Вольная привязанность

— Да, я зуб даю, что он учился в Англии! — убежденно пытался доказать мой одноклассник всем вокруг, что Чонгук не обычный корейский мальчик, а какой-то супер-крутой чувак, живший в штатах и обучавшийся по специальной программе для одаренных. Они трещали об этом, пока новенький не успел притащиться в школу. Если ты очень популярен, будь готов в один момент услышать за своей спиной кучу неприятных и сумасшедших слухов. — Да с чего ты взял? — Хосок, золотце, почему ты в принципе с ним разговариваешь, а?! Он же отбитый на голову, такое придумывать и на серьезных щах об этом всем вокруг рассказывать может исключительно круглый идиот. Тем более мы говорим за спиной Чонгука, а это уже сплетня — гнусная попытка самоутверждения! Только вот я в своем лицемерном стиле, как всегда промолчала, продолжив сидеть рядом с ними и скептически смотреть на клоуна, поселившегося в моем классе. — Ты посмотри на него? — замахал руками Юмин, указывая на абстрактного парня. — Он выглядит, как зажравшийся мажорик. — Еще пару дней назад ты называл его крутым пацаном! — Чеен хмыкнула в сторону быстро переобувшегося паренька. — Внешность обманчива, — отбил Юмин, вновь возвращаясь к своей теории со всем пылом и жаром, — одевается дорого, все умеет, вы посмотрите на то, как вежливо он со всеми разговаривает и как кадрит девчонок. — А как он кадрит девчонок? — заинтересовалась я. Это то, что мне нужно. Побольше информации о его предпочтениях и поведение в отношении противоположного пола. — А тебе зачем, Тацу? — тут же усмехнулся Юмин, прищурив свои темно-коричневые глаза с каким-то издевательским огоньком. Он что, пытается меня пристыдить или запугать? — Для тебя я Тацуне, — также искривила я губы в ответ, — тоже хочу кадрить девчонок, как сын английских кровей. — Хосок рядом со мной прыснул, явно сдерживаясь от серьезного хохота. — Ну, так наблюдай, — вот это аргумент! — Так выслуживается перед каждой, кто ему улыбнется. — Это называется вежливость, неудачник, — отбрила я и поднялась со стула в надежде немного размять кости. Да и выслушивать этот бред никакой пользы и интереса уже нет. Одна бравада и попытка снизить старания других людей. Конечно, легче поверить в то, что человек одарен, что ему повезло и что у него есть какие-то привилегия, позволяющие ему получать результаты выше твоих, чем решить, что он днями и ночами пахал, чтобы достичь серьезных высот. Ведь в последнем случае, сразу ущемляются разные неженки, которые уверены, что стараются, но ничего взамен не получают и что им просто в руки не упало благословение господа. Я отошла к окну, за которым сегодня совершенно не видно было солнца. Курчавые облака словно взгромоздившиеся гроздья винограда, готовы были разлить воды на маленьких человечков, бегающих под их могучим сводом. Сегодня мы наконец-то пойдем к Тэмину. Я должна постараться узнать хоть что-нибудь о том дне, иначе не смогу спокойно спать, подозревая сонсэннима в попытке убийства. Такие тяжелые мысли вили гнезда в моей голове и не давали покоя. Когда в класс вошел Чонгук, разговоры моментально утихли, словно развернулись врата ада, а поганые рты некоторых моих одноклассников тут как тут прикрылись. Но новенький и вида не показал, что знает о ком трепались. Я же была уверена, что он в курсе. Держался Чонгук при всем действительно молодцом. И почему все видели в нем что-то особенное? Не понимаю. Парень, как парень. Или даже больше. Человек, как человек. — Тацуне, — мне послышалось или он и впрямь обратился ко мне, — привет. — Привет, — я подняла голову и стала следить за тем, как Чонгук спокойно подходит ко мне, оставив рюкзак на своем стуле, а на заднем фоне увидела подмигивающего мне Юмина. Новенький подошел ближе, и разговор наш принял более конфиденциальный оборот. — Вчера во время обеда, — он неловко почесал свои коричневые пряди на затылке ладонью, — я не хотел вас смущать. — О чем он? — Я понимаю, что ты из вежливости меня пригласила, — еще и догадливый, — поэтому будет правильнее… Мне стало его так жаль. Он видно переживала из-за моих слов, о тех претензиях, что я выдала незнакомому человеку. Хотя сама же кричала о том, что важно понимать, что любая личность намного глубже и дальше наших первичных представлений о ней. — Ты что и впрямь из Англии? — я тихо посмеялась. Ну, вот уже лучше. Я расскажу ему лично о том, что говорят за его спиной, чтобы не быть первой в списке лицемеров. — Не разговаривай со мной так официально. Я пригласила из вежливости, это не значит, что я расстроена тем, что ты придешь. Действительно, не заставляй себя уговаривать! — более миролюбиво закончила я. Мне пришлось прибавить, чтобы его приободрить: — Будет весело. И он неожиданно растерялся, даже слегка засмущался. — Они снова обо мне говорят? — Чонгук улыбнулся. Интересно, эти разговоры его задевают? — Только о тебе, — подчеркнула я. — Ну, это не самая страшная теория, которую я слышал, — хмыкнул простодушно парень. — О, так ты их коллекционируешь? — По предположению некоторых, мне скоро тридцать, — таинственным шепотом поведал Чонгук. — А здесь я под прикрытием, потому что расследую секретное дело. Я широко улыбнулась и поинтересовалась: — Как ты это терпишь? — Или одна из самых абсурдных — то, что я чемпион подпольных боев, — Чонгук снова покривился, словно съел что-то кислое и уже посмеялся с ситуации вместе со мной. — Они же не со зла, я знаю. — Конечно, нет, — заверила я парня в том, что одноклассники всего лишь забавляются. Рядом с нами возникла Чеен, мило улыбнувшись, присоединилась к беседе. — О чем болтаете? Едва я успела открыть рот, чтобы поделиться с подругой о происходившем диалоге, как Чонгук меня опередил: — Ничего особенного. Просто говорили о предстоящем тесте. Мой взор полный недоумения взметнулся ровно в глаза невозмутимого парня в попытке отыскать причину, почему он честно не посвятил Чеен в тонкости обыденного разговора. Он её засмущался? Не понимаю. — Уверена, что ты с ним справишься, — Чеен засияла, подбодрив одноклассника. — Даа, в отличие от некоторых, — тонко намекнула я на свою персону, захотев разбавить наш разговор безобидной шуткой. Учеба не так хорошо давалась мне, как, например, спорт. Наверное, каждый всё же хорош в чем-то своем. Ну, кроме смазливых и способных новеньких, у которых получается абсолютно всё. — У тебя тоже получится, Тацу! — Чеен поддела меня плечом, встав рядом. И в мгновение ко мне пришла маленькая крупица уверенности. Я поблагодарила её короткой улыбкой. — Чонгук, расскажи немного о своей прошлой школе? — неплохое начало разговора особенно в контексте всех слушков, взметнувшихся в классе. Чонгук неловко прочистил горло перед тем, как скупо выдавить из себя: — У нас был не очень дружный класс, особо рассказывать нечего. — Правда? Жаль, надеюсь, в нашем тебе будет уютнее! — Спасибо, тоже в это верю, — и он не удержался от приятной улыбки. Ему и неделю под такой атакой обаянием Чеен не выдержать, уж я-то знаю, каково оказаться под лучами её речей, поддержки и моральной силы. — Дружных классов не бывает, — не смогла удержать я собственную зловредность и токсичность. Хотя и имела право, я прекрасно помнила куда пришла и как привыкала к атмосфере «дружелюбного» класса. — Тацу, — надулась Чеен, возмущенная моим отношением к нашему коллективу. Я подняла руки в защитном жесте. В конце концов Чеен просто очень верит в людей. — А с учебой у тебя очень хорошо, Чонгук, придумал уже на кого пойдешь учиться? — снова эти нудные разговоры о дальнейших планах и перспективах. Сейчас каждый такой поднаторелый и продуктивный, что лишь мне непонятно, что в этом планирование хорошего. Попытавшись не выдать никакой перемены собственного настроения, я ловко успела улизнуть под предлогом того, что мне нужно повторить материал. В конце концов им нужно узнавать друг друга получше, а повторение — мать учения.

***

Вереницей тянувшееся ввысь стекло поражало своим масштабом. Такое огромное громоздкое здание отлично вписывалось в местный ландшафт, но мне как-то иначе представлялось это место. Хотя может больнички такими и должны быть, я ведь, к счастью, редко болела. Сколько здесь интересно этажей? Наверняка, в солнечные дни, множество бликов играет на ребрах могучего здания, больше напоминавшего офис, чем лечебное заведение. Я замерла, смотря наверх, где край больницы врезался в свинцовое небо, которое снова готовилось разверзнуть холодный душ на жителей города. От долго разглядывания череды не отличающихся стекол у меня даже слегка закружилась голова. Ну-ты, какая ерунда. — Таки-чан, чего застыла? — Чеен заинтересованно проследила за моим взглядом, встав рядом. — Да, так, — отмахнулась я, оглянувшись в поисках Хосока, который немного отставал, потому что забегал за фруктами для Тэмина. — Поторопись, и так припозднились, — недовольно заворчала я, хмуро заложив брови домиком. — Я делаю все возможное, Тацу, — пытался отдышаться парень после бега, махая пакетом перед моим лицом, — но твои спортивные ножки могли бы мне и фору дать. — Ой, тебе ли говорить что-то о спортивных ножках, — скептично бросила я, намекая на физическую подготовку друга, который превосходил меня в несколько раз. — Давайте не будем и здесь застревать, — произнесла убежденно Чеен, и мы поспешили за ней через снующих туда-сюда людей, прижавших к груди документы, к рессепшену, где милая девушка в белоснежном халате проинструктировала нас. К счастью, тетушка Хосока, та самая, что работала психологом в школе, одобрила наше рвение навестить одноклассника, оказавшегося в столь затруднительной ситуации, и заранее нас записала. Да и Хосок неплохо трепался, когда желал чего-то добиться. Унылым местом больницу нельзя было назвать. Здесь царило оживление, которое иной раз не встретишь даже на улице. Тут кипела работа, нацеленная на ценнейшие результаты — здоровье и жизнь. Люди в белых халатах, как супермены в плащах, носились из одного кабинета в другой, с этажа на этаж. Для них время не текло, как мед, зачерпываемый ложкой, а неслось, подобно комете. Хотя сказать «носились» было бы преувеличить, но некоторая торопливость присутствовала. Один доктор ходил важно и чинно, другой врач мог напротив быть, как неловкий мальчишка, спешащий домой для просмотра мультиков. Все были в работе, унынием могли заразить разве что больные, которые вели себя сдержанно, устало, взволнованно. Мы, не став дожидаться лифта, взметнулись быстро по лестнице, прошлись по светлому коридору в поисках палаты одноклассника. Из-за того, что случилось, родители не поскупились и поселили Тэмина в отдельную палату. Ему нужен был покой. Совсем скоро мы нашли необходимую палату, несколько непродолжительных ударов костяшек о дверь не привели к результату. И мы вслед за Хосоком проникли в палату без озвученного разрешения. Сразу, как открываешь дверь, на входящего падает столб света, проникающей из окна. Стены белые и разбавленные салатовым цветом в виде непродолжительной широкой полосы снизу взывали к спокойствию. Справа от входа располагалась кровать пациента, напротив плазменный телевизор, справа от которого дверь вела в ванную комнаты. Я немного знала о Тэмине. Впрочем, как и обо всех своих одноклассниках. Мне было бы интересно общение и с другими ребятами, но вся проблема с самого начала моего переезда заключалось в том, что им не было интересно со мной. А разве можно построить какие бы то не было отношения, не получая отклика, а только даруя его? Мне приятнее было остаться в одиночестве, чем выворачивать всю себя в надежде, что со мной заведут дружбу. Тэмина как личность я не знала, но могла заверить, что внешне он красив. Наверное, даже самый красивый парень в нашем классе, тем не менее, не самый компанейский, скорее скрытный, в чем-то такой же, как и я, отщепенец. Только красивее и умнее. Больничная одежда висела на нём, он схуднул, заметно осунулся, хотя песочный цвет кожи сохранил. Его темно-карие глаза, так магнетически притягивавшие к себе, были большими, но изящно сведенными в уголках. Создавалось ощущение, что он приценивается ко всему. Это добавляло временами очарования, а временами отталкивало. Темные отливающие медью пряди раскинулись в обычной стрижке, сейчас они слегка были несимметрично взлохмачены. Ровные брови, идеальные алые губы и закругленный подбородок. Вишенка только характер. Хотя в больничном амплуа ему добавились перелом ребер, левой руки, ноги, легкое, что оказалось чудом, сотрясение и, видимо, рана вдоль левой щеки, которая сейчас была залеплена огромным пластырем. Наш приход Тэмина не удивил. Наверное, потому что он о нем знал. Интересно было бы посмотреть на его безмятежное личико, когда ему только-только сообщили новость о нашем приходе. — Привет! — Хосок весь светился, как новогодняя звездочка, мы с подругой последовали его примеру и поздоровались. Ему было попроще, конечно, с ним общаться, потому что они вместе ходили на плавание. К слову, поэтому и с фигурой у Тэмина все было отлично. Одни сплошные красавцы вокруг. Сдался тебе новенький, Чеен?! — Привет, — Тэмин тихо поздоровался в ответ. — Мы тут тебе немного фруктов принесли, — Хосок поставил пакет на тумбочку. — Витамины помогут тебе быстро восстановиться, — поддержала Чеен и улыбнулась. Мне же оставалось легонько покивать в знак солидарности. — Спасибо, — Тэмин кивнул, указывая расположиться на диване возле окна. — Как твои будни тут проходят? — пока мы с Чеен устраивались на предложенное место, Хосок, присматриваясь ко всему вокруг, медленно кружил по палате. — Парни просили передать тебе привет. Без тебя совсем скучно и посоревноваться толком не с кем. — Нормально, — Тэмин вел разговор нейтрально. От него не веяло дружелюбностью, но и враждебно он себя не позиционировал. — Здесь скучно. Или спишь целыми днями, или телик смотришь. Мама недавно принесла ноутбук и учебники, — он взглядом указал на тумбу, возле кровати, внутри которой и хранились выше указанные предметы, — теперь стало немного полегче. — Ты идешь в ногу с программой? — поинтересовалась Чеен. — Стараюсь, — поморщился Тэмин, словно от зубной боли, — но не все всегда так просто. — Если будут вопросы, ты напиши или позвони, мы поможем, — Чеен просияла. — Только не мне, — вклинилась я, — мне самой помощь не помешает. Тэмин лишь хмыкнул, соглашаясь со мной. — Да, с твоими мозгами, — Хосок весело отмахнулся от всех наших переживаний за учебу, — тебе и напрягаться лишний раз не надо. — Любым мозгам нужны тренировки, — заметил Тэмин, и я с ним мысленно согласилась, — что нового в школе? — У нас новенький, — живо отозвалась Чеен. Она о нём хоть иногда забывает? Я снисходительно ей улыбнулась. — Да, Чонгук — классный, — покивал Хосок, — думаю, что сразу как ты выздоровеешь, вы с ним подружитесь. — Энтузиазма у них, конечно, хоть отбавляй. Мне же нужно было как-то подвести беседу к Ким Сокджину, но напоминать о том несчастном дне Тэмину тетя Хосока строго запретила, поэтому я не понимала, как подступиться. — У него кстати есть все шансы вырваться вперед. Брасом он отлично плавает. — Правда? Вот тебе и соперник нарисовался! — парень попытался принять положение поудобнее, приподняв подушку повыше, но из-за тугой повязки на ребрах у него ничего не вышло. — Ну, до тебя ему далеко, — неохотно признал Хосок, поддерживая вечный соревновательный дух. Я приподнялась и подошла прямо к его кровати. В такой близости с Тэмином у Чеен бы дыхание перехватило, а мне, ну, как-то по боку. — Давай помогу, — я наклонилась к подушке под обескураженный взор Тэмина и аккуратно подтянула её выше. — Так лучше? — Да, — он немного отвел взгляд в сторону, нехотя произнес, — спасибо. — Кстати, — не меняя положения, продолжила я, решив немного соврать, — сомсэнним — Ким Сокджин — передавал тебе привет и желал скорейшего выздоровления. И потом долго думая над тем моментом, я не нахожу разумного объяснения произошедшему. Кроме как случайного стечения обстоятельств. Но единственным допустимым было, что я не ожидала никакого подвоха и была абсолютно расслаблена рядом с Тэмином. А оказалось, что очень зря. Я не успела выпрямиться, Тэмин весь побагровел и быстро встрепенулся, дернулся корпусом и тем самым оттолкнул меня плечом назад. Будучи бывалой спортсменкой, я не была супергероем, и реакция меня подвела. От силы, с которой произошло столкновение его плеча с моей головой, я полетела назад, прихватив предплечьем тумбочку. — Не смей произносить здесь его имени! — прошипел мой одноклассник, излучая во все стороны потоки лютого гнева. Я еще опомниться не успела, как передо мной возник Хосок. — Эй, ты что творишь, идиот! — выкрикнув, Джей-Хоуп присел рядом со мной, закрывая весь обзор. Я потерянно сконцентрировалась на лице возникшего передо мной друга. — Сильно ударилась, что болит? — я лишь хлопала глазами. После паузы стала подниматься, придерживаемая надежными руками Хосока. А за спиной у него мелькал полный смятения взгляд. Мой же, наверное, выражал настоящий испуг и агонию, но не потому что я боялась Тэмина или была на него зла из-за этого нелепого толчка, а потому что его реакция стала доказательством вины Сокджина. Моего друга. Моего учителя. Моего наставника. Я не заметила, как в уголках глаз у меня скопились маленькие хрусталики влаги. — Тацу, — Хосок выглядел совершенно беспомощным, — ты что, плачешь? — Его это поразило. Он видел мои слезы второй раз в жизни. Хена всегда говорила, что слезы близких людей даже у самых стойких и сильных вызывают панику. Поэтому, как и в первый раз Хосок не мог ничем мне помочь. — Быстро извинись, придурок, — он разъяренно повернулся к Тэмину и чуть ли не схватил за грудки больного и поломанного парня. — Успокойся, Хосок, — я скоро положила ему руку на кисть, остужая его пыл, силясь не расплакаться. Внутри разломались горы. — Это вышло сл..случайно, — такая боль сжала меня в своих объятиях, словно я вновь покидала место, которое считала Родиной, словно рушился мой дом. Один из столпов моей крепости — Сокджин — стал медленно крошиться, когда казался стальным, непоколебимым, вечным. Мне тяжело было посмотреть вновь на Тэмина, мне не хотелось больше видеть эти стены, слышать эти голоса и самое страшное мне хотелось — не знать. Жить и дальше в неведение, в своем мыльном, но счастливом пузыре.

***

На газоне играло попеременно солнце, которое то закрывали, то вновь открывали светлые облака. Я находила невероятно увлекательным следить за изменением света искусственной травы. На скамейке запасных просиживала штаны в одиночестве только я, неудачно вытянувшая жребий. А мне сразу стало ясно, что физкультура не заладится. Весь чертов день на самом деле не заладился. Говорить обо всей жизни я сейчас не бралась, хотя подмывало бросить, смотря на небо, что-нибудь осуждающее и провокационное. Может, тогда Бог бы хоть молнией меня за дерзость наградил, и все мои мучительные головные штурмы враз бы прекратились. Уже все выходные прошли в раздумьях о былом. О моей родине, о первых днях в этой школе, о Сокджине, о Тэмине. У меня было много времени для обдумывания произошедшей в больнице ситуации. Если хорошенько задуматься, то Тэмин не сказал напрямую о том, что именно учитель был тем, кто столкнул его из окна. И закрадывался вопрос — почему, зная убийцу в лицо, одноклассник молчал и не сдавал его полиции? Значит, даже если учитель и был преступником, то Тэмина что-то сдерживало от признания. Да и все равно как-то не складывалась в голове цельная картинка. Или деталей не доставало или лишние находились. И в поведение Тэмина очевидным была ненависть, но не страх, который, я думаю, присущ любой жертве. — Тацу-чан, — Чеен так громко прокричала моё имя, что я быстро подняла взор с газона на поле, где множество школьников бегало за мечом, — что мне делать? — Беспомощная фигура Чеен оказалась ровно посередине. У её ног послушной собакой присел мяч. Я тихо рассмеялась. — Чеен, как что? Дай пас кому-нибудь из своих, — я стала рыскать взором по ребятам, и мой мозг снова не вовремя закоротило, — например, Чонгуку. Новенький был хорош в спорте. Хотя у него за что бы он не брался выходило хорошо. Рожденный идеальным что ль? Иногда мне начинала казаться, что он реально из Англии. Иначе некоторые вещи тяжело было объяснить! А современность других выходов кроме упрощения порой и не видит вовсе. Чеен оглянулась в поисках названного лица и, прикрыв глаза, щедро размахнувшись, наобум пнула мяч, который полетел прямо в противоположную сторону. — Отличный удар! — абсолютно заслуженно похвалила я подругу. За такую силу было и не жалко пары ласковых слов. Мяч покатился в сторону скамейки, на которой мне приходилось греть место, и ребята, увлеченные игрой, ринулись за ним. Один из одноклассников догнал его в метре от меня и тут же на него напал соперник, жаждущий отобрать мяч. Завязалась маленькая потасовка, в которой мой сокомандник быстро одержал победу. Так что я, вновь заскучав, прилегла на скамейке, подложив под голову собственную олимпийку. Это и впрямь странно все было. Что делал Тэмин перед учебой в школе так поздно? Куда смотрел охранник, почему не обратились к камерам наблюдения? И главное, если Сокджин не убийца, то кто? Свидетель, сообщник? Я стала приходить к неутешительным выводам, что история полна тайн, а мой учитель играет в ней важную роль. — Я не могу больше играть мне нужна замена, — услышав знакомый голос, я приоткрыла один глаз и посмотрела на Хосока. Странно, чего это он жалуется? Обычно у него всё всегда лучше всех. — Пусть Тацуне поиграет? — понятно, благородно уступает. Что ж, мы не гордые и хорошее помним обычно долго. Я приподнялась, бодро вскочив на ноги, довольно, как кошка, вышедшая на солнышко погреться, подтянулась. — Давай уж не подведи, соня, — Хосок дал мне пять и плюхнулся на скамейку, без зазрения совести устроился минутой позже на моей завернутой в виде подушки олимпийке. Прельстился, наверное, козырным местом. — Спасибо, — кивнула я, выбежав на поле и с первых же минут влившись в игру. Мне нравилось играть в нападение. Тогда казалось, что ты больше всего можешь сделать для победы, нежели стоя на защите. Вести на скорости мяч, заранее прицеливаться, не дать его отобрать, удержать, благодаря отточенному мастерству. В игре я ценила именно такое, а не командное взаимодействие. Хотя и оно порой приносило много приятных впечатлений. Обычно в команде всегда есть лидер. Не поскромничаю и скажу, что мне частенько удавалось им быть, но в сегодняшней игре все уже полагались на Чонгука, потому что он был хорош. А из-за того, что я не могла занять ту позицию, которая была мне симпатична, то из общей стратегии я выбивалась. Мне не нравилось, что ребята игнорируют временами других, в том числе и меня, и предпочитали пасовать новенькому, потому что он был гарантом победы в сегодняшней игре. Говоря проще, меня выводило из себя, что в этот раз лидером была не я, поэтому в один момент всё вновь пошло наперекосяк. — Тацуне, ну же соберись! — крикнул мне один из парней, когда я вновь запорола передачу, потому что откровенно закрысила. Черт, все это неимоверно меня бесило! Я недовольно повела плечом. Чеен больше ко мне не обращалась. На поле у нас было строгое правило, не трогать меня во время игры, потому что я ощущала себя, как пороховая бочка, а чужие слова рассматривала как огонь, подносимый к фитилю. Мы снова разыграли мяч. Хесон, один из моих одноклассников, повел его к воротам соперника, я бежала с правого фланга, Чонгук с левого. На остальных я даже не посмотрела. Чем ближе одноклассник подходил к воротам, тем меньше он следил за тем, что происходит вокруг. — Горишь! — кто-то выкрикнул, предупреждая, что в спину ему дышит соперник. Левый фланг был закрыт, но мяч все равно полетел в сторону Чонгука. И, конечно же, не долетел! Всё внутри у меня клокотало от злости. — Я же открыта была! — разъяренно выкрикнула я и, развернувшись, рванула «домой» и попыталась отобрать у соперника мяч, но затея провалилась. А дальше защитник скосячил, и шар залетел в девятку. После этого гола мы стали стремительно проигрывать, потому что они продолжали меня игнорировать или давали мяч в самых неудобных моментах, что и привело к нашему поражению. Но что действительно стало последней каплей в моем и так скатившемся настроение, так это толчок после завершения матча. Конечно, мы были все немножечко на взводе. Только небрежно прошелся возле меня этот Хесон, и я просто уже не могла себя остановить: — Тебе дороги что ль мало? — моя рука побежала вперед мозга и дернула его за плечо, призывая посмотреть мне в лицо. Раз уж он такой борзый, игнорировать девчонок, косячить и шпынять после игры, перекладывая на меня всю вину, то может и ответственность понесет. — Оцепись, из-за тебя всю игру слили, — не менее раздраженно брякнул он мне в ответ, прицепив шлепком мою больную руку. Я стиснула зубы и потерла предплечье, на котором из-за неуклюжести Тэмина расцветал синяк. Сказать, что я ошалела от действий Хесона — ничего не сказать. Сколько наглости и уверенности в своей правоте! «Спор не приведет к истине, а только раздует конфликт» — Хена. «Если тебе хватило воли отступить, значит, ты уже победила» — Хена. Я стала мысленно считать, чтобы не наброситься на парня с кулаками, после чего выискивая друзей, посмотрела на скамейку и поняла, что быть беде. — Ты одурел что ль от смелости? — Хосок был явно недоволен. Он сходу оттолкнул Хесона, так что тот сильно завалился назад и потревожил еще нескольких парней. Глаза друга пылали, и весь он словно воспламенился. — Сначала научись играть, а потом размахивай своими культями! — бросил он ему в лицо то, отчего отговорила себя я. — Остынь, ладно, — мне не осталось ничего, чем встать самой между Хосоком и Хесоном, потому что одноклассники просто с недоумением смотрели на картину, расписывающуюся перед ними. Нам не нужны были проблемы, если тренер обратит внимание на стычку парней, то Хосоку несдобровать. А меньше всего я хотела из-за своего характера и собственных принципов создавать друзьям неприятности. Хесон как-то сразу сник. Наверное, просто из-за эмоциональной игры вспылил, теперь он молчал и не пытался продолжить потасовку. Это утешало. — Все хорошо, пожалуйста, давай уйдем, — я завидела с другого конца как в нашу сторону идет перепуганная Чеен, которая, бедняжка, так разволновалась, что очень не вовремя и очень неудачно споткнулась. Я так за неё испугалась, что издала крик покруче, чем, когда получила по своему несчастному синяку, и осталась стоять на месте, словно вмиг окаменев. Слава богам, что к ней быстро подбежал на помощь Чонгук. Я мысленно накинула ему баллов за поступок и вновь обратилась вся к Хосоку, завершая учебный день: — Давай домой.