Отрешённый

      Солнце встает из-за горизонта, постепенно освещая всё вокруг. Птицы щебечут со всех сторон, эхом разносясь по округе. Утренняя роса хаотично разбросана по траве, отдавая по ногам холодом. А в груди уже воздуха недостаточно, хочется остановиться и отдышаться. Вот только не получится, ноги сами несутся по лугу, окрыляя. Даже кажется, если посильнее оттолкнуться от земли, то получится взлететь. Просто враз и вырастут крылья за спиной, а там вдалеке свобода. Самая настоящая. Такая желанная. Но не получается оттолкнуться, кто-то за руку хватает, крепко сжимая её. А рука такая тёплая, даже слегка опаляет кожу. Слышится сбитое дыхание, сложно понять, у кого именно оно сбилось, потому что воздуха в лёгких катастрофически мало, как и у человека, который стоит сзади. Чувствуется утренняя прохлада, одежда плохо спасает от холода, хочется куда-то в тепло. — Гук-и, ты куда так рванул? Туда, где душу грела не печь, а улыбки. Морщинистые уже, но такие искренние, живые. У них уже вся жизнь за плечами, а они продолжают идти дальше и дарить свой свет родным им людям. — Ты даже корзину с ягодами ставил. Хочется зайти в знакомую гостиную. С годами в некоторых местах обшарпались стены, мебель уже старая, но всё это смотрится не как какая-то рухлядь или барахло. Кажется, здесь всё на своём месте. Посередине комнаты стоит большой зелёный диван, накрытый тёплым пледом, а в камине горит огонь. — Может ты мне ответишь? — Чимин, что ты здесь делаешь? Он будет гореть до тех пор, пока живёт в воспоминаниях. Два взгляда встречаются. На лице напротив читается удивление, граничащее с недопонимаем. Глаза поблёскивают и слегка щурятся. Уголки пухлых губ то поднимаются, то опускаются. Брови слегка заламываются. Виден отчётливый румянец на щеках от бега. Руки сами тянутся к такому хорошо знакомому и родному лицу. Подушечки пальцев касаются лица. На ощупь кожа такая тёплая и гладкая. Хочется до мельчайших деталей запомнить всё. — Что происходит, Чонгук? — Это ненадолго. Ладони Чимина накрывают руки брата. — Ты о чём? Объясни. — Время… Его осталось немного. Солнечный свет отражается в глазах, поблёскивая в них, но это уже не живой блеск. Совсем нет. Он исчез. Сейчас глаза стеклянные, смотрящие куда-то далеко, где, скорее всего, находится та желанная свобода, о которой каждый мечтал. Кожа начинает стремительно бледнеть, румянец исчезать. Ладони спадают с рук, тело начинает обмякать. Чонгук прижимает к себе тело, садясь на колени. — Прости, я тебе соврал. Его у нас не осталось. Температура тела начинает быстро падать. Уже через несколько секунд кажется, что в руках лёд. Со всех сторон слышится змеиное шипение, на небе появляется много туч, застилая солнце. Ветер поднимается, завывая в ушах. Чувствуется, как ноги что-то обвивает. Что-то такое холодное, слизкое. Страх подскакивает к горлу, сердце начинает бешено колотиться. Чонгук отрывается от брата, положив его голову на свою руку, а другой убирая пряди с лица. Запоминая всё до мельчайших деталей. — Мне страшно, Чимин. Спаси меня. Змеи начинают обвивать всё тело. Парень стискивает зубы, глотая слёзы. Кажется, что они везде, хочется их выцарапать, сорвать. Лишь бы только не было их, не было этого страха. Ветер начинает усиливаться, тело в руках становится подозрительно лёгким. Чонгук прижимает брата к себе покрепче, в надежде удержать его подольше, но тело рассыпается, как песок, улетая с ветром. Голова непроизвольно поворачивается в сторону, куда разлетелись маленькие песчинки. Ветви деревьев начинают сильнее качаться, трава от напора ветра прижимается к земле. Даже не верится, что буквально несколько минут назад здесь светило солнце и пели птицы. Тут было всё так, как в его детских воспоминаниях: луг, усеянный цветами и ягодами, небольшой лес возле деревни, старенький дом на окраине, где всегда встретят бабушка с дедушкой. Здесь было детство, здесь была история, которая уже закончилась и которую нельзя поставить на перемотку, как какую-то кассету или фильм. Остались лишь воспоминания, которые постепенно стираются со временем и от этого на душе паршиво. Змеи поднимаются всё выше и выше закрывая взор на мир, парень начинает истошно кричать. Чонгук не хочет снова погрузиться в темноту.

***

Тэхён застёгивает халат и выходит из комнаты медперсонала. На пятом курсе уже можно подрабатывать в больницах, чтобы копился стаж. Поэтому Ким не думая начал искать свободные вакансии. К его удивлению, он прошёл сразу в несколько мест, но решил остановиться на одном варианте. — Онкологический центр? Тэ-тэ, ты серьёзно? — возмущённо спрашивает парень. — Вполне. Зачем ты пошёл за мной? — Мы же друзья, как я тебя здесь брошу… — бухтит Кёниль. Ким поворачивает голову в сторону друга, пока тот надевает халат. Они с Кёнилем знают друг друга уже давно, познакомились на первом курсе и там уже понеслось. Совместные посиделки в клубе, пьяные разговоры, похмелье. Это всё объединяет людей. Но помимо веселья с ним можно поговорить о чём-нибудь серьёзном. Это такой тип людей, который всегда выслушает и даст дельный совет. Поэтому нашли они общий язык практически сразу. — Ну да, действительно… Как же я здесь бедный буду, — Тэхён театрально изображает страдание. — Убьют меня, наверное, здесь. Кёниль смеётся и с разбега даёт страдающему Тэ подзатыльник. Пока друг не успел опомниться, он несётся за угол, чтобы не получить в ответ. Кэниль с Тэхёном выбегает из-за угла и чуть ли не валятся с ног, когда пролетают в нескольких сантиметрах от пациентки. Они сразу же разворачиваются и кланяются, чтобы попросить прощение. Надо было думать, где они находятся и что будет за этот проступок. — Ничего страшного, — девушка смущённо замахала руками. — Пожалуйста, прекратите. Она слегка дотронулась до спин парней. Они поднимают на неё удивлённый взгляд, мол: «мы тебя здесь чуть не зашибли, а ты просишь не извиняться?». — Вам могут сделать выговор и самое худшее - это уволить. А мне даже в радость увидеть здесь веселящихся людей, — она лучезарно улыбается парням. — Меня кстати Ё Чжон зовут, а вас? Девушка стоящая перед ними невысокого роста, сильно исхудавшая, волосы подстрижены до плеч. Пряди чёрных как смоль волос убраны за ухо. Кожа имеет лёгкий загар, который не естественен для корейских девушек. Тэхён замечает, что в её внешности на глаза сразу же бросается улыбка. Она у неё в форме сердца, со слегка видными дёснами. На вид ей не больше двадцати, а она уже прикована к стенам этой больницы. В заточении до конца. — Тэхён, Кёниль! — их окликает женщина средних лет, троица синхронно поворачивает головы, — Я вас везде ищу, а вы штаны просиживаете. У меня для вас пока немного работы, всё что от вас требуется — это следить за палатами, то есть чистотой и гигиеной. Возьмите листок, там номера палат. Женщина протягивает бумагу на которой написаны цифры. Ким пробегается по цифрам, которые написаны под его именем. — 204, 315, 318, — вслух читает Тэ. Ё Чжон удивлённо заглядывает в лист, чтобы удостовериться в услышанном. А потом радостно объявляет: — 204 — это моя палата. — Повезло тебе, Тэ-Тэ, — полушепотом добавляет Кёниль, а затем оглядывается по сторонам и бьёт рукой по жопе Кима. — Это судьба! Парень срывается с места и бежит в сторону лестницы. — Кёниль, здесь нельзя бегать! — откуда-то из-за угла выходит та самая женщина, которая раздавала указания. — Живо к главврачу! Тэхён с Ё Чжон переглядываются и не сдерживаясь, начинают смеяться на всё отделение. — Вы тоже туда хотите, беспризорники?

***

Ким стоит на светофоре. С водительской стороны открыто окно, впуская уличный воздух. Сегодня отличная погода: не холодно и не жарко — идеально. Солнце только поднимается, вокруг открываются магазинчики, люди гуляют с собаками или бегают, чтобы привести себя в форму. Город просыпается, жизнь начинает кипеть. Парень прибавляет радио, потому что сегодня играют на удивление не назойливые песни, а такие, что хочется подпевать и даже пританцовывать. Тэ доезжает до университета. Ещё несколько часов — и Тэхён с Кёнилем пойдут на ночное дежурство. Для парня работа - это как глоток свежего воздуха, потому что он реже стал видеться с родителями. А что может быть ещё прекраснее? Ким выходит из автомобиля и направляется к входу университета, который находится в самом центре города. На лавочках, расположенных на территории перед учреждением, сидят студенты и что-то активно обсуждают. Никто из них особо не следит за временем и не торопится на занятия, ведь свежие сплетни намного интереснее заунывных лекций преподавателей. Перед самой дверью кладезя знаний Тэ нервно копошится в карманах и замирает. «Неужели студенческий посеял?», — он хлопает себя по задним карманам джинсов и, вытащив из них студенческий, выдыхает с облегчением. Он заходит внутрь и проходит через турникет, бросив «доброе» охраннику. Парень поднимается на верхний этаж. Университет кишит разными лестницами и переходами, аки сеульский Хогвартс, и неопытному студенту здесь очень легко заблудиться. Тэхён обычно долго блуждает по коридорам, пытаясь найти злосчастную аудиторию, и этот день не стал исключением. Он уже начинает нервничать, когда понимает, что голоса учащихся сначала затихают, а потом и вовсе перестают быть слышны. С горем пополам он всё-таки находит аудиторию и заходит прямо перед звонком. Ребята обмениваются тихими приветствиями с запоздавшим Кимом и перекидываются парой-тройкой фраз, пока преподаватель занят своими делами. Тэхён плюхается на своё место рядом с Кёнилем. Тот таинственно сверлить его свои взглядом, играя бровями. — Да что? — слегка раздражённо спрашивает Ким. — Ну как что? Колись давай, о чём вы говорили с Ё Чжон, когда я ушёл? Вы уже встречаетесь? — Давай-ка, купидон, ты своими стрелами стрелять не будешь, хорошо? А то они в скором времени окажутся в одном месте. — Прям там? — удивлённо спрашивает Кёниль. — Прям там, — с улыбкой отвечает Тэ. Ким раскладывает учебники по парте и жалобно скулит от мысли, что у них сегодня пять пар. Надо бы как-нибудь протянуть… Парень ложится на парту и закрывает глаза постепенно проваливаясь в глубокий сон. Уже близится вечер, и студентам явно хочется домой. Кто-то из них играет с ручкой или переписывается по телефону, кто-то, собирая последние остатки самообладания, пытается не заснуть и дослушать лекцию. Тэхён открывает глаза и поворачивает голову в сторону друга. Тот даже не думает просыпаться. Ким переводит взгляд в сторону окна и созерцает ярко-оранжевый закат на фоне небоскрёбов. — У меня всё, до свидания, — объявляет преподаватель и начинает собирать свои вещи. Некоторые студенты начинают подходить к нему и задавать вопросы по теме. Тэхён будит друга и сообщает, что пора ехать на дежурство. Парни собирают свои вещи и выходят из помещения. Они садятся в машину, Ким плавно выруливает на трассу. Авто постепенно начинает разгоняться, ночной воздух залетает в салон через опущенные окна. Тэ включает радио, мелодия негромко начинает играть. — И всё-таки почему ты выбрал именно это место? Тэхён от неожиданного вопроса даже теряется. Он сравним с преступлением на котором тебя поймали с поличным, вот так вот врасплох он застал его. Ким решает не подавать виду и держаться до последнего. — Потому что просто захотел? До тех пор пока считает нужным. — Не-е-т… Причина в другом, — задумчиво тянет парень. — Ты не хочешь со мной поделиться? Если бы Тэхён мог держаться до последнего, он бы молчал. Ведь это тяжёлая эмоциональная работа над собой. Тебе нужно принять новое состояние своего тела. Пройти тяжёлый этап: от операции до первого шага и «первого зеркала», химии и потери волос. Это процесс борьбы со страхом смерти. — Пока нет. Тэхён в деталях помнит тот день. Парень сидел на диване и ждал результатов, как и остальные восемь человек. Дверь открывается, просят зайти Ким Тэхёна. Страшно. Очень страшно. Тэхён на негнущихся ногах зашёл в кабинет и сел на стул. Врач молча просматривал бумаги. В кабинете висела давящая тишина. Даже стук сердца был отчётливо слышен. От затянувшегося ожидания начинало подташнивать. Врач поднимает голову и неожиданно объявляет смертельный приговор: «У вас рак». — А когда да? До последнего будешь молчать? — прикрикивает Кёниль. — Может быть мы что-нибудь придумали, я бы подсказал. Тэхён не помнит как он вышел из кабинета и что сказал врачу. Помнится только как он зашёл в пустой дом, сел на диван и молча начал плакать. — Лейкемия. У Тэхёна было куча планов, столько возможных исходов судьбы и тут враз и всё. Конец. Он до последнего не верил, не хотел верить. Если честно, парень со временем сам не понимал, принял ли он свое новое состояние тела или нет — временами принятие было, а потом депрессия: он старался как-то забыться в круговороте дел, но бывали срывы. Мать с отцом ничего не узнали и не знают по сей день, потому что диагноз был поставлен в совершеннолетнем возрасте. Друзья тоже были не в курсе, возможно, были догадки что что-то не так, но Тэхён их сразу же отрицал. Парень долго думал насчёт болезни. Думал, что болезнь для чего-то нужна. Он не мог сказать, что плохо жил, но все-таки начинаешь думать: почему ты. Он стал замечать жизнь вокруг, радоваться и больше думать о себе, стал больше ценить себя, учиться принимать себя. Даже решился заговорить с человеком в которого был влюблён, правда у него случился панический приступ, но Тэхён не отчаялся и решился сделать ещё один шаг в сторону парня. Вот только готов ли он пойти навстречу? — Что "лейкемия"? Я знаю, что это такое. Ты мне одно ска… — парень обрывается на полуслове и переводит испуганный взгляд на друга. В салоне повисает тишина. Кёниль отворачивается, опуская взгляд на колени. Тэхён посильнее сжимает руль, перестраиваясь на свободную полосу. На их лица падают тени от фонарей. Музыка играющая на фоне постепенно начинает раздражать. — Зачем тебе смотреть на людей, которые умирают от того же… - Кёниль обрывается, ему противно и одновременно больно продолжать это предложение. Ему вообще невыносимо верить в то, что уготовано его другу. — Я правда не знаю, зачем я туда пошёл, — Тэхён со всей силы ударяет по рулю. — Мне страшно смотреть на этих умирающих людей, я не хочу так. Я жить хочу! Кёниль тяжело сглатывает, полушепотом добавляя: — И ты будешь.

***

Чон распахивает глаза прерывисто дыша. Это был всего лишь сон, а по ощущениям, как будто всё произошло в реальности. Комната ходит ходуном, всё смешивается в одно целое. Чонгук раскрывает перед глазами свои ладони. Ничего. Пусто. Змей нигде не было. Он тянется к телефону с трясучкой набирая уже давно изученный номер. На руках до сих пор чувствуется родное тепло, а перед глазами его чёткий облик, сбивчивое дыхание и… — Да? Румянец от бега. — Мне снова приснился Чимин. Я… Ну… Я… На том конце провода изредка слышны чужие голоса. Нервные такие, уставшие от ночного дежурства. А у Тэхёна другой, хоть и уставший, но звучащий по-другому. Как-то по особенному что ли. Он всё понимает и чувствует, но забрать хоть чуточку боли не может. Его самого она до краев переполняет и захлёстывает. — Чонгук, уже прошло пять месяцев. Отпусти его. Он вообще не должен давать волю эмоциям, как учили и учат в медицинском. Сколько каждому врачу суждено увидеть и сколько почувствовать. Пережить каждую смерть и выписку пациентов. Людей будет куча и у каждого своя история, ни на чью не похожая. Вот только у каждого пациента, как под копирку будет одна задача — выздороветь, а у врача — вылечить. — Я ведь не… — Ты его держишь. Вцепился и не отпускаешь. — Я просто не могу. Понимаю, что надо жить дальше, но, отпуская его, мне кажется, что я его предаю. — Этого человека уже нет в живых, понимаешь? Это звучит очень грубо и прямо. Прости… Чонгук поджимает губы, слегка кивая горькой правде. Парень встаёт с кровати и идёт на кухню. В горле совсем пересохло то ли от жажды, то ли от истерики, которая с минуты на минуту должна начаться. Тэхён вслушивается в тишину, ему не хочется как-то обидеть или задеть, просто эта правда должна была рано или поздно прозвучать. Поэтому он продолжает: — Я не думаю, что Чимин чувствует или чувствовал себя преданным тобой, скорее самим собой. Тэхён замолкает на пару секунд, а затем внезапно предлагает: — Может, поговорим по видео? Чонгук завис с включённым чайником, глаза забегали из стороны в сторону. Он тяжело сглатывает вязкую слюну, попутно выпрямляясь. Это слишком неожиданное предложение, даже спустя время. Он сравним с громом среди ясного неба. Но парня успокаивает только то, что он знает этого человек. Чонгук привык общаться с Тэхёном по сети, и поэтому видеозвонок пугает его, но уже не так сильно, как, например, могло бы быть, если бы звонил кто-то совсем незнакомый. Чон взвешивает в своей голове все за и против, если он сейчас откажется, то возможно что-то упустит. Или кого-то. Отношения не должны стоять на одном месте, они должны развиваться. Если же они встанут, то общение станет пресными, обыденными и немного погодя оно вообще прекратится. Так как одной из сторон это всё надоест и человек уйдёт. Парень этого совсем не хочет, он не хочет потерять Тэхёна. — Давай. Чонгук на автомате соглашается, не отдавая отчёт своим действиям. Голова словно набита ватой, а сердце готово выпрыгнуть из грудной клетки. — Тогда я тебе перезвоню буквально через несколько минут, надо уладить одну проблему. — Хорошо Чонгук ставит телефон на стол, ожидая звонка. Руки непроизвольно тянутся к камере, чтобы проверить причёску и внешний вид. Хотелось бы выглядеть хорошо. Точнее без «бы». Парень уверен в том, что он хочет выглядеть хорошо перед Тэхёном, поэтому Чон несётся в свою комнату за нормальной одеждой. Он скидывается с себя вытянутую футболку и хватает более-менее нормальную на его взгляд. Кинув на себя оценивающий взгляд, он берёт расчёску и приводит волосы в божеский вид. Чонгук слегка улыбается своему отражению, потому что ему нравится то что он видит в нём. На кухне слышится мелодия телефона, которая оповещает о входящем звонке. Чонгук готов поклясться, что его сердце ускорилось в сто раз и из-за этого оно стучит уже в районе горла. Лишь бы подобные слова не услышал никто из врачей, потому что это было бы каким-то новым открытием, которое пришлось бы доказывать на врачебной конференции. Может быть Чонгук что-нибудь и смог там доказать, если бы не испытывал тревогу о том, как он выглядит в глазах окружающих. Поэтому лучше промолчать и можно уже начинать с человека, который сидит напротив, хоть и в телефоне. Чон застывает, когда видит Тэхёна перед собой. Перед ним тот парень из университета. Воспоминания словно цунами захлёстывает его с головой. Он помнит всё: каждое слово, каждое действие и ту боль, которая по сей день скребёт у него в груди. У него всё те же тёмно-коричневые волосы, с небольшими кудряшками, смуглая кожа без единого изъяна, с еле заметной родинкой на носу, утончённые черты лица. Даже спустя время, Чонгук всё равно будет думать, что он модель. Но как так получилось? Как они нашли друг друга. Это же не может быть стечение обстоятельств. — Ты совсем не изменился, остался такой же, как и в нашу первую встречу. Из размышлений его выдергивает низкий голос. Только сейчас парень замечает, что его так же разглядывают. В глазах напротив читается явный интерес к его персоне. Чонгуку становится неловко от этого и он стремительно отводит взгляд от собеседника. На плите закипает чайник, парень как ужаленный подскакивает, чтобы выключить его. — Я хотел сказать, что я был знаком с Чимином. Чонгук останавливается, с замиранием в сердце вслушиваясь в каждое слово. Сейчас пазл начинает сходиться. — Мы даже были с ним очень близки, доверяли друг другу, но в какой-то момент он закрылся и не только от меня, от всех. Сложно было пойти с ним на контакт, он будто бы был не здесь. Это сложно описать, но как будто тело было со мной, а разум где-то далеко. Я не знаю, что с ним происходило. Скорее всего он сам не смог бы ответить на этот вопрос, но винить себя в этом, думать, что ты его предаёшь… Не стоит, Чонгук. Ты не виноват в итоге случившегося, может быть зерно посеял ты, но он мог искоренить его, но не стал и другим не позволил. Кипящий чайник уже давит на барабанные перепонки. Внутри всё закипает, парень опирается руками о столешницу, свесив голову. Отвечать нет желания, хочется просто замолчать. По полу потянуло прохладой, из-за этого по коже пробежался табун мурашек. Чон поворачивает голову в сторону окна, на улице пролетает что-то белое. Он прищуривает глаза, всматриваясь в то, что находится за стеклом. — Я помню, он был хорошим человеком, но мы не всегда остаёмся хорошими до конца, — Тэхён поднимает голову к небу, закуривая сигарету. — Знаешь, я сказал одну несусветную глупость, что ты должен его отпустить. Не отпускай, не надо. Отпусти ситуацию которая держит вас, но не его. Чонгук распахивает шторы, раскрывая окно. В квартиру залетает ледяной колючий ветер, начиная сразу же пощипывать босые ноги. Парень цепенеет, когда видит пролетающие снежинки. За весь декабрь — это первый снег. Что же мы чувствует, когда видим первый снег? Детскую радость, запах ёлки стоящей в гостиной, вкус какао на языке и лёгкость. Нам кажется, что все заботы и дела куда-то испарились, а впереди новая жизнь, новый этап в ней. Мы с нетерпением ждём новый год, готовясь отпустить прошлое и начать жить новой жизнью, без старых ошибок. — Тэхён. В ответ слышно вопросительное мычание. — Я всё решил для себя. Чонгук поворачивается лицом к камере, улыбаясь. — Спасибо. Тэхён улыбается в ответ. — Подойди поближе, Гук-и. Парень садится за стол напротив телефона. Только сейчас Чонгук обращает внимание на то, где именно находится Тэ. На его волосы падают белые снежинки, путаясь в них. Незастёгнутый халат от ветра раздуло, под ним виднеется тёмная водолазка. В голове сразу же всплывает вопрос. Не холодно ли ему? Даже если он скажет нет, то всё равно Чонгук накинул бы, что-нибудь тёплое на него, чтобы не дай Бог не заболел. И почему эти врачи совсем не беспокоятся о своём здоровье? Ведь логика такая: если ты будешь полон сил и здоровья, то сможешь спасти больше людей. А если ты будешь человеком, которому плевать на своё здоровье, то далеко не уйдёшь, тем самым и жизней спасёшь немного. Чонгук злится на Тэхёна за его наплевательское отношение к здоровью. Парень только раскрывает рот, чтобы озвучить всё своё возмущение, как цепенеет, когда встречается с ним взглядом. Глаза. А в глазах у Тэхёна целая вселенная, неизученная никем. Да Чонгук бы и не позволил никому, он хочет там один утопать. Сколько же там тайн, сколько противоречий, сколько неизведанного. Парень начинает корить себя за то, что испугался в тот раз, отверг их зарождающееся общение. Если верить в то, что мультивселенная всё-таки существует, то в одной из реальностей Чонгук согласился познакомиться с Тэхёном в той столовой и возможно сейчас у них всё хорошо. Или же у них не получилось найти общий язык и они разошлись как в море корабли, эта альтернативная вселенная тоже имеет место быть. Чонгук нервно усмехается отводя взгляд. — Две красные нити судьбы снова переплелись, — Тэхён поднимает взгляд на парня, — Слышал же про них? Чон переводит удивлённый взгляд на Тэ. Он сейчас его мысли про вселенные прочитал или как? Становится даже интересно от этого, хочется узнать, это действительно такое банальное стечение обстоятельств или это уже какие-то сверхъестественные силы. — Слышал. А ты веришь в это? — А почему бы и нет? — удивлённо спрашивает Тэхён. Немного замешкавшись он добавляет, — А если нить, допустим, с моей стороны порвётся. Какая будет твоя реакция? Бывают такие моменты в жизни, когда кажется, что ты спишь и это всё нереально: всё что говорят люди, делают, что делаешь ты в этот момент. Кажется, что ты проснёшься и всего этого не будет, потому что этого действительно не должно быть. Ты это не можешь принять, не можешь с этим справиться, потому что не готов. Но это реально. Всё это болезненная реальность. — Почему ты это спрашиваешь, Тэхён? Ты же сказал, что консультируешься с врачами, а в скором времени тебе найдут костный мозг. Это ведь так? Растерянно спрашивает Чонгук. У него ком в горле стоит, готовый тотчас разорвать его глотку. Ему страшно и одновременно обидно от того, что Тэ ему не договаривает. Ведь его молчание стоит многого, оно оглушает. — Успокойся, Гук-и. Мне просто хотелось как-то разбавить тишину, поэтому задал такой глупый вопрос, не подумав. Прости. Тэхён замолкает, он не хочет обманывать родного ему человека. А если пройдёт не всё так гладко как хотелось бы? И что тогда? Что будет делать этот и так сломленный ребёнок? «Золотое правило нравственности» звучит так: поступайте с другими так, как хотели бы, чтобы с вами поступили. Никому не было бы приятно услышать ложь, поэтому будь добр говорить правду. — Я не хочу тебе врать, поэтому ничего не обещаю, потому что я не знаю, как пройдёт операция и как мой организм примет новый костный мозг. Возможно отторжение, а возможна ремиссия. Но одно я знаю точно — я тебя не брошу. Мы будем до последнего вместе, ты меня слышишь? Я тебя не отпущу как в тот раз, я больше не буду наблюдать за тобой со стороны, стараясь поймать твой взгляд, как это было на кладбище. Но я не могу заставить тебя, если ты этого не хочешь. Поэтому я задам тебе один вопрос. Ты готов пойти со мной до конца? «Парень ёжится и совсем не от холода. От взгляда. Чонгук поворачивается, чтобы понять, кто на него так пристально смотрит. Люди идут в сторону выхода. В такой толпе и не понять, кто именно на него смотрит. Парень прищуривается. Стоит. Он стоит и смотрит на Чонгука. Парень начинает быстро протирать глаза. Он не может разглядеть этого человека, виден лишь силуэт, причём мужской. Из-за пелены от слёз с трудом можно сконцентрировать зрение». Чонгук вспоминает того человека на кладбище, он поверить не может, что это был Тэхён. Всё это время он был бок о бок с ним, и Чон даже не догадывался об этом. Тэ закусывают губу, отводя взгляд. Он сказал именно то, что чувствовал всё это время. — Я понимаю, Чонгук, что слишком много требую, но ты стал для меня дорог. Если ты сейчас скажешь нет, то я пойму, потому что мы не так давно знакомы и в своей привязанности виноват только я. Чонгук поднимает голову и смотрит на Тэхёна. Вот только он - нет. Парень не может злиться на Кима, ведь все эти тайны... Может быть это даже и лучше, что он узнал об этом сейчас. Какая реакция была бы у него, сказав Тэ это месяцами ранее? Он мог испугаться и основательно закрыться в себе, ибо это всё не для слабонервных и тем более не для людей, у которых расшатанная психика. Поэтому Чонгук благодарен за понимание Тэхёну. — Помнишь, когда ты мне позвонил и сказал, что ты болен. Что я ответил? — Чонгук ищет взгляд Тэ, но не может его найти, — Я сказал, что я всегда с тобой, Тэхён. Моё мнение не изменилось. Может изменится погода, общество, мир, но моё отношение к тебе — никогда. Тэхён улыбается. Парни замолчали, каждый думает о своём. А у Тэ в глубине души тепло разливается, он всё сделал правильно в тот раз, когда начал с Чонгуком общение. — Знаешь, я хоте… Тэхён не успевает договорить, как его окликают и заставляют быстро вернуться в больницу. Он наспех прощается с Чонгуком и забегает в здание, попутно застёгивая свой халат. К нему подбегает весь взволнованный и запыхавшийся Кёниль. — Та девушка, Ё Чжон из 204 палаты. Она скончалась. Тэхёна оглушает. Он сам того не понимая зачем-то срывается с места и бежит на второй этаж. Что он там хочет увидеть? Зачем он бежит туда? Тэхён не может ответить на эти вопросы, но зачем-то продолжает стремительно перепрыгивать через ступени и бежать к ней. Дверь в палату открыта на распашку, парень туда залетает и столбенеет. Девушка лежит на кровати. Кажется, что она просто уснула и с восходом солнца её разбудят, чтобы она пошла на её ежедневные процедуры. Тэ так и остаётся стоять посреди палаты. Он словно врос, укоренившись в пол, как многолетнее дерево. Ему странно видеть её побледневшее лицо, ведь буквально несколько дней назад там был лёгкий загар. А её расслабленное лицо без улыбки, оно кажется чужим и не принадлежащим ей. В голове просто не укладывается, ведь буквально вчера она подходила к Тэхёну и спрашивала: «придёт ли он завтра»? Не успел. Тэхён не успел привыкнуть к тому, что он работает в онкологическом центре и каждый день для пациентов может стать последним. Как и для него самого. В палату заходят дежурные врачи, накрывая Ё Чжон белой простынёй. Лучик погас в этой палате и больше никогда не загорится.