Детективное агентство "Анна и её духи" - 2. История четвёртая. Особняк с секретом.

Все Штольманы возвращались вниз в глубокой задумчивости. Решено было картину оставить на месте во избежание внимания со стороны охотников за сокровищами. Дверь заперли и перед тем, как вернуться в жилую часть дома, Яков внимательно осмотрелся, чтобы убедиться, что никто не видел, что они отсюда выходили. С детей он взял обещание помалкивать о приключениях на чердаке. Ключ от двери Штольман положил к себе в карман и глаз с него спускать не будет. Яков думал о том, что ребус достался им очень уж заковыристый. Чтобы его разгадать, нужно знать образ мысли его составителя. Если бы Штольман делал загадку для Сонечки, он бы вплёл в неё что-то из шахмат, рисования, конного спорта. В общем, то, чем она увлекается. Чем занимался Карантен Бланшар со своей дочерью, Яков не знал доподлинно, но будет сегодня всю ночь думать о строках, которые услышал от Ани. Там явно всё завязано на Библии. Он был вовсе не знаток Писания, нужно в их библиотеке взять экземпляр и прокрутить варианты с цифрами. Что ещё? Розы. Кусты этих дивно пахнущих растений буйно разрослись слева от ворот. Утром надо будет осмотреть там всё. Раньше ничего особенного в этом месте он не замечал, но и присматриваться ему было не за чем. Теперь же он будет смотреть в оба! Дойдя до детской половины, Аня попросила мисс Кларенс проводить Алекса и Сонечку в ванную и проследить, чтобы они дважды помылись перед ужином. Дети отправились мыться и переодеваться, а Яков и Аня пошли искать Гастона и Марту. Они обнаружились посреди устеленной картами, планами и схемами гостиной. Юноша был взъерошен, ворот его рубашки расстёгнут, рукава закатаны, а в руках у него была длинная линейка. Марта сидела прямо на полу, поджав под себя ноги, держа перед глазами два листа бумаги, смотря на них так пристально, будто пыталась прожечь их взглядом. — Что вы делаете? — с интересом спросила Аня, тщетно пытаясь найти путь среди этого бумажного безобразия. Гастон с силой потряс головой. — Мы сначала думали, что сошли с ума, — ответил он. — Стали перепроверять всё ещё раз! И нет, мы всё ещё в своём уме! — Сумасшедшие те, кто составлял эти планы! — устало откинулась на боковую спинку дивана Марта. — Что вы имеете в виду? — уточнил Штольман. — Смотри, — Гастон протянул Якову три карты сразу. — Это изначально составленный план, который хранится в комитете градостроительства. Вот это — документ, который дали нам при покупке дома. А вот это схема из папки с коммуникациями под нашим особняком. — Вижу, — кивнул Яков. — Ни одна из них не совпадает! — в сердцах юноша швырнул линейку на пол. — Мы измерили здесь каждый дюйм, изучили каждую линию — все они разные! Как это получилось, совершенно неизвестно! Штольман тоже посмотрел на планы. Действительно, очертания основных стен особняка совпадали, а вот то, как комнаты располагались внутри, на каждом документе разнилось. Интересно. Вот и ещё одно дело на завтра: узнать, как могло такое получиться. Успокоив усталых, но при этом разозлившихся детей, Аня предложила всем отправиться ужинать. Было уже довольно поздно, а им завтра понадобится много сил. Встретив отмытых от чердачных забав Алекса и Соню, Анна направила их в столовую. Проходя мимо гостиной, она увидела Камиллу, одну из их горничных, около книжного шкафа. Девушка пристально смотрела на одну из полок. — Камилла? — спросила Анна. Девушка подпрыгнула от неожиданности и обернулась. Увидев, что хозяйка дома стоит за её спиной, Камилла покраснела. — Простите, мадам! Я засмотрелась на вашу фотографию. У вас такая чудесная шляпка. Я пойду, мадам! Простите ещё раз. Девушка, смущаясь, почти убежала из комнаты. Аня подошла к шкафу. Там в самом деле стояли несколько фотографий, и на одной из них она была в чудной широкополой шляпке. Странно. Ужин прошёл довольно оживлённо, но быстро. Все устали и поспешили разойтись по своим комнатам. Марта переоделась, расчесала свои волосы, проведя по ним ровно сто раз, чтобы они были здоровыми и гладкими, и села на кровать, раскрыв томик баллад, оставшийся от бабушки. Нежно проводя по полустёртым строкам, девушка будто чувствовала тёплую руку мадам Ребер в своей ладони. В комнату, постучав, вошла Гислен. Она принесла Марте молоко с мёдом. Возлюбленная Гастона ложилась поздно и любила иногда полакомиться сладким напитком перед сном. Гислен об этом знала и иногда сама приносила девушке стаканчик молока. Марта была ей благодарна. — Что вы читаете, мадемуазель? — посматривая на книгу в руке девушки, спросила Гислен. — Стихи. Очень старые и очень красивые. Ты тоже хочешь прочесть? — улыбнувшись, спросила Марта. — Нет, мадемуазель! Я читать не умею! Просто больно обложка красивая. Старинная! Гислен поставила стакан на столик подле кровати и вышла из спальни. Марта пригубила молоко и продолжила читать. Яков поцеловал детей на ночь, попрощался с Гастоном и Мартой, пожелал Ане спокойной ночи, принял душ, переоделся в домашний костюм, убедился, что особняк погружается в сон, и сел разбираться с ребусом господина Карантена. Не прошло и десяти минут, как дверь тихонько приоткрылась, в кабинет проскользнула Анна, заперла за собой замок, подёргала для надёжности ручку и обернулась к мужу. Яков приоткрыл рот от удивления. Такого он совершенно не ожидал!