Снежный плен

Из горла не смог вырваться крик, поэтому когда эта лиса повалила Рому, он не издал ни звука, кроме грудного хрипа. Нож вылетел из руки и сейчас валялся где-то на полу, и теперь придется защищаться голыми руками. Алиса упала на мальчика сверху и успела придавить его руки к полу прежде, чем он успел что-то сделать. Внезапно раздался громкий крик Антона. На этот раз и у Ромки получилось тоже закричать от испуга. Прямо перед его лицом лязгнули острые клыки лисьей пасти. Но они не успели вонзиться в кожу - Рома увернулся. В голове тут же появилось осознание того, что маска не может кусаться. Тогда что эта за... Перед следующим укусом, Ромка успел упереться ногами в таз противнице, чтобы перевернуться таким образом, и спихнуть ее с себя. Он повернул ладони тыльной стороной к себе и выдернул руки из лап Алисы. Не успел он лишь толкнуть ее в плечи, перед тем как она опять попыталась укусить его в лицо. Но вместо этого, зубы сомкнулись на предплечье левой руки. - Сука! - вырвалось у Ромы от неожиданной боли. Правой рукой он начал отчаянно бить лису по шее, надеясь хоть как-то высвободить конечность. Но чем сильнее был удар, тем крепче сжималась пасть в мертвой хватке. В глазах помутилось от боли и страха, и именно в тот момент в голове быстро всплыли картинки прошлого лета. "Бяша, придурок, я ж теперь ослеп!" Пятифан зажмурился и закрыл глаза ладонью сразу после того, как Бяша тыкнул в них двумя пальцами, ослепив соперника и вырвавшись из локтевого захвата понарошку. "Учись приемчикам, на!" Точно, глаза! Через прорези в маске в глазах Алисы отражался голод и жажда крови, а также полная потеря контроля над собой. Такое обычно бывает у собак, когда они начинают драться друг с другом за кусок пищи. Рома поднес ладонь к морде Алисы и большим пальцем сильно надавил на левое глазное яблоко, почувствовав, как под подушечкой шар начал менять форму и продавливаться внутрь глазницы. Челюсти тут же разомкнулись и Рому оглушило криком. Алиса схватилась обеими руками за глаз и вскочила на ноги. Воспользовавшись этим моментом, мальчик, что было силы, пнул лису под колено, из-за чего та сразу упала на пол. Ромка быстро поднялся с пола, держась за прокушенную руку и уже придумывая что делать, как тут же Алиса схватила его за ногу и одним рывком снова уложила на пол. - Отвали! - выкрикнул он испугавшись тому, какая физическая сила была у этой твари. Алиса привстала на правую ногу и прыгнула на мальчика, снова прижав его к полу своим весом. Она не стала кусаться. На этот раз сомкнулись уже руки на горле, начиная душить. Рома вновь попытался провернуть прием с глазами, но сейчас он не дотягивался. Зато кровь из левой глазницы Алисы начала стекать по маске, словно слеза, и капать прямо на нос мальчику, из-за чего тот начал дёргаться. Воздух стал заканчиваться, из горла вырывались тугие хрипы. Теперь в одном единственном глазу лисы исчезло то самое выражение чувства голода. Теперь в нем сияла новым свечением жажда смерти.

***

На подоконник упало маленькое стёклышко. Ещё пара ударов, и окно точно разобьётся. По стеклу ползли длинные трещины, с ответвлениями на более мелкие. Бяша крепко зажмурился, не желая видеть этот кошмар. Что хочет сделать эта сова, если так упорно разбивает стекло и свою голову заодно? Снова начались картинки с Черным Гаражом. Кажется, вот оно. Оно наконец пришло, чтобы покончить с Бяшей. А способ оно выбрало весьма интересный - сумасшедшая птица. Что она сделает? Утащит его в Гараж и будет мучить, пока он сам не умрет, или убьёт его прямо здесь, быстро и безболезненно? На мгновение запахло кровью и человеческим мясом, с примесью гнили. По спине покатился холодный пот, словно кто-то провел ледяными пальцами по коже, замораживая все мышцы и кости, чтобы мальчик не смог пошевелиться. Сейчас, прямо сейчас, оно попадет в комнату и все закончится раз и навсегда. Больше не будет ничего и никого. Оно собирается отобрать все у Бяши. И он уже был готов. Хоть он и находился в состоянии паники, он боялся смерти, но уж пусть лучше это произойдет сейчас, чем опасаться этого нечто всю оставшуюся жизнь. Прямо сейчас... Вдруг, его как-будто в последний момент вырвали из когтей завладевших им безрассудных мыслей. - Бяша, пожалуйста! Сделай что-нибудь, прогони ее! - закричала Оля, пытаясь спрятаться за его плечо. Мальчик вдруг осознал, что эта бедная девочка не заслуживает всего этого кошмара. Она боится и все-равно терпит эту проклятую сову. Птица может навредить ей. Если в этот раз она пришла за ним, то пусть попробует его прикончить. Главное - не на глазах у Оли. Бяша глубоко вздохнул спертый воздух и с шумом выдохнул, начиная подниматься на, как будто ставшие ватными, ноги. Горящие глаза совы начали отсвечивает красным - кровь с разбитой головы стекала на них, но ей хватило ещё двух ударов, чтобы окно наконец разбилось. Множество маленьких стеклышек рассыпалось на подоконник и на пол, при этом попадая ещё и на саму птицу. Оля закричала, а Бяша мог лицезреть это пернатое чудовище. Сова просто огромная - размером с ребенка, вся ее голова была разбита и почти стала каким-то кровавым месивом. Даже на момент показалось, что видны вытекающие мозги. А большущие жёлтые глаза светились как фары. На нее со спины дул ветер и снег, вороша длинные перья и делая воздух в комнате ледяным. Бяша стоял прямо напротив птицы и смотрел в эти безумные глаза. А она смотрела в его. Внезапно, сова раскинула крылья и тут же очутилась около Бяши, уже выставив вперёд когтистые лапы. Но тут мальчику удалось нанести удар в уязвимое место - он врезал кулаком прямо в горло птице, из-за чего ту откинуло на подоконник. Она хотела снова взлететь, но Бяша успел навалиться на нее и вовремя схватить ее за крылья, начиная их сгибать. Сова стала отбиваться лапами, и ей удалось всадить когти одной мальчику в живот, от чего тот коротко вскрикнул и чуть не выпустил крылья из рук. Удерживать птицу было сложно, почти невозможно, она вырывалась и царапалась, а ещё пыталась кусаться. Ни одна птица не может быть такой сильной, словно человек! Бяша рывком потянул птицу за крылья к себе и ударил ее в клюв с колена. Через джинсы он ощутил какой-то сдвиг и послышался хруст, после чего птица начала громко орать. Именно орать, как человек. Ее клюв стал немного другой формы, но мальчик этого не заметил, и воспользовавшись моментом, схватил большой осколок стекла с подоконника и начал бить им птицу в живот. За спиной, все ещё возле двери, снова закричала Оля, закрывая глаза ладошками, чтобы не видеть этого. Кровь брызгала на Бяшу фонтаном каждый раз, когда он резко вытаскивал стекло. Оно резало и его руки, но мальчик этого не замечал. Им завладело какое-то необъяснимое ощущение, что-то похожее на состояние аффекта, или это сказались многочисленные уличные драки, в которых нужно было довести соперника до полного поражения, не давая ему возможности избежать этого. Так же и здесь. Но было в этом что-то другое. Он не чувствовал боли от ран на животе, он перестал испытывать чувство кошмарного страха, было только это чувство, застилающее глаза, заклыдывающее уши и вообще лишающее всех остальных чувств. Но вдруг, это резко пропало и Бяша от неожиданности отпустил птицу. Она сразу же кинулась улетать через окно, перед этим, успев расцарапать Бяше лицо когтями, оставляя под левым глазом три глубокие раны, и исчезая во тьме ночи. А все это случилось из-за раздавшегося внизу громкого выстрела.

***

"Где же, где же, где оно?" -крутилось у Антона в голове, когда он, забежав в гостиную, начал переворачивать и отодвигать всю мебель, открывать створки большого дубового шкафа и нервно озираясь по сторонам, надеясь увидеть ружье висящим на стенах. В груди образовался леденящий ком снега, который все нарастал по мере того, как долго Ромка дрался там с лисой. Каждая секунда отражалась в висках ударами сердца. Вдруг, на кухне раздался громкий вопль боли, от которого у Антона подкосились ноги, и он чуть не упал. Этот крик принадлежал Алисе. Значит, Ромка отбивается. Тоша продолжил дальше искать ружье, уже имея маленькую надежду. Его нигде не было, ни в шкафу, ни за ним, ни под диваном, ни на стенах. Оно может быть разве что... Точно! Антон бросился к лестнице, к маленькой дверце, которая была под ней. "Клянусь, я сойду с ума, если оно не там!" Присев и быстро отодвинув шпингалет, он распахнул дверцу, и, о чудо, ружье лежало там, сложенное. Мальчик вытащил его и про себя попросил кого-то на небесах, чтобы оно оказалось заряженным. Антон встал на ноги и побежал в кухню, где перед ним предстала ужасная картина: Ромка лежал на полу, уже почти потеряв сознание и из последних сил пытаясь убрать со своего горла руки Алисы, душившей его. - Алиса, отойди от него! Тоша подбежал к лисице, и повернув уже раскрытое ружье дулом к себе, со всей силы ударил ее прикладом в висок. Она отшатнулась и ослабила хватку на горле, но все же не отпустила Рому, пока не получила новый удар по носу. Ромка сразу же сделал глубокий вдох и вскочил, держась за горло и кашляя. Он инстинктивно попятился как можно дальше от лисы, забиваясь почти в самый дальний угол между окном и холодильником. Он смотрел то на Антона, то на Алису, в то время, как его пальцы коснулись лезвия потерянного балисонга. Алиса держалась за голову, и тихо хрипела от боли. Один ее оставшийся глаз сейчас смотрел на Антона, выражая во взгляде враждебность и чувство предательства. Антон нацелил на нее дуло, уперев приклад в плечо и держа пальцы на спусковых крючках. - Уходи! - мальчик сказал это так громко и внезапно, что Алиса вздрогнула. - Ещё хоть на шаг подойдёшь и я застрелю тебя, клянусь! Уходи, пошла прочь! Рука медленно сползла с маски и опустилась. Лиса выпрямила спину и исподлобья посмотрела на мальчика, скаля зубы. Сейчас она испытывала сильнейшую боль, Тоша это знал, но что-то внутри нее не давало ей терять сознание. Оно движило ею, Алиса одержима им. Если, конечно, это ещё Алиса. - Раз, два, - начала тихо девочка. - Прилети сова... - Нет... - Три, четыре, пять. Время поиграть. Девочка сделала шаг к Антону и ее лисья маска растянулась в острозубой зловещей улыбке. - Шесть да шесть... Дыбом волчья шерсть... - Стреляй! Убей эту тварь! - закричал где-то из-за угла Рома, пытаясь остановить кровотечение из руки - Семь да семь. Съем тебя, съем. - она сделала ещё шаг к Петрову. Тот отступил назад. Его руки дрожали и ружье вместе с ними. - Восемь! Восемь! Бьём копытом оземь! - теперь голос лисы стал громким и звонким, почти срывающимся на крик. Ещё немного и она бросится на Антона. - Убей, застрели ее! Тоха! - теперь так же громко кричал Ромка, будучи на грани истерики. Удары сердца раздавались по всему телу болью, они заглушали все слова и крики, как будто уводя Антона прочь от этого всего, не давая нажать на крючки. - - Для медведя, для лисы, зайчик кушать прине... Выстрел. По всему дому разнёсся громкий хлопок, положивший конец всему, что в нем сейчас происходило. Антон замер на месте, точно также, как Алиса. Она не шевелилась. Стала как статуя, замерла в одной позе. Но тут ее ноги подкосились и девочка упала сначала на колени, а потом на бок. Ее глаз стал остекленевшим и его стало не видно под маской. В животе лисы теперь зияла огромная дыра насквозь. Будь дробь покрупнее, ее бы точно разорвало на две части. Пол, стены, косяк - все было в крови. Где-то клочьями лежали кусочки кишок, на стене осталось что-то от кишечника. Ружье выпало у Антона из рук. Глаза мальчика стали влажными, к горлу подбирался комок слёз. У него самого в животе, как будто, образовалась такая же дыра насквозь. Ему было сложно дышать, лёгкие отказывались принимать воздух, так же как и не хотели его выпускать. Пальцы стали ледяными, а стук сердца стал невыносимо громким. В горле пересохло, в воздухе витал какой-то странный запах, который появляется лишь тогда, когда в помещении есть покойник. Антон не мог поверить в то что сделал, он не хотел в это верить. Алиса... Она же была за него. Она была его другом, а теперь вот так поступила. А может, это он ее предал?... Ромка взглотнул и начал медленно подходить к другу. Ему самому не верилось в то, что только что произошло. Появилось чувство тошноты и смесь отвращения и страха. Ему ещё ни разу не приходилось видеть столько крови и... "О Боже, у нее дыра насквозь..." Он, сам того не замечая, прикрыл рот рукою. Нервно озираясь по сторонам, мальчик подошёл к другу и положил больную руку ему на плечо. - Она... Она не должна была... - Антон запнулся и по его щекам потекли слезы, а потом из горла вырвался всхлип. - Ты все сделал правильно... - прошептал Рома и взглотнул, начиная глубоко дышать. Антон закусил нижнюю губу и опустился на пол. Тело начинало вздрагивать и дрожать от всхлипов. Ромка сел рядом, продолжая скользить взглядом по лужам крови и некоторым остаткам внутренностей. Когда взгляд остановился на кусочке кишок, его почти вырвало, но он сумел сдержаться. - Оля и Бяша... Они остались наверху... Нам надо к ним. - начал тихим дрожащим голосом Пятифан. Антон никак на это не отреагировал. Он находился в плену собственных мыслей и вины, грызущей его душу. У него был шок, и он не мог ни о чем думать, и даже шевелиться он не мог. Поэтому, взяв себя в руки, Рома встал и начал аккуратно поднимать Антона на ноги. - Не смотри туда, - он приобнял друга одной рукой, отворачивая его от трупа Алисы. - Пошли...

***

Бяша облокотился и сполз по стене, держать одной рукой за расцарапанное лицо, другой за раны на животе. Его руки и одежда были в крови, но он не знал, его это кровь, или же кровь улетевшей совы. Ярость, с которой он бился с птицей, исчезла как только ее когти прошлись по его лицу. Теперь на ее место пришел холод, леденящий все внутри, и другой холод, бьющий по телу, который попал в комнату через разбитое окно. Оля убрала ладошки с заплаканных глаз и затравленно огляделась. Сначала она испугалась, что не видит Бяши, но потом увидела его в дальнем углу за телевизором. Девочка медленно встала и на дрожащих ногах начала приближаться к нему. Сначала ее охватила паника из-за того, что мальчик был весь в крови и закрывал рукой половину лица. В голове на миг промелькнула мысль о том, что Сова выцарапала ему глаз. Бяша смотрел в одну точку - на окровавленное стекло у окна, но его глаз резко метнулся на подошедшую Олю, из-за чего та вздрогнула. - Бяша! Девочка кинулась к бурятенку и крепко его обняла, начиная плакать. Он обнял ее в ответ, сдерживая свои слезы. - Я так испугалась что эта сова тебя победит! С тобой все хорошо? Девочка подняла глаза на Бяшу и тихо ахнула, увидев глубокие раны от когтей под левым глазом. - Все нормально, это просто царапины. - прохрипел мальчик и вытер рукой снова выступившую кровь. Оля ещё крепче обняла его, глядя на разбитое окно. Через него в комнату попадал снег и дул сильный ветер. Надо было бы его закрыть, но сил встать на было. Девочка зажмурила глаза и начала потихоньку успокаиваться. Весь ужас закончился и волноваться больше нет смысла. Бяша так надавал этой сове, что она ещё долго не рискнёт сюда прилететь. А может и вовсе не прилетит больше. Внезапно, дверь распахнулась и Оля вздрогнула от неожиданности, как и дернулся Бяша. На пороге стояли Рома и Антон. Оля вскочила с пола и подбежала к брату, кидаясь к нему в объятия. С ним все хорошо, и это заставило ее заплакать от радости. - Вы в порядке, на? - Бяша тоже медленно подошёл к друзьям и внимательно посмотрел на них. Он отметил, что у Ромки повреждена рука, а у Антона... А Антон находился в каком-то отрешенном состоянии, как будто не соображал что происходит. Даже сестру он не сразу обнял, а просто положил ей руки на спину. - Это был просто... Просто пиздец какой-то! - выпалил Ромка хриплым голосом и закашлял, держась здоровой рукой за горло. Оля испуганно посмотрела на друга брата, а Бяша, положив руку на спину другу, усадил его на кровать. - Твоя кровь? - спросил Пятифан у друга, увидев его окровавленный свитер. - Не знаю, на. Девочка вопросительно посмотрела на брата. Тот расцепил объятия и пошатываясь подошёл к окну, чтобы закрыть его. - Там... Там была девчонка в маске лисы. Она меня чуть не убила! - начал Ромка и тут же поморщился от боли, когда согнул прокушенную руку. - Она мне чуть руку не отгрызла, а потом душить пыталась! Я бы умер, если бы не Тоха. Оля и Бяша перевели испуганные глаза на Антона. Тот лишь безучастно глянул на них. Он ничего не мог сказать, слова не лезли наружу. Единственное что он смог, это медленно опуститься и сесть на пол, рядом с разбитой грудой стекла. По щеке вновь скатилась горячая слеза и он закрыл лицо руками.

***

- Ну, вроде шрамов остаться не должно. - тихо прошептал Антон, будто говорил это не Бяше, а самому себе, обрабатывая последнюю царапину на щеке перекисью. Когда мальчик наконец успокоился, он сходил в соседнюю комнату за аптечкой и вместе с Олей он начал обрабатывать друзьям раны, попутно слушая рассказ про сову. Как оказалось, Оле и Бяше пришлось не слаже. - Сколько себя помню, в этом селе постоянно всякая херня творилась, - Ромка следил за тем, как Оля поджигает очередную свечку его зажигалкой и ставит ее на стол. - То пропадает кто-то, то смерти насильственные, то гараж этот треклятый. При упоминание про гараж Бяша помрачнел. - Теперь ещё и мутанты эти. Тоха, ты расскажи о них подробнее, а то... - Потом расскажу, не сейчас. - Антон закрутил пробку пузырька и поставил в аптечку. При каждом воспоминании про лесных зверей и Алису, у него сжималось сердце, ни то от страха, ни то от скорби. - По-моему, сейчас как раз подходящий момент. - сказал Ромка, подозрительно глядя на друга. - Мы и так сейчас все напуганы, не надо напрягать атмосферу! Тем более я сам нихрена не понимаю. У нас внизу лежит труп девочки, лисы - я не знаю! Мне просто страшно! - взорвался мальчик. - Я убил ее, а она... Она... Все замолчали. Всем снова стало страшно от одного осознания того, что внизу лежит человек с дырой в животе. А может и не человек вовсе. Оля, когда об этом только узнала, заплакала, а у Бяши началась паника. Они не видели тела, но одно описание их до смерти напугало. Антон молча встал с кровати и быстрыми шагами направился к двери, попутно включая фонарик. - Тоха, ты... - Я сейчас вернусь, не идите за мной. Мальчик вышел из комнаты, закрывая за собой дверь. Что-то необъяснимое тянуло обратно к телу, как будто кто-то зазывал его туда. Это было глупо, абсурдно и опасно, но Антон поддался этому чувству и спустился на первый этаж. Он замер, уже готовясь к тому, что сейчас опять увидит. Ему было морально невыносимо осознавать все то, что сейчас происходит. Как будто эта буря заключила всех их в этот чертов снежный плен, заставляя испытывать все это до самого рассвета. Вдох-выдох. Антон медленно направился к порогу кухни, направляя фонарик на проход. Он снова замер, когда заглянул внутрь, чуть не выронив прибор из рук. На полу, стенах и прочем ещё была кровь и внутренности. Но самого тела не было. Зато, на полу сидела, повернувшись к мальчику спиной, небольшая рыжая лисичка. Она грустно понурила голову, опустив ушки. Услышав шевеление за спиной, она повернулась к Антону, и тот чуть не отскочил назад. - Алиса? - тихо спросил он, опуская фонарик. Мальчик увидел глаза лисицы. Они были ни как у животного, человеческие. Точь в точь, как у Алисы. Зелёные, живые, но почему-то полные тоски и печали. Они заглядывали в самую душу, разжигая ее. Лисичка встала и медленными шагами направилась к мальчику. Ее рыжий пушистый хвост волочился за ней следом, размазывая кровавые следы запачканных лапок. Животное остановилось около Антона и подняло к нему голову. Мальчик выронил фонарик из рук и присев, крепко обнял лисичку за шею. Он зарылся носом ей в шерстку, которая так приятно пахла соснами и снегом, напоминая ему о чем-то хорошем, что грело изнутри. На глазах снова выступили слезы сожаления. - Помоги мне, Тоша, - эхом раздался знакомый мелодичный голос в голове у мальчика. Он посмотрел на лисичку снова, но она ничего не говорила, только печальные глаза смотрели на него. А голос в голове продолжал. - Освободи меня, прошу, помоги... - Алиса... Антон шмыгнул носом и утер его рукой. Зелёные глаза Алисы опустились. Из левого выступила слеза и покатилась по мордочке, после падая и разбиваясь об пол. Антон никогда бы не подумал, что лисы умеют плакать. Но, видимо, умеют, когда им так сильно плохо, как Алисе сейчас. - Освободи меня. - снова раздался голос. Антон встал с колен и подошёл к входной двери. Он отодвинул шпингалет и распахнул ее перед лисичкой, позволяя ей уйти. - Я освобожу тебя, Алиса. Обещаю. - прошептал мальчик. Алиса в последний раз посмотрела на него печальным, но в то же время преданным взглядом и вышла на улицу, медленно ступая по глубокому снегу. Метель, обдававшая Антона снегом, поглотила Алису в недрах своей темноты. Лиса растаяла, а вместе с ней оковы снежного плена начали рушиться. Буря стала заканчиваться.