Пэйринг и персонажи
Описание
Их отношения всегда были слишком странными и совершенно неправильными. Начавшиеся, когда Фаре было всего 18 лет и закончившиеся, когда ей было 32 года. Слишком долгий срок они были вместе, слишком многое Розалинда знала и слишком долго ломала свою протеже. Ученицу. Любовницу.
Часть 4
05 июля 2021, 05:52
Фара ненавидела ошибаться. Это было ещё одно из тех качеств, что привила ей Розалинда, лежащая сейчас по левую руку и, вроде бы, ещё спящая. Во всей этой ситуации было так много нюансов, так много неправильного, что Даулинг казалось — она спит. В жизни так не бывает. В жизни бывшая, убившая стольких людей и предавшая тебя, не возвращается и не занимается с тобой сексом, а ты этого не позволяешь. Она не надевает на руки блокаторы и не оставляет свою комнату рядом с твоей, чтобы быть ближе. Она не возвращает тебя домой и не целует при первой возможности. Всего этого в жизни быть не должно. Фары и Розалинды вместе быть не должно.
Почему чувства к тебе — единственное, что я не могу контролировать? Почему я позволяю тебе снова стать частью меня?
Фара даёт себе шанс поверить, что это было сделано на эмоциях, прекрасно понимая, что лжет самой себе. Она могла остановить Розалинду, могла сказать нет и фея бы не коснулась ее, но Даулинг скучала. Ей хотелось снова умирать под этими поцелуями, рассыпаться и возрождаться, ощущая ритмичные и правильные движения. Ей хотелось снова стать частью Розалинды и позволить той стать частью себя.
Пока мы обе будем живы, это не закончится.
Фаре нужно было увидеть Сола, нужно было вытащить его из тюрьмы и увидеть Андреаса. Теперь она могла задать вопрос, который мучил ее столько времени и на который теперь сможет получить ответ.
Может быть, я не могу пользоваться магией, но я все ещё могу взять в руки меч.
Даулинг тихо поднялась, накидывая на обнаженное тело шелковый халат и, запахивая его, обошла кровать. Она не была тем человеком, который привык рыться по чужим вещам, но брюки Розалинды явно что-то хранили, а они были не в тех отношениях, чтобы щадить чувства друг друга.
Фара осторожно запустила пальцы в карман и неожиданно вытащила коробочку. Было настолько неожиданно, что Даулинг просто осела в кресло, чувствуя только бесконечную боль. Она знала, что в этой коробочке: когда-то, 20 лет назад, она впервые ее открыла и проносила кольцо больше 8 лет.
Чье это кольцо? Твое или мое?
— Твое, — тихий голос Розалинды наполнил комнату, заставляя Даулинг невольно вздрогнуть. Фея же приподнялась на локте, глядя в родные слез карие глаза. — Твое обручальное кольцо. Когда я дарила его, не думала, что ты его когда-то снимешь.
— Когда я надевала его, не думала, что ты меня предашь, — также негромко ответила Фара. — Каждый день с тобой причиняет мне боль, каждый день я умираю из-за тебя, каждый день думаю, что это нужно закончить. Но это не закончится никогда.
— Может быть, нам и не нужно заканчивать, — Роз села, понимая, что с каждым днём броня вокруг сердца ее феи рассыпается, причиняя боль. Но только через боль я смогу тебя вернуть. — Я люблю тебя. Дай нам шанс, Фара, дай мне доказать, что больше тебя не предам.
— Хочешь доказать мне что-то? — Фара почувствовала, как забилось быстрее сердце. — Отпусти Сола и сними с меня браслеты. И тогда я снова надену это кольцо и дам нам шанс.
Ты всегда заботилась о других, а не о себе. Но ты уже однажды ударила меня в спину.
— Я отпущу Сола, запру его на территории Алфеи, — Розалинда почувствовала, как забилось чаще сердце феи, как она недоверчиво подняла взгляд. — Но снять с тебя браслеты не могу, у меня права на риск. Не сейчас, когда я не могу быть в тебе уверена. Но, в знак того, что мои слова — не просто слова, могу настроить браслеты так, чтобы тебе была доступна одна стихия. Огонь, чтобы бороться с Сожженными. И позволю тебе выходить.
Что ты делаешь, Роз? Что ты делаешь со мной?
Фара подошла к женщине, коснулась ее тонких губ лёгким поцелуем и надела кольцо.
***
С того утреннего разговора прошло три дня. Несмотря на то, что сексом они больше не занимались, Фара теперь каждое утро просыпалась, как раньше — с женой. Одинаковые кольца украшали их пальцы, но виделись они лишь вечером, в комнате Даулинг. Весь день Розалинда преподавала, а Фара сидела в кабинете и иногда общалась со студентами. Новая директриса категорически запретила Фаре выходить за барьер, а найти в себе силы и зайти в кабинет директора специалистов, который теперь занимает Андреас, Даулинг не могла. — Ты снова выбрала ее? — Бен кивком указал на обручальное кольцо, в глазах друга будто что-то потухло. — Фара… — Сол сегодня вернётся, — она грустно усмехнулась, видя недоумение на лице Харви. — Конечно, его будут держать только на территории школы, корпуса специалистов. Находится он будет в своей комнате, под охраной королевских стражей, выходить сможет только вечером на час и под охраной. Но это лучше, чем в тюрьме Солярии. Ненадолго повисло молчание, Бен явно был обескуражен. Фара чувствовала его непонимание и страх, а когда взгляды встретились, женщина глубоко вздохнула, понимая, что разговор будет тяжёлым. — Скажи мне, что ты сделала это не ради освобождения Сола, — его тихий голос был наполнен неподдельным страхом, но до феи даже не сразу дошло, о чем говорит друг. — Если Сильва узнает… — Ты о чем? — Даулинг нахмурилась, а затем неожиданно предположила. — Бен, ты серьезно?! Я с Розалиндой не для того, чтобы вытащить Сола… — А для чего тогда? Ещё несколько дней назад я был уверен, что ты хочешь ее убить, а теперь что? — Харви смотрел пристально, будто пытался заглянуть в ее душу. Я не знаю, что сказать тебе, Бен. Даже не знаю, что сказать тебе. — Фара, я не понимаю, что в твоей голове. Чего ты хочешь? — Я хочу, чтобы Сожженных больше не было, а нам не угрожала опасность. Это все, чего я хочу. — Мисс Даулинг! — в комнату привычно, не стучась, ворвалась Стелла с сияющими глазами и улыбкой. — Мистера Сильву привезли! Он во дворе. Фара быстро поднялась и выскочила из кабинета, чувствуя, как бешено колотиться сердце. Ей казалось, что они не виделись не неделю, а несколько лет, а нахождение в тюрьме Солярии никогда не было приятным времяпрепровождением. Даулинг боялась встретить Сола, она не хотела знать, как с ним обращались. Рядом с Сильвой уже стояли феи и специалисты, но стоило Фаре появится, как все тут же расступились, пропуская женщину. Даулинг не сомневалась, что Розалинда следить за ней, но ее это не волновало. Не сейчас, когда такие родные глаза смотрели прямо на нее. — Сол, — имя сорвалось тихим шепотом, и все силы женщина бросила на то, чтобы не заплакать. Его лицо было расчерчено шрамом, Сильва чуть прихрамывал, но это не помешало ему сделать два шага в сторону Фары и крепко ее обнять. — Все хорошо, — он поцеловал ее волосы, чувствуя, как чуть подрагивает тело в его руках. Сильва знал, что сейчас она плачет, но был уверен: как только Даулинг отстранится не будет ни следа от слез. — Все хорошо, милая. — Я все чувствую, — отозвалась она, продолжая обнимать мужчину. Я чувствую твою боль, как свою. Я должна была тебя защитить, не допустить всего этого. — Меня сейчас уведут, — он был прав: к ним приблизились стражи и замерли, позволяя бывшим директорам расцепить объятия. Фара отстранилась, заглянула прямо в глаза. — Я приду к тебе, обещаю. Она не видела, что к ней идёт Розалинда. Женщина видела объятия из окна и с трудом сдержала гнев. Отношения между Солом и Фарой всегда были странными и излишне близкими для друзей, но раньше командир внимание на это не обращала. Теперь все изменилось: сама Фара изменилась. Ты слишком привязана к нему, а он всегда тебя любил. Сильва опасен, слишком опасен. Они всегда были мятежниками. Но раньше Сильва прислушивался к Розалинде, как к своему командиру, а Фара просто слепо ее любила. Теперь между ними не осталось этой связи, а вот между Даулинг и Сильвой связь за 16 лет директорства бок о бок лишь окрепла. И теперь, глядя на то, как вцепилась женщина в плечи мужчины, как будто панически боялась его отпустить. Чем дольше Розалинда погружалась в этот, частично новый для нее мир, тем ярче она осознавала: на данный момент в жизни Фары ей нет места. Но я его получу. Любой ценой. — Фара? — фея резко обернулась, обескураженная появлением новой директрисы, а студенты с любопытством замерли. Ещё никогда на их памяти мисс Даулинг не звали по имени. — Я бы хотела, чтобы ты позанималась с Блум в Каменном круге. Вместе со мной. Блум тоже удивилась, но, скорее на автомате, подошла к Фаре, встала за ее спину и увидела, как напряжена не наставница. Фея огня не признавала Розалинду, для нее существовала лишь мисс Даулинг. — Что ты задумала? — женщина чуть улыбнулась, но в глазах эта улыбка не отразилась. — Роз? — Вам пора по комнатам, — громко озвучила мысли обеих женщин Розалинда, но большинство не двинулось с места, явно не признавая в ней свою директрису. Они остались верны Даулинг, и та чуть заметно улыбнулась, негромко обращаясь к своим детям. — Идите, дети. В этот раз студенты подчинились, а женщины вместе с Блум направились к Каменному кругу. Фара ощущала напряжение девочки, чувствовала недовольство Розалинды и пыталась понять, к чему появилась эта идея у женщины. — Блум, встань к камню, как тогда, — фея кивнула, бросив быстрый взгляд на Фару. — А теперь черпай. Мы страхуем тебя. — Роз! — не сдержалась Даулинг. — Что значит, черпай? Куда она будет направлять магию? — В небо, — отозвалась Розалинда, подошла ближе к Фаре и прошептала. — В небо, любовь моя. А если не справится, то мы поможем. Давай, Блум. Тебе нужно быть готовой к Сожженным, чтобы окончательно их уничтожить.***
Это ничем хорошим не закончится. Чего ты добиваешься? Даулинг понимала, что ее силы слишком слабы: по факту они были равны силам среднестатистической студентки-второкурсницы, которая не блещет прекрасными результатами. И ведь Розалинда это прекрасно понимала, она добивалась чего-то конкретного. Фара даже самой себе боялась признаться, насколько переживала сейчас. Не за себя, за Блум. Фея огня будто и не переживала: она хватала магию, будто дышала ею. Так, как Даулинг никогда не могла — боялась. Блум понимала свою силу и совершенно ее не страшилась, несмотря на произошедшее с ее родителями. А вот Фара, ошибившаяся однажды, больше никогда не смогла довериться магии. Тебя нужно сломать ещё раз, любимая. Ты нужна мне сильная, должна стать той, которая впервые переступила порог Алфеи. — Ты чувствуешь эту мощь? — Блум кивнула, но теперь ее поза стала напряжённой. — А теперь обернись к нам. Девочка повиновалась, и карие глаза встретились с голубыми. Фара чувствовала, как боится Блум, как ужасы прошлого мелькают перед глазами. Даулинг так и не нашла в себе силы признаться фее огня, что однажды пережила тоже самое, что и она. Только чуть не убила не свою семью, а своих друзей. Друга. Бена. — Подними руки вверх, — Питерс моментально повиновалась, глаза снова сменили цвет. — А теперь выпускай. — Роз, нет! — крик Фары опоздал всего на секунду, пламя вырвалось на свободу и начался хаос. Даулинг знала, чем это может закончиться. Когда-то она уже делала подобное и тогда это почти закончилось катастрофой. Розалинда тоже прекрасно это помнила, и Фара вдруг в секунду осознала: это сделано для нее. Чтобы получить, продемонстрировать силу, напомнить. Отомстить за возвращение Сола. — Мисс Даулинг! — Блум тоже практически сразу поняла, что что-то не так, но остановить пламя не могла. Вот только оно не устремилось прямо в небо, оно рассеялось. Магия вырывалась из девушки рывками, и она не могла это остановить. — Что мне делать?! — Продолжай, пока не будешь истощена, — Фара подняла руки, пытаясь не выпустить пламя Блум за пределы Каменного круга. Розалинда лишь стояла рядом, следя за феями со стороны. Мне нужно, чтобы вы обе были готовы. И обе понимали, что от вас требуется. Чем быстрее мы уничтожим Сожженных, тем быстрее я заполучу тебя полностью, дорогая. Как только магия практически полностью покинула фею огня, она рухнула на землю, не в силах даже подняться, и Даулинг переместилась к девушке, закрывая ее не только своим телом, но и магией. Фара ненавидела чувствовать себя недостаточно сильной, но сейчас происходило именно это. — Роз! Почему ты стоишь?! — Ты и сама справишься. — На мне блокаторы! — Так сними их. Вспомни, чему я тебя учила. Даулинг хотела было возразить, но осеклась. Где-то на краю сознания всплыли слова Розалинды о том, что фей разума считают самыми сильными не за их возможность залезть в чужую голову, а за то, что они в состоянии вытащить себя практически из любого состояния. Блокаторы подчиняются силе разума. Фее разума. От того, что они на ней, феей разума Фара быть не перестала. Очередной урок. Жаль только, что не вовремя. Блум лежала на мокрой после дождя траве, практически полностью обессиленная, но думать могла лишь о том, насколько же у них сильная директриса. Даулинг заняла боевую стойку, и браслеты неожиданно рухнули к ее ногам. Тут же из распахнутых рук полилось ярчайшее пламя и фея зажмурилась. Розалинда же, наоборот, стояла спокойно и широко распахнутыми глазами следила за своей бывшей ученицей. — Можешь открывать, — негромкий голос Фары заставил Блум подчиниться. Карие глаза смотрели спокойно и уверенно, директриса протягивала своей студентке руку. И фея ухватилась за нее, как за спасительную ветвь. — Что это было? — Потеря контроля, — опередила Даулинг Розалинда, не выказывая не малейшего чувства вины. — И полный, абсолютный контроль. — Вы использовали меня! — Фара с трудом сдержала подобный вскрик, но Блум не нужно было подбирать слова. Собственно, она этого никогда и раньше не делала. — И мисс Даулинг! Как вы могли? — Как ты показала, все было просто, — Фара видела, что эта холодность — маска, но сейчас задумываться об этом не хотела. Она была слишком зла. — Иди в комнату, тебе потом все объяснят. Фара понимала, что Блум готова спорить, готова бороться дальше даже сейчас, когда сама еле на ногах стоит, но это было лишним. Девочка и правда была похожа на нее в прошлом, когда-то и Фара была готова добиваться правды вот так, не смотря ни на что. Проблема была лишь в том, что в тебе я видела эту правду. Слепая влюбленная дура. — Иди, Блум, ты слишком устала, — голубые глаза горели и без магии, но разбились о холодное спокойствие карих. И это остудило пыл. — Иди, я навещу тебя завтра утром. — Хорошо, — девушка пошатнулась, и Фара тут же ее подхватила. — Я дойду. — Судя по всему, нет. Я отведу ее, — Розалинда явно была не в восторге от этого, но ничего не возразила. — Обсудим все вечером. Она покрепче прижала к себе девочку и аккуратно повела вниз по склону. Розалинда смотрела на них и думала о том, что могла всё исправить ещё давно. Если бы не боялась отчуждения Фары, если бы справилась со своей ревностью и оставила эту девочку Фаре. Та рождена была быть воином и матерью, любящие ее дети были ярким примером. И что-то подсказывало, что тогда, рано или поздно, она была бы прощена и все вернулось на круги своя. Возможно, и защита Блум объединила бы их. Я боялась, что ты будешь любить эту девочку сильнее, чем меня. Кажется, с тобой я допускаю одну ошибку за другой.***
— Ты снова с ней? Этот вопрос не застал врасплох, но не был приятен. Она не надеялась, что он не узнает, она надеялась, что он промолчит. Но Сильва никогда не был тем человеком, который умел молчать, когда это было нужнее всего. — Не совсем. Почему всех волнует этот вопрос? И почему я, черт побери, действительно не знаю на него ответ? Он выглядел значительно лучше, чем несколько часов назад, и это радовало. Но в его взгляде что-то изменилось, и Фара с удивлением осознала, что это очень похоже на ревность. Вот только ревновать Сол не имел права. — Я думал, ты оставила отношения с ней в прошлом. — Я не буду обсуждать с тобой наши с Роз отношения. И ни с кем не буду. Дайте мне самой разобраться в этом, — все, что свалилось на нее в последнее время, сделало свое дело: Даулинг с трудом сдерживала эмоции. И, кажется, начала понимать, чего же добивалась Розалинда. — Ты снова носишь ее кольцо… — Это МОЕ кольцо, — отрезала женщина и карие глаза больше не смотрели с такой добротой, как раньше. Скорее наоборот, это был взгляд, не обещающий ничего хорошего. — И, если ты собираешься продолжать, то я лучше пойду. — Нет, постой, — Сол понял, что перегнул. Он прекрасно знал характер подруги и видел, что в ней кое-что изменилось. И, даже если сама Фара не была готова признать, то Сильва читал ее с лёгкостью. В глазах появился блеск, а значит она готова дать Розалинде шанс. — Ладно, извини. Просто… — Я понимаю, — Фара присела на диван, понемногу расслабляясь. — Собираешься поговорить с Андреасом? — Да, у меня к нему много вопросов. Фа, — он взял ее за руку, полностью заставляя сконцентрироваться на себе. — Я знаю, что ты пытаешься сделать все правильно, но иногда лучше сделать то, что правильно для тебя. — Спасибо. Правда. Он всегда был ей лучшим другом. С тех пор, как появился в их команде и вот уже больше 20 лет они шли бок о бок. Он всегда верил в свою фею, в ее решения. Ты всегда любил меня, милый. Жаль, что я не могла ответить тем же. Не могла любить тебя так, как ты того заслуживаешь.***
Розалинда знала, что рано или поздно Даулинг вернется и начнет задавать вопросы. Но, чем больше времени проходило, тем больше волновалась. Она никогда не скрывала, что ревновала Фару к Сильве, этот специалист с самого начала старался быть ближе всех к ее фее, и ему это прекрасно удавалось. Но, если до истории с Астер Деллом, Розалинда не сомневалась в верности своей жены, то теперь такой уверенности уже не было. Я даже сама не поняла, как ты стала неотъемлемой частью жизни. И она без тебя теперь с трудом осуществима. Фара пришла за полночь, прошла в комнату очень тихо, но замерла на пороге под пристальным взглядом голубых глаз. это моментально напомнило прошлое, когда женщина возвращалась после какой-нибудь вечеринки, и Розалинда встречала ее точно также. Не понимаю, почему мне по-прежнему хочется оправдаться. — Почему не спишь? — Тебя жду, разве это не очевидно? — Даулинг помнила, что должна злиться, но к вечеру эмоции немного улеглись и сейчас она ощущала себя скорее уставшей, нежели злой. В конце концов, все можно обсудить и завтра утром, перед тем, как навестить Блум. — Так не терпится объяснить, что ты устроила с Блум вечером? — она кинула пальто на кресло под пристальным взглядом женщины. — Или, может быть, решила наконец посвятить меня в свои планы? Потому что другой причины сидеть до ночи и ждать меня не видно… — Прекрати! — теперь Даулинг видела, насколько фея зла. Температура помещения моментально упала, но Фара продолжила стоять совершенно прямо и не ощущая ни малейшего страха. Даже несмотря на появившееся ледяное пламя в руках Розалинды. — Ты ведь была у него, верно? — Ты про Сола? — конечно, женщина знала о ревности жены, чувствовала ее, но никогда не предполагала, что настолько. — Ты адекватная? Уймись. Я всегда была верна тебе, даже после твоего предательства. Так что успокойся и объясни, что за черт сегодня был? Я ненавижу ощущать эту дебильную радость от твоей ревности. — Во-первых, помогла тебе снять браслеты, — полноценный контроль вновь был восстановлен, будто и не было этой вспышки агрессии. — А во-вторых, вы с Блум прекрасно работаете вместе. Думаю, ты не будешь спорить с тем, что только Блум в состоянии уничтожить Сожженных окончательно. — Хочешь использовать ее, как когда-то меня? — Розалинда резко поднялась, больно схватила Фару за руку и буквально кинула на кровать, нависая сверху. Несмотря на мнимую маску контроля, в глазах Розалинды все еще была та искра, что приводила всегда к самым ярким эмоциям. — Я никогда тебя не использовала, — она прошептала в приоткрытые губы, чувствуя, как внутри полыхает пламя. — Я всегда сходила по тебе с ума. Фара понимала, что сдает позиции, когда откинула голову для полного доступа и практически сходила с ума от поцелуев-укусов, прекрасно понимая, что после сегодняшней ночи ее тело будет усыпано засосами. Розалинда любила оставлять метки, будто показывала, что Фара ее собственность. Жена действительно наслаждалась видом своих засосов на теле Фары, пониманием того, что эта женщина ее. Полностью, абсолютно. И больше ничья, никогда. Розалинда никогда не смогла бы делить ее с кем-то. Ты — моя. И я сделаю все, чтобы никто нам не помешал. Любой ценой. Они лежали на влажных простынях, и каждая понимала, что спать они уже не будут. Часы показывали три часа ночи, но ни Фара, ни Розалинда не думали, что сегодня вообще получится заснут. В конце концов, они всегда любили поговорить ночью, когда в воздухе еще витает их смешанный запах, пока тела слишком доступно, а сердца тянуться друг ко другу. — Расскажи мне правду, Роз, — Фара повернулась на бок и теперь смотрела на знакомый до черточек профиль. Там, за барьером время было не властно над феей, в отличии от Даулинг, которая теперь была далеко не девочкой и четко это ощущала. — Я ведь люблю тебя. Позволь мне быть с тобой. — Спрашивай все, что ты хочешь знать, — Розалинда даже себе не признавалась, что боится. Того, как Фара будет реагировать на ее идеи, как отреагирует на главную мысль по уничтожению Сожженных. Как расценит это. — Но я не уверена, что ты готова к правде. — Посмотри на меня, — фея повиновалась и тут же ощутила на своей щеке нежную руку. — Кого ты видишь? Ты действительно видишь перед собой ту, кого оставила 16 лет назад? — Нет, ты не та, кому я сделала предложение, совсем не та. Но я вижу тебя разной. Сейчас, когда ты со мной и откинула всю злость ко мне — ты снова стала той, кем была тогда. Фара, — она перехватила руку и поднесла пальцы ко рту, целуя костяшки. — Если бы я могал все исправить — исправила бы. — Значит, я — твоя слабость? — Да. И эта правда оказалась самой важной для Фары. Боль и страх отступили, давая понять, что она давно все решила, только боялась. Без Розалинды она могла существовать, но так и не научилась жить. И уже не научусь. Правда в том, что моя жизнь — ты. Как бы тяжело от этого не было. — Как ты хочешь уничтожить Сожженных? — Примерно так же, как 16 лет назад, — она заметила, как чуть дернулась Фара об упоминании Астер Делла. — Только теперь без жертв. Фара, обещаю, никто не умрет. — Что я должна сделать? — Феи и специалисты должны согнать Сожженных в одно место, а мы с тобой и Блум их уничтожим. — И что это за место? — Даулинг будто задержала дыхание, даже моргать перестала. Словно понимала, какой ответ даст ей Розалинда. Словно знала, каким тяжелым будет ответ. — Астер Делл.