Школьные будни

— А твои родители никогда не задумываются о том, что твои «ночёвки у меня» слишком частые? — спрашивает Юля, изобразив кавычки в воздухе на словах «у меня». — Да нет. Я чередую имена. На прошлой неделе я сказала, что была у Яны. Сегодня, я у тебя, — пожимает плечами Дина. — Ну и вот, я действительно у тебя, — улыбается девушка. — К тому же, я в основном им не вру. — Ну да. Только вот об Игоре они ничего не знают, — хмыкает Пчëлкина, делая глоток вина. — Мама не знает. Отец, ну, он догадывается, скорее всего, что я с кем-то встречаюсь, но ничего не говорит, пока ещё. Только вот табельное чистит демонстративно, — говорит Дубина. — Хм, табельное? Он у тебя в полиции, что ли, работает? — Ну да, перешёл не так давно, — легкомысленно пожимает плечами девушка. — Понятно. А почему так вообще? Обычно же матерям и рассказывают об отношениях сразу же, как они появляются, а тут ты будто боишься… Ну или же Игорëк твой маленький грязный секрет? — ухмыляется Юля на последней фразе. — Просто ты не знаешь мою мать, — хмыкает Дина грустно. — Я для неё — «идеальный ребёнок». Пример для младшего брата. Продолжатель династии. Учëба, и ничего большего. — Дубина делает огромный глоток вина из чайной чашки. — Её итак инфаркт хватит, если она узнаёт, что я врачом становится не планирую, а если уж она и про парня моего узнает… Отправит обратно в Воронеж к бабушке, — хмыкает Дина. — Никакого Воронежа. Будешь жить у меня в таком случае, — серьезно говорит Юля, прислонившись к краю кровати. — Ну а если серьезно, ты не боишься, что когда-нибудь они всë узнают, и это будет явно не по твоему плану? — Не узнают. Я осторожна. К тому же, мы с Игорем редко проводим время у меня дома, — говорит Дина. — Нас скорее его родители заметят, чем мои. — Ага, тем более, что Фёдор Иванович всё не успокоится, из-за чего же Игорь за ум взялся. — Ну да, ну да, конечно, всё из-за меня, — скептично фыркает Дина. — Да. Ты просто раньше его не знала. — Ну и не надо мне об этом, — отмахивается Дина. У всех есть прошлое, и обвинять или ревновать из-за него — глупо. — Выпьем же за то, чтобы тебя не спалили, как однажды это было со мной, — смеётся Юля. — Я Соне до сих пор в глаза не смотрю, хоть она и младше на год всего. — Сестра Дениса, если что, — поясняет Юля. — Кстати говоря о братьях и сёстрах. Мой Даня Лëшу всё же отшил, но нашёл ещё хуже. Ваня, вроде бы. Редкостный дебил. — Я смотрю, ты его не очень любишь. — Не очень люблю я петрушку, а этот парень меня бесит. Он вытер моим котом лужу от кофе на полу и разбил мою любимую кружку, — рассказывает Дубина, а Юля, не сдерживаясь, смеётся. — Бедный Рыжик. Его хоть потом вымыли? — Ну да, этот же Ваня, после того как я обещала отрезать ему все важные части тела, если он этого не сделает. — Страшный ты человек, Дина Сергеевна Дубина. — Просто не надо моим котом полы вытирать, а так я вполне себе спокойна. — И никогда бы я не подумала, что ты боишься свою мать. — Ну да. Она ведущий хирург. Еë даже мой отец временами побаивается. — Это вам не мама Разумовского, конечно, — хмыкает на это Юля. — А что мама Разумовского? — Да она Серёжу с Олегом застукала и попросила лишь не осквернять больше стол, А в остальном она спокойно отреагировала. — Вот это женщина, конечно, — удивляется Дина. — Ага, всем бы таких матерей, — соглашается Юля. Свою мать Пчëлкина не видела никогда: её ещё в младенчестве подбросили под дверь квартиры отца. Поговорив ещё немного, девушки уснули. Утром их встретили стаканы воды, которые им налил отец Юли. — Так это ты Дина Дубина, что вечно тут остаётся с ночёвкой? — Да, я. — отвечает Дубина, покраснев. — Вы хоть со своим парнем предохраняйтесь, — ухмыляется мужчина, и тут же переводит взгляд на Юлю. — Вас с Титовым это тоже касается. Юля же хмыкает. Это уже не первый их такой разговор.