Ромашковый чай

– Давай, давай, подливай! – заплетающимся языком проговорил парень. Джисон уже был навеселе, они с Джонхи опустошали уже вторую бутылку соджу. Девушка, пьяно улыбаясь, налила ещё бокал Хану и переключила песню. – На-нат тудэй! – горланил Джисон. Наверное, их слышал уже весь дом. Но какая, собственно, разница, так ведь? – На-нат тудэй! – подхватила Джонхи, вливая в себя остаток жидкости из бокала. Студентам весело, они громко поют известные песни и доедают остатки заказанной пиццы. – Летс килл зис лав! – подпевает Ким, начиная пританцовывать. Джисон смеётся, но потом резко прерывается, становясь донельзя грустным. – Эх, вот бы мою лав как-нибудь килл.. – страдальчески выдаёт парень. Джонхи подходит к нему и садится рядом на диван. – Ну, ну, не расстраивайся ты так, – чуть ли не повисает она на Джисоне. – Вот хочешь я тебе его адрес дам, чтобы ты съездил к нему прямо сейчас и рассказал обо всём? Да, девушка пьяна. Но алкоголь не очень сильно берёт её, так что она пока что в относительно чистом уме и здравой памяти. В отличии от Джисона, который подрывается с места и направляется в коридор, попутно крича что-то о том, что он прямо сейчас придёт и скажет этому тупому Минхо всё, что он о нём думает. Джонхи успевает не на жизнь, а на смерть повоевать с пьяным Ханом за свои туфли на шпильках, которые тот собрался обувать, аргументируя это тем, что они выглядят сексуально. Но Ким выигрывает, и Джисону остаётся только незаметно спиздить у неё другие туфли, но уже не на столь высоком и тонком каблуке. Джонхи даёт парню бумажку с адресом и помогает вызвать такси, ведь Хан чуть не обматерил водителя после того, как тот назвал свою фамилию. А фамилия у бедного таксиста неудачно оказалась Ли. Девушка собирается провожать парня до самой машины, потому что он ещё в квартире чуть не навернулся на этих каблуках, которые ни в какую не собирался снимать. Джонхи уже хотела начать жалеть, что дала ему выпить так много, но ровно до того момента, как он пытается накрасить губы её ярко-красной помадой. Зрелище точно того стоило. Она помогает Джисону стереть это недоразумение на его губах. В конце концов, они, наконец, выходят из подъезда. Джонхи желает удачи Хану, а тот, в свою очередь, обещает ей, что обязательно даст Минхо пизды, если он не примет его чувств. Водителя такси становится жалко всё больше и больше. Но всё равно место лидера в этом списке самых неудачливых людей занимает Минхо, который просто разбирал бумажки у себя в комнате. Его прерывает кто-то, трезвонящий в дверь с такой силой, будто эта кнопка была его злейшим врагом. Минхо подходит к двери и смотрит в глазок, видя там Джисона. Старший открывает Хану, но не успевает даже отойти, как он захлопывает дверь и приставляет палец к его груди. – Ты, – Джисон грозно направляется к Минхо, который еле держится, чтобы не упасть о такого напора. – Ты тупой индюк! – Ли удивлённо распахивает глаза. – Ебучий натурал! Ты даже, блин, не знаешь, что я тебя, сука, люблю! Сильно люблю! А вот потому что нечего было своим прессом передо мною щеголять! – младший даже не замечает счастливой улыбки Ли. – Да ты мне даже спать не давал, чмо! Постоянно так ахуенно трахал меня во снах! – Джисон, я.. – Вот только попробуй сейчас меня отвергнуть, я тебе.. Но договорить парню не дают. Минхо резко затыкает его поцелуем. Джисон млеет от нежного ощущения тепла других губ на своих. – Успокойся, сладкий, – проговаривает Минхо, оторвавшись от младшего. – Я тоже тебя люблю. Джисон неверяще смотрит на него широко распахнутыми глазами и всё ещё приоткрытыми губами. – Правда? – наивно спрашивает младший. – Правда.. – мягко отвечает Минхо, вновь прильнув к мягким губам напротив. Они целуются долго и тягуче, нежно сплетая языки. Потом Минхо отводит разморенного алкоголем, своей агрессивной речью и сладким поцелуем Джисона в свою спальню. Он помогает ему раздеться, но вдруг замечает одну странную вещь. Чёртовы туфли на каблуках. Ли, немного ахуев, переводит взгляд на самого парня, который, зараза, ехидно улыбается. Минхо решает оставить выяснение всего этого на завтрашнего, уже трезвого, Хана. Поэтому он, уже ничему не удивляясь, даже нарисованной на лодыжке божьей коровке, укладывает Джисона, наконец, в кровать. Младший тянет парня за край рукава его рубашки, прося лечь рядом. И кто такой Минхо, чтобы отказывать?