Великолепный век

Лянь удивлённо смотрел на любимого. Он не мог поверить в то, что Хуа Чэн только что сказал. Се Лянь уже не так стеснялся близости с повелителем и даже проявлял инициативу иногда, но поменяться ролями ему никогда в голову не приходило. Всё же Хуа Чэн – Император, есть же предел его обожанию и тому, на что он был готов с Се Лянем. Как видно, его любовь действительно была бесконечной. – Я... – Лянь, не надо волноваться. Хуа Чэн пытался сохранить самообладание и вести себя уверенно. Благо тёплый свет свечей удачно скрывал его румянец. Однако, несмотря на волнение, Император и не думал идти на попятную. Как отказаться, когда тут такой красивый, восхитительный и мужественный Се Лянь? – Я не волнуюсь. Просто это слегка неожиданно. Ты поэтому был такой странный сегодня? – произнёс Се Лянь, всё же освободив ладонь из жаркой хватки любимого. Фаворит Императора сложил руки на груди и недовольно посмотрел на Хуа Чэна. – Отчасти. Император улыбнулся реакции Ляня. Однако улыбка не задержалась на его лице, она растворилась в поцелуе, который ему подарил возлюбленный. Видимо, не выдержав чувства стыда, Се Лянь решил не медлить. Это было необычно для Хуа Чэна – быть прижатым к собственной постели. Но вид был шикарным. Его любимый – слегка растрёпанный, но решительный – вызывал умиление. Впрочем, его муж не переставал его удивлять. С серьёзным выражением лица он развязал пояс на халате Императора. Хуа Чэна немного удивил столь решительный и спокойный подход, но он решил воздержаться от комментариев, чтобы не спугнуть. Се Лянь наклонился к Хуа Чэну, потёрся кончиком носа за ушком любимого. Император всегда пах приятно. Лёгкий хвойный аромат пропитал уже, кажется, всю одежду Правителя. Именно этот аромат позволил во время беременности Се Ляню проще перенести долгую разлуку. Хуа Чэн тяжело выдохнул, когда почувствовал жаркий поцелуй на своей шее. Император запрокинул голову, давая больше простора для ласк. Се Ляню процесс очень понравился. Конечно, он и раньше оставлял следы на шее любимого, но сейчас Лянь мог делать это неторопливо, наслаждаясь ощущением тёплой кожи под губами. Повелитель шумно вдохнул, ощутив горячий язык в ямочке между ключицами. – Се Лянь... Повелитель поднял руку, собираясь погладить наложника по голове. Но тут случилось то, чего Хуа Чэн никак не ожидал. Его руки крепко прижали обратно к постели. – Я хочу сделать всё сам. Можно? От взгляда, полного тяжёлого возбуждения, по позвоночнику Императора прошлись мурашки. Хуа Чэн был абсолютно уверен, что Се Лянь будет слишком смущён и ему придётся... кхм... сделать всё самому. Но так было даже лучше. Ощущение новизны будоражило кровь обоих. Се Лянь нежно провёл по груди возлюбленного. Ему всегда нравилось, когда Хуа Чэн ласкал его там. Как сладко и чувственно ощущались чужие горячие губы на собственных сосках. Хотелось показать любимому, насколько хорошо Император ему делал. – Ты можешь делать всё, что захочешь. Вот только лукавый взгляд Хуа Чэна сбивал с правильного настроя и заставлял снова смущаться. Так Се Лянь никогда не сможет перейти к более смелым ласкам. Хотелось сделать очень много всего. Сделать так, чтобы Хуа Чэну понравилось с ним. И, конечно, не хотелось ударить в грязь лицом. Нужно что-нибудь придумать. Шёлковый пояс халата поблёскивал в свете свечей. – Всё, что захочу? Абсолютно всё? Хуа Чэн выдохнул, ощутив, как пальцы любимого мягко сжали его сосок. Было удивительно приятно. – Я хоть раз тебе что-то запрещал? О Боже. Горячий язык Се Ляня скользнул по чувствительному ореолу, пуская дрожь по телу Императора. Сдержать стон не было и шанса. Ляню этот звук очень понравился. Доставлять удовольствие Хуа Чэну в таком положении было очень приятно. Это невероятно возбуждало не только его. – Никогда. Мой господин позволит мне маленькую шалость? Хотя зачем я спрашиваю? Хуа Чэн вздрогнул, когда на зажмуренные глаза лёг шёлковый пояс. Сказать честно, Император не думал, что его сокровищу подобная игра придёт в голову. Хуа Чэн обычно связывал только руки. Надолго задуматься ему не дал настоящий град прикосновений, обрушившийся на его тело. Се Лянь так сильно прижался к нему, что Хуа Чэн простонал, ощутив, насколько сильно возбуждён его возлюбленный. Лянь будто сорвался с цепи. Его прикосновения были везде. Горячие губы, влажный язык, нежные руки. Хуа Чэн не ожидал такой жадности от любимого. Но так принадлежать кому-то было восхитительно. С завязанными глазами, возбуждённый он, Император всего мира, лежал под своим наложником и метался по огромной кровати. – Тебе приятно? Скажи, что тебе хорошо. Хриплый, полный страсти голос отдавался эхом в с трудом соображающей голове Хуа Чэна. Рука Ляня нырнула в штаны любимого. Он облизнулся, когда от ласки Хуа Чэна буквально подкинуло на кровати. Се Ляню очень нравилось, до какого состояния ему удалось довести Хуа Чэна. Любимый стал очаровательно чувствительным. – Мм, да. Ещё. Лянь замер, пальцами ощутив, что возлюбленный подготовлен. Для него. Это всё для него. Повелитель всего мира был готов на такое. – Лянь... – Я люблю тебя. Так сильно.