Клан Стали

      Эпоха воюющих кланов уже шла не одно столетие. Шиноби по всему миру сталкивались в кровавых конфликтах за заказчиков, новых клиентов и территории для их нанимателей.       Многолетняя война начатая ради богатств, славы и ресурсов уже давно переросла во что-то личное. Слишком много крови было пролито и многие обиды не были забыты.       Уже очень давно к задаче возвысить свой собственный клан приросло и стремление отомстить за погибших родственников, близких, друзей или просто знакомых.       А война всё не кончается, лишь иногда беря перерыв на неделю, месяц, год или иной срок.       Земля уже привыкла к рекам крови, что проливаются над ней, к слезам горя и печали тех, что потеряли людей, что были им дороги.       Жестокая и холодная эпоха, где сильнейший стоит над головами слабых, где тот, что обрел самую большую славу и стал известен на весь мир, имеет за своей спиной возвышающееся над ним в несколько раз кладбище шиноби.       Времена, когда друг пойдет на друга, любимый на любимую, стоит их кланам начать новую войну, столкнуться из-за пересекающихся интересов или ради нового и перспективного источника заработка.       Простые люди уже долгое время не знали покоя, дрожа в страхе и трепете день за днем, страшась того, что новый день окажется последним в их короткой и тяжелой жизни. Дайме лишь заботились о собственных землях, раз за разом приглашая тот или иной клан, чтобы оторвать желанный кусочек у соседа, или захватить рынки сбыта, или и вовсе уничтожить подающего надежды конкурирующего торговца, или еще чего.       Но именно в такие темные времена люди не перестают развиваться, а история идет своим чередом.       Какие-то кланы возвышались всё с более безумной скоростью, пока другие исчезали в небытие, оставаясь лишь на потертых и пожелтевших страницах свитков и книг. Происходила централизация сил и возможностей. Желая окончательно разбить своего врага или конкурента, кланы собирались в союзы, братались друг с другом, сливались, или же, наоборот, расходились, будто в море корабли, не видя иного выхода для собственного выживания, раскалывались, что также приводило к новым войнам и создавало новые стороны конфликта.       И центром всей этой бойни можно было считать именно Страну Огня. Территорию, что была намного богаче всех остальных земель на континенте. Огромные пахотные участки, плодородная почва, полные дичи и разнообразных трав леса, широкие и величественные реки, в которых водилась рыба.       Да, в некоторых аспектах она не могла превзойти соседние страны.       Так, в Стране Ветра росло многократно больше целебных трав, на пару с крайне опасными и ядовитыми существами, но в то же время большая часть территорий этой страны являлась именно, что гигантской пустыней, где царили песчаные бури и ветра, разрывающие любого, кто в них попадет, будучи незащищенным и уязвимым.       В Стране Земли можно было добывать бесчисленные руды по самой маленькой себестоимости, из-за их небольшой глубины залегания.       Страна Молнии славилась своими долинами, скрытыми меж горных хребтов и частых молний из-за высокой магнитной активности.       А Страна Воды обладала самым большим торговым флотом и являлась хозяйкой морей, омывающих весь континент с востока. Все вышеперечисленные государства считались одними из главных участников непрекращающихся войн, в которые были втянуты и все прочие страны, что располагались между ними.       Ведь более мелкие страны пытались оторвать друг от друга кусочек, как и, объединяясь во временные союзы отхватывали территории и от более богатых соседей.       Смерть нависла над всем континентом, став такой привычной соседкой для всех живущих, что готова оказаться рядом в любую минуту, секунду, момент.       Этому хаосу положит конец создание Скрытых Деревень, что станут центрами сил новых объединений и, что приведет к тонкому миру для всего мира, который будет вскоре нарушен Первой Мировой Войной Шиноби.       Но эта эпоха еще не началась, а потому конец кровопролитной междоусобицы кланов казался таким далеким и несбыточным.       ***       Я ощущал одну лишь тьму. Ничего более. Я не помнил как я здесь оказался и что произошло в последний миг моей прошлой жизни.       Да. Я умер в своем мире, а теперь оказался в безызвестной пелене черноты и пустоты.       Или я просто не осознавал где нахожусь и лишился всех чувств?       Не таким мне казалось перерождение. Я не встретил Бога, или какую-нибудь небесную сущность, что отвечала за нашу вселенную или измерение.       Я также не услышал желанного сигнала оповещения от системы или чего-то подобного, что сделало бы меня всемогущим в новом мире, если я действительно переродился.       Тьма и пустота. Страшное одиночество и сотни часов, а может и больше, проведенные в небытие.       Но даже в такой среде я ощущал слабые отголоски неизвестного, то обрывки голосов, будто записанные на очень плохой и дешевый микрофон, рывки или слабые порывы, будто воду в озере некто решил взбаламутить мелким камешком.       Сначала мне было страшно, затем я пережил все стадии принятия новой действительности.       Вначале я просто-напросто отказывался поверить в произошедшее. Мне все казалось несмешной, но хорошо обставленной шуткой. Хотелось верить, что один из моих знакомых или редких друзей сейчас включит свет, зажжется одинокая люстра в моей квартире или еще где и меня начнут успокаивать, что все оказалось просто приколом, пранком, да хоть магическим фокусом, вышедшим из под контроля.       Всё это неправда. Всё вокруг мираж и я сейчас валяюсь в каком-нибудь переулке под кислотой, или иным другим веществом, вызывающим глюки и иллюзии.       Черт! Черт! Черт! Будь ты проклята Вселенная! За что мне все это!?       Даже после того, как я попытался ущипнуть свою руку или дать себе же смачную пощечину, то осознал, что не могу контролировать тело, если оно и было моим, то не управлялось от слова совсем.       Какого хрена!? Я переродился в амебу или какую такую диковинку, что даже организм меня не слушается, или просто не способен выполнить те привычные для меня движения!?       Гори все черным пламенем! Будьте прокляты долбанные рептилоиды, что поместили меня в пробирку!       Хотелось закричать, заплакать, воззвать к Богу, а может Дьяволу, чтобы все это закончилось, а я перестал себя осознавать.       Может это и было хорошей идеей продать свою душу, чтобы по-настоящему умереть или же переродиться, как нормальный уважающий себя попаданец с системой и эльфийкой под рукой.       Эй, Бог-Всевышний, к кому мне обратиться чтобы стать апостолом или мелким монашком, дабы нести свет и жвачку в другие миры, параллельно создавая себе гарем и ища верных соратников?       Но ответа, как я и предполагал изначально, не последовало. Все та же гнетущая темнота и давящее на голову безмолвие.       Ладно, ладно. Понял я. Никаких баффов, плюшек и преимуществ. Придется самостоятельно искать то, не знаю что, но нечто, что поможет мне выбраться из этого ада или, по крайней мере, развеет мою скуку.       И в тщетных по началу поисках прошли дни, недели, может быть больше, пока я не ощутил некий голубой огонек, мирно висящий в пустоте и в котором находилась неизвестная мне то ли энергия, то ли субстанция.       Она казалась и одновременно жидкостью, и вместе с тем газом. Иногда субстанция покидала этот огонек куда-то в неизвестном мне направлении, из-за чего он становился менее ярким и наполовину пустым, а несколько раз доходило и вовсе до практически полного опустошения. В такие моменты я особенно боялся потерять этот единственный лучик света в моем безынтересном существовании, и всячески пытался достучаться до него, дотянуться, чтобы он остался со мной в случае чего.       Но даже после подобных изменений неслабо померкший огонек продолжал наполняться этой энергией, становясь раз за разом чуть больше и как бы прочнее, что ли. Мне, как постороннему зрителю было трудно понять, а также осознать, что происходило вокруг меня и всё мое внимание было сосредоточено лишь на преобразованиях голубого, как ясное небо, огонька.       В какой-то момент мне просто осточертело, а, если точнее, то наскучило следить за то наполняющимся, то опустошающим источником, и я решил попробовать понаблюдать за самой энергией, наполняющей его.       Сначала ничего не получалось, да и я не рассчитывал на хоть какой-то результат вот так сразу, и энергия как обычно исчезала в потоке неизвестности.       Но спустя еще несколько недель я смог различить тонкие сосуды, по которым упорядоченно двигалась эта энергия, и то как ее ход то ускорялся, то замедлялся.       Это показалось мне очень странным и диким. Создавалось ощущение, что я смотрю на кровеносную систему, но в которой кровью выступала именно эта голубая энергия, а сердцем являлся именно, что тот самый огонёк.       День за днем я различал всё более и более мелкие сосуды, которые расходились во все стороны, переплетались и соединялись в большие по размеру и способности пропускать энергию.       Рассматривая эти многочисленные переплетения, я понял, что имеются основные каналы, что шли напрямую от источника, так сказать главные магистрали и именно от них уже расходились веером остальные сосуды, большие и маленькие.       Устав быть простым наблюдателем, я попытался воздействовать на энергию, что обильным потоком лилась из источника.       Я призывал ее, просил подойти, умолял, но всё было без толку. Мой способ влияния на неё был явно подобран неверно.       Тогда я решил, как уважающий себя перерожденец, ментально воздействовать на нее.       Я отстранился от всего происходящего и начал попытки нащупать эту энергию, двинуть или хоть как-то потянуть.       Сосредоточиться на одном лишь голубом проблеске в нескончаемой тьме было легче легкого, а вот воздействовать на энергию оказалось действительно непросто.       Она активно сопротивлялась моей воле, хотя это скорее я не мог подобрать необходимый ключик для разгадки этой тайны.       И вот, спустя долгие сотни часов неустанной практики я начал сдвигать тоненький ручеек энергии прямо в себя.       Я не понимал, что делаю, но подсознание так и шептало, что я поступаю верно и истинно правильно.       Мне была неведома усталость и голод, лишь короткие перерывы на сон, чтобы ментальная усталость не накапливалась слишком сильно. Да и сном те прорывы в памяти я бы не назвал. Просто в какой-то момент ты чувствуешь легкую усталость, а уже в следующий миг бодр и полон сил.       Но находясь в неприглядной черноте я совсем потерял чувство времени.       Может всё что со мной происходит затратило не более нескольких часов, а может больше полугода.       Я всё еще боялся неизвестности и пытался отстраниться от пугающих дум о своем будущем в практике с энергией.       Со временем канал, что шел от источника уже ко мне, ширился и становился все более стабильным.       Я и не заметил, как внутри меня самого зажегся точно такой же огонек, но многократно раз меньше и слабее, а энергия в нем ощущалась, как нечто желеобразное, чуждое и неподконтрольное.       Я уже начал думать, что в подобном состоянии проведу еще очень долгий промежуток времени, пока в какой-то момент не увидел свет в этой бездне.       Моему счастью не было предела, на душе будто запели птицы и я бы расцеловал первого встречного, имей я тело.       На чистых инстинктах я начал тянуться к свету и будто всё окружающее пространство мне этому способствовало и прямо таки подталкивало.       Наконец-то меня ждет свобода!       ***       - Тужьтесь, Госпожа, тужьтесь! Уже появилась головка, - подбодрила бледную, как лист бумаги, женщину пожилая акушерка.       Возле нее бегали из стороны в сторону молодые служанки, что заменяли воду, полотенца и всячески старались выполнить указания опытной старушки.       Наконец, в помещении раздался плач младенца, который стал будто сигнальным колоколом для родственников рожавшей, что стали активно врываться в комнату под недовольные ворчания акушерки и счастливые смешки девушек.       - Дайте хоть немного времени, чтобы мать отдохнула, - угрожающе взглянула она на вошедших людей, пока девушки собирали ее вещи, убирали комнату и раскрывали окна, чтобы проветрить душное помещение.       - Сайшо-сама, скажете хоть кто родился? - полюбопытствовал взволнованный парнишка лет пяти или шести.       - Мальчик. Здоровый, как бык, и крепкий, как сталь, - усмехнулась старушка, покачав вместе с тем головой. - А теперь все вон! - рявкнула она.       Родственники рожавшей тут же послушно оказались за раздвижными дверями комнаты, не смея спорить с самой опытной в акушерстве женщиной в их клане.       - Отдыхай тогда, Иса-чан. Если что, то всегда можешь отправить ко мне кого-нибудь из служанок и я тут же приду, - молвила старуха Сайшо и, слегка поклонившись, покинула комнату вместе со своими помощницами.       - Спасибо за всё, Сайшо-сан, - сказала ей в след уставшая женщина с алыми, как поздний закат, длинными локонами, на что старушка кивнула, не оборачиваясь, и продолжила свой ход.       Проходя через толпу ждавших за дверью, она снова пригрозила, тряся кулаком и обещая муки несусветные каждому, что потревожит новоиспеченную мать, кроме отца ребенка.       - Кстати, где носит этого идиота Мейшу? - повернулась в пол-оборота старушка к неравнодушным родственникам.       - Он ещё не вернулся с задания, Сайшо-сама. Глава два дня назад заключил договор с Нара на поставку крупной партии целебных трав, вот и Мейшу-сан был отправлен в качестве посла от нашего клана, - уважительно ответил ей коротко стриженный юноша.       - Вот как. Если бы не это, то я бы самолично оторвала голову отцу, что пропускает роды своей жены, - холодный блеск в ее глазах напомнил всем, что старушка, несмотря на свой возраст, считалась одной из сильнейших старейшин их клана и это при том, что она специализировалась именно что на лечении и врачевании.       Коридор погрузился в тишину и только после того, как стук деревянных сандалий старухи Сайшо окончательно утих, люди вновь начали болтать без умолку.       - Входите уж, горе родственнички, - устало вздохнула женщина, четко понимая, что их клан славился своим упорством и несгибаемостью.       И эти бараны не уйдут отсюда, пока сам глава не приструнит их или какой-то другой старейшина.       Человеческий поток таки прорвался сквозь отворенную дверь и вокруг матери с младенцем, уже закутанным в полотенце, скопилась приличная толпа.       Женщины поздравляли новоиспеченную мать, их мужья пророчили славу еще одному члену их клана, дети же больше норовили взять младенца и покачать на ручках, но строгие взгляды их родителей не позволяли им подобного.       - Иса-сан, вы решили как назовете ребенка? - вопросительно глянула на нее девочка лет восьми.       - Да. Мы с мужем решили это ещё очень давно. Отныне его будут звать Кайши. Кайши Небари, - губы Исы изогнулись в счастливой улыбке. ***       - Кандору-сан. - по пояс поклонилась старушка Сайшо перед стариком, сидевшим за широким деревянным столом в кабинете главы клана Небари.       Главное здание их клана представляло из себя двухэтажный дом в восточном стиле с большой площадью со стороны главного входа и небольшим парком со стороны чёрного хода.       На площади проходили масштабные встречи или финальные сборы перед очередной миссией или вылазкой за пределы их родовой земли. Сад же больше использовался молодыми семьями и парочками для отдыха, а также во время праздников и фестивалей.       На первом этаже строения располагался огромный зал для собраний, общая столовая, в которой можно было в любое время взять себе немного еды, кабинеты немногочисленных казначеев клана, как и стратегический центр, а также помещения для прислуги и охранников из клана, что в основном располагались на втором этаже.       Именно здесь располагался кабинет главы клана Небари, Кандору Небари - сильнейшего шиноби в их относительно немногочисленной, но дружной "семье". Да, для каждого Небари его клан - это семья. Наверное, только Узумаки могли похвастаться подобной сплоченностью.       Неудивительно, что подобное сходство и сблизило эти два клана, постепенно приводя их к редким попыткам налаживания отношений, что с каждым годом становились всё увереннее и увереннее.       Сам факт женитьбы сына главы клана Небари, Мейшу Небари и Исы Узумаки, девушки, принадлежавшей к одному из главных родов Узумаки, говорил о том, что их связь всё крепчала день ото дня.       А теперь и рождение ребенка у этой пары могло стать отличным поводом для их последующего сближения, а возможно и чего-то большего.       - Рассказывай, Сайшо, - строго посмотрел на склонившуюся в поклоне старуху крепкий на вид старик. Пускай у его глаз отчётливо прослеживались сетки морщин, а все еще густые волосы были полностью седыми и завязаны в тугой хвост, но от него так и расходились эманации силы. Сильнейший защитник клана Небари по достоинству считался могущественным шиноби, даже в столь почтенном возрасте.       И, пускай, уже через пять или десять лет ему придется передать пост главы клана своему старшему сыну, никто не смел противиться или хоть как-то выразить неуважение фигуре, что возвысила их клан и укрепил боевую мощь Небари, как никто другой прежде.       Клан Небари изначально являлся группой кузнецов и мастеров бронников, что путешествовали по миру в поисках нанимателей или того, что сможет предложить им достойное место для жизни.       Но их поиски были тщетными, а непрекращающиеся войны между кланами шиноби лишь подливали масла в пламя хаоса, охватившее весь континент и острова вокруг.       Тогда, вместо того чтобы продолжать искать того, кто их примет, группа мастеров решила осесть неподалеку от побережья.       Они обнаружили просторную долину, окруженную небольшим лесом на востоке и севере, с юга протекала глубокая река, что выходила в море, а с запада расположилась небольшая гряда.       Долину решено было назвать Хинан. Это место стало прибежищем для мастеров разного толка. В первое время они жили в мире, налаживали торговые связи с поставщиками провизии и прочих материалов, а взамен продавали оружие и многие другие изделия.       Поскольку в мире царила полная неразбериха и бандитов на дорогах, что грабили торговые караваны год за годом, становилось всё больше и больше, то советом мастеров было принято решения о начале обучения собственных шиноби, защитников, что смогут сберечь ядро клана от загребущих лап конкурентов.       Клан Небари сплошь и полностью состоял из людей, что умели пользоваться чакрой для облегчения ковки и процесса создания новых сплавов.       Большую часть жизни они проводили за физическими нагрузками, кои отлично были сбалансированы и распределены, для облегчения работы в кузне.       А все те техники, что они имели, использовались в основном в процессе ковки или в подручных задачах.       Так, Катон (стихия огня) мог быстро разогреть печь до необходимой температуры, умение пользоваться Дотоном (стихия земли) могло многократно облегчить отделение примесей от состава, Суйтон (стихия воды) позволял практически моментально охладить форму. Футон (стихия воздуха) без проблем усиливал пламя до невообразимых температур, а Райтон (стихия молнии) мог быть успешно применен для закалки готового изделия.       В итоге, спустя несколько десятилетий облик шиноби клана Небари принял законченный и узнаваемый вид.       Они обладали средним или чуть выше резервом чакры и высочайшим контролем чакры, что делало бой с ними один на один и в равных условиях пусть и не проигранным заранее, но крайне утомительным и часто перерастающим в сражение на истощение.              Небари были опытны как с ниндзюцу(использование стихийных техник), так и в тайдзюцу(рукопашный бой), в большинстве своем не использовали гендзюцу(искусство иллюзий), полагаясь больше на букидзюцу(владение оружием) и своё снаряжение. Принадлежность к семье кузнецов позволяла обеспечить каждого шиноби добротными пластинчатыми доспехами, нескончаемым потоком кунаев, сюрикенов и прочего метательного оружия.       Ассортимент клана Небари вызывал зависть и восхищение у каждого, что пытался взять их на зубок, который они использовали по максимуму, стараясь удивлять или вводить в замешательство противника и таким образом получать пусть и незначительное, но преимущество.       И даже несмотря на всё вышеперечисленное Небари не стремились никогда активно участвовать в войне кланов, не желая привлекать внимание таких мастодонтов как Учиха или Сенджу, что только и делали, что активно брали любые заказы нанимателей и несли хаос по всей Стране Огня и прилегающих государствах. Но время шло, а слухи и рассказы о шиноби-кузнецах достигли множества ушей, а также привлекли нужное и нет внимание к их деятельности.       Последние десять лет их караваны всё чаще подвергались грабежу, а Учиха и Сенджу после нескольких партий качественно выполненных пластинчатых доспехов стали проявлять всё больший интерес к их клану, а вслед и за ними многие другие колоссы, что вызывало напряжение и подозрения.       Они в скором времени будут втянуты в массивное противостояние на той или другой стороне, а в худшем случае и вовсе без какого-либо союзника.       Им требовалось найти выход. Раздобыть соратника, наличие которого принесёт им пользу, а они отплатят равную плату за помощь.       И вот, нынешний глава клана Небари, Кандору Небари, после всех приложенных усилий к повышению обороноспособности, мощи их шиноби, а также обучения детей вышел на контакт с монополистами разнообразных печатей и барьеров, живущих на острове водоворотов, кланом красноволосых Узумаки.       Долину Хинан следовало улучшить, чтобы не оказаться беззащитными во время внезапного нападения одного из вражеских кланов, чьи амбиции по отношению к секретам Небари и их амуниции росли день ото дня.       Глава смог заключить торговый контракт с Ашина Узумаки, лидером красноволосых, которые обязались создать защитный барьер и маскирующий покров для поселения клана Небари, а кузнецы должны были построить невиданную доселе стену, состоявшую полностью из чакропроводящего металла.       На сегодняшний день, после женитьбы наследника клана Небари и Узумаки, что принадлежала к одному из главных родов клана красноволосых, можно было уверенно сказать, что их союз становился всё более вероятным и закономерным итогом. Это было выгодно как кузнецам, так и мастерам печатей.       Но родись ребенок мёртвым или если что-нибудь произошло бы с матерью, то их договоренности могли в момент рухнуть, а Небари могли остаться один на один с множеством голодных и воинственных кланов, что жаждали их секреты ковки и склады амуниции.       Узумаки больше всего ценили семью, и Небари могли их понять, а потому Кандору внимательно контролировал беременность жены его сына и заботился об исходе не только как дед, но и как глава клана.       - Пусть роды и были очень тяжелыми и жизнь Исы-чан висела на волоске, но все прошло хорошо. Родился здоровый мальчик с глазами своего отца. Хотя, когда он только появился на свет, то совсем не плакал, лишь спустя несколько секунд он издал такой рев, что хоть уши затыкай. - усмехнулась своим мыслям старушка, а на лице старика появились с трудом различимые радость и облегчение. Кандору расправил плечи, глубоко вдохнул и выдохнул и прикрыл уставшие от дня, полного волнений, глаза.       - Значит с младенцем всё в порядке? - на всякий случай спросил он, крепко сцепив ладони в замок, выражая свою нервозность лишь чуть подёргивающимися веками.       - Да. После проверки малыш оказался полностью здоров. В нем уже можно различить несгибаемый стальной стержень, - вновь поклонилась старуха Сайшо.       - Это хорошо. В этом и есть наша задача, чтобы этот стержень оставался непоколебимым и нерушимым, - уже более открыто усмехнулся Кандору и бросил взгляд янтарных глаз на старушку. - Спасибо, Сайшо. Можешь идти.       - Доброго вечера, Кандору-кун, - склонила голову старушку и с хитрой ухмылкой направилась к выходу.       - И тебе, Сайшо, и тебе... - задумчиво сказал он ей вслед, уже будучи мыслями где-то далеко.       Уже одним своим рождением мальчик сумел изменить историю и перекроить судьбы многих и многих людей и их кланов.