Coniglio

      Лепре едва дышала. Руки её были привязаны к спинке стула. Девушка тряслась от холода – похитители раздели Тровато до нижнего белья. Для чего? Дабы убедиться, что у неё нет на одежде никаких прослушивающих устройств или чего-то, что может выдать её местоположение. Так, вытряхивая пыль из ботинка похищенной, они недовольно морщились – им явно не нравилось то, чем приходилось заниматься. Просмотрев всю одежду и не найдя там ничего, похитители сложили вещи в плотный пакет и отставили его куда-то в угол комнаты.       Темная, холодная, безжизненная комната давила со всех сторон.       Девушка не сдержалась и захрипела от невыносимой боли в голове – она гудела, а вены пульсировали, готовые взорваться в любой момент. В горле неприятно скребло от обезвоживания, а руки ныли и холодели. Устало она подняла голову, но изображение в глазах плыло и дергалось, не в силах сфокусироваться на одной точке.       Похитители заметили движение на стуле и обернулись. Тяжелое дыхание их новой подопечной резало тишину, точно острый нож сырое мясо. Хрипы, казалось, с каждым разом только усиливались, но, возможно, так только казалось. Грубый голос спросил: – Лепре, ты нас узнаешь? – Кто вы? – едва разборчиво прошептала она. Возможно, шепот был настолько тихим, что его не услышали мужчины, и один, замахнувшись, дал пощечину. Кровь брызнула на пол, тяжелая ладонь поранила щеку, а голова загудела ещё сильнее. Стул качнулся, и едва дышащая, Тровато полетела вниз на холодный влажный пол. Руки, что и так болели, теперь и вовсе выкручивали плечо, принося ещё большую боль. – Наверное, тебе интересно, зачем ты здесь. Кваттроки – говорит тебе о чём-то? – молвил один из похитителей, складывая руки на груди. Ответа не последовало и, разозлившись сильнее, он, с силой, пнул сидение стула. – Я... Не помню. Я ничего не помню, – прохрипела похищенная в ответ. Громко дыша, она, то и дело, пыталась откашляться. Что-то в горле противно хлюпало, только выплюнув, Лепре поняла, что это кровь. Лёгкие сводило, голова не переставала гудеть, щека, точно ссадина, неприятно зудела. – Неправильный ответ, – стул рывком поставили на ножки, а руки второго похитителя сжали спинку. Так, склонившись над Тровато мужчина задал вопрос снова. – Мы от Кваттроки. Ты знаешь, кто это? – Я не помню. Я не знаю, – молвила девушка, повторяя эти фразы точно в бреду. – А вот он тебя помнит хорошо. Пару лет назад ты разделалась с его хорошим другом, Константином Буджардини. Его приближённые были готовы найти тебя и прикончить на месте, за то, что ты сделала с ним. Но Кваттроки не был одним из них. Он очень добрый. Так что теперь ты не валяешься в яме и не гниешь уже несколько лет, а сидишь живая. У него есть для тебя заказ. Совсем скоро он планирует перевозить крупный груз через Тренто. Но, через наши уши прошла информация, что местное отделение полиции попытается нам помешать. – Что вы хотите? – Они собрали группу, которая, теперь, будет усиленно бороться с делами мафии. Господин Кваттроки переживает, что они могут наделать шуму. Твоя задача – истребить членов этой группы.       Повисло молчание. Оно давило со всех сторон, будто желая проникнуть в тело Лепре, просочиться сквозь кожу и разорвать её изнутри. – Я не трогаю простых людей, – только и заявила она, как кулак, ранее сжимавший спинку стула, с размаху ударил в живот. Девушка болезненно закряхтела и закрыла глаза, безвольно осев. – Ты её убил? – нервно бросил похититель в сторону своего коллеги. Тот молча склонился над телом, положил ладонь на её шею. – Жива. Просто в отключке. – Говорил же тебе, будь осторожнее. Кваттроки будет недоволен. – Какая разница, в каком она состоянии, если наша задача – добиться от неё исполнения приказа.

***

      Александра стояла у дверей здания полиции. Папка с документами крепко засела в её руках. Не решаясь зайти, она переминалась с ноги на ногу, оглядывалась вокруг, будто ища то, что сможет отвлечь её от внутренних переживаний. В глазах людей Александра Романо была спокойной, рассудительной, умной. Но сама она могла заменить всё эти эпитеты словом "ответственность". И действительно, девушка носила на своих плечах тяжёлый груз ответственности за многое, начиная от выбора подарка для главы отделения Марии, заканчивая допросами подозреваемых.       И вот, сейчас она стоит перед входной дверью и не может собраться с силами. Всю ночь она не могла перестать думать об убийстве Бьяджо Аллегро. Было точное ощущение, что вся эта череда смертей не простая случайность. Вот уже на протяжении нескольких лет то и дело, умирают преступники разного калибра. Но всех их связывало то, что до сих пор невозможно установить, от чьих рук они покинули мир живых. Конечно, нельзя утверждать однозначно, что их убили. Вполне вероятно, что некоторые умерли по собственной халатности. Причин может быть великое множество, но стойкое чувство причастности одного человека или какой-то определённой группы не покидало её. – Александра, ты собираешься входить? Рабочий день уже начался, – плеча коснулась ладонь. – Доброе утро, Мария. Простите, я уже захожу. Всё утро сама не своя. – Переживаешь насчёт команды Дельта? – Да... Да, так и есть, – пришлось соврать Романо, дабы не было лишних вопросов. – Это не стоит твоих нервов. Ты просто помогла мне выбрать лучших из лучших, и я полностью согласна с твоим выбором. – Вы правы, – улыбнулась полицейский, открывая входную дверь и пропуская главу отделения вперёд.

***

      Лепре очнулась на том же стуле, где и сидела ранее. Тело невыносимо ломило. Кровь на лице уже запеклась, живот резало от боли, руки онемели и теперь девушка их не чувствовала. Сколько прошло времени? На этот вопрос ответа не было. Ровно как и не было возможности думать хоть о чём-то – боли в голове усилились.

Холод.

Всё её тело похолодело.

      Она сидела одна в холодной комнате, привязанная к стулу. Совсем одна. Лепре старалась поднять голову, дабы осмотреться вокруг, но тело её предавало – оно не желало двигаться. Просидев так, казалось, вечность, наконец она услышала, как явно железная, судя по звуку, дверь открылась. Горячая, шершавая ладонь коснулась открытой шеи, прошлась до вены и остановилась. Страх объял девушку. Что же будет дальше? Её убьют? Умирать так ей совсем не хотелось. – Живая. Эй, Лепре, ты очнулась?