Илт: новая охота.

***

Все началось этой весной. Конец марта, 2012 год.

      Регулярный баскетбольный сезон в школах подходил к концу.       Вымытый до блеска пол поскрипывал под ногами поглощенных игрой баскетболистов, что охватили поле. Трение подошвы кроссовок о деревянные дощечки эхом отдавалось по залу звонким писком и терялось в гуле бренчащих трибун: зрители воодушевленно окликали игроков, выкрикивали лозунги поддержки и иные не поддающиеся цензуре выражения, кои могла разобрать лишь сама молодежь.       Капитаны команд выделялись на общем фоне своих товарищей: накопленный опыт, непревзойденное ведение мяча, тактика игры и комбинации маневров — всё это отличало их и всё это можно было ощутить по одному лишь взгляду, искрящему решимостью, и по полной уверенности походке. Мяч взмывает в воздух, успевает преодолеть небольшое расстояние и вновь находит пристанище в распахнутых ладонях. Выпрыгивает из одних рук в другие, оказывается в центре поля и тут же летит в другой конец. Игроки боролись за первенство, за возможность перехватить и передать мяч поджидающему его товарищу.       Бросок. Прямо в кольцо. Трехочковый!       Мяч с характерным шлепком ударяется о пол, затихая на фоне радостных воплей трибун.       — Бастер!!!       — Вперед, Купер!!!       — Давай, Тодд!!!       — ####!!!       Как только мяч оказывался у Бастера — трибуны заливались визгами да воскликами, на которых баскетболист не заострял своё внимание, потому как был полностью сосредоточен на игре, а зрительские симпатии не особо тешили его. Купер преодолевает расстояние, огибает противников и…

Данк (слэм-данк)!

Мяч в кольце.

      Бастер передает мяч Тодду, и тот с легкостью в прыжке ловит его, а после…

Аллей-уп!

      Тодд, подпрыгнув, наваливается на плечи друга и шутливо взъерошивает тому волосы, на что Бастер ухмыляется и в той же манере отталкивает его, хлопнув по спине.

Трехочковый!

И снова!

      Первая четверть матча подошла к концу. Перерыв.       — Лови, Купер, — окликнул того Тодд, и Бастер ловит подкинутую ему бутылку воды.       Крышка отлетает в сторону, затерявшись где-то под ногами зрителей. Он поднес горлышко к устам и за несколько жадных глотков опустошил всю бутылку. Широкая ладонь смахнула стекающие по лбу капли пота и, переместившись к затылку, взъерошила взмокшие волосы.       В свете прожекторов блеснули рыжие локоны. Чирлидерша кошачьей походкой преодолевает расстояние и оказывается подле баскетболиста с игривой улыбкой на лице. Тонкие пальцы постучали по крепкому плечу, и уста Купера дрогнули, расплываясь в довольной ухмылке.       — Соскучилась? — как бы невзначай интересуется он, ласково обхватывая ладонями девичью талию. — Скоро мы закончим — и улыбается шире, как только руки чирлидерши обняли его за шею.       — Не сомневаюсь, — заключает та. — Надери им зад, — с искрой в лазурных очах шепчет Стэйс и склоняет лицо баскетболиста ближе к себе. Без доли стеснения она целует того в губы у всех на виду.       — Хей, голубки, взгляните сюда! — окликает тех Фео и успевает сделать несколько снимков до того, как поцелуй прервал свисток.       Парочка нехотя отстраняется. Стэйс кокетливо подмигивает парню и, пританцовывая, возвращается к остальным ожидающим её чирлидершам.       Начало второй четверти матча все ещё сопровождалось блестящими маневрами непревзойденного дуэта Бастера Купера и Тодда Аллэна. Роль разыгрывающего защитника отлично подходила Аллэну: он был несказанно хорош и ловок, потому ему не составляло труда путать соперников обманчивыми бросками и выпадами, при этом юрко протискиваясь между ними. Окруженный чужими защитниками, кареглазый резво разворачивается корпусом в противоположную от товарища сторону, подпрыгивает, имитируя ложный бросок, и…       Они даже не пересеклись взглядами, однако мяч из рук Тодда вдруг полетел в сторону Бастера (а вот Купер считался довольно универсальным игроком, но всё же брал на себя роль атакующего защитника; так он еще и по совместительству капитан).

Мяч в кольце.

      Соперники вновь повелись. Парни обменялись удовлетворенными взглядами и, оказавшись рядом, ухмыльнулись, попутно хлопнули ладонями, после чего вновь разошлись в разные стороны. По пути к своему блоку Тодд даже умудряется покривляться, заметив направленную в его сторону камеру Фео — на что девушка добродушно ухмыляется и возвращает внимание к остальному диапазону поля. В объектив вновь попадает перехвативший мяч Купер, за коим девушка всеми силами старалась поспевать. Он ловко обходит противников: скольжение, разворот и снова в кольцо!       Под крики трибун камера обращается в сторону чирлидерш, особое внимание уделяя рыжеволосой девушке.       — Хей, Фео! — доносится со стороны, и голубоглазая устремляет взгляд в сторону парниши в инвалидном кресле в первом ряду. — Смотри, как могу, — заявляет он и, как только камера была направлена на него, резво крутанулся на месте. — Приходите после матча в нашу пекарню «Сладкая крошка»! Нигде вы ещё не попробуете настолько вкусных булочек! — Дюканж-Кассан задорно улыбнулся и показал большой палец вверх. — Не так ли, Мишель? — обратился он к девушке рядом с собой.       — Разумеется, — с улыбкой соглашается та.       Феодосия осторожно спустилась к ним.       — Давай, Франц, возьми на себя роль комментатора. Будешь так оплачивать рекламу. — Абель передает тому микрофон и улыбается сидящей рядом с парнем Мишель. Вновь завидя их рядышком, Фео сдержала ехидный смешок.       Франциск охотно согласился с предложением девушки и, вернув внимание к игре, тут же защебетал:       — Что же это такое! Тодд снова облапошил противников обманчивым броском! Как же он ловок, вы только посмотрите, как шустро он скользит между защитниками!       Абель умело поспевала за движущимися игроками. Иногда ей казалось, что не было смысла снимать остальных из команды, поскольку мяч практически всегда оказывался в руках Купера или же Аллэна. Однако же, из так таковой солидарности, она уделяла небольшое внимание и остальным.       — О нет, штрафной! — все с той же эмоциональностью произносит Франциск.       Не кажутся ли все эти матчи уж больно скучными? Все в итоге заканчиваются одинаково. Фео тихо зевнула.       — Лей-ап! Вперед, Джордан! — голос Франциска заглушили не только мысли Абель, но и возгласы трибун, от которых Мишель невольно прикрывала уши ладонями.

Может, в следующий раз заснять турнир шахматистов? Главное, не уснуть.

      — Давай, Бастер! Так держать! — Франц, казалось, чуть не выпрыгнул с инвалидного кресла, чем невольно напугал Мишель и был одарен её порицательным взглядом. Парниша чуть стушевался, виновато улыбнулся ей и продолжил своё дело: — О-о! Купер разгоняется, оставляя соперников позади, уходит в отрыв! Что же это, вновь ожидаем слэм-данк? — Дюканж-Кассан неотрывно наблюдает за баскетболистом. — В решительном прыжке у кольца он намеревается забросить мяч и-и…. Прямо в яблочко!       — Ух… — Феодосия тихо охнула, чем невольно привлекла внимание Мишель. Радость на лике Чапман переменилась поначалу непониманием, а после испугом, как только она проследила за взглядом Абель.       — Кошмар… — тихо пискнула Мишель, прикрыв уста ладонью.       Спортивный зал охватило напряженное затишье. Всё вокруг словно замерло, и только мяч гулко ударяется о пол, подпрыгивает пару раз на месте и укатывается в сторону.       Неудачное приземление. С кем не бывает? Так в тот момент подумал сам Бастер. Он спокойно привстал на ноги и собирался продолжить игру, как неожиданно оступился и, покачнувшись, свалился обратно.       — Бастер, не вставай! Не двигайся! — голос тренера перебил осевший в ушах звон и эхом пронесся по помещению. Мужчина подбегает к баскетболисту, около которого столпились товарищи, и останавливает того, усаживая обратно.       Стэйс, поспешно отбросив помпоны, протискивается через толпу и окидывает Бастера обеспокоенным взглядом. В лазурных очах её читалось неподдельная тревога.       — Что? Что такое? Что случилось?! — вопросы так и лились из уст чирлидерши.       — Вывих голеностопа, — заключает медик после быстрого осмотра, и Тодд невольно морщится с тихим вздохом.       Больно. Это должно было быть чертовски больно. Однако Купер ощущал лишь легкий дискомфорт в области лодыжки да голени, потому и не придал этому особое значение. Остальные же не были столь удивлены подобной реакции капитана (её отсутствию, если быть точнее) – все знали о его высоком болевом пороге.       — Бро, не двигайся, сейчас тут профессионалы всё порешают, ты не нервничай, — присев на корточки возле друга, поспешно протараторил Тодд, а после вместе со Стэйс последовал за медиками, что уносили Купера на носилках.       Аллэн наотрез отказывался продолжить игру: не станет он бросать друга ради какого-то школьного матча — и упрямо пропускал крики тренера мимо ушей. Он дернул плечом, скидывая руку тренера, что попытался его остановить, — мужчине лишь оставалось провожать его спину рассерженным взглядом.       Это не был смертельный приговор для баскетболиста, однако впереди Купера ожидал долгий процесс реабилитации. С того дня всё и начало идти наперекосяк…

Начало апреля, 2012 год.

Он больше не капитан команды.

      Это не так уж и сильно беспокоило его. Все рано или поздно вернется на свои места, а команде нужен лидер – Бастер был уверен, что эту роль на себя возьмет Тодд, но друг покинул команду почти сразу после его собственного ухода.       — Вернется настоящий капитан - вернусь и я, — в шутливом тоне тогда сказал Тодд, но был он серьёзен.

Середина апреля, 2012 год.

Статус "короля школы" с истечением второй недели реабилитации уже ставился под сомнение.

      Так ли это важно? Бастер никогда не тешился им, да и называть его так все стали сами. Он не нуждался в чужом внимании, в чужом восхищении и фанатизме. Ему нужна была лишь…

"Мы расстаёмся. Прости."

Конец апреля, 2012 год.

Стэйс…

      Баскетболисту нужна была лишь Стэйс Тэйлор. Любая: гордо шагающая вдоль коридора с поднятой головой; тихо плачущая ему в плечо; с румяными щеками и искрящими игривыми глазами; забавно шмыгающая носом из-за насморка и с покрасневшими щеками из-за простуды; взъерошенная, сонная, смеющаяся. Однако Стэйс любила славу и тешилась лишь ею. И стоит ли за это порицать? Бастер не стал - отпустил без лишних слов, без истерик и ссор. Значит, теперь он для неё уже не так хорош. Так бывает, такое случается и от такого никто не застрахован. Отпустил, но все еще испытывал к ней все те теплые чувства, которые теперь не может озвучить вслух.       Но он еще долго перечитывал то самое сообщение, уткнувшись в экран телефона.       Бастер не стал разыгрывать из этого расставания драму: не прикоснулся ни к сигаретам, ни к алкоголю или к чему еще похуже – его достала романтизация всего этого дерьма, и он не станет забываться в этой дряни.       Не потому что ставит себя выше этого, а потому как не желал окунуться в это беспамятное болото, коему под силу поглотить его целиком и без остатка. Купер не порицает тех, кто справляется "так", но и не поддерживает их.       За короткий промежуток времени от него стали отворачиваться все те, кого он так или иначе считал друзьями или хотя бы хорошими знакомыми. Все из их общей компании внезапно "потеряли" интерес и ушли. Все. За исключением Тодда. Остался только он. Обида, которую баскетболист всеми силами пытался скрыть, пожирала Купера изнутри: она стискивала легкие, вонзала клыки в сердце и царапала коготками ребра. Сдавливала шею в легком удушье, не позволяя высказать всё накопившееся внутри. Обида порождала гнев. Гнев порождал беспорядок в голове и мыслях, который приводил к необдуманным действиям под пеленой искрящей в голубых очах злости.       Бастер переворачивал весь дом (за исключением запертой на втором этаже комнаты и слишком часто пустующей родительской спальни), а после, когда выпущенный гнев стихал, поспешно старался навести порядок и расставить всё по своим местам: совесть сгрызала, ему было стыдно перед мисс Назирой (горничная, которая приходит три раза в неделю убираться в доме) за то, какой кавардак он устроил после её уборок. Неважно, что за это ей и платят, но Купер знал: здоровьем женщина не блещет и явно не сможет поднять перевернутый им диван или шкаф.       — У-у… — перешагивая через разбросанные по полу осколки вазы, присвистнул Тодд. Он оценивающе скользнул взглядом по бардаку, что устроил Бастер, и присел рядом с ним на диван. — Снова сгрустнул? — русоволосый ненавязчиво приобнял друга за плечи.       Тодд знал, что Купер подавлен: он долго не отвечал ему ни на сообщения, ни на звонки — потому Аллэн, почуяв неладное, поспешил к тому домой. Негоже оставлять его в таком состоянии наедине со своими мыслями в этой давящей тишине дома. Ему было искренне жаль, что тому приходится проходить через нечто подобное, однако Купер не заслуживает жалостливого отношения к себе. Тодд, знакомый с ним еще с младших классов, знает: Бастер оправится, окрепнет, придет в себя – он силен не только физически. Ему просто нужно время.       — Отвали, — шикнул Купер и дернул плечом. — Как же жалко я выгляжу сейчас. — он ощутил, как глаза стало пощипывать, и прикусил щеку.       — Да ладно тебе. Тип, знаешь, вся эта ситуация действительно довольно-таки грустная. У меня даже иногда складывается ощущение, будто ты поневоле стал главным героем сопливой мелодрамы, — и Тодд не шутил, рассуждал довольно-таки серьезно.       — Пф… — Бастер потер слегка покрасневшие глаза руками.       — Так что можно и слезу пустить. Вот, мое плечо всегда в твоем распоряжении, — заверил того русоволосый и игриво заиграл плечами.       — Да пошел ты, Аллэн, — горько усмехается Бастер и пихает того локтем.       — Ну, ладно. Раз плакать не хочешь, тогда давай приберемся и пойдем на улицу. Тебя надо выгулять.       — Я тебе, че, собака?       — Было бы, кстати, неплохо тебе завести собаку… — Тодд закивал и, заметив на себе ироничный взгляд друга, добавил: — Кошатник, что-ли? Нет? Тогда давай попугая. Или рыбок?       — Всё, молчи. Давай за дело, — отмахнулся Бастер и привстал. — К слову, что у тебя в итоге с той девчонкой? — вдруг интересуется он.       На лице друга мигом расплылась глуповатая улыбка, а карие очи его по-детски блеснули. При упоминании «той самой» Тодд заговорщически и смущенно закатывает глаза. На загорелых щеках вспыхнул румянец.       — Бл###, кто бы еще о соплях мне тут говорил! — возмутился Бастер.       — Фео достала мне её номер, хе, — хихикнул Тодд, осторожно поднимая с пола осколки вазы. — А еще, как оказалось, её зовут Гвен! Прикинь, она тогда назвалась липовым именем! Во дает! Загадочная.. — нотка очарования послышалась в его тоне.       — Да ну? А как же Хлои. Ты ж ей определенно нравишься, — Бастер вдруг вспомнил, как во время одного из матчей она пожирала взглядом ту самую Гвен, за коей ухаживал его друг.       Хлои в тот момент сгорала от ревности и, как ему показалось, была готова выцарапать "сопернице" глаза или, чего похуже, вырвать той волосы при виде заигрывающего с ней Аллэна. На фоне светлых волос заметно выделялись её покрасневшие от злости щеки.       — Она нравится Джордану. Я в таких интрижках не участвую, а он пусть найдет в себе смелость за ней поухаживать.       — Пф-ф… — насмешливо прыснул Купер.

***

Начало сентября, 2012 год.

      — Жалко выглядишь, — вымолвил Бастер над сидящей у обочины девушкой, которую до жути напугало его неожиданное появление.       Смена эмоций на её измазанном потекшей косметикой лице показалась ему уморительной, но парень не без усилий сдержал норовивший вылететь из его уст смешок. Губы все же предательски дрогнули и искривились — насмешка больше походила на пренебрежительный оскал.       Баскетболист и сам не понимал, зачем вообще подошел к ней, но просто смотреть на промокшую под не стихающим дождем девушку было, как минимум, не очень по-джентельменски. С каких пор он стал джентельменом? В голове вдруг промелькнул образ Тодда, который часто составлял ему компанию и скрашивал его одиночество, когда в четырех стенах сидеть было уже невыносимо.       Возможно, если бы не переезд Аллэна, сейчас они бы прогуливались под дождем вместе.       — Ну и ну, ты че, сбежала из какой-то сопливой мелодрамы? — на самом деле, задавался он больше другим вопросом: «Что ты тут делаешь в такое время?» - однако не озвучил его вслух. Какое ему дело?       Да и сам Бастер что забыл на улице в такую погоду?       После проведенного в кабинете шерифа Арчер времени ему вновь стало душно в звенящем тишиной доме, где он в который раз перевернул всё вверх дном. Ему не хотелось окунаться в неприятные воспоминания, кои освежила беседа с полицией: Бастер создавал шум, нарушал тишину, лишь бы заглушить всё то, что желало всплыть в голове – а приберется он завтра, потому что сейчас явно нуждается в прогулке на свежем воздухе, дабы проветрить голову. Неважно, что пошел дождь – он ведь прихватил зонт, дабы не намочить гипс.       Купер лишь иронично выгибает темную бровь, когда пёс, который испугался не меньше своей хозяйки, вгрызся ему в этот поганый гипс. Ненароком в голове промелькнула мысль о том, что баскетболист и сам не был бы против разорвать тот, разделяя это желание с псом. Однако вот…собачих слюней ему там только не хватало, а перевязка будет лишь послезавтра.

"Было бы, кстати, неплохо тебе завести собаку…"

— повторились в голове слова Тодда. Бастер безнадежно закатывает глаза. — Руни, ко мне.       Значит, Руни. Хорошо хоть, что не какой-нибудь «Пупсик» - для добермана это звучало бы уж слишком слащаво.

***

      — Чё… — только и вылетело из уст Купера, когда сержант Грин, с коим он пересекся у ворот школы после окончания учебного дня, вдруг протянул ему два билета.       — Это компенсация за несостоявшееся вчера свидание, — неловко кашлянув в кулак, пояснил мужчина. Весь день у него из головы не вылетала прискорбная мысль по поводу вчерашних планов подростков, которые он поневоле бессовестно сорвал!       Пред глазами офицера всплывало огорченное лико ворвавшейся в кабинет директора Ортис, чьи карие глаза, как ему казалось, вот-вот нальются слезами – Альберт чувствовал себя омерзительным подлецом!       — Ортис… — пробубнил Бастер сквозь тихий скрежет зубов. Зачем она упомянула про это дурацкое свидание, которого и не должно было быть в помине?!       Сегодняшнее происшествие, сравнимое с позором, ему просто хотелось уже забыть как страшный сон.       — Сеанс завтра, — Альберт был явно доволен собой. Благое дело: сопутствовать зарождению любви у молодых! К тому же, нельзя не упомянуть, с выбором фильма ему помог сын, так что Грин наверняка не прогадал. — Мисс Ортис, — завидя вышедшую к школьным воротам девушку, поприветствовал ту мужчина.       — Здрасьте. Ещё раз, — кивает та и иронично выгибает брови. Сначала она взглянула на сержанта, после на билеты в его руках и затем на Купера – и так поочередно на каждого еще один раз в попытке сложить пазл происходящего.       — В общем, конфликт исчерпан. Хорошо вам завтра провести выходной. — Грин всё же передал билеты парню и, воодушевленно поглядев на молодых «тем самым» взглядом, с удовлетворенной улыбкой направился в сторону полицейского автомобиля, где его, как ни странно, не ждал несносный коллега (в это время Курт разгребал отчеты и документы в офисе, отбывая свое наказание за сегодняшний промах; мы будем помнить тебя, офицер Лемар…).       Купер и Ортис простояли в тишине несколько секунд, прежде чем девушка, не удержавшись, насмешливо прыснула – в ответ на что парень раздраженно дернул щекой и снова начал закипать.       — Как же вы все за#####! — и, спихнув билеты уже Еве, сердито вышел за ворота школы. В его разгневанном тоне послышались нотки британского акцента, что еще больше рассмешило девушку.       — Ну и ладно, схожу с Руни! — бросила она тому вслед.

***

      И как все пришло к тому, что сейчас он, причесанный и с букетом в руках, сидел в гражданском автомобиле мистера Грина…       Купер не собирался идти на фальшивое свидание с Евой, ведь в его планах было провести выходной несколько иначе: к примеру, уделить внимание турнику на заднем дворе, выполнить комплекс упражнений (как для поддержания формы, так и для разработки голеностопа), принять освежающий душ, пообедать (сегодня, как ни странно, он проспал до двенадцати часов, потому упустил завтрак; прошлый будильник Купер благополучно сломал, бросив его в стенку, а новый купить совсем забыл), а еще созвониться с Тоддом.       Не успел он толком переодеться после душа, как тишину дома нарушил раздавшийся дверной звонок.       Мисс Назира должна прийти только завтра; родители, как и Тодд, сейчас вообще за пределами штата; близкие родственники живут в Англии – прийти к нему в гости было попросту некому. Кто ж знал, что этот надоедливый "старик" Грин заявится к нему домой, чтобы подбросить к кинотеатру на это злополучное свидание, коему сержант был рад больше, чем сам Купер.       — Ах да, это мой сын! Ему с нами почти по пути, подбросим его к стадиону, — заводя машину, не без доли гордости произносит Альберт, когда Бастер сел на заднее сиденье.       — Иосиф. Много наслышан о тебе, — представился сидящий в салоне (также на заднем сиденье) рыжеволосый парень. — Рад знакомству, — и протянул брюнету руку.       Купер нехотя, но все же отвечает на приветствие младшего Грина рукопожатием. Тот был похож на сержанта: такой же рыжеволосый, только глаза тёмные; родство также выдавали и черты лица — возможно, мужчина выглядел примерно таким же в молодые годы.        Отчасти и сам баскетболист знал о Иосифе из разговоров Альберта и Курта: осведомлен о том, что тот занимается хоккеем и учится в соседней школе – не более. Сержант всегда отзывался о своем сыне с непередаваемым трепетом и гордостью, и лишь одно упоминание того сопровождалось блеском в его серовато-зеленых очах.       — Отец за вчерашним ужином все уши прожужжал о твоем свидании, — беззлобно прошептал Иосиф, и Бастер обреченно закатывает глаза, сдерживая вздох: в тоне хоккеиста отсутствовала насмешка, он просто поделился с ним этим.        Судя по всему, сержант Грин часто упоминает о нём в своём доме, и Купер догадывается, по каким причинам: наверняка из-за проблем, кои он умудряется доставлять. Все взрослые одинаковые – только и лелеют о том, как бы исправить его.       — Ну что, Бастер, нервничаешь? — поглядывая на парней через зеркало, поинтересовался у голубоглазого Альберт.       — Нет, — последовал сухой ответ.       — Может, подвезем и мисс Ортис?       — Я не знаю, где она живет.       Возмущению баскетболиста не было предела, когда мужчина не только принудил его расчесаться, по-глупому уложив волосы с пробором по середине, так еще и всю дорогу давал советы в делах сердечных (уж лучше бы этим занимался Курт…). Желание открыть дверь и выпрыгнуть из машины нарастало с каждой секундой все больше, и баскетболист всеми силами подавлял в себе желание так и поступить.        Ничего не оставалось, кроме как уныло глядеть в окно, периодически закатывать глаза и раздраженно поскрипывать зубами, выдвигая нижнюю челюсть вперед.       — Удачи, сынок, — пожелал выходящему из машины Иосифу старший Грин с улыбкой на лице, и они поехали дальше.       Мужчина оставлял впечатление не только добросовестного гражданина, но и заботливого семьянина. Видеть сержанта вне его рабочего дня в простой гражданской одежде было немного непривычно – и Бастер всё ещё не понимал, по какой причине тот тратит на него своё вне рабочее время, которое лучше было бы уделить семье: любящей жене и сыну – но, похоже, Альберт успевает всё и сразу.       — Что, от родаков сбежала? — привычно щурясь, хмыкнул Бастер.       Странное чувство поселилось внутри него после сказанных слов. Кажется, это была зависть, ведь ему из дому сбегать нет никакого смысла. Бежать не от кого: родителей никогда не бывает дома – разве что, только лишь от кричащей тишины и давящего одиночества. Сейчас он даже не помнит, какую страну или штат матушка с отцом решили посетить на этот раз. Несмотря на не обделенные роскошью комнаты и обилие редкостных диковин да картин, дом ощущался пустым: в нём уже давно не бывает слышно семейных разговоров за столом во время ужина, когда все собираются после рабочего или учебного дня; уже давно в его стенах эхом не раздается детских смех; в нём не осталось людей, коих Купер мог считать своей семьей.       — А наш избалованный роскошью мальчик сбежал из не менее роскошных хором, ощутив себя чертовой диснеевской принцессой? — съязвила в ту дождливую ночь ему в ответ Ева, вытирая рукавом потекшую тушь.       — Ты ничего не забыл, молодой человек? — голос сержанта возвращает парня в реальность.       Бастер вопросительно вскидывает темную бровь.       — Какой мужчина идет на свидание без букета цветов? — следует ответ.       Автомобиль как раз останавливается у цветочного магазина. Завидя, как сержант потянулся к ремню безопасности, дабы расстегнуть его, Бастер вдруг воскликнул:       — Я сам! — и поспешно вышел из машины, не дожидаясь мужчину.       — Всё-таки переживает, — тихо хохотнул Альберт.       Тошнотворно улыбчивый и вежливый флорист бесил баскетболиста в этой ситуации еще сильнее.       — Какие цветы предпочитает Ваша девушка? — тактично уточняет парень. — Розы, тюльпаны?       — Да без разницы. — Бастер складывает руки на груди и постукивает ногой о пол, сохраняя беспристрастный вид.       — Какой цветовой гаммы придерживаться в оформлении?       — Мне всё равно.       — Ах да, а…       — Просто собери уже этот чертов букет! — не сдержался Купер. Ему просто хотелось, чтобы весь этот цирк поскорее закончился, и он вернулся к своим первоначальным планам.

      "С тебя еще лакомства для Руни", —

слова Ортис эхом раздались в голове Бастера, когда он, выходя из магазина, наткнулся взглядом на резвящихся у дороги щенят.       Альберт припускает стекло и выглядывает из машины, выискивая задержавшегося парня взглядом. Обнаруживает он того уже выходящим из соседнего гастронома с пакетиками корма для собак в свободной от мешавшегося букета руке. Шуршание упаковки молниеносно привлекло внимание щенят, и те с радостным тявканьем мигом оказываются подле него.       Представшая картина грела сержанту сердце, и мужчина ничего не сказал, когда Бастер вернулся в машину.

***

      И вот, причесанный Купер уже стоял у кинотеатра с букетом в правой руке и костылем под левой подмышкой. Невзирая на уморительный со стороны вид, выглядел баскетболист пугающе хмуро.       — Хорошо вам провести время. Не гуляйте допоздна! — на прощание вымолвил Альберт, и машина под тихий свист шин тронулась с места.       — Ненавижу… — гневно прожевал Бастер, и по лицу его мелькнула зловещая тень.       Посреди толпы в фойе кинотеатра на диванчике безмятежно сидела Ева в сопровождении своего горячо любимого пса, что расположился подле ног хозяйки. Ей уже успели сделать замечание по поводу животного, однако девушка пропустила то мимо ушей – после еще нескольких замечаний администратор направился за охраной.       — Ты серьезно притащила собаку в кинотеатр? — Бастер иронично выгнул темные брови.       Услышав уже знакомый голос, Руни приветственно гавкнул и, принюхиваясь к баскетболисту, подошел к нему с виляющим хвостом – такое поведение питомца вызвало укол ревности. Ева складывает руки на груди и, оценив прическу Купера, насмешливо прыснула.       — Ты серьезно пришел на "свиданку" в таком виде? Ты из какого века вылез, принцесса, — съязвила она и неспешно привстала, а наличие букета и вовсе добило её.       — Надеюсь, у тебя на них аллергия, — процедил Бастер и подавил в себе желание швырнуть в ту эти тошнотворные цветы. Он перехватил руку злорадно посмеивающейся девушки, что потянулась к его волосам, и всунул ей в ладонь букет.       Внимание парня вновь переключилось на Руни. Он, взъерошив волосы и придав им привычную форму, присаживается на корточки и, покопошившись в кармане бомбера, вытаскивает оттуда купленное им лакомство — Ева удовлетворительно хмыкает его действиям, в то время как пёс на радостях был готов обслюнявить Купера с головы до ног, когда брюнет начал избавляться от упаковки.       — Без лобызаний (облизываний), — останавливает того баскетболист с вытянутым указательным пальцем и подкидывает Руни уже само лакомство в форме косточки.       — Это всё очень мило, но у нас только два билета, — как бы невзначай подмечает Ева.       — Тогда можешь оставаться ждать нас с Руни здесь, — в том же тоне прыснул Бастер.       — Ты, наверно, забыл, что это мой пёс.       — Нет, но ему определенно нужна мужская компания.       Угрожающая атмосфера нависла над ними, и лишь ликующе грызущий косточку Руни разбавлял её.       — Мишель! — в громком шепоте окликнул брюнетку Франциск, чьи зеленые очи при виде дуэта Купера и Ортис удивленно округлились. Он несильно дернул ту за рукав рубашки в попытке привлечь внимание и кивнул в сторону парня и девушки, когда Чапман обернулась к нему.       Темные брови Мишель взмыли на лоб, от удивления он чуть приоткрыла рот и, переглянувшись с Франциском, безмолвно пожала плечами.       — У Фео реально чуйка! Она, похоже, была права! — заверил зеленоглазый. — Интересно, на какой фильм они пришли? Давай спросим!       — Давай-ка лучше не будем нарушать их идиллию, — предостерегающее вымолвила Чапман.       — Ха-ха… ладненько, покатили! В кинозал уже запускают.       Идиллию тех двоих посмели нарушить лишь подошедший охранник и подтянувшийся к ним администратор, коему Ева грезила сломать нос и сунуть бейджик как можно глубже в мягкое место.       — Какие-то проблемы? — двинув челюстью, холодно интересуется Купер и неспешно разворачивается к подошедшим всем корпусом.       — С собаками нельзя. Девицу уже неоднократно предупредил администратор.       — Мы купим для него билет. Есть вопросы? — Купер не собирался уступать.       — Говорим же, с животными в кинотеатр нельзя! — подал голос уже администратор, коим был худощавый парень с гладко выбритой щетиной и выпирающими передними зубами.       — Но ты же тут, бобер облезлый, — съязвила Ева, и администратор покраснел от возмущения таким высказываниям в свой адрес.       — Хватит с ними болтать, выпроводи это невоспитанное быдло отсюда! — воскликнул он, а после испуганно ойкнул, когда Руни гавкнул и щелкнул зубами.

Как там назывался фильм… "Обитель зла: Возмездие"?