим поступкам. Мы все совершаем ошибки, мэм, и я понимаю, сколько нужно усилий, чтобы признать это. Никто от этого не застрахован. Она молчала. Ее глаза обвели зал, полный катастрофы и огня, который продолжал трещать и хлопать, как новогодние хлопушки. Ториэль резко крутанула скипетром. Резкий поток горячего воздуха ударил в лицо, но я стала очевидцем самой эффективной и быстрой уборки: все пламя, потоки лавы, раздробленные колонны и пол убрались и отреставрировались. Остался огонь, который появился в самом начале разговора с королевой, и то, он был совсем небольшим и невероятно тихим. ‒ Я была вынуждена пойти на эти меры, ‒ взяв голос под контроль, заговорила Ториэль, смотря на меня исподлобья. – Другого решения и не существовало. ‒ Всегда есть другое решение. Нужно только суметь его найти, ‒ мягко сказала я и замолчала. Возникла неприятная тишина. Сделав глубокий вдох очистившегося воздуха, вновь заговорила. – Я понимаю, что Вы чувствуете. Я понимаю, каково потерять кого-то. Королева вновь молчала. Она перестала стоять на месте и начала медленно расхаживать то в одну, то в другую сторону, как маятник в часах. Внутри меня чувствовалась гулкая пустота, прерываемая стуком сердца. Я сосредоточилась на колыханиях ДУШИ, которая до сих пор была передо мной. Режим БИТВЫ был почти окончен. Я нажала пожелтевшую табличку «ПОЩАДА», тем самым закончив тяжелую БИТВУ с королевой. ДУША медленно убралась в грудную клетку, мир посветлел. Королева грузно выдохнула и бессильно опустила плечи. – Я по-прежнему помню этот день, когда это случилось, ‒ решилась Ториэль. Она окинула зал меланхоличным взором карих глаз. – Каждый миг до сих пор вызывает боль и безысходность. Я была потеряна, я… Я не могла предполагать, что смогу пойти на такой шаг. В порыве ярости, я объявила войну. Я сказала, что уничтожу любого человека, что придет сюда. Что использую их ДУШИ, чтобы стать подобным богу и освободить нас. Затем, я бы уничтожила человечество и позволила монстрам править ПОВЕРХНОСТЬЮ в мире. Ее глаза посмотрели на меня, задержавшись на пару секунд. ДУША в этот миг заледенела, а после разгорячилась, что чуть не расплавила мои кости. Я стиснула зубы, терпя новую боль в районе груди, и настроилась на голос королевы. ‒ Вскоре, надежда народа вернулась. Однако мой муж был недоволен моими действиями. Он ушел от меня и с тех пор больше никогда не виделись. Мой сын, единственная моя опора, придала сил. Азриэль не дал мне сломаться после всего. Хоть последние выходки вывели меня, но я все также люблю его. Даже несмотря на то, что он снова подружился с человеком и почти привел его в наш дом. Образ железной леди медленно таял. Предо мной проявлялась неимоверно уставшая, помятая судьбой мама-коза. Все это сказалось на ней не лучшим образом. Я не могла поверить тому, как до сих пор держится и насколько Ториэль оказалась сильной, чтобы пережить все невзгоды. ‒ Я больше этого не выдержу, ‒ она покачала головой и повернулась ко мне. В груди защемило от ее вида. Ториэль плавно спустилась вниз по ступеням, приближаясь ко мне. Где-то на середине лестницы королева вновь замерла. В ее глазах была усталость. – Я не хочу силы. Не хочу власти. Все, что я хочу – счастья. Покоя. Хочу, чтобы мой народ… и моя семья были счастливы, как тогда, когда мы были все вместе. Это все о чем я прошу. Я осмелилась сделать шаг навстречу к ней. Одеревеневшие ноги едва подчинялись мне. Едва ощутила, как взлетела по ступеням выше, к Ее Величеству, которая не выражала никакой отрицательной эмоции. Она могла бы испепелить меня уже тогда, когда решилась сделать к ней первый шаг, но Ториэль позволила приблизиться почти до неприемлемого расстояния. Замерев перед ступенькой, которая разделяла нас, я подняла на нее глаза. ‒ Ма… Мэм, ‒ одернув себя, быстро произнесла я, ‒ если это Ваше желание, я готова исполнить его. Вы… позволите? ‒ Несмотря на то, что сделали тебе люди и то, с чем довелось здесь столкнуться… Сразиться со мной и выслушать мои резкие замечания… Едва не погибнуть от моих рук… Ты по-прежнему хочешь помочь нам, пожертвовав собой? ‒ Я приложу все усилия, чтобы освободить Ваш народ. ‒ Что ж… Я согласна сотрудничать с тобой, человек. ДУША при этих словах чуть не вылетела мне в рот. Я стерпела боль и сохранила невозмутимое лицо. До следующего момента. – Я откажусь от своего плана во благо будущего наших народов. Мои губы дрогнули в улыбке. Легкие выпустили облегченный выдох, словно ощутили, как с них упал тяжелый груз ответственности. В голове замигали красные лампочки, озарившие итог этого разговора. Я не могла поверить в это. Неужели… Неужели я сделала это? – Мам? Оклик разлетелся эхом по темному залу. Королева обернулась, я подняла глаза чуть выше. Моя улыбка стала шире, в грудной клетке запекло, когда в обзор попалось до боли знакомое лицо. Азриэль, одетый в дорожную одежду, до этого момента стоял на лестничной площадке. Его лицо переменилось, стоило ему увидеть меня. Он быстро спустился вниз по ступенькам, позвякивая броней. Плаща как такового не было. Принц быстро пересек расстояние между нами и, обменявшись со мной приветливым взглядом, обратился к вмиг переменившейся матери. – Мам, я знаю, что ты по-прежнему зла на меня, – начал он, видя, как Ториэль обратилась в пуленепробиваемую королеву. – Я признаю свою вину, в этом виноват только я. Я не хотел так долго скрывать от тебя все это. Я ждал более подходящего момента. – Это не целиком твоя вина, Азриэль. Я не должна была так резко реагировать на вскрывшиеся тайны. Однако мне было крайне неприятно, что ты многое скрывал от меня почти до этого момента. – Я осознаю свою ошибку, – Азриэль потупил взгляд. Ториэль выдохнула. – Прости меня. – Запомните одну вещь, дети, – мягко заговорила королева, обращаясь и ко мне. Ее внимательные глаза обвели нас. – Правду всегда было тяжело говорить, а принять ее еще труднее. Но почти во всех случаях становится легче, когда она проговаривается среди близких людей. И даже если ее попытаться скрыть, она проявит себя, но тяжелых последствий тогда будет трудно избежать, как бы вы ни пытались. Я тоже это поняла. Я почувствовала, как последнее она адресовала мне. Мои глаза только закрылись и открылись, принимая донесенную информацию. Азриэль и я кивнули, когда Ториэль закончила говорить, и, немного отступив, отвлеклась на свои размышления. Принц, уже решив острый вопрос с мамой, переключился на меня. Он неожиданно упал на колено и крепко обхватил руками. Я повторила его действия. – Рад видеть тебя живой. – Взаимно, Азриэль. – Я с момента нашей последней встречи переживал за тебя, – озвучил мои мысли он. Я ободряюще улыбнулась и похлопала его по бронированной спине. – Что ж, наши тревоги насчет этого были пусты, – ответила я. – Все самое страшное позади. Ага. Да-да, конечно, Луна. Кто бы говорил. – Каковы наши действия теперь? – Наверное, стоит приступить к выполнению более важного плана – разрушение БАРЬЕРА. Это займет не один день, работы немало, но я думаю, что мы справимся. – Я уверена в этом, – поддержала я. Азриэль отпустил меня и выровнялся во весь рост. Его глаза печально взглянули на дверь, которая мертво стояла и не поддавалась натиску жизни внешнего мира. – Может расскажете о своем плане? – включилась в разговор Ториэль. Я и принц переглянулись. – В свою очередь замечу, что этой идеей поделилась Луна. Она заключается в создании альтернативного вида магии, которая будет намного сильнее нашей и способна конкурировать с человеческой. Так как БАРЬЕР требует силу семи ДУШ, значит нужно создать столько, сколько требуется, или больше. – Что тогда насчет человеческих ДУШ? – спросила королева. – Если вы собираетесь создать заменитель магии, тогда все эти убийства были напрасны. – Нет. Это не пройдет впустую. В таком случае есть вариант использовать их, − я хотела сказать свою мысль. Ториэль и Азриэль заинтересованно обратились ко мне. Дверь замка распахнулась громче обычного. Сильный поток ветра принес с улицы долгожданную свежесть. Портьеры заколыхались, оживились, но почти сразу же замерли, лишь стоило двери с грохотом закрыться. Две высокие фигуры находились в тени, но поднявшийся огонь выхватил их из лап темноты. Гости быстро и твердо двинулись в нашу сторону. Азриэль и я озарились широкими радостными улыбками, Ториэль стала еще белее. – Ваше Величество! ДУША екнула в груди, услышав голоса. Я почувствовала, как моя челюсть начинала неметь от улыбки Убийцы Джеффа. – Я боялся, что мы опоздаем, – заговорил басовитый голос. Рука скинула капюшон, скрывавший до этого момента лицо гостя. При виде нас он скромно улыбнулся. – Теперь уже все в сборе. – Как видите, сэр. Однако я точно уверена, что своим топотом мы разбудили половину жителей НОВОГО ДОМА, пока спешили сюда, – миролюбиво успокоил низкий, но гулкий из-за шлема голос. Гостья выпрямилась в струнку, отдала честь Ее Величеству, а после сняла шлем. Я постаралась не засмеяться, Азриэль же чуть ли не плясал на месте. Ториэль в свою очередь оставалась неизменно белой и остолбеневшей. – Вы почти ничего не упустили. Так, разговаривали по душам, – ответил принц, радостно сверкая глазами. – Боюсь, что я многое упустил за эти шестнадцать лет, – сокрушенно покачав головой, заметил король и виновато оторвал взгляд от пола. Его зеленые глаза обратились к молчаливой жене, на лице которой невозможно было прочесть хоть какую-либо эмоцию. – Здравствуй, Тори. Наступило мертвое молчание. Никто из нас не решался на новый шаг, слово, хоть какое-то действие. Удивительно и одновременно страшно. Когда главные участники этого события здесь, они не могли найти в себе сил начать новый этап. Азриэль смотрел то на отчаявшегося отца, то на оцепеневшую мать. Альфис хранила военную стойкость на лице. Я прислушивалась к звукам зала, будто чувствовала, что в такой тишине обязательно должен грянуть гром. Первой, кто взял себя в руки, была Ториэль. Она плавно двинулась к мужу, прошествовав мимо меня и Азриэля, который выглядел немного напряженным. Альфис отступила в сторону, не желая помешать правителям. Я задышала ровнее, стараясь укротить быстро застучавшее в волнении сердце. Королева приблизилась к королю и замерла на расстоянии шага. Я почувствовала, какой взгляд она направила на Азгора, который гадал, что будет дальше. Каждый из нас уже успел стать сценаристом у себя в голове, но следующее действие точно не входило в таковой вариант развития сюжета. Раздался звонкий хлопок, отрезвивший всех, не говоря уж об Азгоре, который, вероятно, ожидал такого от своей жены. Альфис осталась невозмутимой, Азриэль стиснул зубы и зажмурился, будто это он схлопотал пощечину, я лишь мысленно пожелала удачи королю в переговорах с Ториэль. – Это тебе за то, что бросил меня, – пояснила королева. – Да, это я заслужил, – согласился король. – Это самая малая часть того, что ты заслужил. Не будь тут детей, от тебя и мокрого места бы не осталось. Азриэль было открыл рот, но я приставила палец к губам, немо говоря ему соблюдать тишину. Сейчас не время встревать в разговор взрослых. Пусть выговорятся. – Я согласен с этим. И знаю, что был неправ, оставив тебя одну. Я не должен был так поступать с тобой, с нашим сыном, народом. Я знаю, что подвел тебя, возложив правление на твои плечи, когда ты была как никогда подавлена. Я по сей день сожалею о своем поступке и что не смог взять себя в руки, чтобы исправить все. Не допустить до такого порядка. – Что тебе помешало вернуться? – Трусость. Я боялся, что ты не захочешь больше видеть меня. И не оставишь от меня и мокрого места. – Я и знать тебя не хотела, не то, что видеть, – ответила она. Выдержав паузу, уже другим тоном призналась. − Но в то же время ждала, когда ты вернешься домой. Я как никогда нуждалась в твоей поддержке, совета, Азгор. Это все было непомерной ношей для меня, все эти долгие шестнадцать лет. Правление, воспитание нашего ребенка, новые обязанности, утрата… Все это навалилось на меня, в то время как ты прятался в СТАРОМ ДОМЕ и думать об этом перестал. Только со временем я смирилась с тем, что ты никогда не вернешься, и смогла научиться обходиться без тебя. – Я нет, – в его голосе было сожаление. Он чувствовал непомерное чувство раскаяния за то упущенное время, когда Азгор мог изменить многое. – Ты думаешь, что если я ушел в РУИНЫ, то там обрел покой? Нет, Тори. Мне было тяжело без тебя. Все, чем бы я ни занимался, не могло в полной мере заполнить твое отсутствие. Только с тобой я находил то, что не мог в полной силе обрести в одиночестве. Даже когда случались ненастья, я был уверен, что мы выдержим их, несмотря ни на что. Однако тогда… моя вера пошатнулась. Я не смог собраться, вернуть то состояние, которое было со мной всегда, когда даже чувствовал безвыходность. Я совершил великую глупость и признаю это. Я поджала губы и отвела взгляд. В этот миг сама же задумалась и ощутила сожаление по отношению к времени тогда. Его теперь никогда не вернуть, как и те возможности, которые были даны в тот период и безрезультатно упущены. – Я знаю, что сейчас уже поздно что-либо говорить, пытаться изменить то, что должно было произойти в прошлом, – заговорил Азгор после короткой паузы. – И просить прощения было бы глупым с моей стороны, ведь все эти поступки невозможно простить. Единственное, что я хотел сделать, так увидеть тебя вновь. И пусть даже нам не суждено быть снова вместе, я хочу поговорить если не о нашем будущем, то о будущем мира. Я не хочу, чтобы кто-то пострадал по нашей вине. В этом мире и так много жестокости. Я не заметила, как почти до онемения стиснула пальцы между собой, что те едва не трещали. Кольцо больно вонзалось в кожу, и только легкий разряд заставил меня очнуться. Азриэль неотрывно смотрел на родителей, и только спустя пару секунд взглянул на меня, будто ждал моей реакции. Я едва заметно пожала плечами. Альфис делала вид, что ее тут нет. Почему-то мне тоже, как и Ал, захотелось оказаться в совершенно другом месте. – Ты и с этим тоже припозднился, – в конце концов ответила Ториэль. Азгор понимающе кивнул. – Человек оказался более решительным в этом вопросе. – Я и не сомневался, – глаза короля обратились ко мне, его добрая улыбка растянулась на лице. Я неловко потерла предплечья, будто пыталась согреться в и так теплом зале. – Она та, кто попытался переписать историю человечества. – Да, и не только, – заговорил Азриэль. Я ощутила, как его ладонь легла мне на плечо. – Нас всех объединяет Луна. – Каким образом? – не поняла королева, обернувшись к сыну. Ее глаза выражали крайнее недоумение. – Я нахожусь здесь, потому что пообещал, что проведу Луну через ПОДЗЕМЕЛЬЕ к тебе, – пояснил принц. – Своему присутствию я тоже обязан Луне, – признался Азгор, замявшись. Ториэль вскинула бровь на слова короля. – Она убедила меня взять ситуацию в руки. – И кто же теперь ответственен за РУИНЫ? – Там никого не осталось. РУИНЫ официально считаются пустыми, мэм, – доложила Альфис. – Большинство монстров вернулись в свои прежние места обитания. Огоньки, которые были долгое время заключены в РУИНАХ, освобождены. – Что ж, это все меняет, – снисходительно кивнула королева и пронзительно взглянула на главу КС. – Что же тебя привело сюда? – Доклад о том, что человек… Луна не является нашим врагом. Я своими глазами убедилась в этом. Дважды. – И как она удосужилась такой чести? – допрашивала Ториэль, без особого доверия смотря на меня. – Ну, в первую очередь Луна спасла меня в ВОДОПАДЬЕ, – уточнил Азриэль, выступая вперед. Я начинала чувствовать, как краснею. Захотелось спрятаться. – Альфис тому подтверждение. – Так точно, – кивнула она. – Однако это не смогло полностью убедить меня в ее добрых намерениях, и нам пришлось сразиться. – Удивительно, – стальным голосом выговорила королева, покосившись на меня. Я сухо сглотнула. – И что стало решающим фактором? – Она… тоже защитила меня, – с трудом выговорила глава КС, будто ей самой было трудно это признать. Как я ее понимаю. – Во время обвала, когда в нас полетел тяжелый объект. После случившегося инцидента мы еще некоторое время пробыли наедине, в период которого попыталась лучше узнать ее. Только тогда у меня больше не оставалось сомнений по поводу намерений Луны, и могла пропустить ее в ХОТЛЕНД. – Я хочу лично поговорить с тобой насчет этого, Альфис, – серьезно сказала Ториэль, посмотрев на нее взглядом, который предвещал ничего хорошего в будущем. Глава КС только кивнула. Я ощутила, как по лопаткам скатился отвратительный холодок. Из ее слов было понятно, что будет дальше. – Мам, она ни в чем не виновата, – вступился за Ал Азриэль. – Она исполняла свой долг, как положено. Я изначально был замешан в это. Я на самом деле настоял, чтобы Альфис пропустила Луну в ХОТЛЕНД. Она только делала то, что считала нужным, все протоколы были соблюдены. – Азриэль, – осекла его речь мать, – я все сказала. Я хочу разобраться, насколько это тяжелое преступление. Закон не зря писался, а его нарушение карается довольно сурово. Ты сам это прекрасно знаешь. – Но Луна почти не передвигалась в одиночестве, – стоял на своем принц. – Закон же полностью звучит так: «Все люди, что упадут в ПОДЗЕМЕЛЬЕ, должны быть немедленно убиты на месте или пойманы. При захвате человека доставить в замок, в руки Ее Величества, для дальнейшей расправы». С момента поимки Луны она то и дело была под присмотром Альфис. Начиная с ХОТЛЕНДА, она передвигалась под моим наблюдением. В дальнейшем за нее несли ответственность другие лица, которых я попросил присмотреть. Из этого следует, что закон был соблюден. – Азриэль, – еще более ровным, не терпящим возражения тоном, произнесла Ториэль. – Этот разговор касается не только человека. Если мне понадобится выслушать твою точку зрения, я обращусь к тебе именно за этим. А сейчас забыли это на некоторое время, – она развела свободной рукой, словно разгоняла сгустившееся облако напряжения. – Итак, выходит, что все мы собрались только из-за действий… Луны. Ты же этого ожидала? – Я предполагала, что здесь будет кроме нас Азриэль, и то, эти мысли были еще до нашей разлуки. Так что… я и не надеялась на такое собрание. Королева прикрыла глаза, выдохнув. Под конец этого долгого, но долгожданного разговора Ториэль выглядела чуть иначе. Остальные тоже изменились. Азриэль был сосредоточенным, будто решал чрезвычайно важный вопрос, который возник из ниоткуда. Азгор особо не излучал радость, но по нему видно, что ему стало намного легче после разговора с женой. Альфис… она ждала решающего часа, когда ей доведется разговаривать сам-на-сам с Ее Величеством. Я лишь пожелала ей сил и здравомыслия в этом деле. Как и всем нам в скором времени. Моя ладонь накрыла другую, что была с кольцом. Я не могла утверждать, что нас всех ждем в дальнейшем, но на то мне дана НАДЕЖДА, чтобы верить в лучшее. Это только, помимо действий, и поможет продержаться в этом чертовски изменчивом мире. – … Ясно, – кивнула Ториэль после паузы. Она обвела всех анализирующим взглядом, чуть дольше задержавшись на мне. – Что ж, думаю, все, что хотел каждый из нас, озвучил это здесь. Теперь, – королева приблизилась ко мне. ДУША в ожидании замерла, готовясь к рывку. – Я хочу до конца услышать твой план, Луна.

***

Бесконечно длинное помещение, которое равномерно переливалось белыми вспышками света. Они текли по стенам коридора, в самом конце которого горело и сверкало знакомое всем нам белоснежное пламя. Я несколько минут взирала на все это, вспоминая свои первые впечатления. Непривычно осознавать, что это и вправду существует, пусть в игре, которая является одной из альтернативных вселенных мира. Сердце замирало в некотором восхищении. Но ДУША не поддалась эмоциям. Мы обе знали, что будет дальше через несколько минут. И я ждала. ‒ Это БАРЬЕР, ‒ заговорила Ториэль, отвлекая меня от напряженных мыслей. Она смотрела куда-то сквозь эту преграду. – Это то, что удерживает нас всех в ловушке под землей. – Все эти шестнадцать лет мы провели в ожидании, – не веря в такое число, проговорила Альфис, проверяя Барьер на малейшие изменения. – И только сейчас мы стали ближе к свободе, – помотал головой Азгор, щуря глаза из-за яркого света. Азриэль и я переглянулись. Он ободряюще улыбнулся мне.  – Если у тебя случайно остались незаконченные дела, сейчас самое время их закончить. Мы никуда не торопимся, – успокоил меня товарищ, на что я мотнула головой. – Нет, – ответила я. В голове созревал план. – Я попрошу вас только об одном: встаньте кучнее позади меня. Ненароком ослепните. – Хорошо, как скажешь, – без лишних вопросов согласился мой друг и посмотрел на родителей. Они медленно двинулись за спину принца, Альфис встала позади короля и королевы. Азриэль наклонился ко мне. – Знаешь. Я давно тебе хотел сказать одну вещь. Я повернула к нему голову, но не потеряла бдительности. ДУША постепенно ускоряла свой темп, предупреждая: опасность близится. Мои руки вот-вот были готовы потерять контроль, но продолжала держаться. Жди. – Это прозвучит странно, но у меня такое ощущение, что я тебя знаю вечность, – улыбнулся Азриэль. Мои губы растянулись в теплой улыбке. – Ты напоминаешь мне моего брата. В хорошем ключе. «Готовься», – прошептал голос. Это была не Чара. – Я рад, что встретил тебя, Луна. «Он близко». – Я тоже, – торопливо кивнула я, озираясь. ДУША уже не то, что стучала, а долбилась в грудь. – Встань ближе к родителям и как можно теснее друг к другу. Азриэль поторопился выполнить мою просьбу, больше не оттягивая момент. Я размяла плечи, руки, хрустнула пальцами. Кольцо выбросило искру, которую сразу же поймала в правую ладонь. Она едва ощутимо пульсировала, разгораясь. Пока искра набирала мощь, я прислушивалась, не отрывая взгляда от стен коридора. Барьер все так же без изменений продолжал распространять волны сильнейшей древней магии. В ладони росла трещащая искрами сфера. Сердце билось едва ощутимо. Дыхание замедлилось в ожидании молнии. Сейчас! Шелест, похожий на треск пулемета, взорвал тишину. Сотни, тысячи разноцветных бумажек устремились к нам, разрывая воздух. Монстры от неожиданности выдохнули, зазвенела броня, я продолжала неподвижно стоять. Едва до моего лица долетела первая бумажная красная хлопинка, я с размаху бросила прозрачно-голубую сферу на пол, и та с треском разлетелась на осколки. Накопившийся сгусток огня отскочил от пола и моментально увеличился в размерах. Его языки сплелись между собой, образуя над головами монстров купол. Рой из хлопьев всей силой упал на горящий щит, но те стали в один миг сгорать. Я на секунду обернулась к семье Дриимурров и Альфис, которые стояли друг рядом с другом, обнявшись. Глава КС продолжала наблюдение, вот-вот готовясь встать на защиту королевской семьи. Я не дам этому случиться по моей глупости. Магия медленно вытекала из меня, но это только придало мне уверенности. Я выставила ладонь перед собой, выпустив защитную магию. Инородные атаки ударялись об мою огненную стену и тут же исчезали, обращаясь в прах. В груди разрасталось жжение, словно моя ДУША была охвачена пламенем. Оно добралось до моего горла, что я начинала ощущать себя драконом, готовым выплюнуть огонь.  Держись! Раскатился демонический смех, который вызвал тонну неприятных ощущений. Я зашарила глазами в поисках злосчастной морды, но та не спешила показываться. Ждала, пока сдамся, прогнусь. Что ж, ей придется долго этого ждать. Однако ее терпения не хватило надолго. Треск хлопьев начинал стихать, на их смену пришел звон в ушах. Как только атака подошла к концу, и бумажек в разы стало меньше, я немедля обернулась к монстрам и на одном дыхании выговорила. – Бегите! Сейчас же! – я ощутила, как огонь лизал мои губы. Азриэль без лишних слов кивнул и схватил остолбеневших родителей под локти. Альфис помогла выбраться всем, будучи наготове весь этот долгий путь. Секира то и дело отбрасывала блики от огня, пока они удалялись вдаль. Купол еще долго был способен защищать их, так что я могла спокойно выдохнуть волнение и тревогу за жизни монстров. Хотя бы они будут в некоторой безопасности. Я резко обернулась на новый свист. Глазам попалась летящая вспышка, которую быстро отбила щитом. Атака звонко отскочила и полетела в сторону Барьера, затерявшись где-то в сиянии коридора. Я выдохнула и провела ладонью по грудной клетке, усмиряя внутренний пожар. Но стоило глазам опуститься на пол, как мое лицо сразу же окаменело при виде «долгожданного» приятеля-убийцы. Черные глаза блестели из-за мерно качающегося света коридора, заставляя те непривычно мерцать. Белая шерстка стала еще белее, а серые волосы будто растворились из-за сильных лучей. – Ты ИДИОТ, – просто изрекла Тэмми. – Помимо того, что ты защитила этих простофиль, которые рано или поздно умрут, ты ничему так и не научилась. Твое время прошло впустую! – Боюсь, ты получишь их ДУШИ только через мой труп, а этого я тебе вообще не гарантирую, – отрезала я, без страха смотря на нее. Тэмми в ответ только рассмеялась, злобно и ехидно. – Боже, какая ты упрямая… С тобой вечно сложно. Но так даже интереснее! Тэм оторвется на полную с глупым человеком! Вокруг Тэмми замерцало шесть огоньков. Это были ДУШИ тех детей, что погибли здесь. Они нехотя выплыли из-под пола и закружились над кошкой, которая начинала биться в судорогах и безумно смеяться. Я попятилась от нее, но внезапно возникшая стена не дала мне сделать и шагу назад. Теперь только полный вперед – В эТАм мЫРЭ… ‒ лик Тэмми исказился, в нем не осталось тех узнаваемых кошачьих черт, а голос огрубел, стал низким, рычащим. Безумный смех вырвался из ее горла. – УБиЙ иле будИШь УБИТЬЪ!!! Ее полоумный смех в полной мере раскрылся и наполнил гулкий коридор, зловеще отражаясь от мерцающих стен. Тэмми пожрал яркий свет, который безжалостно начал растворять реальность. Я зажмурилась, не в силах вытерпеть этой белизны, способной выжечь глаза. В ушах вновь зазвенело, звон перебрался в голову, вызывая притупившуюся боль. Я открыла глаза, когда уже поняла, что снова оказалась в знакомой темноте. Меня не ослепил свет от файла, который висел прямо перед моим носом и терпеливо ждал хода. По логике, самое страшное это то, что ждет меня сейчас, но самым страшным был тот разговор в тронном зале с Ториэль. После него я могла ровно дышать и надеяться, что все пойдет как надо. Оставалось только решить пару вопросов, включая и мои. Но это потом, после БИТВЫ с Омега Тэмми. Мои глаза изучали файл, но никаких сомнений во мне не было. Только РЕШИМОСТЬ и НАДЕЖДА продолжали подпитывать меня и мое стремление помочь всем. Я не подведу вас, ребят. Холодная ладонь без дрожи легла на нужную кнопку, запустив новый этап в моем путешествии.

………

……

…

Temmie      УР 9999    9999:99

Мой мир

Продолжить     Перезагрузка

…

……

………

«Даже находясь в этом месте, Вы продолжаете… оставаться РЕШИТЕЛЬНОЙ».