Признание, или школьные будни Антона

      Когда Катя прибежала в гардероб, Полины там уже не было. Она печально шла по направлению к дому в гордом одиночестве, стараясь снова не разрыдаться в голос, как на лестнице.       Смирнова быстро оделась и выбежала на улицу, но Полину там не увидела.       «Чёрт, Чёрт, чёрт! Где же она?»       «Полина ни с кем не общается, — подключила логику Катя. — а Пятифан и Бяша сейчас с Антоном «беседуют»… Значит, Морозова пошла к себе домой. А тропа туда вроде как одна».       Порадуясь своей сообразительности, Катя выбежала на улицу посёлка, где вдалеке увидела Полину.       — Морозова! — крикнула Катя. — Полина, прошу, подожди!       Та услышала Смирнову, но лишь прибавила шаг.       «Вот вредная», — подумала Катя и побежала за Полиной, то и дело размахивая руками, чтобы не упасть.       Наконец она нагнала Морозову и, запыхаясь, сказала:       — Прошу тебя, выслушай меня! Не выслушаешь — никогда себе этого не простишь!       Полина скривила губы и фыркнула:       — Да с чего бы? И что это ты за мной бежала? Иди дальше обнимайся с Петровым! У вас же там любовь!       Губы у девочки задрожали, и она отвернулась от Кати, закрыв лицо руками.       — Да прекрати ты реветь из-за того, что сама себе надумала! — крикнула Смирнова, восстановив дыхание. — Помирились мы с ним, решили нормально общаться и впоследствии стать друзьями! Вот и обнялись по этому поводу!       Полина повернулась и замерла; слёзы продолжали скатываться по её щекам. Катя протянула Морозовой чистый носовой платок. Та вытерла лицо и с надеждой в голосе спросила:       — Это правда, Катя? Это правда?       — Да, — устало улыбнулась Катя. — Это правда.       Полина принялась душить Смирнову в объятиях, улыбаясь сквозь слёзы.       — Какая я дура! Господи, какая я всё-таки дура!       — Ну, ничего, — поглаживая одноклассницу по спине проговорила Катя. — Главное, что ты осознала, что была не права.       Наконец Полина освободила Смирнова из кольца своих рук.       — Ты спрашивала, Катя, нравится ли мне Антон. Я ещё сама не разобралась, ничего не обдумала, но мне кажется, что я влюбилась в него.       «Что и требовалось доказать», — усмехнулась про себя девочка. Вслух же она сказала:       — Мне кажется, и он к тебе неравнодушен.       — Мне тоже, — кивнула Полина. — Именно поэтому я всё это и устроила. Он говорил мне комплименты как-то по-особенному. Будто бы ухаживал…       Девочка вздохнула и мечтательно улыбнулась.       — Только ты ему не говори, пожалуйста! — взволнованно добавила она.       — Хорошо, — улыбнулась Катя. Она решила действительно этого не делать.       — Катя, — неуверенно начала Полина, краснея, — а ты не могла бы помочь мне, как предлагала. Какими-то советами, может быть…       «Господи… На два фронта я работать не планировала, сохраняя всё в тайне. Да они меня прирежут, когда узнают… Но делать нечего…»       Смирнова обречённо вздохнула и ответила:       — Так уж и быть!       Полина снова крепко обняла одноклассницу.       — Сама устроила тут из-за объятий, а теперь меня уже второй раз, — не преминула съязвить Катя.       Полина лишь виновато пожала плечами.       Но тут улыбка слетела с лица Кати.       «Пятифан», — пронеслось в голове у девочки.       — Пока мы тут с тобой болтаем, там Антона твой Ромка убьёт!       — Скорее туда! — скомандовала Полина.       Девочки побежали к школе. Наверное, и при сдаче нормативов по физкультуре они не бегали так быстро. На счету была каждая минута. Да что там минута: секунда.       «Антон им спуска не даст», — уговаривала себя мысленно Катя.       «Какая я дура! Дура! Только бы мы успели!» — прокручивалось в голове у Полины.       Когда они добежали, то увидели Бяшу, сидящего на ступеньках школьного крыльца. Полина рванулась к мальчику и, благодаря неизвестно откуда взявшейся силе, приподняла его за грудки и яростно прошипела:       — Где они?!       «А она знает себе цену», — усмехнулась Катя.       Ошалевший Бяша промямлил:       — На восточной лестнице…       Полина грубо бросила его обратно на ступени и поманила Катю к чёрному ходу.

***

      Ромка был всё же сильнее Антона, хоть Петров его порядком и помял. Пятифан приставил к горлу Антона нож-бабочку и процедил:       — Я тюряги не боюсь, фраер! Это тебе за Полинку!       Он уже хотел воткнуть нож, но услышал крик Полины:       — Рома, стой! Я всё неправильно поняла!       Пятифан от неожиданности выронил оружие. Антон воспользовался моментом и оттолкнул Ромку.       — Катя, спасибо, ты вовремя, — поблагодарил Петров.       — Да что там, — махнула рукой Смирнова.       Полина же продолжила свою речь, адресованную Пятифану, который, впрочем, уже приходил в себя:       — Рома, они просто помирились. Мне Катя всё объяснила. Я ей верю.       — А я тебе что говорил! — поддакнул Антон.       — Да, дела, — почесал затылок Ромка, — Тоха, даже не знаю, что тут сказать. Чуть ведь не убил тебя. Но нам ты с Бяшей круто прописал.       Смысл последнего предложения произвёл на Полину приятное впечатление, а Катя лишь убедилась, что была права.       — Хорошо, что мы в итоге во всём разобрались, — демократично изрёк Антон.       Ромка поднял с пола нож и сунул к себе в карман брюк.       — Насчёт Полинки… — продолжил Пятифан, посмотрев на неё. — Тоха, как я и говорил. Общайся, гуляй — мешать не буду. Ты, как никто другой её достоин. В любом плане.       — Спасибо, — ответил Антон.       — Рома, ты же мог его убить! Как ты мог! — не унималась Полина, которая ни на шутку перепугалась за Антона.       «А вот раньше она что думала?» — закатила глаза Смирнова.       Ромка уже открыл рот, чтобы ответить, но его опередил Антон:       — Забыли.       Теперь Полина пыталась извиниться перед Антоном, её хладнокровие и смелость словно ветром сдуло:       — Антон, прости меня! Прости, пожалуйста! Прости!       Петров готов был простить ей и намного бо́льшее.       — Да ладно, Полина. Просто не так поняла.       Морозова бросилась на шею к Антону, но быстро осознала, что сделала, и отпрянула, сгорая от стыда.       Антон тоже был в смятении. Как и Пятифан. Катя же смотрела на всё это с умилением.       Ни пророня ни слова и не сговариваясь, Катя и Полина пошли на улицу по лестнице, а Ромка и Антон за вещами в гардероб.       Когда все встретились у входа в школу, Пятифан протянул Петрову руку:       — До завтра, Тоха. Ещё раз извини.       — Забыли, — произнёс Антон, ответив на рукопожатие.       — Ладно, мы с Бяшей отчаливаем, — попрощался Ромка. — До завтра.       — До завтра, — ответили остальные.       Бяша уже почти не хромал. Они с другом удалились.       Катя же подозвала к себе Антона, пока Полина что-то проверяла в портфеле.       — Давай, иди с ней! А я пойду по другой дороге, — прошептала Катя.       — Да ты что? Совсем?! — не оценил идею Антон.       — Да не ори ты! — дала подзатыльник Петрову Смирнова. — Проводишь её.       — Катя, я ещё не готов. Я ей глупостей наговорю и ещё от инфаркта помру!       Девочка вздохнула и сочувственно похлопала Петрова по плечу:       — Ладно уж, в этот раз пойду с вами.       Полина закончила рыться в портфеле и спросила:       — Пойдём все вместе?       — Да, — ответил Антон и с мольбой посмотрел на Катю.       Та, хитро улыбаясь, немного помолчала, чтобы помучать мальчика (что-то стервозное в ней всё же осталось), и наконец ответила:       — Да, пойдёмте все вместе.       И они пошли. Антон в обществе Кати чувствовал себя более раскованным, общаясь с Полиной.       «Они будут прекрасной парой, чудесно дополняя друг друга», — решила Катя.       «Он так великодушен, если простил меня. Мне кажется, я влюбилась ещё сильнее», — думала Полина.       «Я видел её глаза. Она действительно просто не так поняла. Но раз она такое устроила, значит, и она ко мне испытывает что-то похожее, что и я к ней», — пришёл к греющим душу и сердце выводам Антон.       Так они втроём и шли, бо́льшую часть дороги звонко хохоча над разными историями и шутками, которые ребята рассказывали друг другу. Полина и Антон не считали Катю третьей лишней, да и она таковой себя не чувствовала. Ей, как и Полине, было просто приятно наконец-то побыть в хорошей компании.       И все трое хотели, чтобы этот путь до дома длился вечно…