Обстоятельства, что вновь связали нас

Октябрь был одним из самых ярких и невероятно красивых месяцев в году: пёстрая листва золотистых, зеленых и красных оттенков пятнами рассыпалась вдоль улиц и мелких дорожек, окутывая собой столицу. Токио буквально утопал в разноцветном бассейне природы. В лужах, оставленнных утренним дождем, отражалось голубое небо с белыми вкраплениями быстро плывущих облаков. Дуновение ветра растормошило листву деревьев, поднимая красочный хоровод в воздух, а затем опуская ее на мокрый асфальт. Огненный лист клёна, немного скрученный и сухой, приземлися на водную гладь, разнося мелкую рябь по всей лужице, оставаясь на поверхности, словно кораблик. Обычный прохожий не обратил бы внимания на такую мелочь, но одному молодому человеку, прогуливающемуся по парку, нравилось так коротать свободное время: он любил наблюдать за красотой сезонов, одновременно находясь в своих мыслях. Юноша сделал глоток согревающего кофе и спокойным шагом направился вниз по улице вдоль золостистой стены из глицинии, наслаждаясь осенним листопадом. Покидать уютный парк совсем не хотелось, но желудок яростно требовал нормальную еду: кофе привередливый орган не оценил, а потому желал что-нибудь питательнее. Все-таки целый день в университете без завтрака и обеда давал о себе знать. Парень спустился к людной улице близ офисных зданий и дошёл до небольшого ресторанчика, в котором периодически обедал. Заведение всегда было забито людьми, но сегодня юноше повезло: его излюбленное место у окна было свободно. Заняв дальний столик, он заказал блюда, после чего решил закончить конспект: анатомия цветка сама себя не напишет. Вооружившись зелёным карандашом, парень хотел начать обводить цветоложе, но звонкий голос сбоку его отвлёк: - Музан, так это все-таки ты! Привет! - радушно заговорила девушка, лучезарно улыбаясь другу детства. Кибуцуджи не мог поверить своим глазам: перед ним стояла Камадо Незуко. Юноша даже и подумать не мог, что увидит давнюю знакомую через столько лет. За все четыре года, как переехала юная Камадо, они ни разу не пересекались в городе. Обескураженный встречей, он несколько секунд молчал, после чего попривествовал девушку. - Я присяду? - уточнила Незуко, указывая на свободное место диванчика напротив брюнета. - Да, конечно, - молодой человек придвинул блокнот ближе к себе, чтобы освободить место для рук собеседницы. - Ты все-таки поступил в университет искусств? - спросила девушка, разглядывая верх ногами зарисовки красного цветка в альбомной тетради, - Очень красиво, будто настоящий! - Нет, на фармацевтический, - Кибуцуджи поправил девушку, после чего убрал блокнот в черную сумку - закончить рисунок ему точно не удастся. - На фармацевтический? Ничего себе, как здорово! - восхищенно ответила девушка, напоминая Музану этой чертой своего старшего брата. Затем она добавила с некой тоской в конце: - А я учусь в Токийском государственном университете, в IT- сфере, если кратко...вот уже третий год. Даже и не заметила, как пролетело время. Специальность совсем не удивила Музана - юная Камадо всегда была на "ты" с компьютерными системами, в отличие от старшего, поэтому он кратко прокомментировал ее выбор: - Уверен, ты будешь прекрасным специалистом в этом деле. - Спасибо! Я тебя не подвиду! - бойко проговорила Незуко, оголяя верхний ряд ровных зубов. Кибуцуджи посмеялся в ответ, копируя улыбку Камадо, после чего продолжил: - Я не ожидал тебя встретить. Кафе довольно далеко находится от твоего университета. В первый раз здесь? - Да. Это место много раз нахваливала подруга и ,наконец-то, смогла меня сюда привести. Она сзади, за соседним столиком, - Незуко указала головой в сторону, где сидела её знакомая. Музан обернулся лицом к миловидной девушке с двумя пышными розовыми косами. Та, в свою очередь, помохала тонкой ладошкой, приветливо ему улыбнувшись. Кибуцуджи кивнул и повернулся обратно к Незуко. - Канроджи - мой учитель по танцам, а заодно и подурга, - пояснила девушка, позже спросив, - а ты частый посетитель? - Да, частенько здесь обедаю. Тут отлично готов... Неожиданная мелодия звонка прервала речь Музана. Девушка извинился перед молодым человеком и приняла вызов: - Привет, братик! Да, я сейчас в кафе. Скоро зайду. Нет, оно не далеко от вас, где-то минут десять-пятнадцать идти. Да, я.... Далее Кибуцуджи перестал слушать разговор, уходя в свои мысли. О том, что Танджиро уже шесть лет живёт в Токио, Музан узнал от Незуко несколько лет назад, когда случайно встретился с ней в деревне. Тогда девушка обмолвилась, что после старшей школы Камадо поступил в технологический институт и теперь жил с неким другом в столице. Музан прекрасно понял о каком друге шла речь, поэтому расспрашивать об этом не видел смысла. Юная Камадо, в свою очередь, невзначай пыталась поинтересоваться, почему же подросток так резко перестал общаться с её братом и упомянула, что Танджиро был удивлен ранним отъездом своего друга и даже расстроен, но Кибуцуджи лишь пожал плечами, уйдя от ответа. После того случая, он больше никогда не пересекался с Танджиро, да и не хотел - желание видиться с юношей было нулевое. Чувства к красноволосому юноше постепенно прошли, но не бесследно, оставив в сердце зиять огромную дыру. Кибуцуджи более не задерживался на долго в деревне, оставаясь гостить у бабули всего на две недели - в Токио было проще отвлечься от неразделенной любви, а потом ранний отъезд вошел в привычку. Сейчас же Музан не видел смысла общаться с Танджиро, ведь тот наверняка по сей день жил с тем самым "другом", разделяя с ним вечера, постель и взаимную симпатию. Зачем ему Музан, когда рядом с молодым человеком есть его любимый? Хоть с течением времени любовь перешла в безразличие, Музан все равно боялся, что снова окунется в омут чувств, когда только увидит и услышит Камадо вживую. Стоило бы порадоваться за юношу и его счастливые шестилетние отношения, но Кибуцуджи этого не умел - он был слишком эгоистичен, чтобы желать любимому человеку счастья с другим. Умом юноша понимал, что его мысли выглядели глупо и по-детски, но ничего не мог с собой поделать. Поэтому молодой человек решил, что лучший способ для них обоих - больше не видиться друг с другом, дабы не ворошить прошлое. - ...что так долго. Музан, ты меня слышишь? Девушка пристально смотрела выразительными глазами цвета кварца, поднимая аккуратные брови вверх. - Ты меня слышишь? - Незуко снова повторила вопрос и, увидя участность молодого человека, продолжила, - прости, что так долго. Ты же знаешь Танджиро - он вечно обо всем переживает, - девушка неловко улыбнулась, убирая темную прядь за ухо. - Ты живешь неподалёку отсюда? - Да... - Ваши блюда. К столику подошла официантка с подносом заказанных блюд, после чего удалилась, вновь оставляя молодых людей наедине. - Ну раз твой заказ уже принесли, не буду мешать. Была рада встретиться! Теперь-то я знаю, где тебя искать, - девушка посмеялась, а затем добавила, протягивая салфетку с номером, написанным таким знакомым зелёным карандашом, - Если что, пиши или звони. Порубимся в приставку, как раньше. Молодой человек принял бумажку и убрал в карман сумки, чтобы позже выбросить. Попрощавшись с девушкой, Музан принялся есть, вот только аппетит у него совсем пропал. .... Незуко под болтовню Мицури помогала брату разливать ароматный чай. Молодые люди непринужденно вели беседу, рассказывая о событиях, произошедших за неделю. - Такой красавчик, аж глаз не оторвать! Я сначала подумала, что он - модель, - восхищаясь внешностью незнакомца, Канроджи соединила руки в замок, поднося светлые ладошки к лицу, - Вы с ним так хорошо смотрелись! - Ну да уж, перестань, - Незуко, подав чай, махнула рукой в сторону подруги, чем вызвала всплеск негодования у эмоциональной девушки: - Я правду говорю! Из вас бы вышла очень гармоничная пара! Кеджуро посмеялся над реакцией его давней знакомой, принимая чашку у своего парня и, поблагодарив его, сделал небольшой глоток. - И что за такого красавца вы видел? - в шутливой форме поинтересовался Камадо, ставя свою чашку чая на стол и присаживаясь. - Это был Музан, - немного погодя ответила девушка. - Музан? - переспросил Камадо, - неожиданно. Нет, это ожидаемо, он ведь в Токио живёт столько лет, но...Как он? - заключил Танджиро, внимательно посмотрев на сестру. - Нормально, учится на первом курсе фармфакультета. Честно, кроме этого, я больше ничего о нём и не знаю, - Незуко отломила кусочек орехового печенья, попутно бросая быстрый взгляд в сторону Кеджуро. Тот, по виду, был совсем не рад такой новости, хмуря разлитые чёрные брови. Он поглаживал большим пальцем гладкую поверность кружки и уставился в одну точку, о чем-то задумавшись. Младшая Камадо ожидала такой реакции от Кеджуро, но искренне её не понимала: Ренгоку уже седьмой год в счастливых отношениях с Танджиро, да и её брат никогда не проявлял любовный интерес в сторону Музана - собственно, чего расстраиваться? Она знала, что Ренгоку - ревнивый парень, но не считала это поводом для преграждения общения между Кибуцуджи и её братом. Она считала Кибуцуджи хорошим парнем, поэтому хотела, чтобы он и её брат снова стали, если не друзьями, то хотя бы приятелями. Однако девушка понимала, что Музан вряд ли этого пожелает, учитывая, так как именно он резко перестал общаться с Танджиро. По этой причине, она и не стала брать у брюнета номер, а дала свой: захочет начать все сначала - наберет. - Я дала ему свой номер, но не уверена, что он позвонит - заключила девушка, разглядывая дно пустой чашки. - Ясно, - с тоской ответил Камадо. Молодому человеку было понуро и невероятно обидно от того, что Музан так неожиданно, а главное без причины оборвал с ним общение! Если бы он тогда не утопил телефон, играя с Рокутой в кораблики, то сам бы связался с юношей, но к сожалению, всё номера хранились в нём, а на память он его не помнил. С остальных соцсетей брюнет от него попросту отписался за то время, пока у Камадо не было мобильника. Прошло столько лет, а мысли о Кибуцуджи до сих пор не покидали Танджиро. Он по сей день чувствовал себя виноватым перед другом, а потому хотел избавиться от груза на душе и загладить свою вину. Вот только как?... - Какие планы на выходные? - голос подала Мицури, в надежде разбавить натянутую атмосферу. - Кеджуро уезжает в командировку на съезд учителей в эти выходные, поэтому буду дома заниматься уборкой - дел накопилось достаточно. А вы, девочки? - Узуй пригласил нас на фестиваль в это воскресенье, но Незуко не очень хочет идти. - Прости, Мицури, но этот тип меня напрягает, - честно призналась девушка. - Соглашусь с Незуко. С Тенгеном стоит быть аккуратнее - он тот ещё охотник за женскими сердцами, - Ренгоку громко засмеялся, заражая своим смехом остальных собеседников. Ближе к ночи ребята стали расходиться: Мицури поехала домой на такси, младшая Камадо направилась в приготовленную для неё комнату, а Камадо и Ренгоку ушли в спальню. Молодые люди лежали в обнимку на кровати, тихо болтая о предстоящей командировке, пока Танджиро резко не перевёл тему: - Почему ты так против того, чтобы я общался с Музаном? - полушепотом спросил Танджиро, заглядывая в янтарные глаза. Кеджуро приподнялся над юношей и начал нежно поглаживать свободной ладонью мягкую щеку. - Вдруг ты уйдешь к нему. - Что? С чего я должен? Мицури он конечно очень понравился, но она влюбчивая девушка... - посмеялся Танджиро, но увидя серьезность в глазах Ренгоку, улыбка с лица Камадо тут же спала. - Подожди, ты серьезно? Ты действительно думаешь, что я могу взять и уйти от тебя к другому?! Так вот какого ты мнения обо мнения! - парень завелся не на шутку, скидывай тёплую руку с щеки. - Нет, не ты, а он. Этот Музан... Он словно темная лошадка. Никогда не знаешь, что у него на уме. Поэтому я не хочу, чтобы ты с ним общался. - Не понимаю, что такого может сделать Музан, что я вдруг возьму и уйду от тебя к нему? Он даже никогда мне не нравился в любовном плане. - Я тоже тебе не нравился, пока не предложил встречаться, - блондин лег обратно на спину, возвращая свой взгляд к белому потолку. — Кеджуро, это совсем другое. Тогда я ни с кем не встречался и вообще не знал ничего об отношениях...А сейчас у меня есть ты! Зачем мне кто-то ещё? — молодой человек навис над блондином и смотрел укоризненным взглядом. Камадо совсем не понимал логики своего парня. Он правда начал с ним встречаться чисто из любопытства и настойчивости Ренгоку, но позже действительно полюбил пламенного юношу всем сердцем. Так почему сейчас он должен променять его на другого? - Я люблю тебя, Танджиро. Кеджуро потянулся к губам, нежно, почти невесомо дотрагиваясь до них. Танджиро охотно ответил на поцелуй, перекатываясь на спину и обнимая Ренгоку за крепкую шею. Поцелуй плавно перешёл в глубокий и спускался все ниже и ниже. - Нужно быть потише, Незуко в соседней комнате, - шепотом проговорил Танджиро, получая удовольствие от поцелуев в одно из самых чувствительных своих мест - шею. Постепенно на пол полетели вещи, а после комната наполнилась тихими стонами двух возлюбленных. . . . Танджиро сортировал грязное белье по цветам, вылавливая белые и чёрные носки, подло затесавшихся среди другой одежды. Загрузив стиральную машинку, молодой человек направился в комнату, чтобы, наконец, разобрать оставшиеся громоздкие коробки с вещами: прошло чуть больше месяца с их переезда в новую квартиру, а Камадо до сих пор не расфасовал гору канцелярии и прочей бытовой мелочи. Вооружившись канцелярским ножом, парень начал разрезать скотч, после чего открыл коробку и с любопыством стал рассматривать её содержимое. Сверху были аккуртано сложены книги и ежедневники, принадлежащие Ренгоку, а на дне покоились личные вещи Камадо: стопка документов, парочку тетрадей и небольшой фотоальбом. С переездом в Токио, Танджиро решил забрать часть фотографий, чтобы наслаждаться их просмотром и утопать в приятном чувстве ностальгии. Хоть сейчас и был век технологий, но парень любил рассматривать знакомые лица не через виртуальный экран, а на бумажном носителе. Он начал перебирать странички со счастливыми лицами, попутно сам заражаясь их улыбками и придаваясь приятным воспоминаниям, пока не дошёл до той, где был изображён маленький мальчик с темными волнистыми прядями, который сидел плечом к плечу с Танджиро на деревяном причале. Улыбка Камадо более не была радостной, а превратилась в печальную, и ,в итоге, совсем спала. Ему очень хотелось встретиться с Музаном и поговрить, поэтому он ,как ребенок, надеялся, что парень все-таки позвонит Незуко и захочет начать все заново. Камадо помотал головой, отгоняя мысли о молодом человеке. Все-таки стоило, наконец, забыть о Кибуцуджи и перестать жить с чувством вины перед ним, ведь это было чертовски глупо. Парень решил сосредоточиться на уборке, а потому перестал перебирать альбом, складывая его в ящик. Постепенно, за одной коробкой шла вторая, затем третья, и к середине дня Танджиро сумел разгрести весь бардак, что царился в их доме долгие недели. После уборки молодой человек недолго думая направился гулять - он давно хотел пройтись по новому для него району. В предыдущие дни у Танджиро не получалось сходить на прогулку после работы: вечером его ждала готовка, поход в магазин и мойка посуды. В студенческие времена они с Кеджуро разделяли обязанности, но с обустройством в школу, да ещё и в середине года, Ренгоку стал часто задерживаться и забирал работу на дом, потому Камадо решил взвалить на свои совсем нехрупкие плечи все домашние дела, пока его молодой человек не адаптируется в новом месте. Улица встретила Камадо ароматом сырой листвы и ярким солнцем, выплывшем из-за кучевых облаков. Парень направился в сторону здешнего парка, чья россыпь осенних красок была видна уже издалека. Народу в парке было достаточно: семьи с детьми, резвящимися по округе, молодые влюбленные пары и пожилые пенсионеры заполонили весь сквер, прогуливаясь в субботний день. Танджиро с интересом наблюдал за прохожими, но особое внимание его привлек молодой человек в чёрном пальто, сидевший на скамейке под золотистым каштаном. Его профиль прикрывали волнистые пряди, спустившиеся чуть ниже подбородка, а тонкие белые пальцы одной руки с участками покрасневшей кожи переодически касались экрана смартфона, вторая же была занята обычной синей папкой. Через доли секунды парень убрал прядь за ухо, открывая вид на своё лицо: светлая кожа, чёрные гутсые ресницы, обрабляющие красную радужку, прямой нос и тонкие розовые губы смотрелись так знакомо, что у Танджиро больше не осталось сомнений - это был Музан. Пока Танджиро рассматривал брюнета со стороны, к скамейке подошла женщина невысокого роста, после чего молодой человек встал, приветствуя незнакомку. Теперь старший понимал восхищение Мицури по поводу внешности молодого человека - он был действительно красив. Помимо черт лица, Камадо отметил стройную фигуру, подчеркнутую фасоном приталенного пальто, длинные ровные ноги и высокий рост. Годы явно шли в его пользу. Женщина, с которой мило беседовал его друг, была явно старше Кибуцуджи минимум на десяток лет, потому Танджиро даже не мог предположить кем она ему приходилась. В его голове крутились разные варианты: родственница, учитель, преподаватель или же давняя знакомая. Но одна версия оказалась столь неожиданной, что вскоре начала стремительно развиваться: "А может это его вторая половинка? Но они не обнялись при встрече. А вдруг она замужем, и втайне встречается с Музаном! Нет, вряд ли он бы стал встречаться с замужней женщиной. Хотя откуда мне знать, стал бы или нет. Я даже не знаю, кто впринципе ему нравится... " - Танджиро зашел в тупик от собственных необоснованных рассуждений, и, видимо, настолько изменился в лице, что привлек внимание женщины: - Молодой человек, Вам нужна помощь? - обеспокоенным тоном поинтересовалась брюнетка, обращая его внимание на себя. - Нет, что Вы, все в порядке! - Камадо активно замахал руками в протестном жесте, - Я просто... - Танджиро? - поражённо спросил Музан, повернувшись на знакомый голос. Удивлению Кибуцуджи не было предела: он настолько был шокирован встречей с Танджиро, что потерял дар речи, и смотрел на Камадо, будто на призрака, не сводя алых глаз с парня. Но что больше поразило молодого человека, так это отсутствие какой-либо реакции организма. Он ничего не чувствовал. Абсолютно ничего! Его тело не прошибло током от одного лишь голоса, а сердце не забилось в бешанном ритме. Музан будто встретил не свою бывшую любовь, а давнего друга, к которому кроме личной симпатии более и не ощущал. - Ох, так вы знакомы? - Да. Танджиро - мой давний приятель, - коротко ответил юноша, не вдаваясь в лишние подробности. - Приятно познакомиться, - теперь лицо женщины расцвело в мягкой приветливой улыбке, однако сама она представляться не стала. Камадо, радушно улыбнулся и, кивнув головой, поздоровался с женщиной. - К понедельнику я постараюсь проверить часть курсовой, - обратилась она к Музану, держа в руках ту самую синюю папку, - если не будет никаких накладок, то жду в лаборатории после двух. До встречи. Попрощавшись с женщиной, молодые люди пару секунд простояли в молчании, и каждый не знал с чего начать разговор. Вокруг них раздавался шум из смеси смеха, чьих-то голосов, топота обуви по асфальту, но каждый настолько был погружен в себя, что просто не замечал этого. - Не ожидал тебя здесь встретить, - кажется Музан словил дежавю - тоже самое он сказал Незуко несколько дней назад. - Я тоже. Я просто гулял по парку и вдруг увидел тебя на скамейке! А потом к тебе подошла эта женщина... Ох, мне так неловко, что я смотрел в вашу сторону! - Танджиро, наклонив голову вбок, отвел взгляд. - Ничего страшного. Тамае - сенсей - давняя подруга мамы, поэтому знает меня еще с пеленок, да и о тебе она слышала. - А почему "сенсей"? - Она - мой преподаватель по биологической химии. - Ох, вот оно как! Точно, Незуко говорила, что ты поступил на фармацевтический. - Да, верно. Может присядем? - чувствуя, что разговор будет долгим, Музан указал на рядом стоящую скамейку. Танджиро предложение принял, присаживаясь рядом с собеседником и, не желая тянуть, спросил напрямую: - Музан, почему ты начал меня избегать? Мне правда важна причина. Я тебя как-то обидел или... - Потому что я был влюблен в тебя, - Музан прервал доводы собеседника, отвечая в лоб, - Но после того, как я увидел тебя с Кеджуро, мне стало очень... не приятно. Я чувствовал себя преданным, будто ты обязан был быть со мной, а, в итоге, обманул. Поэтому я и решил больше не общаться с тобой. Сейчас я понимаю, как глупы были мои мысли и поступки. По этой причине, я бы хотел извиниться перед тобою. Прости меня, Танджиро. Музан повернул голову в сторону Камадо, который смотрел на него распахнутыми в удивлении глазами, словно Кибуцуджи признался ему не в прошлой любви, а в преступлении. Камадо ожидал любого ответа, но точно не такого, потому, шокированный, не произнес и слова, однако спустя пару минут спросил: - А сейчас? Что ты сейчас ко мне чувствуешь? - с замиранием спросил парень. - Ничего. Абсолютно, - молодой человек произнёс эти два слова с неимоверным облегчением и искренне улыбнулся своему давнему знакомому, - Видимо то была глупая подростковая влюбленность. Реакция Камадо не заставила себя долго ждать: он тоже предался улыбке, обрадованный такому ответу. С его плеч будто слетел тяжкий груз, который он носил все эти долгие шесть лет. - Раз так, то ты не против, если мы начнем все заново? Я бы не хотел терять такого человека, как ты. - Конечно, буду только рад. - Отлично! А можно кое-что спросить? Незуко сказала, что дала тебе номер. Ты планировал ей звонить? - Нет. Я его выкинул ещё в первый день, - честно признался Музан. - Понятно, этого стоило ожидать - без злобы или осуждения прокомментировал Камадо, - Ты очень изменился: подрос, и голос стал грубее. - Причуды пубертата. Всё через это проходят. - Ахах, точно. Может быть пообедаем где-нибудь? Ответ на его предложение был утвердительным. Молодые люди немедленно направились в сторону местного кафе, попутно болтая о жизни: тем для разговоров за шесть лет накопилось уйма. Сейчас не было тех неловких пауз, что раньше, а потому разговор шел плавно и переходил из одной темы в другую. Они проболтали до самого захода солнца, а под конец вечера обменялись номерами. Танджиро возвращался домой в приподнятом настроении, прокручивая в голове сегодняшние события. Зайдя в квартиру, молодой человек скинул с себя верхнюю одежду и планировал набрать Кеджуро - тот звонил, когда Камадо был в кафе, а потому поговорить полноценно у них не получилось. Аккуратно сложив жёлтый свитер на подлокотник, молодой человек присел на на диван и попутно включил видеосвязь. После недолгих трезвонящих гудков на весь экран вышло лицо Кеджуро, по которому Камадо невероятно скучал. Хоть прошло всего пару дней, ему чертовски не хватало любимого человека рядом: ложиться спать не в обнимку, завтракать и ужинать одному, по вечерам сидеть на мягком диване без крепкого плеча - все это было тяжело для Танджиро. Он терпеть не мог одиночества. Первым делом Танджиро поинтересовался как поживает его парень, а после ответного вопроса, в привычной манере, начал рассказывать о том, как провёл день, и, естественно, упомянул Музана. Танджиро прекрасно помнил, как Кеджуро отреагировал на желание Камадо восстановить с ним общение, но скрывать от дорого сердцу человека он не хотел. Ренгоку моментально изменился в лице, но ничего не ответил, переводя тему. Камадо обрадовался, что Кеджуро не стал перечить его выбору, однако Танджиро сильно ошибался. Вернувшись из командировки, Кеджуро, высказал Камадо все недовольство по отношению к его старому-новому другу, закатив настоящий скандал. Несмотря на дословный пересказ Камадо всего того, о чем ему сказал Музан, Ренгоку не поверил ни единому слову, обозвав друга своего парня лживым манипулятором, пудрящим мозги своими речами. - Танджиро, мальчик мой, я уважаю твой выбор, но пойми: Музан не такой хороший человек, каким кажется! Он только и ждет нашей ссоры! - немного успокоившись, говорил Ренгоку, пытаясь образумить своего любимого. - Кеджуро, ты меня совсем не слышишь. Я ведь тебе объяснил, что ни он, ни я, ничего, кроме дружеской симпатии, друг к другу не чувствуем! - парень эмоционально разводил руками, стараясь объяснить свою позицию. - У тебя ведь уйма друзей, почему именно он?! - Кеджуро снова начал заводиться, повышая интонацию. Танджиро не знал, что ответить на этот вопрос, а потому молчал. Тишина становилась давящей и невыносимой, словно душила молодого человека в своих тисках. Ренгоку, так и не дождавшись объяснений, бросил сухое "я понял" и направился в гостиную, где и провёл всю ночь. После ссоры молодые люди не разговаривали больше недели. Камадо, не способный долго обижаться, уже на второй день сдался и подошёл к парню, чтобы помириться, но тот уперто игнорировал его, лишь спустя время извинившись за своё поведение. Несмотря на прощение, ссоры и ревнивый контроль не утихали в их маленьком мире. Ренгоку периодически брал телефон парня и заглядывал в переписки, особое внимание уделяя диалогу с Музаном. Не то, чтобы это было впервые: Камадо никогда не был против, чтобы Кеджуро читал чаты - ему нечего было скрывать от своего парня, вот только от этого их взаимоотношения становились только хуже. Ренгоку в каждом слове Кибуцуджи видел тайный подтекст, которого на самом деле не было, закатывал скандал, если Камадо ходил с брюнетом навстречу или созванивался с ним, а через пару месяцев поставил условие: либо он, либо его друг. Незуко, узнав о таком ультиматуме, по-настоящему разозлилась на парня. Она напрямую сказала брату, что он не вещь и сам должен решать с кем ему общаться, а с каким человеком - нет. Камадо понимал, что сестра права, а в прекращении общения с Музаном вообще не видел смысла, но терять Ренгоку он не хотел. Помимо частых ссор, во время которых их интимная жизнь сходила на нет, Кеджуро стал игнорировать ласки Танджиро и в "мирные" дни, ссылаясь на усталость. Любовника у Ренгоку не было, в этом Камадо был уверен: парень весь вечер был дома; если задерживался в школе, то это было не часто и связано с планерками, да и телефон парня был чист - только переписки с Тенгеном, ещё несколькими друзьями и парочку рабочих чатов. С Музаном Камадо не делился проблемами, портящими ему жизнь, так как не хотел загружать друга. Хоть самого Камадо выдавал расстроенный вид, брюнет решил не лезть в душу к товарищу, предполагая, что такой общительный парень сам все расскажет, когда захочет. Потому Кибуцуджи оставалось только догадываться о причинах плохого настроения его семпая. Камадо, несколько дней рассуждающий над ультиматумом, поставленным Ренгоку, сделал выбор в сторону блондина, но возлюбленный снова его удивил: он предложил разъехаться на некоторое время и обо всем подумать. - Я думаю, нам нужно взять паузу. Я пока поживу у отца и брата, а ты оставайся здесь. Нам обоим надо разобраться в своих чувствах. - Что?... Почему? - Камадо будто бы не расслышал, словно находился под толщей воды. - Так будет лучше для нас обоих. - То есть ты всё решил, не посоветовавшись со мной? Почему ты постоянно делаешь выбор за меня?! - Танджиро с каждым разом повышал тон. Контролировать свои эмоции парень больше не мог: постоянный стресс давал о себе знать. Он снова не сдержал крик и поток негативных эмоций, наговорив сгоряча лишнего, о чем потом жалел, сидя в обнимку с Незуко. Перед сестрой он не плакал, сдерживая эмоции, чтобы не расстраивать девушку ещё больше. - Братик, я знаю, что тебе очень тяжело, но эта пауза - временная. Вам обоим действительно стоит подумать, - пытаясь успокоить Танджиро, девушка старалась правильно подбирать слова, чтобы не сказать лишнего. Однако, Камадо было достаточно присутствия сестры и то, что он был не одинок. Он понимал, почему Ренгоку так поступил, и был с ним согласен, после того, как остыл: каждодневные ссоры невероятно выматывали, не давая нормально жить и сосредоточиться на более важных вещах, нежели попусту тратить нервы и силы на крик и разногласия. Вот только легче от этого не становилось. - Спасибо, Незуко, - спустя время ответил парень и крепко обнял родного человека. - Мне точно не нужно оставаться с тобой на ночь? - встревоженно поинтересовалась девушка. - Нет, что ты. Ты и так уже четвертый день со мной. Зеницу, наверное, места себе не находит из-за твоего отсутствия, - молодой человек отшутился, но на самом деле не хотел оставаться один. Однако он понимал, что у сестры есть своя личная жизнь, да и к тому же, она сама переживала не меньше брата, пропуская проблему через себя. - Да брось, нормально с ним все. Больше драматизирует, - брюнетка посмеялась, - я буду тебе писать и звонить! Камадо проводил родственницу и снова лег на диван, закутываясь в одеяло, пахнущее Кеджуро. Он хотел заснуть, но его планам не суждено было сбыться: телефон завибрировал, оповещая о новом сообщении. Камадо надеялся, что оно было от его парня, который за эти дни написал всего одно смс со скудным текстом "Я добрался" и не ответил ни на одно последующее от Танджиро. К сожалению, в этот раз это тоже был не Ренгоку - молодому человеку написал Музан. Камадо не игнорировал сообщения парня, но отвечал на них кратко, что было ему не свойственно, и, естественно, не скрылось от глаз Кибуцуджи. Брюнет предполагал, что отвратное настроение Танджиро точно связано с Ренгоку, вот только он не знал насколько все серьезно, а спросить было не у кого. Сейчас он пожалел, что тогда выбросил номер Незуко - она бы рассказала, что с ним случилось. Музану было чертовски печально от того, что Танджиро находился не в лучшем настроении, а ещё хуже из-за снова просыпающихся чувств. Все было так прекрасно, пока он не начал замечать собственный долгий взгляд на парне, радоваться каждому мимолетному прикосновению и его звонкому голосу. Пока Кибуцуджи днями размышлял о вновь возникшей симпатии, Камадо тем временем, находясь в подавленном состоянии, ходил на работу, которая оказалась для него настоящим спасением. Помимо офиса, от безрадостных мыслей его отвлекали друзья, навещавшие парня чуть ли не каждый день. С течением времени, Танджиро привык находиться без Кеджуро, хоть и скучал по нему. Он возобновил полное общение с Музаном, который умел не только правильно подобрать слова, дабы успокоить молодого человека, но и дарил ему ласку, так не хватавшей тактильному парню. Танджиро настолько привык к обществу брюнета, что начинал скучать, если не виделся с ним хотя бы один день. Позже до Камадо дошло, что он влюбился в своего друга детства. Тогда он отпрянул от этих мыслей, ведь все еще находился в отношениях с Кеджуро, с которым, по итогу, расстался, спустя шесть лет. Тогда от печали его снова спас Кибуцуджи, пришедший на ночёвку к Танджиро. Молодые люди лежали на полу, болтая о прошлом в кромешной тьме. Оба привыкли к отсутствию освещения, а потому видели очертания лица своего собеседника. В какой-то момент тема разговора перешла на обсуждение первой любви: - Кажется, дело было в четвёртом классе. Тогда мне нравился Сабито-сан из второго А класса старшей школы. Мы вместе ходили на фехтование, и он частенько помогал мне с техниками, так что можно сказать, он был моим первым объектом симпатии, - вспоминая черты лица юноши, Камадо задумчиво отвел взгляд. - Пытаешься вспомнить, как он выглядел? - Музан вытянул согнутые ноги вперёд и перевернулся набок, подкладывая худую руку под голову, внимательно слушая Танджиро. - Да. Я помню, что у него были персиковые волосы, но глаза и черты не припоминаю. Он давно уже не живёт в деревне, уехал в другой город после окончания школы. А ты помнишь человека, который впервые тебе понравился? - Да, я прекрасно могу рассмотреть каждую черту на лице прямо сейчас, ведь этот человек лежит передо мной и делится воспоминаниями о своей первой любви, - с улыбкой откровенно ответил юноша, чем смутил старшего. - Ох, не думал, что я был первым, в кого ты влюбился...Музан, а с кем ты поцеловался в первый раз? - поинтересовался Танджиро. Наверное странно спрашивать подобное у девятнадцатилетнего парня, но Камадо действительно было интересно, кого мог хотеть поцеловать такой холодный человек, как Кибуцуджи. - Можно сказать, что я не целовался. Мой первый поцелуй был односторонний и вряд ли считается за настоящий. Но думаю, это можно исправить прямо сейчас. Кибуцуджи приподнялся на локте, нависая над молодым человеком, ласково провёл тонкими пальцами от виска до уголка рта, а после нежно коснулся губ, которые моментально приоткрылись. Танджиро обхватил верхнюю губу, прошелся по ней кончиком влажного языка, плавно переплетая его с чужим, соединяясь в глубоком долгом поцелуе. Музан не мог поверить в то, что это не очередной сон, заканчивающийся пробуждением в одинокой постели, а реальность, в которой Танджиро его не оттолкнул, а отвечал взаимностью на весь всплеск чувств, что вкладывал в поцелуй юноша. Юркие ладони постепенно пошли дальше и перешли под футболку, оглаживая выступающие ребра сквозь прохладную тонкую кожу, а брюнет, тем временем, в такт ласкал рукой плоть через ткань домашних штанов. Понимая к чему все идет, Танджиро прервал юношу: - Я принесу презервативы и смазку. Кибуцуджи кивнул и после ухода парня стянул с себя футболку, шорты и нижнее белье. Камадо также разделся и зашёл в комнату абсолютно нагой с парочкой квадратиков и флаконом в руках. Он плавно опустился на колени и стал нежно целовать брюнета, обхватив его лицо тёплыми ладонями. Музан, решив доставить удовольствие партнеру, аккуратно перекинул Танджиро на спину и, перемещаясь с губ, пошел вниз до лобка, выцеловывая каждый участок кожи на теле, включая твердую плоть. Музан несколько раз провел по органу ладонью и затем смело обхватил открытую головку губами, пропуская вставшую плоть вглубь горячего и влажного рта. Кибуцуджи лишь в теории знал, как делается минет и с большим усердием применял это на практике, вот только взять член глубоко у него не получилось из-за неподготовленной глотки, которая не пропускала объемный орган, да и иногда выступающие зубы неприятно проходились по нежной плоти. Музан решил ласкать языком лишь головку, помогая рукой водить по стволу. Сам процесс доставляли ему дискомфорт, но вот глубоко дыхание и тихие стоны Танджиро приносили куда большое упоение, чем физическое удовольствие. Хоть Музан делал не умело, Камадо хвалил его, обещая в мыслях обязательно научить парня и показать на собственном примере в следующий раз. - Теперь моя очередь проносить тебе удовольствие, - шепотом остановив Кибуцуджи, Танджиро поменялся с брюнетом местами и оседлал его бедра. - Мне нужно подготовиться, - Танджиро ответил шепотом, медленно вводя пальцы. Когда Камадо закончил, юноша надел презерватив, который Танджиро следом смазал лубрикантом и стал медленно насаживаться. Первое время парню было неприятно от давно забытого чувства распирания чужой плотью. Привыкнув к размеру, молодой человек стал медленно и плавно двигаться, настраивая общий темп, который постепенно становился резче. Ощущения трения в тесном и горячем нутре сносили итак затуманенный разум Кибуцуджи: он присел, обхватывая бедра возлюбленного, и насаживал Танджиро как можно глубже, желая доставить обоим максимум наслаждения. Молодой человек обвил спину Музана руками и ногами, прижимаясь всем телом к липкой коже, неразборчиво что-то шепча: Танджиро еле соображал и двигался на автомате, мечтая достигнуть пика, который вот- вот накроет их обоих. Продержавшись еще несколько минут, Музан кончил, чувствуя пробежавшийся по всему телу до кончиков пальцев разряд. Камадо излился следом, пачкая молочными каплями темную ткань простыни. Тело Кибуцуджи обмякло, от чего он упал рядом с Танджиро и мутным взглядом смотрел на своего возлюбленного. Пелена оргазма постепенно спала, а дыхание более не было таким тяжелым, придя в норму. Молодые люди прижались друг у другу, незамедлительно погружаясь в сон. ... - Ты взял воду? - Да, она в рюкзаке, - молодой человек указал на зелёный портфель за спиной и запрыгнул на старенький велосипед. Парни неспеша проезжали по просёлочной дороге, направляясь в сторону массивных гор, над вершинами которых величаво возвышалось летнее солнце. Время только перевалило за двенадцать, а это значило, что впереди целый день, который молодые люди проведут наедине. За пару недель, проведенных с родными в деревне, им захотелось хотя бы один день уделить время друг другу. Однако день для двоих пролетел незаметно и скоро нужно было возвращаться на ужин. Парни поднимались по небольшому склону сквозь чащу леса, и становились на небольшом пригорке, с которого открывался шикарный вид на ущелье и заходящее солнце. Присев на сочную траву, Танджиро в облегчении вытянул ноги, немного уставшие от физической нагрузки, и вдохнул аромат горной реки, идущей внизу между скалами. Он почувствовал невероятное умиротворение и лёгкость и полностью расслабился, наблюдая за медленно скрывающимся светилом. Музан, тем временем, не сводив взгляд, достал блокнот из сумки и приступил к зарисовке очередного портрета своего Танджиро, любующегося заходом солнца. - Ты опять меня рисуешь? - тяжело вздохнув, поинтересовался парень, - лучше взгляни на закат - такой пламенный! Вечернее небо действительно было невероятно насыщенным: ярко- красные мазки плавно переходили в оранжевые и врезались в желтые полосы, словно языки пламени бушевали над головой. Музан вспомнил, что такой закат был в день их встречи на площадке. Кто бы мог подумать, что спустя столько лет, он будет сидеть на мягкой траве рядом с любимым человеком и наслаждаться уходящим за горизонт солнцем. Что этим любимым будет именно Танджиро. - С твоей красотой ничто не сравнимо, - ответил Музан, возвращась к эскизу. - Может нарисуешь вид на соседние скалы? Хотя бы внесешь разнообразие в свой блокнот, а то там сплошняком идут изображения со мной, - Танджиро указал рукой на первый попавшийся пейзаж. Блокнот был завален приличным количеством рисунков с Камадо: вот он сидит, укутавшись в плед, у бабушкиного камина, и пьет горячий какао, на следующей странице - стоит под цветущей глицинией с лучезарной улыбкой, на другой - плещется в волнах на песчаном берегу Окинавы, которую они посетили совсем недавно, или мирно спит на плече Музана, пока они летят в самолёте. Однако Танджиро преувеличивал, считая, что весь альбом утопает в нём. Он ни в коем случае не считал рисунки Кибуцуджи уродливыми, а наоборот восхищался его талантом к искусству. Дело было в другом: Камадо просто не привык к такому вниманию со стороны. Несмотря на обилие портретов, Кибуцуджи вряд ли прекратит их сотворять лишь по той, причине, что Камадо никогда не перестанет быть единственным человеком, который способен вдохновлять молодого человека. Сделав два небольших наброска - Танджиро и горного ущелья, обрамленного зеленой каймой, Музан закрыл блокнот и обнял Камадо за талию. Танджиро нежно поцеловал парня в губы, после чего облокотился на родное плечо, а Музан переплел их пальцы и с удовольствием любовался алым закатом, так напоминающим их чувства.