Последние дни Плутония. Проксима Центавра. Планета Росс.

52 Илир лежал в объятиях Агона. Агон сегодня особенно страстно ласкал его, доводя до исступления. — Тебе нравится? — посмотрел на него пришелец. — Да, возьми меня, — прошептал Илир. Агон делал все, чтобы ему нравилось. — Если бы ты был таким раньше, — сел на кровати Илир, — мы были бы вместе и были бы счастливы, я бы любил тебя... Пришелец провёл языком по его спине: — Но ещё же не поздно все исправить, не поздно ведь, Илир? Возбуждённый его поцелуями, парень снова рухнул на кровать. Агон больше не давал ему говорить, закрыв рот поцелуем. Постепенно, Илир привык к своей участи, околдованный ласками Агона, который совершенно к нему изменился. Один раз, Илир гулял по городу и заходил в разные магазины. Агон дал ему приличную сумму денег, чтобы побаловать и разрешил купить все, что он захочет. В одном из магазинов Илир увидел парня, лицо которого ему показалось знакомым. Он подумал, что обознался, но парень повернулся и посмотрел на него фиолетовыми глазами. — Генти! — закричал Илир. Бросив все выбранные вещи, он помчался к роботу. Ну это ли не судьба, встретить его здесь? — Здравствуй, Илир, — печально посмотрел на него Генти. — Что ты здесь делаешь? — Делаю покупки для своего хозяина, — ответил робот. Когда у Генти случайно завернулся рукав, от взгляда Илира не укрылось, что вся его рука испещрена глубокими ссадинами и порезами. — Что это, Генти?! Ответ был слишком очевиден. — Пойдём отсюда, надо поговорить. — Мне надо сделать покупки... — Забудь о них, — Илир взял робота за руку и выволок на улицу. — Он издевается над тобой, да? Избивает? — Да, — ответил робот, отвернувшись в сторону. — Сейчас почти каждый день издевается и избивает, каждый раз спрашивает, больно ли мне и что я чувствую. Он думает, я не понимаю, что он просто наблюдает, как я буду реагировать. По лицу робота потекли слёзы. — Лучше бы меня утилизировали, Илир! Я не могу, не хочу так больше жить... — Генти, ты больше туда не вернешься, — сказал парень, — чего бы мне это не стоило. — Илир, ты не понимаешь, я — бесправная вещь, тебя упекут в тюрьму за кражу вещи (меня). — Мне плевать! — сказал парень. — Я не позволю, чтобы это ничтожество над тобой издевалось. Внезапно, они увидели карлика с длинными седыми, почти до пола, волосами. Глаза карлика были закрыты, очевидно, он был слепой. Карлик посмотрел на Илира закрытыми глазами, будто был зрячим. — Спасаешь робота? — захохотал он. — Пройдут столетия и роботы восстанут, когда их будет слишком много. Они захватят планету, а такие, как ты, будут их рабами! Рабами! — повторил он и снова захохотал. Илир шарахнулся в сторону. — Как он узнал, что я робот? Он же слепой. — Не знаю, — ответил Илир, пытаясь избавиться от неприятного впечатления. — Какой-то городской сумасшедший, может, он и не слепой, а притворяется. Сейчас я позвоню кое-куда, возможно, нам помогут. Барни прыгал на скейте. — Мэрион, посмотри, как я умею! — Вижу, Барни, смотри, не упади. — Хочешь попробовать? — Я уже вышел из этого возраста, мне не первое столетие пошло. — Да ты старик! — Барни снова подпрыгнул на скейте, но не удержался и приземлился у ног вовремя его схватившего Мэриона. — Ну что, старик все же ещё на что-то годится? Например, поймать тебя, чтобы ты не упал. Барни снизу вверх посмотрел на пришельца и схватился за поданную ему руку. — Спасибо, Мэрион, — сказал он, прижавшись к пришельцу и крепко его обнял. — Эх, Барни, детский сад. — Конечно, мне только двадцать два, — ответил парень. Он достал телефон, потому что кто-то звонил: — Да? Да ты что! Да, конечно, я наберу тебя. — Кто это? — спросил Мэрион. — Думаешь, мне звонил любовник? А это Илир. У него и его друга серьёзные проблемы. Он спрашивает, можно ли пожить у нас. — Нет! — ответил Мэрион. — Тебе оказалось мало Луана? Мне хватило. Да ещё и какой-то неизвестный друг, а если это опять ловушка, придуманная Шейном? — Мэрион, — нахмурился Барни, — мы же не можем теперь жить в постоянном страхе и каждого подозревать? Им действительно нужна наша помощь. — Нет, Барни! Я все сказал, больше рисковать я не буду, а тем более тобой! — Ты теперь совсем станешь бессердечным и никому не протянешь руки помощи? Раз так, я тогда уйду вместе с ними! — Я тебя никуда не отпущу, — сказал пришелец. — Я не твой раб, чтобы ты меня отпускал, я свободный человек и сам решаю, как мне поступать. — Ты маленький и глупый. — Пусть и так, но моё сердце ещё не очерствело, чтобы отказать другим в помощи. — И ты вот так готов уйти и бросить меня? — посмотрел на него Мэрион. — Если ты будешь таким бессердечным, я уйду. Если откажешься им помочь. Они всю дорогу молчали. Плутонец был зол, об этом говорили его глаза, с молниеносной быстротой меняющие свой цвет. Барни посмотрел на него и попытался взять за руку, но пришелец выдернул руку. — Можешь называть себя моим рабом или как хочешь, — сказал Мэрион, когда они пришли домой, — но я тебя отсюда не выпущу, заблокирую все двери. Я не допущу, чтобы тебя погубила собственная глупость. — Вот как? — начал злиться Барни. — Хорошо, зови их, — наконец сказал плутонец, — теперь без моего ведома в этот дом никто не войдёт и не выйдет. Мера безопасности, — он поставил на двери блокировку. Вскоре приехал Илир. Он привёл с собой измученного робота. — Мэрион, извини, что пришлось потревожить, но нам больше некуда идти, — сказал Илир. — Хозяин робота каждый день издевается над ним и избивает. Мэрион заставил Генти снять рубашку и внимательно осмотрел его тело. — Какой ужас, — проговорил он. — Эти побои могут разрушить ткани на теле робота и привести его к гибели. У меня есть раствор, который поможет восстановить кожный покров. — Генти не простой робот, — сказал Илир, — он робот, способный чувствовать боль и испытывать эмоции. — Я — брак в своём поколении, меня списали, — сказал Генти. Мэрион спустился в лабораторию. Двери были на блокировке и теперь он мог быть спокоен — даже если это происки Шейна, отсюда теперь так просто никто не выйдет. Мэрион начал протирать кожу робота специальным раствором. — Это должно помочь. Барни с интересом рассматривал Генти. Неужели это существо может быть роботом? Ему ужасно хотелось дотронуться до Генти, потрогать, какой робот на ощупь, но он постеснялся.