Серый, волк и птица

Волков, услышавший обрывок разговора, мысленно хмыкнул, но удержал спокойное, расслабленное выражение на своём лице — манипуляторы домашние. Мысли отдавали нежностью, даже почти не получалось возмущаться, но всё-таки совсем немного было неприятно быть почти обманутым — он и так догадался, что с определённого момента это был не Серёжа. Олег окинул взглядом раскинувшегося по кровати полуголого Птицу, который, похоже, не больно-то и боялся натолкнуть его на определённые мысли, перевёл взгляд на такого же Серёжу, который лишь достал брюки, но не спешил те надевать и обратился к Разумовскому, прежде, чем выйти из комнаты: — Пойду принесу мазь. И, да, он помнил, что ещё не оделся. Проводив Олега жадным взглядом, Серёжа и Ворон переглянулись, синхронно подумав — а слышал ли он их разговор. Но так как возмущений и обвинений не последовало, оба заговорщика решили сделать вид, что ничего не было. Волков довольно быстро вернулся с мазью. — Сядь поудобнее, — проговорил он, открывая крышку и выдавливая немного на свои пальцы. Сережа немного подвинул Птицу на кровати и сел по-турецки, оперевшись на него. Ворон лишь улыбнулся такому поведению, отодвинув крылья, чтобы не мешать Олегу присоединиться к ним. Волков присел на освободившееся место, стараясь не слишком сильно следить за чужими крыльями краем глаза, и игнорируя тот факт, что полотенце на его бёдрах вот-вот развяжется, бережно коснулся чужого синяка, втирая мазь. Сережа лишь закусил губу, следя за его передвижениями. Впрочем, Ворон смотрел на Олега не менее внимательно. Несмотря на то, что Волков был чуть раздражен выходкой этой парочки, он был нежен в своих прикосновениях, пока шло лечение. Разумовский же серьезно обдумывал все возможные последствия налаживания отношений, впервые пытаясь понять именно для себя — как он относится к тому, что теперь их трое, притом Олега придется делить с Вороном. — Ну вот и всё, — чуть улыбнулся Волков, привычно нагнувшись, чтобы поцеловать Серёжу. Тот мгновенно забыл о всех мыслях, потянувшись к губам Олега, ощущая спиной теплый взгляд с любопытством смотрящего на них Птицы. Волков поцеловал Разумовского, ощущая чужой взгляд и мстительно сделал вид, что просто перемещает руку для того, чтобы найти лучшую опору, но в процессе этого задел пальцами чужое крыло. Ворон вздрогнул от прикосновения и отодвинул крыло совсем немного. Олег, словно бы не заметив, сместился ещё немного и повторил «случайность», не отрываясь от губ Серёжи. Птица возмущённо посмотрел на этого неосторожного человека, но уходить или убирать крылья не стал. Он решил посмотреть — что же будет дальше. Волков вновь сделал тоже самое, прекрасно понимая, что ходит по опасной грани. Поняв, что не ошибся, и Олег специально его дразнит, Ворон решил поиграть с ним в ту же игру. Жёлтые глаза лукаво сверкнули, а кончик крыла прошёлся по внутренней стороне запястья Волкова. Олег вздрогнул, когда его руки коснулись перья. Щекотно, но приятно. Словно обжегшись, Олег переместил свою руку в сторону, и, разорвав поцелуй с Серёжей, уткнулся тому в шею, пытаясь собраться с мыслями. Разумовский не поняв причины столь резкого прекращения поцелуя удивлённо посмотрел на макушку Олега, а затем столкнулся взглядом с не менее удивлённым и отчего-то немного обескураженным взглядом Птицы. Мысли Олега скакали с одной на другую. Непривычное смущение злило, но Волков пытался успокоиться. — Олежа? — осторожно позвал друга Разумовский, слегка погладив по черным волосам. — Хм? — невнятно произнёс Олег, с усилием отрываясь от Серёжи и выдавливая почти правдоподобную улыбку. Такой улыбке не поверил бы и Ворон, поэтому Разумовский только ещё больше заволновался, что ясно читалось в голубых глазах. Олег снова коротко поцеловал Серёжу, отвлекая чужое внимание. Громкое демонстративное фырканье и выражение лица Ворона было лучшей иллюстрацией к знаменитому «Не верю!» Станиславского. Олег бросил на него косой взгляд и закатил глаза. — Что-то не устраивает? Ворон не стал отвечать, только внимательно посмотрел в глаза Олега, словно пытаясь найти ответ на его странное поведение. Не получив ответа, Волков снова сосредоточил своё внимание на Сереже. Ну не говорит Птица и не говорит. Ну смотрит, пусть смотрит. Олег еще сам не знал, насколько он готов к подобного рода экспериментам. Начиная пробовать чисто ради Сережи и, может быть отчасти ради того, чтобы доказать, что Ворон что-то путает и ничего не выйдет, Олег не ожидал, что сам начнёт чувствовать влечение. Это вызвало чувство неловкости. Но хуже, что эти двое решили ставить эксперименты, не предупредив его. А он сам, догадываясь, что Ворон возник перед ним, не стал скандалить, а получил удовольствие… немного иное, чем с мягким Сережей, но все же. То ли мстя, то ли себе пытаясь что-то доказать — словно бы его не завораживали чужие крылья — Олег решил подразнить Птицу, но ответное поддразнивание смутило и сбило с толку. Серёжа решил замять случившееся — упрямый Волков опять что-то надумал и пока не решит для себя это что-то — не скажет. — Может быть фильм посмотрим? — предложил Олег, чтобы чем-то заполнить тишину. — Или у тебя снова работа срочная есть? — Давай! — согласился Разумовский. — На сегодня я полностью свободен! — Как насчёт Гарри Поттера? — Волков не мог отделаться от мысли, что, несмотря на то, что он почти игнорирует Ворона, он спрашивает у них обоих. Сережа кивнул, потом спохватившись, посмотрел на Птицу, но тот лишь пожал плечами, показывая, что он не против. Волков хмыкнул, вряд ли Ворон вообще придаёт большое значение просмотру фильмов и заинтересуется. Вероятно, просто сидеть и смотреть фильм для того будет в новинку. В голове мелькнула мысль, что он вообще многого не знает и не понимает, даром, что теоретически могущественная хтонь… Олег покачал головой и преувеличенно бодро воскликнул: — Отлично! Разумовский задумчиво осмотрел кровать и спросил: — Здесь смотреть будем, — он кивнул на плазму в полстены напротив кровати, — или в кино? Здесь на двадцать третьем неплохой 3д… Волков удивлённо вскинул брови: — Снова гештальт закрываешь? — понимающе уточнил он. Наверное, было бы проще — и безопаснее для рассудка, да — смотреть фильм там, где им хотя бы не придётся находиться настолько близко. Олег не был против близости Серёжи, да и присутствие Ворона не было чем-то критическим, но… но. Понимая, что думает слишком долго, а ответа почему-то ждут именно от него, он буркнул: — Наверное, лучше здесь? Только сейчас, я хоть плавки надену, а то полотенце не особо спасает положение, — он фыркнул, словно пытался пошутить. Воспроизвёл слова в действия, действительно одевшись под чужими взглядами, словно доказывая, мол, ничего странного, буду я ещё опасаться любопытную пернатую особу. И проклинал себя за вылетевшие слова. Наверное, он сделал это себе на зло. За неловкость, за неожиданно проявленную нетипичную для него трусость — ладно, может не настолько нетипичную, всё-таки можно легко вспомнить все его предыдущие побеги от самого себя и своих чувств — за то, что расклеился почём зря. — Да нет, просто хотелось, чтобы в башне был кинотеатр, тем более, что тут достаточно много сотрудников — они иногда устраивают киновечера — это лучше, чем всем надоевшие корпоративы, — слегка покраснев, постарался объяснить Серёжа. — Марго, включи «Гарри Поттера» с первой части, — меняя тему, попросил он Искина. Они расположились откинувшись на подушки у спинки кровати. Серёжа посередине, Волков и Птица по бокам. Почти как тогда, когда они спали… Олегу припомнилось, как его укрыли крылом, и он подумал, что да, это определённо было плохой идеей — выбрать смотреть фильм здесь. Впрочем, не похоже, что его вообще интересовал фильм и Гарри Поттер, ему больше было любопытно наблюдать за реакцией на увиденное двоих рыжеволосых. Если Серёжу что-то и беспокоило во всем происходящем, то стоило по комнате разлететься звукам знакомой мелодии, от которой веяло детством и чудесами, как он забыл обо всём. Да, фильмы он видел, хотя чаще урывками, фрагментами, никак не находя времени на то, чтобы посмотреть всю франшизу целиком. Ворон же, заинтересовался по большей части потому, что чувствовал, какие эмоции вызывает ещё даже не начавшийся фильм у Разумовского. Олег не был удивлён тому, что Серёжа заинтересовался фильмом — всё-таки милый и чуть наивный Разумовский всегда хотел верить в сказки — вон, его сказка сидит рядом, тоже смотрит с неожиданным любопытством, разве что сказка-то чуток мрачноватая, но в том же Гарри Поттере не всё так радужно и пушисто. В итоге Волков всё-таки расслабился, тоже периодически наблюдая за событиями на экране, но по большей части, пользуясь тем, что чужое внимание было сосредоточено на фильме, рассматривал их обоих. К концу фильма Сережа и Ворон сидели рядом. Птица укрывал переживающего Разумовского крылом, ругаясь, что всё точно будет хорошо, иначе не было бы остальных фильмов… Мило. И трогательно. Олег и не знал, что Птица способен на такое сочувствие и эмпатию, пусть и по отношению только лишь к Разумовскому. Сразу после окончания первого фильма умница Марго включила второй. «Тайная комната» была более мрачной, чем первая часть, но кончалась хорошо, и Ворон не мог понять почему, несмотря на то, что Гарри и его друзья выжили и победили, Серёжа утирает слезящиеся глаза. — Змейку жалко, — наконец тихо ответил Разумовский, отводя глаза. Олег прикусил губу, чтобы не рассмеяться — Серый бы не оценил. Он чуть сжал чужое плечо в жесте поддержки. — Зато им больше не управлял Тёмный Лорд, — хмыкнул он. — Вряд ли старому и умному змею за счастье было слушать любую указку Реддла. — Просто его убили ни за что… Он же не виноват, что не может ослушаться змееуста… — пробормотал Сережа, зарываясь лицом в крыло Ворона. А тот, на удивление, довольно спокойно воспринимал попытки намочить его оперение слезами, лишь понимающе кивнул на слова Разумовского. Олег мог бы обнять Серёжу в попытке утешить, но тут было бы трудно это сделать, не задев Ворона. К тому же, эти двое… выглядели трогательно. Концовка второго фильма, где Добби был освобождён, почти примирила Разумовского с реальностью — тот почти улыбался, и Волков успокоился. — Может быть, третий фильм? — предложил он. Время текло незаметно. Хотя, наверное, им бы стоило перекусить… Впрочем, можно было бы сделать это и после этого фильма. То ли третий фильм был менее интересным без Темного лорда, то ли, что более вероятно, Серёжа устал от переживаний, но он тихо задремал ближе к середине картины. Волков заметил это довольно быстро, и попросил, надеясь, что не разбудит Серёжу: — Марго, выключи, пожалуйста, фильм.