Розовая ночь

Гордон только что закончил поливать цветы на клумбах. Такой вывод Марта сделала, исходя из увиденного: пустая, но ещё мокрая лейка, следы от воды на широких штанинах брюк и перепачканные руки садовника. — Как дела, Гордон? — спросила она, останавливаясь на дорожке. — Из-за этой жары у вас наверняка проблем хоть отбавляй. Я бы на месте Филиппа вместо цветов высадила кактусы. — Здравствуйте, мисс Хендерс. Мне тоже нравятся кактусы, но если вы полагаете, что с ними мороки меньше, то сильно ошибаетесь. А цветы- цветы — то же, что и девушки. Без ласки, без внимания, без заботы они чахнут и вянут. Возьмите, к примеру, мою супругу… — А что, мисс Кёрт пока не вернулась? — небрежно поинтересовалась Марта, бесцеремонно прерывая философские рассуждения старика. — Нет, не вернулась. — Садовник почесал затылок. — По крайней мере, я её не видел. — Ладно, Гордон, можете идти отдыхать. Вашей супруге же необходимы ласка и внимание. Хмыкнув, садовник подмигнул Марте и пошёл к бассейну. В доме царила тишина. Марта вошла в холл, огляделась и, не заметив признаков присутствия Дороти, взбежала по лестнице на второй этаж. Та же тишина. Она постучала в дверь комнаты девушки, выждала немного и толкнула дверь. Пусто. Аккуратно застеленная постель, возможно ещё хранившая тепло их тел, их запах. Воспоминания о прошедшей ночи нахлынули с такой силой, что Марта подошла к кровати, села на синее покрывало и прижалась лицом к подушке. Из коридора подал голос Синдбад. Марта вышла из комнаты и подхватила кота здоровой рукой. — Тебе тоже хочется ласки и заботы? Синдбад утвердительно мяукнул. Марта погладила его по лысой шкуре и улыбнулась, увидев, как котик зажмурился от удовольствия. — Ну пойдём вниз. Пока Синдбад поглощал корм, Марта приготовила себе лёгкий коктейль и уселась на стул около окна, из которого была видна дорожка. Вскоре позвонила Эрика. Новостей оказалось немного: в конфетах обнаружили кокаин, Брик пока молчит, об Эстебано никаких известий. Марта повесила трубку. День выдался неудачным. Визит в ресторан ничего не дал: она заказала ≪Потерянный рай≫, но не получила ничего, исключая заказанное. Никаких пастилок, начинённых наркотиками. Блюдо с оригинальным названием ≪Потерянный рай≫ оказалось обыкновенным тортильяс. Правда, Марта не без удовольствия съела горячую кукурузную лепёшку с мясной начинкой. Конечно, не исключено, что пароль, то есть название заказа, мог меняться каждый день или раз в неделю. Вчера тортильяс, сегодня — паэлья, а завтра, например, сокойото. Она усмехнулась, вспомнив последнее название. Два года назад, обедая в ресторане с Филиппом, они наткнулись в меню на необычное блюдо, дававшее, как объяснила официантка, силу парням и девушкам. Каково же было их удивление, когда оказалось, что силу парням и девушкам даёт самый обычный салат из шпината. Марта посмотрела на часы. Вот это да! Дороти опаздывает почти на час! Где же она может быть? Стараясь не поддаваться беспокойству, Марта попыталась найти разумные объяснения задержке девушки. Во-первых, ей могли поручить какое-либо срочное дело на работе. Во-вторых, она могла заглянуть в ≪Последний привал≫ проведать подруг. В-третьих… Но интуиция подсказывала Марте, что всё не так. Она перешла в гостиную и включила телевизор, только уже спустя несколько минут раздражённо выключила его и опять посмотрела на часы. Улеглась на диван. Полистала журнал. Красотки с ослепительными улыбками напоминали о Дороти. Светловолосые красавцы — об Эстебано, рыщущем по улицам города в поисках жертвы. Марта постаралась убедить себя в том, что ничего плохого с Дороти произойти не может, что Донна отлично знает своё дело, что ещё далеко не поздний вечер. Однако логика и здравый смысл — плохие помощники в ситуации, созданной игрой фантазии. Прошёл ещё час. Марта договорилась с Донной, что та позвонит, если Дороти будет сильно опаздывать. Но, может быть, для Донны два часа это не ≪сильно≫. Проклиная всё на свете и прежде всего себя саму, Марта как тигрица в клетке металась по гостиной, то сверля взглядом телефон, то поглядывая на часы, неумолимо отсчитывающие секунды. Когда зазвонил телефон, Марта, стоявшая около окна, подскочила к нему одним прыжком и рявкнула в трубку: — Хендерс! — Эй, приятельница, что это с тобой? — Судя по голосу, Энди Уоткинсон, похоже, уже успел снять напряжение рабочего дня несколькими порциями виски. — Орёшь так, будто у тебя сегодня первое дежурство. — Всё нормально. — Марта постаралась утаить разочарование. — Просто жду одного звонка. Какие новости? — Ничего особенного, но ребята раскопали кое-что насчёт того мужчины, который раскроил голову Брику. Загляни завтра, о’кей? — Отлично, Энди. Пока. Марта положила трубку и взяла сотовый, чтобы поглядеть на часы. Но тут из холла донеслось мяуканье. Она замерла. Затем подошла к двери. Сердце дрогнуло. Марта выглянула в холл. Дороти только что вошла. Девушка стояла у пока что не закрытой двери с сумочкой в одной руке и с бумажным пакетом в другой. Синдбад тёрся о её ноги. Марта смотрела на Дороти целую минуту и думала, что никогда ещё не видела такой красивой девушки. Такой волнующей. Такой манящей. Такой ранимой и твёрдой, открытой и сдержанной. Волна облегчения разом смыла все тревоги и страхи, а вслед за ней накатила волна нежности и радости. Здравый смысл подсказывал: не подходи к ней, успокойся, возьми себя в руки. Благоразумие требовало: усади её на диван и объясни, в какую ситуацию ты вовлекла её. Но все эти мысли отступили перед тем, о чём в восторге кричало сердце: она тут! Она в безопасности! Она с тобой! И сейчас именно это было самым главным. Дороти ощутила на себе её взгляд, подняла голову и с улыбкой, тут же уступившей место настороженности, поглядела на Марту. — Привет. Что-то произошло? Марта проглотила ком, подступивший к горлу, и шагнула навстречу ей. Никакие доводы рассудка уже не могли удержать на месте Марту. Она заключила Дороти в объятия. — Ты поздно, — прошептала Марта. — Неужели тебе меня не хватало? — попробовала отшутиться Дороти. Марта посмотрела в её глаза. — Ты даже не представляешь, как сильно. Марта была странно напряжена, и Дороти, ощутив это, усомнилась, что приняла верное решение. Увидев Марту выходящей из госпиталя, Дороти поняла, что её жизнь — это каждодневный риск. Сможет ли Марта отказаться от собственной работы? Захочется ли Дороти начинать всё заново? Там, у госпиталя, сидя на скамейке в ожидании Сандры, Дороти решила, что в отношениях с детективом, которая остаётся детективом даже в отпуске, нужно ставить точку. Только, очутившись в объятиях Марты, вдохнув её аромат, Дороти почувствовала, что собственная решимость пошатнулась. Война разума и эмоций всегда завершается победой компромисса. Человек не может жить в разладе с собой, и заложенная в нём программа самосохранения обязательно отыщет выход из любой, даже самой запутанной ситуации. Ещё до того, как вступить в эту связь, Дороти знала, что Марта полицейская, но тогда это её не остановило. Но с тех пор ничего не изменилось. Дороти продолжает тянуть к ней. Так почему бы не уступить собственным желаниям? Хотя бы до конца лета. ≪Нет, — возразил девушке внутренний голос. — Ты должна прекратить опасную игру, которая разобъёт твоё сердце. Тебе надо думать о себе и о Конни, о спокойном и обеспеченном будущем. В твоей жизни нет места риску, беспокойству и ежедневной тревоге. Возьми себя в руки, Дороти, переступи через эмоции и иди дальше. Не давай воли чувствам, потому что они сильнее любых договорённостей и любых благих намерений≫. Но губы Марты уже искали её губы, язык Марты рвался к языку Дороти, и всё остальное уже не имело значения. Марта хотела Дороти так же, как та хотела её. Марта нуждалась в ней так же, как Дороти нуждалась в ней, остальное было мелким и ничтожным. Марта брала Дороти с горячей, неистовой требовательностью и отдавала себя щедро, без остатка. Женщины стремились стать одним целым, одним существом с двумя бьющимися в одном ритме сердцами. Желание, страсть, невозможность раздельной жизни стали силой, которая сметала все барьеры опасений, неуверенности, сомнений. Теперь, зная, какое наслаждение даёт близость с Мартой, Дороти шла уже знакомой тропой. Она просто хотела Марту. К дьяволу действительность, которая может развести их в разные стороны! Это лето её воображений, и она не откажется от неё. Жизнь можно считать жизнью лишь тогда, когда живёшь, когда берёшь от неё всё. Сейчас, в этот момент. Может быть, завтра что-то разлучит их, может быть, они уже никогда не будут вместе, так зачем отказываться от шанса получить то, чего хотят они обе? Дороти не могла ждать. Слова им были не нужны, потому что их глаза выражали всё. Дрожащие пальцы Дороти никак не могли справиться с пуговицами на блузке Марты, но, когда та наконец упала на пол, дело пошло быстрее. Спустя пару секунд женщины уже стояли друг перед другом голые и разгорячённые коротким вступлением. — Я не могу больше ждать!.. — простонала Марта. — Тогда не жди. Она шагнула к Дороти. Та тоже сделала полшага вперёд. В следующий миг их тела переплелись, рты сплавились в жарком поцелуе, желание одной соединилось с желанием другой. *** Женщины лежали на кровати в комнате Дороти, с ещё мокрыми после душа волосами, усталые, немного смущённые, думая о своём. Марта корила себя за то, что ушла от действительности, что так и не сказала Дороти о том, какой опасности её подвергла. Увидев Дороти живой и невредимой, она забыла обо всём на свете. Марте надо было убедиться в том, что Дороти жива, избавиться от страха и беспокойства. Она это сделала, и теперь подошло время для серьёзной беседы. Однако…Пока они в доме, им ничто не угрожает. Пока она не рассказала ей об Эстебано, пока не увидела разочарование и недоверие в её глазах, всё нормально. И, чёрт побери, Марте хотелось продлить прекрасное состояние безмятежности, чувство близости и удовлетворённости. Марта коснулась плеча Дороти. — Пойдём в бассейн? Та негромко рассмеялась. — Мы совсем забыли о том, для чего я тут. Марта усмехнулась. — Для того чтобы поскорее вернуть меня к нормальной жизни. Этим мы и занимаемся. А у тебя сегодня выходной. Женщины накинули халаты, захватили полотенца и пошли к бассейну. Марта включила освещение. — Хочешь поплавать? Дороти кивнула. — Немного. Твоему брату можно позавидовать. Прекрасный особняк, бассейн… Наверное, когда говорят о богатых, то подразумевают людей типа него. — Возможно. — Марта опустилась на скамейку. — Хорошая жизнь, если можешь себе её позволить. От Дороти не укрылся сдержанный холод в её голосе. Видать, Марта чувствовала то же, что и она: вся эта роскошь была чужой, отданной ей только во временное пользование. — Марта? — А? Дороти знала, о чём хочет спросить, но не могла сформулировать вопрос так, чтобы не задеть её гордость, не оттолкнуть. — Почему деньги для тебя такой чувствительный пункт? Марта повернулась к ней. -Ну, если от тебя уходит супруга, которой ты не смогла подарить ко дню рождения жемчужное колье или новую спортивную машину. — То всех девушек нужно красить одной краской? — закончила за неё Дороти. — Приблизительно так. Итак, Марта была замужем. Мысль о том, что Марта любила другую девушку, болью отдалась в сердце Дороти. Впрочем, она же не знала о Марте практически ничего. Нет, это неправда. Она знала Марту. Знала так близко, как очень немногие. Знала, какой она может быть. Ласковой и нежной. Неистовой и страстной. Спокойной и ироничной. Безрассудной и сильной. Пусть ей ничего не известно о прошлом Марты — так, наверное, даже лучше. Дороти не намеревалась делить с ней будущее, а значит, не стоит делить и прошлое. Значение имеет лишь настоящее, потому что прошлое — это боль, а ей достаточно и собственной боли. С другой стороны, признала Дороти, рассуждать так слишком поздно. Она уже поведала Марте о своём прошлом, о смерти родителей, о своих психологических проблемах, о жизненных обстоятельствах. Дороти доверилась Марте, несмотря на риск. Пора получить что-то взамен. Существовала и ещё одна причина, из-за чего отношение Марты к деньгам и богатству задело её. Дороти честно и откровенно сообщила ей о себе, но не дала и малейшего повода полагать, словно она взялась за предложенную Филиппом работу ради устройства собственной личной жизни. Как ни смотри, а ей всё ещё приходится работать в двух местах, чтобы свести концы с концами. — Но я же не какая-нибудь охотница за чужими деньгами. — Ты — нет. — Марта взяла её руку. — Тогда почему мне кажется, что ты считаешь меня именно такой? — спросила Дороти. — Прости. Я просто боюсь. Дороти вздрогнула. — Боишься? Чего? Дороти полагала, что Марте недоступно это чувство. Чего может бояться такая сильная женщина, как она? И почему она призналась ей в своей слабости? — Ну прежде всего того, что ты сочтёшь меня недостойной тебя. Дороти в удивлении поглядела на Марту. — Что ты говоришь? Разве есть в мире хоть одна девушка, которой ты была бы недостойна? Марта невесело усмехнулась. — Ты представляешь, сколько получает полицейская? — Наверное, не меньше, чем официантка. Но, знаешь, я никогда не переживала из-за нехватки денег, не ощущала себя несчастной. Конечно, порой мне бывало трудно, но… — Дороти рассмеялась. — После смерти родителей я поняла, что счастье в нас самих, в нашем отношении к жизни. — А вот моя бывшая супруга всегда считала, что я должна сделать её счастливой. — Марта покачала головой. — Для неё главным было то, сколько денег на моём счёте. Самое интересное, что она ещё до замужества хорошо знала, какой образ жизни я веду, что могу позволить себе и что нет. У неё ведь тоже никогда не было больших денег. Мне казалось, что у нас с ней имеется нечто общее, на чём можно строить жизнь. Например, стремление иметь семью. Дороти стало не по себе, когда Марта упомянула о семье. В ней тут же всколыхнулась и тут же отступила ревность, но не ушла вовсе. — У вас были дети? — Дороти едва смогла произнести последнее слово. -Нет. Но я хотела. Хотела. А хочет ли сейчас? Дороти вздохнула и постаралась отогнать непрошенные мысли. — И что же произошло? — Не знаю. Она свела знакомство с людьми, которым удалось устроиться лучше, чем мне. — Марта пожала плечами. — А затем Филипп познакомился с Джулией и женился на ней. Это лишь подлило масла в огонь. — Но ведь её чувства к тебе не могли измениться лишь из-за этого. Твоя супруга не стала другой, познакомившись с новыми людьми. Выходит, причина в чём-то ином. Марта не выдержала взгляда Дороти и отвернулась. — Скорее всего, ты права. Я так и не узнала, что она за человек. Не хватило времени. Ей не хватило времени! А вот Дороти хватило пары дней, чтобы понять, какая она. Добрая, заботливая, внимательная. Дороти получила от неё всё, чего ей не хватало в жизни. Нет, чтобы понять человека, вовсе не нужны годы. Может, Марта не смогла раскрыться перед своей супругой, но зато раскрылась сейчас, и Дороти хотелось думать о причинах. С каждым днём роль Марты в её жизни возрастала. Она превратилась в опору, без которой мир, окружающий Дороти, грозил рухнуть. Только эта опора была временной: настанет осень, и они расстанутся. Что будет тогда? Кем или чем заменить Марту? Найдёт ли Дороти в себе силы жить дальше без неё? — Ты любила её? — с наигранным равнодушием спросила Дороти и, напряжённо ожидая ответа, даже не заметила, что прикусила губу. — Мне казалось, что она меня любит, но, как выяснилось потом, я ошибалась. Крисси так и не приняла меня такой, какая я есть. Какой буду всегда. Поняв, что изменить меня не получится, она отказалась от дальнейших попыток и ушла. ≪А в её душе остался шрам, — подумала Дороти, — и теперь она настороженно воспринимает всех девушек. По этой причине старается не заглядывать в будущее. Что ж, её можно понять≫. Дороти тоже не любила строить далеко идущие планы, хотя и из других соображений. Она тоже ещё до конца не приняла Марту. С самого начала у Дороти было желание изменить её, переделать в человека, который предпочитает опасностям и риску стабильность и надёжность. Хочет ли Дороти этого сейчас? Если да, то у них нет никаких шансов на совместное будущее. А без Марты грядущее выглядело как далёкий горизонт в серой туманной дымке. Марта погладила её по руке, и Дороти встрепенулась. Беседа вышла за обычные рамки, и теперь каждое слово могло или открыть какой-нибудь выход из трудной ситуации, или встать между ними непреодолимым барьером. Дороти требовалось время, чтобы обдумать все возможные последствия нового поворота в их отношениях. — Ты спросила, любила ли я её. Может, я любила ту девушку, за которую вышла замуж, но не ту, которой она стала. — Марта потёрла подбородок и нахмурилась. — Теперь я понимаю, что никогда не любила свою супругу так сильно, чтобы заставить себя измениться. Стать другой, попробовать подладиться под неё. Дороти помотала головой. -Нет, Марта, у тебя ничего не вышло бы. И ты не сделала бы её счастливой. Деньги не играют в этом никакой роли. — Возможно. — Я уверена. Глянь на мою жизнь. Деньги дали бы мне больше свободного времени, только не изменили бы того факта, что я была молодой одинокой девушкой, которая воспитывает подростка. Они не сделали бы меня счастливой. Счастье не купишь ни за какие деньги. Мне было трудно, да, однако я не была несчастной. Дороти понимала, что раскрывается перед ней, что это глупо и опасно, но остановиться не могла, потому что Марта хотела знать о её прошлом, потому что слушала её с интересом и вниманием, сравнивая её опыт с собственным, соотнося её жизнь со своей. — Если в моей жизни появится девушка, — продолжила Дороти, -она найдёт не пустое место, а надёжный фундамент, заложенный мною самой. Видать, у твоей бывшей супруги такого фундамента не было. Дороти умолкла и напряжённо всмотрелась в Марту, не зная, как она отреагирует на такое смелое заявление. — Тебе кто-нибудь говорил, что ты удивительная девушка? — улыбнувшись, спросила она. Дороти усмехнулась и помотала головой. — Нет. Хочешь быть первой? — Да. — Марта потянулась к ней. — И ещё я хочу… — Знаю, — перебила её Дороти. — И я тоже. *** Стоя под деревом в метрах тридцати от дома, Сантьяго Эстебано курил сигарету и гадал, чем занимается его враг, Марта Хендерс. Особняк был тих и тёмен, только на втором этаже светились окна. Затем погасли и они. Наверняка полицейская развлекается с подружкой. Да Сантьяго и сам не отказался бы покувыркаться с такой соблазнительной куколкой. Что ж, пусть позабавится в последний раз. Девушка, удостоившаяся внимания Эстебано, уже никогда не взглянет на другую женщину или мужчину. Он рассмеялся, кинул окурок на землю и растоптал подошвой ботинка. Вот так же будет растоптана и вонючая полицейская, возомнившая, что ей по силам остановить Сантьяго Эстебано. Скоро Хендерс осознает собственную ошибку, поймёт, что зарвалась. Нужно отобрать у неё девку, задвинуть её саму в дальний угол. А может, и вообще убрать и взяться за дело. Новый канал сбыта, налаженный с помощью хозяев ≪Пасифик драйв≫, обещал Сантьяго Эстебано высокие доходы и возможность выйти на другие рестораны. В общем, всё складывалось как нельзя лучше, если не считать промашки с Бриком. Мужчина — наверняка попав под влияние своей пассии, — сообщил, что хочет завязать. Эстебано сделал вид, что готов его отпустить и дал команду избавиться от Карла. Из наркобизнеса никто просто так не уходит — вот какой урок следовало бы усвоить чересчур резвой молодёжи, не готовой считаться с давно установленными порядками. Только человек, который получил задание убить Брика, допустил оплошность, и теперь положение осложнялось, так как и сам Карл, и его невеста могли дать очень опасные показания. Эстебано уже предупредил обоих, но кто знает, какие златые горы им посулила полиция. Впрочем, если его до сих пор не арестовали, значит, Брик молчит. Сантьяго Эстебано сплюнул и закурил вторую сигарету. Пусть Хендерс веселится со своей официанткой, считая, что в доме им ничто не угрожает. Скоро полицейская осознает ошибку, да будет уже поздно. Мужчина снова поглядел на притихший особняк и зашагал к стоянке, на которой оставил свой новый ≪мерседес≫. ≪Радуйся, полицейская, каждому мгновению — время твоё сочтено≫, — думал Эстебано, вдыхая не успевший остыть влажный воздух и посмеиваясь над беспечностью врага.