Лето это маленькая жизнь

      То, что подростки не показывают родным свои личные странички в соцсетях, это известно всем. То, что они вообще стараются не откровенничать со взрослыми, тоже. В их глазах любой взрослый – это тот, кто в лучшем случае не поймет, в худшем запретит. Да еще и прочтет нотацию. Мол,как ни стыдно, да я в твои годы, ай-яй-яй, и все такое... Так что об увлечении Эстебана пранками Эмиль не знал. Надо сказать, Жоан Колиньяр тоже не знал – Эсти неплохо шифровался. И вел канал на ютубе, где он и его друзья занимались, мягко говоря, не самыми хорошими делами. Пугали народ, выскакивая в темноте в светящихся масках-зомби. Обычно так производили впечатление на девчонок. Те визжали от души. Один раз просили достать книгу из рюкзака, и ни о чем не подозревающие девушки вытаскивали муляж руки – точнее, окровавленного обрубка. Реакция понятна – визг, отшвыривание страшной руки. То здоровались, протягивая вместо своей руки – кость. Благо, сейчас купить через интернет можно все, что угодно.       Так бы и продолжалось, но один раз Эсти решил «отомстить» учительнице биологии. Она, как считал юный Колиньяр, несправедливо занижала ему отметки. Надо сказать, она была уже пожилая, из учителей «старой закалки», и ее интересовали знания, а не то, кем работает папа ученика. Биология Эстебану н едавалась, а дома влетало за очередную "двойку".       Биологичка считала, что напугать ее невозможно – после сорока лет работы в школе и множества фокусов, которые устраивали ее ученики. Но, видно, уже возраст не тот. И сердце прихватило как раз, когда светящийся череп подплыл к ней в темноте. Об этом стало известно. И нашли виноватых, благо, на территории школы были камеры видеонаблюдения. Несмотря на капюшоны и маски, компашку опознали. Это были Колиньяр, Заль и Манрик.       С «детками» разбирались психолог, и все защищали не пожилую учительницу, а «маленьких шалунов». Мол, дети пошутили, этожедети, надо было не пугаться, "выжевзрослыйчеловек". К тому же, биологичка не попала в больницу, и все вроде бы прошло не так уж трагично.       Разумеется, Эсти не хотел, чтобы Эмиль узнал об этом. Но сам оставил на столе телефон, который схватил малыш Арно. Отняв у сына чужой дорогой гаджет, Эмиль включил видео случайно. И… попал на съемки очередного пранка. Снимал не Эсти – его Эмиль без труда узнал среди мальчишек. Хотя все напяливали маски и надвигали глубже капюшоны.       И вот тут отношение к «оруженосцу» резко поменялось. С одной стороны, кто не шалил в детстве? А с другой, снимать на камеру и выкладывать в сеть, было как-то непорядочно по отношению к людям, которые явно не желали, чтобы весь ютуб любовался их испугом. Одно дело – девчонки, некоторые похоже, прекрасно знали «шутников» и даже слегка позировали. И другое – ничего не подозревающие прохожие. Но если поговорить с Эсти, то он поймет, что в его телефоне лазали – а это тоже не слишком красиво. Что делать, Эмиль не знал. И решил просто следить за Арно и Эстебаном. Кстати, на даче пока все было хорошо, никаких шалостей Колиньяр не устраивал. Зато Арно шалил в свое удовольствие. Однажды Эмиль поймал Арно за швырянием камней в клумбу. малыш намеренно целился по головкам цветов и бурно радовался, когда камень летел метко. К счастью, особой меткостью Олененок не отличался. Цветы почти не пострадали, лишь один поник. - Это что такое? Ты же помнишь цветы живые, им больно. Зачем ты им делаешь больно? Один цветок сломался. - А Эсти говоит, что не бойно. Эстебана не было – ушел в магазин. Эмиль покачал головой. - Он ошибается. Цветам больно. И ты не кидай камни в них. Не будешь? Эмиль подумал и вытащил откуда-то из сарая фанерку. Нарисовал на ней мишень найденными там же красками. - Вот, сюда можно кидать. - Мозьно? - Можно. А цветы надо беречь.       Такие проблески жестокости он уже наблюдал у Эстебана не раз. То кошка, летящая с крыши гаража вниз. То распуганное стадо гусей. То сломанные ветки яблони. И тогда он решил поговорить с мальчиком серьезно. - Понимаешь, Эсти, я уже боюсь оставлять Арно с тобой. - Почему? – насторожился тот. - Вдруг он сделает что-то плохое тебе. И что? Ты скинешь его с гаража? Или будешь швырять с него камнями? - Я что, с ума сошел, что ли? - Вот и мне хотелось бы задать тебе этот вопрос. А чем провинились соседская кошка, гуси и яблоня? И зачем учить Арно, что цветы не живые? - А что им сделается? - Ну, если тебе сломать руку и сказать, что тебе сделается…. Ты будешь сопротивляться. А они не могут. И это, на мой взгляд, самое подлое – делать больно тому, что не может ответить. Может, ты не сделаешь больно Арно. Но ты научишь его делать больно другим. Эстебан опустил голову и упрямо поджал губы. - Скажете отцу? – наконец спросил он дерзко. - Зачем? Во-первых, я не доносчик, во-вторых, если уж он не знает о твоих поступках до сих пор, значит или не хочет знать, или считает их нормальными. - Думаете, ему не все равно? Губы мальчишки искривились в ухмылке. Это был "тот самый Эстебан Колиньяр", который любил пранки и дерзил всем взрослым. Эмиль его таким пока не видел. - Вот тут я ничего сказать не могу. Я с ним незнаком. Эмиль протянул руку – Эсти дернулся, как от удара плеткой. - Да всем все равно. Другие, думаете, живут по-другому? А на войне убивают всех. В том числе и детей… Или вот наша классная… Родительский комитет к праздникам дарит хорошие такие конвертики ей. А кто не вложился… ругать не будут, но отметочки уже не те, и отношение тоже. Да вообще все только и делают, что напяливают маски. Только не зомбаков, а наоборот, таких добреньких людишечек… Хотя в душе похуже тех зомби. Эсти и сам не заметил, как проговорился. - А что за зомби? - А то вы не знаете? Смотрели же мои видосики, когда отобрали у мелкого телефон. Да смотрите, мне не жалко. Он опять нервно дернул плечом. Продолжить разговор не получилось. Притопал проснувшийся после сончаса Арно, занимавший все время и внимание. И, улучив минутку, Эмиль лишь шепнул Эстебану: - Пожалуйста, не учи его ломать все, что попадается на пути. Я не хочу, чтобы он сломал чью-то судьбу. Эсти коротко кивнул.