Право выбора

Обсидиан зря выдохнул: после перенасыщенного событиями дня (гарью все еще попахивало) выяснилось, что ему придется есть вместе с князем и остальными в общей столовой. На тренировке он увидел лишь крошечную часть реальной мощи Циата, и со всей глубиной понимания осознал, насколько тот опасен в действительности и… ну, в общем, слухи даже преуменьшали. Стоит ему разозлиться, и от Обсидиана мокрого места не останется, это точно. Теперь-то он понимал, какую ужасную судьбу приготовила ему Нефритовая госпожа, и надеялся как можно меньше раздражать собой своего опасного наставника, а с этими правилами... В столовой за большим круглым столом кроме Циата и Занди сидели прославленные воины, о подвигах которых он не раз слышал из хвалебных песен и вездесущих слухов. Звездный рыцарь Мицар, героиня войны Хлада Тэра ди Граннен, Марс Виверн, лучший в мире специалист по ядам, Иленна Има, легендарная мечница, равных которой нет на всей Средней Юне и другие, более или менее известные личности. Обсидиан очень захотел стать совсем маленьким и незаметным, потому что все смотрели на него. — С сегодняшнего дня Обсидиан — мой ученик, — объявил Циат. — Возможно, я буду просить вашей помощи для проведения некоторых тренировок, друзья. Обсидиан поклонился и постарался как можно незаметнее занять место за столом. Перед каждым из собравшихся стоял прибор с несколькими глиняными мисками и двумя пиалами. Одна из множества дверей распахнулась, впуская вереницу слуг разного вида; они разносили еду и раскладывали ее по приборам собравшихся. — Молодой господи-ин, — пропел Яся, подбегая со своим подносом. — Я здесь! В мисках вмиг появились рис, вареное мясо, овощи и половинка пресной лепешки, а пиалы наполнили ароматный чай и вода. Обсидиан вздохнул и с надеждой оглядел стол, но не увидел ни соли, ни перца, ни каких-нибудь соусов. — Что за еда для стариков, — пробормотал он, глотая совершенно пресный рис и безвкусную курицу. — Но хорошо, что хоть так кормят. В Поднебесной любили специи и добавки, и он привык к острым маринадам, жгучим соусам и хрустящей корочке. Норийская еда теперь казалась никакой, так что даже горькие настои друида делали ее приятнее. Обсидиан не слишком любил лекарства, но сейчас действительно почувствовал себя лучше: ноющая боль в животе, к которой он успел привыкнуть, отступила, оставив его в блаженном покое, и это было так удивительно. — У тебя нет времени рассиживаться здесь. Ты должен хорошо спать, если хочешь научиться чему-то днем, — сказал Занди, улыбаясь. — Циат любит результаты, и в твоих же интересах впечатлить его. — Ага, точно, — послушно согласился Обсидиан. На самом деле идти в свою ледяную комнату совсем не хотелось, и он всерьез подумывал расположиться на ночлег где-то поближе к кухне. А еще надо было найти местное хранилище свитков или библиотеку, чтобы набрать книг, список которых ему выдал Циат. Сложно представить, каким жутким он будет в гневе, если Обсидиан выведет его. В комнате было все еще холодно, но Яся нашел где-то маленькую масляную лампу и соорудил вокруг нее подобие печки из камней; стало потеплее, хотя привыкший к южному климату Обсидиан все равно мерз. — Где у них тут баня какая-нибудь, или купальня? Или как они тут вообще моются? У меня тут только умывальник. — У князя в покоях есть ванна, молодой господин, — отозвался Яся. — У друида я видел баню, бассейн и душевые для пациентов. — Так, а мне куда? — Я сейчас узнаю. Яся поклонился и шмыгнул в дверь, ведущую в покои Циата. Обсидиан тут же сунул туда нос, и увидел мрачный и неуютный каменный зал, где из обстановки находилась только кровать на постаменте из плит узорчатого кварца. Значит, его комната примыкает прямо к спальне князя, и шуметь тут нельзя. Скорее всего, князь поселил его в своей гардеробной, которой просто не пользовался. Яся шустро пробежал зал насквозь и скрылся под сводами коридора; его деревянные подошвы стучали по камням, мелко дробясь эхом от гулких стен. Обсидиан, немного осмелев, скользнул в зал, осматриваясь. Действительно ничего, совсем ничего вокруг: ни полочек с безделушками, ни шкафов с одеждой, ни сундуков, ни даже столика для ночного перекуса. Только широкая кровать на устойчивых низких ножках, застеленная так идеально, словно ей никто никогда не пользовался. Обсидиан приподнял гладкое покрывало из серого шелка, и увидел квадратную жесткую подушку, шерстяное одеяло в чехле из грубоватого льна и такую же льняную простыню на твердом соломенном матрасе. Это было так удивительно... в Поднебесной на подобной постели мог спать небогатый торговец или простой солдат. Представить, что это ложе князя, великого воина, мага и почти бога, фактического владельца всей Нории, было невозможно. Но, может быть, Циат спит вовсе не здесь? Он ведь князь, к тому же, красивый альфа, так что у него может быть целый гарем. Обсидиан не слишком верил слухам, что Циат не заводит связей: пусть он ненавидит омег, но потребности никуда не деваются, а для альф секс необходим. Обсидиан успел испытать на себе, каково это, когда тебя скручивает от желания, поскольку его сущность омеги созрела и проявила себя во всей красе, и он готов был броситься на любого альфу в принципе, заливая свою постель маслом до самого нижнего матраса. После вмешательства матери и удаления всего лишнего влечение совсем пропало, осталась только боль. С одной стороны, Обсидиан был даже немного рад этому, потому что ему совсем не улыбалось быть под властью инстинктов, но с другой — он стал больше уставать и еще меньше хотеть. Он старался не делать резких движений, чтобы сберечь себя от дополнительной боли и не получать наказаний. Теперь желаний Обсидиана хватало только на простые вещи: находиться в тепле, спать в мягком, не быть голодным. К счастью, в его комнате подушки и матрас были пуховыми, одеяло — толстым и теплым, а простыни из нежного хлопка. И была еще надежда на самодельную печку… Стук деревянных подошв послышался вновь, и Обсидиан поспешил обратно к себе, чтобы ненароком не рассердить князя Циата, если тот надумает явиться сюда лично. К счастью, Яся вернулся один. — Молодой господи-ин, князь Циат дал разрешение использовать ванну в его покоях! Я нагрею вам воды сию же минуту. — О-отлично. Пойду на поиски, — сказал удивленный Обсидиан вслед убегающему слуге. Он взял с собой ночную одежду и запасную простынку на случай, если там не окажется полотенец, и уже смелее вошел в покои Циата. Темный ледяной коридор вел из спальни в гостиную, которая тоже оказалась крайне неуютной: явно подарочный персидский ковер смотрелся здесь чужеродным. Кроме него из обстановки здесь находился низкий диван с твердыми подушками, обтянутый гладким шелком, похожим на тот, что пошел на покрывало в спальне. Напротив был расположен холодный и мертвый камин, которым, похоже, ни разу не пользовались. Дверь из гостиной вела в кабинет, как выяснил Обсидиан, сунув туда любопытный нос. Шкафы со свитками и книгами, два кресла с жесткими спинками, стол, заваленный бумагами и картами… и князь Циат, возвышающийся над этим великолепием. — Что-то еще требуется твоему господину? — спросил он, не поднимая головы. — Простите, — прошептал Обсидиан, собираясь улизнуть. Однако Циат уже смотрел на него своим ледяным взглядом, удивительным образом прожигая при этом до костей. Обсидиан сглотнул. — Вот оно что. Я как раз хотел сказать, что ты можешь обращаться ко мне сам, а не подсылать слугу. — Да, милорд. Простите, я… не знал, где ванная. — Ничего. Ты прошел ее, дверь в коридоре у спальни. Пока что можешь взять то, что найдешь там, а завтра я попрошу Занди сделать составы лично для тебя. Что-то еще? — Ну… — Обсидиан решил, что раз на него не ругаются, то можно немного и обнаглеть. — Мне очень холодно, милорд. — Холодно? — похоже, Циат немного удивился, даже его брови слегка вздрогнули. — Но у тебя теплое одеяло. — Да, и я бы с удовольствием не вылезал из него, но вы не позволите. В комнате страшный холод… да и везде тоже. — Хм. Об этом я не подумал. Теплокровные нуждаются в большем комфорте, я полагаю, — Циат медленно кивнул. — Я решу этот вопрос. — Спасибо, князь, — Обсидиан поклонился. — Спасибо большое. Извините, что создаю вам неудобства. — Это не неудобство, — тот отвернулся, возвращаясь к бумагам, — поскольку ничего мне не стоит. Теперь все, или ты хочешь что-то еще? — Это все, милорд, вы очень добры. Спокойной ночи. — Спокойной. Обсидиан вернулся в коридор у спальни и действительно нашел там еще одну дверь, плотно врезанную в породу. Толкнув ее, он оказался в круглом помещении, освещенном одной маленькой масляной лампой. — Надеюсь, теперь я не ошибся… Едва он это произнес, над головой вспыхнули светильники, выполненные из какого-то прозрачного минерала; внутри стен послышался тихий гул, и в зал начал нагнетаться теплый воздух. — Молодой господин, князь включил для вас свет и тепло! — пропел Яся, танцуя мимо с ведрами горячей воды. — Я не догадался спросить об этом! — Впечатляет, — пробормотал Обсидиан, осматриваясь. Почти все помещение занимал пустой бассейн из жемчужных плит, уступами уходящих вниз; на другой стороне в нише находилась ванна, имеющая вид большой округлой чаши. Для тощего и мелкого Обсидиана это тоже был настоящий маленький бассейн. Он коснулся рычагов на трубах, и убедился, что есть и холодная, и горячая вода. — Яся, воду можно больше не греть. — Князь Циат так добр к вам, господин! За ванной в нише Обсидиан увидел полки, на которых стояло несколько бутылочек с разными средствами в разной степени использованности, а также лежала стопка полотенец из жестковатого льна. Было странно и немного неловко представлять Циата здесь, например, в ванне с ароматной водой, или… завернутым в одно полотенце. Обсидиан хихикнул и сложил свои вещи в стороне. — Посмотрим, что здесь есть… хм, мыло с морскими огурцами, глиной и водорослями — нет уж, спасибо. Пена с каким-то пелопсом и частицами жемчуга… фу, воняет улитками! А здесь у нас что-то для волос, и пахнет приятно. Это попробую. И вот это, вроде, только травы в составе. Пахнет терпковато, но на безрыбье… Обсидиан вылил в воду почти половину травяного состава и с наслаждением погрузился туда весь, до самых ноздрей. — Блаженство! В горячей воде ему было тепло, прекрасно и очень уютно; он чувствовал, как выходят из тела страх, усталость и остатки боли. — Я нашел морскую губку! — сообщил Яся, натянув на физиономию маску нежной девушки. — Потереть спинку? Обсидиан одобрительно булькнул, не двигаясь. Ему уже давно не было так чудесно. Вода медленно успокаивалась вокруг его тела, завитки пены кружились все тише, пузыри постепенно всплывали и лопались. Обсидиан смотрел на неровную поверхность, всю в пенных островках и облаках, и думал, что ванна теперь похожа на Ангелхайм, а он сам — будто огромный Небесный Император. Вынув руку из воды император Обсидиан собрал несколько мелких островков в небольшой материк и пустил его в плавание. — Молодой господин, лучше не задерживаться очень надолго. Ночь коротка, а завтра первый полноценный день в Нории, — осторожно предупредил Яся. — Ты прав, но у князя такая чудесная ванна! — Обсидиан вытянул ноги вперед и лег во весь рост, едва касаясь дальней стенки кончиком большого пальца. Отмокнув как следует, он взялся мыть голову и обрабатывать ногти. Никаких масок здесь не было, конечно, но и без них выходило ничего: вода мягкая, а травяная пена, несмотря на строгий запах, прекрасно успокаивала кожу. Даже шрамы на животе не беспокоили. Выбравшись из воды и обернувшись простыней, Обсидиан встал у зеркала и задумался: было ли оно здесь раньше? Он практически не сомневался, что нет, а теперь в нише напротив ванны узкий проем стены занимала идеально отполированная пластина какого-то камня с металлическим блеском, отлично заменявшая зеркало. И в отражении Обсидиан видел себя, чистого и разогретого, с розовым носом, мокрыми волосами и серьезной физиономией. Шрамы на животе, прежде яркие и темные, теперь будто бы посветлели… Он посмотрел внимательнее и только утвердился в своем мнении: рубцы выглядели нежнее и на ощупь были мягче. — Если это от местных лекарств, то я готов есть их вместо завтрака, обеда и ужина, — сказал Обсидиан, вскрывая баночку с мазью и активно размазывая ее по себе. Вернувшись в свою комнату, Обсидиан снова удивился: теперь здесь было гораздо теплее, и это была заслуга не маленькой самодельной печки, а проходящих в стенах огненных жил. Похоже, князь Циат активировал их каким-то образом, пока его теплолюбивый ученик отмокал в ванне. — Яся, может, я умер и мне это кажется? — пробормотал Обсидиан, зарываясь в одеяло. — Кажется, даже кровать подогревается изнутри… Он закрыл глаза вроде бы всего на пару минут, а в дверь уже кто-то ломился. Это оказался толстый тануки в атласном жилете, расшитом золотом. — Расписание, — сказал он, добродушно улыбаясь и почесывая затылок. — Добрый вечер. То есть, утро. Здравствуйте. — Эм… ладно. Спасибо. Обсидиан привык к церемониалу в Поднебесной: там каждый жест подчинялся определенным правилам, и даже слуги ходили по выделенным полосам в коридорах. Для разного времени суток полагалась разная одежда, и оставаться, например, днем в утреннем костюме было не принято, это считалось невежливым. Существовали специальные формы вежливости для разных часов дня и ночи, для обращения омеги к бете, беты к альфе и прочим. Это было до того привычно, что практически вросло под кожу. Здесь же никто не напрягался на этот счет, и даже к князю Циату обращались почти все одинаково, как к любому сильному воину и начальнику. В Нефритовом дворце никто и никогда не стал бы использовать тануки… вообще не важно, по какому поводу. Это же тануки, это просто смешно! Расписание Обсидиан получил подробное и плотное. Завтрак, утренние занятия, обед, тренировки, ужин, свободное время… совсем немного, на самом деле, ведь Циат знал, что ему нечем заниматься, кроме сна. Ну, хотя бы не скучно. Отметив для себя, что уже сегодня предстоит первая тренировка с оружием, Обсидиан понадеялся, что переживет ее. На завтрак давали пресную кашу, лепешки и немного молодого сыра. После разнообразия Поднебесной Обсидиан чувствовал себя голодным, даже когда съел все подчистую. Вопреки его опасениям, народу утром было не так много: только Занди и Мицар беседовали о чем-то, да какой-то незнакомый парень в доспехе жадно поглощал свою еду. Обсидиан не знал, как ему себя вести. В расписании указаны занятия... ему надо переодеться? Как он должен выглядеть, что говорить, чем он вообще будет заниматься? — У тебя ничего не болит? — спросил неизвестно как оказавшийся рядом друид. Вроде же только что сидел вдалеке... — Нет, ничего, — Обсидиан помотал головой. — Я просто растерян. — Да? А что такое? — Ерунда, вообще-то. Но здесь все по-другому, и мне пока непонятно. — А, вот оно что. Ты просто слушай Циата, он тебе все скажет. — Но если я сделаю что-то не так? — Ну, об этом он тоже скажет тебе, — рассмеялся Занди. — Циат лучше, чем кажется. Всех пугает его суровое лицо, но ведь он же каменный, и ему сложно выражать эмоции мимикой. Просто помни об этом и слушай его слова. И не бойся, Обсидиан. Циат — не дракон и не сожрет тебя за проступок. Друид улыбался так искренне, что верить ему хотелось на рефлекторном уровне. Обсидиан кивнул, выдохнул, сдал посуду слуге и встал из-за стола. В приемном зале Крепости он еще не был. Это оказалось огромное помещение, в котором сидели, стояли и зависали в воздухе... да кого там только не было! Лисы и тануки, темнолицые гоблины, полупрозрачные призраки, незнакомого вида древесные существа, какие-то крылатые создания непонятного пола, русалки с перепончатыми ушами, один очень яркий ифрит и даже здоровенный черный медведь с бочонком мелких и ароматных горных яблок. Все они, похоже, ждали своей очереди на прием к Циату, а тот сидел в кабинете дальше, за тяжелой резной дверью, охраняемой каменным стражем. — Обсидиан, ученик князя Циата. Пройди внутрь, — сказал страж, не меняя выражения лица и не шевеля глазами. Когда он говорил, из его рта сыпалась мелкая песчаная пыль. Обсидиан почувствовал, что все взгляды теперь были направлены на него. В почти полной тишине он пересек зал и вошел в рабочий кабинет Циата, выдохнув только за закрытой дверью. Внутри помещение напоминало приемный зал, но здесь было больше колонн, на которых крепились светильники, а вдоль стен стояли стеллажи с письмами, документами в свитках и книгами. Циат сидел за большим полированным столом, над поверхностью которого плавала иллюзорная карта участка береговой линии; напротив него в кресле для посетителей сидел высокий и тощий парень с рогами и синими зубами. Он нервно дернулся и выкатил на Обсидиана круглые желтые глаза, похожие на стеклянные шарики. — Мой ученик, — пояснил Циат, не отвлекаясь от карты. — Обсидиан, сядь у окна и подожди. Уйкуль-Су, продолжай. — Д-да. Этот участок принадлежал нашему племени всегда, сколько помнят себя и рассказы предков наши старики. Но гоблины уже заняли наш храм, развалили каменные пирамидки, — рогатый всхлипнул, — а на древнем кладбище разводят огород. Обсидиан сел, где было велено: за небольшой стол у окна, заваленный кипами бумаг и свитков. Снаружи сгущались тучи, собирался дождь. Под ветром ветви плакучих ив, растущих ниже по склону, реяли, как зеленые волосы; первые желтые листья срывались с них и плыли, как осыпающиеся лепестки в небесной реке. Деревья ниже сливались в общее волнующееся море, в котором встречались вспышки желтого и красного. Осень уже практически дышала в затылок. — Обсидиан, — обратился к нему Циат. — Да, князь, — он вскочил и поклонился. — Это необязательно в неофициальной обстановке. Я попрошу тебя помочь мне с документами. Нужно разобрать все по сортам, датам и регионам, а потом разложить по шкафам. Ты справишься? — Полагаю что да, князь, — кивнул Обсидиан, оглядывая заваленный стол. — Сколько у меня времени? — Сколько понадобится, — Циат чуть усмехнулся. — Это нужно сделать в любом случае. Чем скорее ты справишься, тем больше поможешь мне. — Я понял, тогда начинаю. — Отлично, — Циат отвернулся, но потом снова посмотрел на него. — Занди просил напомнить, чтобы ты не забывал отвлекаться на необходимые потребности организма. Ты можешь отходить в туалетную комнату, за питьем, или просто проветрить голову. Если это не будет мешать работе. — Слушаюсь. Следующие часы слились в общий шорох бумаги и пергамента, запахи пыли и чернил, бегания между столом и шкафами. Обсидиан очень старался ничего не перепутать и не испортить (некоторые свитки были очень старыми), но объем работы почти не уменьшался, потому что ему постоянно подкладывали еще. У князя Циата сменялись посетители, но Обсидиан старался не поднимать головы, чтобы не пялиться, и не отвлекался от работы. — Тебе нравится перебирать документы? — А? Циат стоял над ним и строго смотрел. Обсидиан невольно приподнял плечи. — Ты так увлекся. — Я стараюсь ничего не перепутать, милорд. Документов много, каждый нужно найти, чтобы он лежал на месте. — Тебе интересно? Вопрос был понятен, но Обсидиан все равно завис. Интересно? Нравится? Он не думал об этом, просто делал, что ему велели. — Я не знаю, князь, простите. Должно быть? — Этот вопрос не ко мне. На сегодня достаточно, пора обедать. Идем со мной.