Нас двое

Я — это голос, голос — это моя жизнь Музыка — это жизнь в целом

Неужели после смерти ничего нет? Суд божий, ангелы поют

И ничего этого не будет? Вечная тьма, молчание

Молчание моего голоса

— Поль, ты только не умирай! Поля, черт!       Санька суетился, хлопал девушку по щекам, пока до него не дошло — ингалятор! Нужно искать ингалятор! Благо, нашелся он довольно быстро, в кармане Полиной олимпийки, вот только как приступ остановить? Рябинин же только со стороны видел, как этой приблудой пользоваться, но времени на «потупить» не было, нужно было пробовать.       Парень не растерялся, подполз к Польке, притянул её к себе, укладывая голову на колени, в правой руке ингалятор, левой он аккуратно запрокидывает голову девчонки, зажимает двумя пальцами нос, а мизинцем приоткрывает рот, чтобы вставить ингалятор, как только она сделает вдох нужно пшикнуть баллончиком, всего-то. Вроде бы всего-то пару манипуляций, но каких!       Раз.       Два.       Три. — Сука… Поля, Поль! — ни черта не помогало, Санька тряс её за плечи, хлопал по щекам, но результата ноль, — Ты слышишь меня, Поля!       Но ответа не было. Подхватив девчонку на руки, Санька кинулся к выходу с крыши, вниз, срочно нужно спускаться, вызывать скорую иначе Полинка и правда кони двинет. Как же бешено колотилось его сердце, будто вот-от выпрыгнет из грудной клетки.       Страх пробирался в каждую клеточку, а в голове была только одна мысль: «быстрее, быстрее, беги!» и он бежал, быстро семеня ногами по лестнице. Санька даже не чувствовал тяжести, обмякшая девчонка на его руках казалась ему совсем кукольной, невесомой и бездыханной. Как он добежал до первого этажа, Рябинин и сам не понял, а как столкнулся в дверях подъезда с Вовкой и Илюшей так и подавно. — Воу, воу, Сань, это чё такое, Поля! Сань, что с ней? — Лукин, который буквально налетел на ребят, опешил, чуть не споткнулся, а Илюша и вовсе не придумал ничего лучше, чем открыть дверь подъезда, так они всем кагалом вывалились на крыльцо подъезда. — Я… мы с Полькой встретились на крыше, говорили, а потом… потом она просто… приступ… и она потеряла сознание, парни, надо скорую вызывать!       Вовка оказался более сообразительным и быстрым, сразу же рванул к таксофону, что был буквально за домом вызывать скорую, пока парни уложили девчонку на лавку у подъезда, склонившись над ней. Санька пытался отдышаться, проверяя пульс, снова доставая ингалятор. — Илюх, давай ещё раз попробуем, может я чё не так делал? — Не поможет, — тихо пробормотал Илья, — Она сколько так уже? — Да не знаю я, минут пять, может десять. — Всё. — В смысле «всё»? — начал было орать Саня. — Она умирает. — Да что ты такое несёшь?! У неё пульс вообще-то есть! — Скоро не будет, — тихо пробормотал Илюша, аккуратно проведя рукой по её длинным пшеничным волосам, будто прощаясь. Где-то вдалеке уже слышался гул мигалок, что странно, обычно скорая так быстро не приезжала никуда и никогда, но может быть им сегодня повезет?

***

— В реанимацию, быстро! Кислородную маску и готовьте дефибриллятор, — орал врач посреди приемного покоя, пока каталка с Полей скрылась за дверью с надписью «Реанимация».       Больничные стены давили на Софу. Тишина в коридоре казалась мертвой. Ещё несколько минут назад здесь, суетясь, пробегали врачи и медсёстры, на каталке перевозившие пациентку. Приступ астмы, начавшийся внезапно, оказался сильнее имевшегося при себе у Поли ингалятора. Как такое могло произойти, Софа не понимала, но стоило им с Аликом встретить перепуганного Саньку с его отрешенными друзьями, которые помогали загрузить бездыханное тело Поли в карету скорой, которая была без сознание посреди улицы, все метания разом отпали. Они все тут же выдвинулись в больницу скорой помощи, параллельно с этим Софа всё-таки решилась написать Вите одно-единственное сообщение. Он, как брат, должен знать, что творится с его сестрой.       Павленко примчался, как метеор, игнорируя на своём пути любую преграду. Вбежал в коридор с лестницы и замедлил ход только при виде Софы и Алика. Видимо, не ожидал, что они еще будут здесь. — К вам девушку доставили, Полину Павленко по скорой, приступ астмы. Где она сейчас? — своё братское беспокойство Витя обрушил на медсестру на посту. — Ею занимаются. — Она выживет? Как вообще это произошло?! — Молодой человек, успокойтесь и сядьте, как только осмотр закончится можете сами поговорить с врачом, — медсестра была явно недовольна тому, что на неё голос повышали, ещё и стукнули кулаком по стойке. Но его волнение она всё же понимала, поэтому добавила, поспешил заверить: — Доктор Никитин один из лучших специалистов, поэтому можете не переживать, он сделает всё необходимое.       Как тут не переживать, не понимали ни Витя, ни Софа, ни Вовка. Алик оставался единственным, кто сохранял холодную голову и всем своим видом выражал нейтральность к происходящему. Таким образом он пытался поддержать остальных, показать, что ещё ничего не потеряно. Софа молчаливо смотрела в одну точку перед собой, сидя на каком-то мягком белом диванчике, Вовка опирался на стену напротив, глядя в пол. — Не кипишуй, пацан, — афганец хлопнул парня по плечу, — выкарабкается твоя дама.       Вовка кивнул.       Софа бросила взгляд на Алика, а потом всё же посмотрела на Витю. Тот отошёл от поста, присел на один из стульев в паре метров от Софы.       Сколько они так сидели? Пять минут? Десять? Двадцать пять?       Когда из дверей смотровой наконец показался врач, Витя и Софа почти одновременно подскочили к нему. — Что с ней? — этот вопрос вырвался в унисон. Витя бросил на Софу взгляд, но она смотрела прямо на врача. — Вы — родственники? — Да, я старший брат, — ответил Витя, переводя взгляд на врача.       Тот выглядел хмурым и озадаченным. — Как давно у вашей сестры астма? — С детства. — С рождения или нет? — Не знаю, — Витя задумался. Он ведь не так давно знаком с Полей, он о её существовании только год назад практически узнал, даже меньше. Но объяснять врачу их семейные перипетии не собирался, да и смысла не было: по выражению лица и плотно поджатым губам стало понятно, что врач крайне не одобрял подобную неосведомленность, — Как она? — Мы купировали приступ астмы, но, к сожалению, лёгкие не справляются с нагрузкой. В таком состоянии отпустить её домой мы не можем. Скажите, вы знали, что ингалятор уже не помогает вашей сестре? — Только не говорите, что… — начал было Витя, а потом и вовсе осёкся, не договорил. Вид у него был такой будто его пырнули ножом и провернули рукоятку. — Она жива, но… — доктор начал теребить перчатки, нервничал, подбирая слова, — лёгкие отказывают, мы ничего не можем сделать. — Ну, а эти все ваши трубки, маски? — удивился Вовка и подскочил с пола. — Ей они уже не помогают. В этом вся коварность четвёртой стадии, — он снова хмуро опустил голову. — В смысле не помогает? Почему? — Видимо, астма перетекает в более тяжелую форму, и одного ингалятора, кислорода, здесь уже недостаточно. Вашей сестре необходима операция, притом срочная. Я, как врач, мог бы настаивать на её проведении здесь и сейчас, но, учитывая возраст Полины, не могу ручаться за благополучный исход. — Шансы есть? — Восемьдесят на двадцать. И, к сожалению, не в вашу пользу.       Софа оторопела от этих слов. Двадцать процентов… Это практически ничто. Это риск.       Ужас сковал по рукам и ногам. — А если обойтись без операции? — спросила она, надеясь, что выход найдется. Хоть какой-нибудь! — Без операции обойтись нельзя. Ей уже едва ли можно помочь, поймите. Операция тоже не гарантия положительного исхода, но так девочка проживёт чуть дольше. — Но какой ценой, — вырвалось у Софы, она тут же закрыла рот ладонью, утирая проступившие слёзы, Витя обернулся, смерив её мертвым взглядом, нож провернули снова и резко вытащили. — В любой момент приступ может повториться и в таком случае ей уже нельзя будет помочь. Решать вам, как её брату, — эти слова он адресовал уже Вите, — для проведения этой операции мне требуется ваше письменное согласие. Но учтите, что принять решение необходимо быстро.       Витя даже думать не хотел о том, что может потерять Полю. Ему было страшно, безумно, шансов и гарантий никто не давал, но если он ничего не сделает, то тогда точно будет провал. По всем фронтам. — Я согласен. — Она просит вас зайти, — говорит врач, забирая все необходимые бумаги с подписями для операции, оглядывая ребят, сидящих в приемном покое, абсолютно потерянных и разбитых. — Нет, я не могу смотреть, как она умирает! — мотает головой Вовка, уходя в отрицание, но потом всё же решается зайти в палату.       Она сидела на кровати. Все трубки разбросаны, сидит улыбается. — Полька, — Витя подскочил к ней и крепко обнял. — Привет, — улыбнувшись, сказала она и глубоко вздохнула, вся белая, как мел. — Поль, ты не можешь меня оставить, нет, — с другой стороны села Софа, и девчонка повернулась к ней. — Это всё равно случилось бы, — она начала плакать, пытаясь сдержать свой истерический порыв, — рано или поздно… — Поль, ну нет, — Витя присел на корточки перед ней и обхватил ноги. — Вить, — она потрепала его по короткому ежику волос. Вовка начал маячить по палате, Алик и вовсе вышел. Ему вообще там не место.       А вот Павленко даже думать не хотел о том, что с ним будет без неё. Какой тогда смысл вообще в этом всём? Софа сидела тихо, пытаясь не показывать своих эмоций и слёз, тут и без неё сейчас обстановка накалена до предела. — Во-о-ов, — протянула она, подзывая парня к себе не громко. — Да? — Ты ко мне на похороны придёшь? — Поля, — одёрнул он её, закусывая губу. Она начала плакать, как он-то удержался? У самого глаза на мокром месте. Шмыгая носом и вытирая слезы, она продолжила. — Подожди. Блокнотик возьми. — Зачем? — удивлённо спросил он, хотя сам чуть ли не плакал. — Ну, запишешь, кто смеялся, кто плакал. Помрёшь — расскажешь. — усмехнулась она и обняла его. — Ты, дурище, жить будешь! Я бумаги на операцию подписал, — сказал Витя, взяв её за руку, а пальцы у неё такие холодные, словно лед. — Ребят. — Да? — теперь ближе к ней подошли парни, их вне гласное братство. — Пообещайте мне, — она хрипло выдохнула и посмотрела на Саньку с Вовкой, Илюша тоже наклонился чуть ближе к ней, — не рассказывайте никому про крышу. — Обещаем, — чётко ответили парни, пытаясь хоть как-то сдержаться. — И ещё. Дорисуйте то солнышко, — она поцеловала в щёчку каждого и уткнулась Вовке подбородком в плечо, это был порыв, который никто не мог остановить. — Хорошо, я обещаю! — тихо ответил Лукин, почувствовал, как рука упала с его шеи, — Поля, Полина! — Нет, нет, нет! — Витя орал на всю палату, падая ей в ноги, прижимая к себе. Софа выбежала позвать хоть кого-то на помощь, из палаты вышли и парни. Илюша, как самый стойкий выволок обоих под руки в коридор, где парни дали волю эмоциям. Никто не мог поверить, что всё действительно так. В дверях стояли Софа и Алик. Мальцева заплакала и обняла Волкова, пока он смотрел в одну точку и всё ещё не мог поверить… Да, он толком-то и не знал девчонку, видел всего пару раз, говорил примерно столько же, но… всё равно на душе было паршиво. Она же маленькая совсем.       На такие крики сбежались все медсестры и врачи. Её бездыханное тело всё ещё было на руках у Вити, а он не верил. — Какого хуя вы стоите, помогите ей, операция там, что, делайте что-нибудь! — орал он, глядя на врача. Его выгнали с палаты, хлопнув перед носом дверью и он заплакал, завыл, как раненый зверь. Всем стало не по себе… Павленко с разворота ударил ногой по какой-то тумбочке, после чего скатился по стене и закрыл лицо руками.       Софа села рядом с Вовкой и Санькой, обнимая Лукина за шею. — Она тоже тебя любила. Вовка недоумённо покосился на неё. Пришлось пояснить: — Ты не видел, — четко ответила Софа. — Чего я не видел? — В последние секунды, когда мы вошли, она прошептала это. — И? От этого теперь ещё уже, — они с Санькой обняли её в ответ, всем сейчас было тяжело. — Мне очень жаль, Вов. Очень. — Мне тоже.       Тишина, никаких движений. Никого нет, по всей больнице пусто. Такое чувство, будто все врачи, пациенты, испарились, были только они, оплакивающие Полину. По коридору доносится редкий плач.       Прошло уже больше двадцати минут, почему никто не выходит? Почему им ничего не говорят, это конец? Какой-то врач, совершенно другой, не тот, что говорил об операции, показался на выходе из палаты, собираясь подойти то ли к ним, то ли что. Не успел он прикоснуться к двери, как оттуда послышался громкий крик. Все начали оборачиваться друг на друга, Софа дернулась, а Вовку с Санькой затрясло. Медбратья, что появились из манипуляционной переглянулись с ними и побежали в палату. Витя с Аликом подскочили. — Вышли, вышли все быстро отсюда! — заорал врач, не подпуская никого к палате. Чё орать так-то, они и не входили. Ту в коридор выскочила какая-то перепуганная медсестричка, которую Витя тут же прижал к стенке, больно ухватив за руку. — Что там? — Она глаза открыла, — заявила она, пытаясь выдернуть свою руку из этой мертвой хватки, Павленко уже был не в себе, было ощущение, что он сейчас сам откинется. — Ну, — Софа шмыгнул носом, покосившись сначала на медсестру, потом на Алика — Такое же бывает? Там рефлексы, вся херня? — Такое я вижу в первый раз, — честно ответила медсестричка и всё же освободившись из цепких рук побежала куда-то, куда её видимо отправил доктор.       Те минуты ожидания казались самыми страшными в жизни многих присутствующих, ребята стояли в ступоре, переминаясь с ноги на ногу. Когда из палаты наконец-то вышел тот самый врач, с которым Витя говорил об операции, ему казалось что прошли мучительные часы, но никак не десять минут. — Ее сердце остановилось 20 минут назад, мозг умер. — Что это, блять, было тогда? Что? Отвечай! — Витя орал не своим голосом, пока Алик не подошел ближе, чтобы оттащить его от доктора. Жалкое зрелище, если честно. — Да погодите вы, — врач почесал голову, растерянно заявив, — Она живая. Вовка скатился по стене на пол, шмыгая носом, парни тоже были шокированы не меньше. — Что? — Софа трясла головой не веря в происходящее. — Она умерла, а сердце снова начало биться, — казалось, врач сам до конца не понимал, как всё это произошло. Так обычно характеризуют чудо, да? Так вот, по ходу это был его самый настоящий пример. — Ты серьёзно, док? Такого же просто не бывает…       Теперь уже плакал и Витя. Алику казалось, что он никогда не видел его таким… сломленным?       Док быстрым шагом шел куда-то в кабинеты, как потом оказалось, за препаратами для Поли на второй этаж, а Витя, Софа, Вовка, Саня, Илюша и Алик в свою очередь ломанулись в палату. Медсестры и какой-то врач начали кричать. — Поля! — Витя подбежал к ней, падая на колени и крепко обнял. Софа с Вовкой обошли с другой стороны, ноги подкашивались. Остальные же стояли у двери. Она нахмурила брови, прищурила глаза и посмотрела на всех вокруг. Убрала руки от Вити, тот счастливо на нее посмотрел с полными глазами слёз. — Обманула смерть, — тихо шепнул Илья, улыбаясь, подмигнув девчонке. Поля долго молча разглядывала всех присутствующих всё с тем же выражением лица. Потом перевела взгляд на Витю и спросила: — Ты кто?       Ребята непонимающе переглядывались, кто-то даже хотел что-то сказать, пока в палате не появился тот самый врач. — Вышли, все вышли отсюда! Олег, Марина, девчонку в операционную подаём, живо, живо!