Один за всех и все на одного...

POV Гарри Поттер Пробуждение Мансиона Поттеров в Уэльсе мне пока не потянуть, магических сил не хватит, а дом в Годриковой Впадине на самом деле разрушен, да и Британское министерство Магии сделало из него мемориал, а значит он находится под наблюдением министерства. Тот что выбрала для меня Покровительница рода Поттеров Магиня Морэ дом, построенный Чарльзом Поттером для его второго сына Эдуарда и его жены Виолетты, которые работали в клинике Святого Мунго зельеварами-фармакологами, в начале сороковых годов этого века (Эдуард и его жена отправились добровольцами на войну в полевой госпиталь, там и погибли одновременно во время налёта немецких бомбардировщиков, которые не гнушались сбрасывать бомбы даже там, где стоял красный крест). Поэтому этот дом был самый современный из всех домов, принадлежащих Поттерам. Двухэтажный, с надстройкой над домом в виде круглой башенки с узкими стрельчатыми окнами, где расположилась небольшая, но очень уютная комната отдыха. На втором этаже — три спальни и рабочий кабинет с библиотекой. Средних размеров гостиная с камином, небольшая кухня с газовой печью, примыкающие к ней столовая и ванная с туалетом — на первом. Деревянная лестница в один пролёт вела в подвал — там находились бойлерная и газовая колонка для отопления, зельеварная лаборатория, а также, малый алтарный зал с небольшим накопителем магии — осколком от родового камня Поттеров. Я решил сперва осмотреться наверху, а уж потом спуститься в подвал. Толстый слой пыли покрывал всю мебель и паркет, гардины и ковры были съедены молью и прочими мелкими пожирателями всего до чего могли дотянуться их мелкие, но острые зубки. В столовой обнаружилось несколько мышиных гнёзд. А в камине так и вообще поселилась целая колония серых грызунов. Затхлый, слегка сладковатый запах давно нежилого помещения витал во всём доме. — Да, здесь нужна генеральная уборка, — недовольно вздохнул я и направился в подвал. Чтобы в министерстве не засекли колдовство несовершеннолетнего, надо пробудить магию дома, она скроет «незаконное» использование магии. В помещении за дощатой дверью было темно, как говорят — хоть глаз выколи. Наколдовав беспалочковой магией светящийся шар (это единственное беспалочковое колдовство, которому меня научили предки), я огляделся. Комнатка была совсем маленькой, даже меньше моей комнаты в доме Дурслей. Стены, потолок и пол из камня — хотя сам дом был деревянный — расписаны руническими символами. Посреди комнаты разместился невысокий конусообразный постамент с неглубокой выемкой в вершине, где лежал камень зелёного цвета размер с грецкий орех. Я нашёл и активировал руны Отал (дом), Альгиз (защита) и Ингуз (покровительство Высших Сил), взял в ладони холодный твёрдый камень и затянул катрен пробуждения магии дома, которому меня научил Даймонд Поттер, проработавший ритуалистом в магической Британии почти пятьдесят лет. (Ох, и намучился же он со мной. У меня же музыкального слуха нет, а голос из-за пубертатного периода то давал «петуха», то изображал крик вороны, а то и вовсе вой оборотня в полнолуние и Даймонд добивался не только, чтобы я правильно произносил слова, но и само исполнение было приятным на слух. Ведь насколько долго эти ритуалы (брачные, погребальные и другие) остаются в памяти у людей, настолько будешь востребован как профессионал своего дела.) Во время пения ничего неправильного не происходило, только руны замелькали как новогодние гирлянды, мою кожу начало слегка покалывать, камень нагрелся в моих ладонях и я испытал ощущение пронизывающей тело силы, оказавшееся неожиданно острым и в то же время приятным. Запахло озоном и летней свежестью луга. Я запел громче, руны замелькали быстрее и ярче. Вокруг меня закружили все цвета радуги, и я залюбовался причудливыми завихрениями смешивающихся потоков, камень в моих ладонях нагрелся до невозможности терпеть и я положил его обратно в выемку на постаменте, в этот момент дом ощутимо тряхнуло. Не дожидаясь, когда руны погаснут, я вышел из ритуальной комнаты и поднялся по лестнице в кухню. — Ну что ж. Начнём творить волшебство… Взмах палочкой — все окна в доме распахнулись настежь, второй взмах — пыль, паутина, мышиные гнёзда и другие мелкие вредители начали собираться в одну кучу; третий взмах и мысленное «Эванеско» и от горы мусора не осталось и следа. Играючи и пританцовывая я прошёлся по всем комнатам и вскоре дом был приведён в порядок. Теперь здесь действительно можно было жить. Закончив уборку внутри дома, я вышел на крыльцо. Домик находился в живописном месте. Перед домом была лужайка со множеством разноцветных цветов, над которыми лениво парили бабочки и стрекозы, а метрах в ста протекала река — ивы грациозно склонили к воде свои длинные волосы-ветки. Решив, что окрестности исследую позже, я вернулся в дом. Мне надо попасть на Косую Аллею в банк Гринготтс. Нерешительно потоптался возле камина — я не был уверен, что он ещё подключён к каминной транспортной сети, а застрять в дымопроводе не было желания. Я достал из кармана брюк шарик служивший одноразовым порталом, который вручила мне Покровительница на прощание, предварительно объяснив, как им пользоваться. — «Летус»! — неприятное чувство рывка в пупке и я уже лежу на пыльной мостовой торгового центра магической Британии перед мраморными ступеньками банка Гринготтс — хорошо хоть, что не свалился никому на голову или под ноги. Гоблинский банк встретил меня прохладой и многочисленными бликами отбрасываемыми золотом и драгоценностями на богатое убранство стен, потолка и мраморные плиты пола. Ушастые и глазастые гоблины-клерки уже сидели за длинным прилавком и каждый занимался своим делом, успешно делая вид, что их работа намного важнее каких-либо дел столь юного раннего посетителя. Ну и я никуда не торопился. Я неспешно стал прохаживаться по холлу и остановился возле табло с курсом обмена валют — один галлеон стоил пять королевских фунтов стерлингов. Галлеоны можно поменять не только на английские фунты, но и на деньги почти всех стран Европы и Азии. Рядом с табло висело объявление о продаже и расценки билетов на чемпионат мира по квиддичу между сборными Болгарии и Ирландии, который в этом году будет проходить в Англии. Самые дешёвые на семь нижних яруса — по семь галлеонов за два места, средние — по двадцать семь галлеонов и самые дорогие на верхние ярусы — по семьдесят семь галлеонов. Если считать, что министр Магии получает за свою работу по сто пять галлеонов в месяц — об этом мне рассказал бывший министр Магии Хардди Поттер (1705–1712 года), а с тех пор вряд ли что поменялось, слишком консервативны британские волшебники — то для него это в пределах, а вот для мистера Уизли, который получает всего десять галлеонов, на семью, в которой пять учащихся в Хогвартсе подростков, это дорого. Двое его старших сыновей уже сами зарабатывали себе на жизнь и даже, насколько мне известно, помогали родителям содержать младших братьев и сестру. Но и то маловероятно, что они смогут найти деньги для всех, чтобы купить билеты на этот чемпионат. Если только мистеру Уизли ещё раз подфартит выиграть в лотерею, как было прошлым летом. И, кстати сказать, в розыгрыше которой принимал участие только Артур Уизли, так как никто больше об этом мероприятии министерства даже не слышал — Малфой сказал — «а уж его отец-то всегда знает, где можно срубить денег на халяву». Дед Флимонт подтвердил слова Драко — скорее всего, Дамблдор таким образом заткнул рот Молли и Артуру за их пострадавшую в том году дочь (если кто не помнит — тетрадь в чёрной обложке, окаменевшие маглорождённые ученики Хогвартса, василиск, ползающий по трубам замка, чуть не возродившийся из воспоминаний Тома Риддла Волдеморт…) Что директор придумает на этот раз — ни за что не поверю, что он, Великий и Могущественный, самый-самый из всех волшебник и не знал, что из себя представляет крыса Рона Уизли. — Кхе-кхе, — прервал мои размышления вежливый кашель, я обернулся. Возле меня стоял гоблин в тунике из тонкой бархатной ткани фиолетового цвета, на его груди висела золотая цепь с медальоном, изображавшим герб рода Поттеров и вопросительно смотрел на меня, — юный волшебник желает приобрести билет на чемпионат? — спросил он. — Я? Нет. Не знаю. Может быть, — растерянно пролепетал я, гоблин насмешливо глядел на меня, приподняв кустистые брови. — Но я не по этому поводу. Мне надо видеть мистера Златокруста. — Я и есть Златокруст, — гоблин растянул тонкие губы в улыбке, показывая два ряда жёлтых острых зубов. — Да? Очень приятно. А я Га… Златокруст предупредительно поднял руку: — Не надо имён. Я знаю кто вы, юный Маг. Идёмте за мной. Небольшая комната, напоминающая пещеру, куда привёл меня Златокруст, освещена факелами с магическими огнями. Каменный пол устелен шкурами животных, такие же мохнатые покрывала лежали на двух креслах, между которыми стоял круглый стол вырубленный из цельной глыбы коричневого малахита. Ни шкафов, забитых гроссбухами, ни полок с папками и прочими атрибутами банковских работников в кабинете не было. Может всё это и было, но не на виду у клиентов. Махнув мне рукой на одно из кресел, Златокруст забрался в другое и, дождавшись, когда я усядусь, с нескрываемым любопытством уставился на меня маленькими круглыми глазами. Я непроизвольно поёжился от этого сканирующего взгляда. И в обратку тоже уставился на него. — Так вот ты какой, Гарри Поттер, Мальчик-который-выжил, — врастяжку проговорил он через пару минут. Я дёрнул плечом и громко шмыгнул носом, типа — да, такой вот я! — И как же, позвольте узнать, вам удалось сбежать от ваших… наблюдателей? — Что? — я невольно подался вперёд, — Каких наблюдателей? О чём вы? — Ну как же. Разве вы не знаете, что Дамблдор с первых дней вашей жизни у этих людей установил за вами наблюдение. Имя миссис Фигг вам о чём-нибудь говорит? — Миссис Фигг? — надеясь на искреннее удивление в голосе, протянул я. — Да, говорит. Это соседка Дурслей. Я её хорошо знаю. У неё целая куча противных котов и кошек и в её доме пахнет погребом, в котором протухли овощи. Но разве она не просто не очень приятная соседка? — Не притворяйтесь, Гарри. Вы абсолютно не умеете врать, — засмеялся гоблин, откинувшись всем телом на спинку кресла. — Вы ведь в курсе, кто такая Арабелла Фигг и что она делает в том районе, где живёт Мальчик-который-выжил, — отсмеявшись, утвердительно произнёс он. — Ну в курсе, — обиженно насупившись пробурчал я, — а вы-то откуда про это знаете? — Я много чего знаю про вас, мистер Поттер, — загадочно сверкнув чёрными глазами, сказал гоблин. — Я знаю, с кем, где и как вы провели эти полтора месяца. А также знаю, с какой целью вы пришли сегодня в банк. Вы хотите посетить хранилище своих предков и взять там несколько артефактов. — Да. Это возможно? — напряжённо спросил я. — Возможно, — кивнул гоблин, — я проведу вас в хранилище. Но имейте в виду — денег там нет. — Да мне и не особо нужны деньги. Ведь у меня есть школьный сейф и мне этого хватит и на пропитание, и на одежду, и на школьные принадлежности. Я ещё хотел спросить об… эмансипации, — неуверенно произнёс я. — Об эмансипации? — удивлённо приподнял брови гоблин, — Вам всего четырнадцать лет. Зачем это вам? — Мне надоело, что все кому не лень распоряжаются моей жизнью. Где мне жить, что читать и вообще… Свободы хочу. Ведь я имею право. Есть же такой закон, когда единственный живой представитель рода может принять досрочное совершеннолетие. — Свободы? — с сарказмом переспросил Златокруст, — Да, такой закон есть у волшебников. Вот только у совершеннолетнего больше обязанностей, чем привилегий. — Я знаю, — понуро ответил я, — мне рассказали об этом. Но я не хочу, чтобы моим магическим опекуном был Дамблдор, — я вскинул голову и упрямо уставился на гоблина. — А Сириусу Блэку не позволят, он сам сейчас под опекой… — Сириус Блэк потерял право быть вашим магическим опекуном, когда свои личные приоритеты поставил выше вашего благополучия, здоровья и жизни, и добровольно передал вас в руки Хагрида, когда вы нуждались в его заботе, — жёстко произнёс Златокруст. — А Дамблдор для вас такой же опекун, как и для всех учащихся Хогвартса, и только на время обучения. — А кто же тогда у меня опекун? — я растерянно посмотрел на гоблина, — Мне сказали, что кто-то должен быть. — Вашим опекуном, как бы это не было смешно и одновременно печально, является Рубеус Хагрид. Ведь это ему Блэк, будучи вашим крёстным, доверил вашу жизнь и заботу о вас. А магия это приняла и к сожалению одобрила.