Пленники рая

      Они ехали три дня. Опять в тесном возке, так же скованные по рукам и ногам, правда, кормили их немного лучше. Видимо, новый хозяин был довольно щедр. Его самого они больше не видели, хотя Брайану казалось, что он слышал несколько раз его громкий смех. Наверняка его – почему-то Брайан без труда представлял себе этого юношу задорно смеющимся. Или то был дьявольский хохот?..       Брайан сжимал руки перед собой, насколько позволяли оковы, и бормотал вполголоса молитвы, прося Бога укрепить его силы для любых испытаний, какие бы ни выпали. Роджер и Джон, вдохновленные его примером, молились тоже. Они попробовали было обсудить план действий, то есть план побега, но Брайан их убедил, что надо дождаться, пока они не прибудут в конечный пункт назначения и не поймут, что их ждет. В дороге им деваться все равно некуда: они ехали по пустыне, среди однообразных песчаных барханов, а в пустыню наобум соваться нельзя.       Наконец под вечер третьего дня колеса застучали по брусчатке, воздух наполнился шумом и запахами близкого человеческого жилья. Англичане оживились, но снова почувствовали страх. Путешествие подошло к концу. А что их ждало впереди? Какую участь уготовил им новый хозяин?       Их провезли по шумным улицам не то города, не то рынка. Буйство красок и обилие запахов и звуков впечатляло даже сквозь неплотно скрепленные полотна возка.Молодые рыцари, а за ними и Брайан приникли к щелям, пытаясь разглядеть все великолепие выставленных товаров.       Кричали по-арабски, но по интонациям угадывалось, что люди радостно встречают приехавших. Не навязываются с товарами, но выражают почтение. Стало быть, хозяин – знатный человек и владетель этих мест, или его ближайший родственник.       Наконец, шум остался позади, караван въехал под гулкие своды широкой темной арки, ведущей, видимо, в резиденцию местного правителя. С тяжелым лязгом закрылись ворота, отрезая городской шум. Повозка остановилась.       Слуги-негры открыли дверцу, молча накинули мешки на головы англичанам и потянули за цепи. Куда-то повели по коридорам, впрочем, осторожно поддерживая на поворотах и ступеньках. Довольно долго и немного вниз, но не глубоко… Брайан не успел придумать, что бы это значило, их остановили и сняли мешки с голов.       Открывшееся их взорам помещение на темницу было не похоже. Просторное, с высокими сводчатыми потолками, которые поддерживали резные колонны. Стены отделаны цветной плиткой с диковинными узорами, как и пол – идеально ровный, горячий. Широкими порогами он спускался к большому углублению, заполненному водой.       – Это баня! – сообразил Брайан, слышавший об арабских традициях и даже бывавший в таких хаммамах в захваченных городах. Правда, никогда не представлявший, как ими пользуются по прямому назначению.       – Что с нами будут делать? – Джону, кажется, начала изменять обычная невозмутимость.       – Мыть… – предположил Брайан. Если, конечно, извращенный разум их нового хозяина не придумал иного назначения этому помещению. Что вряд ли, учитывая их собственный запущенный вид и общую любовь сарацин к чистоте.       В баню вошли черные слуги (тоже рабы?) и безмолвно принялись сдирать с англичан лохмотья, заменявшие им сейчас одежду. Роджер попробовал сопротивляться, но огромный негр, который уводил их с рынка, возник за спиной и дернул цепь.       – Роджер, не надо! – предостерег Брайан, сам чувствуя себя очень скверно оттого, что оказался совершенно нагим перед этой толпой неверных, да еще и закованный в цепи…       – Иди, – главный негр указал на бассейн. – Не дерешься. Не убегаешь. Моешься. Тебе хорошо. Убегаешь. Мы бьем. Тебе плохо. Да?       – Он хочет, чтобы мы просто помылись? – уточнил Джон у Брайана.       – Видимо.       – В этом же нет ничего плохого, – сказал Роджер, но тоже не очень уверено.       – Моешься – хорошо. Да? – повторил негр свой вопрос.       – Да, – за всех ответил Брайан.       Негр выразительно покачал плеткой, затем заткнул ее за пояс, вместо нее взял связку ключей и снял все оковы с рук и ног англичан.       Кто бы сказал Брайану еще пару месяцев назад, какое неземное счастье может принести ему простое телесное ощущение свободы, он бы не поверил. Сейчас же он еле удержался, чтобы не упасть на колени и не заплакать от радости. Но неверные не должны видеть такую слабость.       Джон и Роджер, судя по их лицам, испытывали схожие чувства.       Чернокожие слуги мягко, но настойчиво подвели их к бассейну. Заставили окунуться с головой в приятную теплую воду и принялись отмывать.       Первым порывом Брайана было оттолкнуть их и выбраться из бассейна. Освежился – и ладно, к тому же все ссадины дико заныли. Но слуги стали втирать в кожу какие-то снадобья, отчего боль рассасывалась и приходило облегчение.       – Ух-ты! – озвучил Роджер. – А ничего так, да?       Джон, закрыв глаза, терпел, не выражал никаких эмоций.       Брайан кивнул.       Им всегда внушали, что столь тщательное омовение, да еще и с различными притираниями, благовониями – суть происки Дьявола, дабы отвлечь помыслы от чистоты душевной на чистоту телесную. Вот только с каждым отлипающим от кожи струпом телу становилось все легче и легче. И казалось, еще немного, и он испытает самое настоящее блаженство…       Брайану опять стало страшно. Его, как и товарищей по плену, не страшила возможная боль, тяжелый физический труд и жизнь впроголодь. В конце концов, он с юных лет был воином, он сделал свое тело выносливым. Но к таким испытаниям оказался не готов. Неужели они действительно попали к Дьяволу, который искушает их? И Брайан опять зашептал про себя молитвы, не давая слабой плоти увести душу к погибели.       Его мягко, но настойчиво снова окунули в воду с головой, а когда он вынырнул, сразу же облили волосы пенистым пахучим раствором. Сильные пальцы растерли голову, осторожно, стараясь не цепляться за намертво спутанные колтуны. А потом Брайан почувствовал прикосновение острого лезвия ко лбу. Он попытался дернуться, но другая пара рук прижала его в бортику.       – Нет-нет-нет, – успокаивающе сказали ему. И другой голос добавил. – Брить.       – Я не хочу! – возмутился Брайан. Хоть он и утверждал всегда, что плотское для него имеет мало значения, но своими длинными и пышными темно-каштановыми кудрями он гордился. И теперь его хотят их лишить?       – Брить. – Огромный негр-надсмотрщик тут же появился рядом. – Грязь. Вши. Дом – нельзя. Не хочешь – цепь – подвал.       – Не хотим, – ответил за всех Джон.       Брайан взглянул на него – его прекрасные густые русые с легкой рыжиной волосы ниже плеч наверняка свели с ума немало красавиц в Европе, но сейчас они выглядели жалкой паклей. И у Роджера тоже. А уж что у него самого должно на голове твориться… Там не только вши, там птицы могли бы гнездо свить. «Жив останусь – отрастут», – рассудил Брайан.       – Хотим, – кивнул он.       – Эээ… Ну что ты! – Роджер возмутился быстрой капитуляции товарища, но возражать не стал. Тоже покорно позволил сбрить с головы и волосы, и бороду…       Однако чернокожие слуги на этом не успокоились. Брайана вытащили из воды, уложили спиной на теплом камне и обмазали все тело той же ароматной пеной.       – Брить. Здесь, – сообщил главный негр и указал концом плетки на низ живота Брайана.       Брайан похолодел. А если они таким образом называют совсем другое – чего Роджер так боялся? Вот и попал. Брайан вдруг понял, что не готов расставаться ни с одной частью своего тела. Только деваться было некуда – острый нож уже прижался к низу живота… Брайан закрыл глаза и стиснул зубы. И… почти ничего не почувствовал. Тонкое лезвие в умелых руках ловко срезало все волоски и в срамном месте, и подмышками, и даже на ногах…       И от всего этого тоже стало легче – и телу, и даже душе. Может, так и должно быть, чтобы они, попав сюда, в новое место, очистились от всего, что их тяготило в прошлом? Они и так уже потеряли все, что имели – оружие, доспехи, одежду… Глупо жалеть о грязи, тем более, грязи этой ужасной страны. Может быть, это Господь в ответ на молитвы отбирает все то, что может помешать в дальнейшем? Он всегда отвечает на наши молитвы, но не всегда посылает для этого ангелов. Что ангел стал бы делать здесь, среди неверных? Разумеется, для воплощения своей воли Он выбирает тех, кто под рукой, – чернокожих слуг, например.       Пораженный этим откровением, Брайан позволил натереть свое тело ароматным маслом и отрешенно наблюдал, как слуги принялись за Роджера и Джона. Те, увидев, что с Брайаном ничего плохого не произошло, безропотно позволили сделать с собой все то же самое. И Брайан подумал, что их это даже ничуть не испортило.       Роджера светлые локоны вместе с мягкими чертами лица делали похожим на нежного ангела, коим он совершенно не являлся. Чистые ярко-голубые глаза, блестящие от азарта, выдавали неуемную натуру, а хриплый грубый голос отлично подходил для крепких словечек, которыми этот отважный вояка любил сыпать направо и налево. С бритой головой он стал выглядеть более подходяще своему характеру и возрасту и умудрился остаться по-прежнему симпатягой, готовым разбивать женские сердца – если найдет тут хоть одно.       Джон, наоборот, показался еще младше, лишившись пышных волос, скрывавших по-юношески тонкую шею и придававших ему солидности и красоты. На худом, ставшем беззащитным лице его слишком большие рот и нос смотрелись немного нелепо. Хотя возраст, скорее всего, выправит этот недостаток через несколько лет.       Вот Брайана уже ничего не исправит. Он бросил взгляд на свое отражение в воде. Хорошо, что здесь нет более четкого зеркала. Никакого удовольствия смотреть на свое некрасивое угрюмое лицо, пересеченный ранними морщинами лоб, глубокие складки, залегшие от крыльев длинного носа к уголкам плотно сжатых тонких губ… В юности Брайан нравился себе, но с тех пор слишком многое изменилось, только буйные кудри напоминали о былом. А теперь и их нет – он стал еще более уродливым и старым. Брайан ударил кулаком по воде. Ну и ладно, в конце концов, он же себя не видит. «А другие пусть мучаются», – с неожиданным злорадством подумал он. Например, их новый хозяин, этот холеный красивый юноша. Наверняка это все делают с ними по его приказу. Интересно, зачем?..       Чернокожие слуги наконец закончили все банные процедуры, перевязали англичанам кровоточащие ссадины, оставшиеся от оков, и оставили в покое. Роджер, самый беспокойный, порыскал глазами по сторонами.       – Может, драпанем?.. – спросил он.       Брайан тоже оглянулся. В теле сейчас появилась давно забытая легкость, словно новые силы влились. Пленников наконец ничто не сдерживало, даже руки чернокожих слуг. Даже одежда, которой не было совсем. Впрочем, если бы Брайан четко представлял, куда бежать, он побежал бы и нагим. Вот только бежать было некуда. Судя по длительному переходу, они сейчас были где-то в центре дворца их нового хозяина. А дворец находился в центре города. А город… одному дьяволу известно, где. Куда им деваться – без одежды, без оружия, с ослабленными после длительного плена ногами? Без языка…       Раз уж их рабство началось с бани, непривычной, но неожиданно приятной, не стоит так быстро сбегать – только чтобы найти смерть. Стоит набраться сил, подготовиться… И попробовать выжить. И узнать, что же уготовил им их странный хозяин.       Но это все он скажет своим товарищам потом, наедине. Пока же просто покачал головой. Роджер скривил рот. Джон тяжело вздохнул – ему, кажется, единственному купание не принесло облегчения.       Слуги принесли им чистые рубахи, просторные штаны – шаровары и платки-куфии, чтобы закрыть голову, как принято здесь. А когда англичане оделись, главный негр подошел и каждому надел стальной ошейник, достаточно легкий, неплотно прилегающий и не мешающий дышать. С длинной цепью, прикрепленной к кольцу.       Роджер еще раз недовольно скривился в сторону Брайана, мол, надо было попытаться. Но Брайан сделал вид, что не заметил. Уверенность, что все идет как надо, поселилась в нем, главное не искушать лишний раз судьбу. И он покорно позволил увести себя из бани.       Им опять надели на головы мешки, в этот раз чистые, будто даже благоухающие, словно из-под лепестков роз. Да, столько отмывали, явно не для того, чтобы испачкать.