Этот мир слишком мал для моей любви

Лин Цюши вернулся как раз перед тем, как Жуань Ланьчжу, уже успев попрощаться с оставшимися и, вероятно, последними членами Обсидиана — Чэнь Фэй и Лу Яньсюэ, почти открыл 11 Дверь. Лу Яньсюэ напряженно вздохнула, заломив руки и устремив на Жуань Ланьчжу и Лин Цюши взгляд, полный обреченности с просветами робкой надежды, не сумев еще до конца, видимо, осознать смешанные чувства от неминуемого, но все же откладывающегося хотя бы ненадолго расставания. - Давайте вместе поужинаем? — неожиданно предложила она, — Не известно, удастся ли нам еще раз вот так собраться всем вместе... Все собравшиеся устремили на неё вопросительные взгляды. - Простите, я понимаю, что мы все видимся в последний раз. — Эта фраза, произнесённая вслух, словно отрезвила всех в тот же момент. Жуань Ланьчжу кивнул головой: - Думаю, у нас есть в запасе часа два. Пока приготовленный совместными усилиями ужин запекался в духовом шкафу, осталось немного свободного времени, и все ненадолго разошлись по своим комнатам. Лин Цюши чувствовал, как нарастает какое-то болезненное внутреннее напряжение. Наконец, тревога и беспокойство достигли такого уровня, что он уже больше не мог усидеть на месте и стал расхаживать по комнате взад и вперёд. «Жуань Ланьчжу, каково ему сейчас? — подумал вдруг он, — Мы ведь толком даже не объяснились после ссоры. Не хотелось бы вот так заканчивать нашу дружбу». На слове «заканчивать» что-то больно кольнуло в области сердца. Жуань Ланьчжу как раз выходил из дверей своей ванной, расположенной здесь же, в его комнате, — что бы ни происходило, все же тело, хотя он сам и не мог сказать, в какой мере он им, действительно, обладал по сравнению с живыми существами, в любом случае, требовало ухода за собой. Заняться было особо нечем, все дела он уже постарался завершить к этому времени, что касается Лин Цюши — то, после их последнего разговора и ссоры, когда тот пришел к логичному выводу, что Жуань Ланьчжу является НПС, он боялся, что не то что не посмотрит и не выслушает, даже на порог не пустит. Тем не менее, когда послышался торопливый неуверенный стук в дверь, это мог быть только один человек. Жуань Ланьчжу ощутил, как сердце его забилось быстрее. - Входи, — мягко позвал он. Дверь открылась, и в комнату вошёл запыхавшийся Лин Цюши: - Ланьчжу... При виде Жуань Ланьчжу он застыл прямо на пороге. Тот только что вышел из душа, и, так как находился один в своей комнате и не особо ждал гостей, был абсолютно голым. С кончиков влажных волос, убранных с высокого лба назад, капала вода. Красивое мускулистое тело в приглушенном вечернем свете, мягко освещавшем комнату, выглядело красивым и сильным, кожа, сохраняя лёгкую остаточную влажность после душа, соблазнительно поблескивала в мерцающих тёплых отсветах. - Цюши, проходи, — обрадовался Жуань Ланьчжу. Лин Цюши растерянно проскользил взглядом по его фигуре и тут же отвёл глаза. Краска резко ударила ему в лицо, по щекам и шее начал расползаться лихорадочный румянец, глаза беспокойно заблестели. - Подожди, я сейчас что-нибудь надену... — Жуань Ланьчжу принялся шарить рукой в надежде найти полотенце и обернуть им свои бедра. - Ланьчжу, прости, я не знал, что ты в душе… вернее, только что после душа, — запинаясь и поспешно ретировавшись за дверь, Лин Цюши захлопнул её даже с большей силой, чем следовало бы, и чем сам он ожидал. ЖН нашел, наконец, комплект домашней одежды светло-бежевого оттенка, штаны и пуловер, в спешке натянул это все на себя и отправился следом за Лин Цюши. Попутно встретив Чэнь Фэй и перебросившись с ним буквально парой ничего особо не значащих фраз, он вновь поспешил к двери Лин Цюши, оставив того в недоумении стоять в коридоре с видом покинутого котенка или щенка. К Жуань Ланьчжу вдруг как-то резко пришло осознание, что он все это время, видимо, причинял ему боль, так и не ответив ни разу чем-то большим, чем просто сухим «спасибо» на все его старания и предложения, вопросительные, умоляющие, отчаянные, тайно или явно брошенные взгляды, — но он никогда не давал надежды тому, кому не мог ее дать, чьи ожидания потом не смог бы оправдать. Постучав несколько раз в дверь Лин Цюши и позвав его негромко, но так и не получив ответа, он раздумывал над тем, что ему следовало бы предпринять, не собираясь уходить, не объяснившись, но тут дверь открылась и Лин Цюши поспешно пригласил его войти. Очевидно, что он тоже только что выскочил из душа, на нём был длинный белый махровый халат, босые ноги оставляли влажные следы. - Цюши, ты тоже решил принять душ? — мягко улыбнулся ему Жуань Ланьчжу и провёл кончиками пальцев по его влажной щеке. Видимо, Лин Цюши решил охладиться, снизив градус напряжения, — его кожа под пальцами Жуань Ланьчжу ощущалась ледяной. Лин Цюши непривычно было видеть Жуань Ланьчжу таким, в милом домашнем образе. Он привык, что тот всегда был собран, носил модную дизайнерскую одежду и аксессуары в соответствии с актуальными трендами. Такой образ немного выбивался из привычного восприятия, настраивал на иную, более неформальную форму общения, предрасполагая к разговору по душам. - Давай присядем? — Жуань Ланьчжу мягко позвал смущенного Лин Цюши. Тот кивнул и опустился в кресло, стоявшее неподалёку, Жуань Ланьчжу сел напротив на небольшой диванчик. - Я очень рад, что ты захотел поговорить со мной… — с теплотой и искренностью смотря на Лин Цюши, начал Жуань Ланьчжу, — Прости, я очень сожалею, что так все вышло… и что я не сказал тебе правду с самого начала... но я не хотел просто ставить тебя перед фактом и необходимостью, я стремился к тому, чтобы ты осознанно согласился, самостоятельно сделав свой выбор. - Тебе не нужно извиняться. Я не сержусь на тебя. - Спасибо, — прошептал Жуань Ланьчжу. — Тогда, о чем ты хотел поговорить? - О нас с тобой... вернее, о тебе, — поспешно поправился Лин Цюши и снова покраснел. Жуань Ланьчжу решил не ходить вокруг да около, тем более что времени почти больше не было... Он с тоской подумал о том, что их время совсем скоро закончится. - Я ведь тебе нравлюсь? — мягко заглядывая в глаза Лин Цюши, с надеждой в голосе спросил Жуань Ланьчжу. - Да, очень, — неожиданно для самого себя открыто признался Лин Цюши. — «Как ты можешь не нравиться?» — подумал он про себя. - Кем бы ты хотел видеть меня для себя? — осторожно продолжил Жуань Ланьчжу. - А чего хотел бы ты? — не зная толком, как ответить на этот прямой вопрос, в некотором замешательстве спросил Лин Цюши. - Я хотел бы быть не только твоим близким другом, но и возлюбленным. Я хотел бы быть с тобой. Лин Цюши не знал, что ответить, он застенчиво заулыбался и опустил глаза. - Я не знаю... мы ведь оба мужчины, как это все возможно? ...даже чисто технически... Жуань Ланьчжу снисходительно улыбнулся и облегченно выдохнул, а потом с блеском и оживлением в глазах, но максимально спокойным, ровным тоном продолжил: - Чисто технически как раз никаких проблем не будет... Есть разные варианты. Ты можешь оставить это мне, я обо всем позабочусь, — и осторожно добавил: — Если ты принципиально со мной согласен, в главном вопросе. Лин Цюши снова неловко молчал, рассеянно рассматривая свои руки. Поняв, что это и есть его молчаливое согласие, Жуань Ланьчжу на несколько секунд закрыл глаза, загадочно улыбнулся, а затем посмотрел на Лин Цюши таким глубоким, выразительным взглядом своих красивых карих глаз, что того словно горячей волной обдало. - Ты позволишь мне быть сегодня с тобой? Лин Цюши, не зная куда деться от смущения, только и смог кивнуть. - Тогда попроси меня... пожалуйста... — приподняв брови, с умоляющей интонацией в голосе попросил Жуань Ланьчжу. Лин Цюши удивился в очередной раз тому, насколько же Жуань Ланьчжу нравится, чтобы он его упрашивал. Словно прочитав его мысли, поняв, о чем тот думает, Жуань Ланьчжу пояснил: - Видишь ли, НПС не могут предпринять никаких активных действий, помимо того, что уже было исходно заложено в их программу, пока игровой персонаж — человек, не попросит сам. И тут я не исключение. - Лин Цюши поднял на него открытый, доверчивый, с широко распахнутыми ресницами взгляд и с абсолютно серьёзным выражением лица, слегка путаясь от волнения в словах, произнес: - Ланьчжу, я всем сердцем хочу быть с тобой. Ты и так уже в нем. Мысли о тебе давно не дают мне покоя. Я просто все время пытался отогнать их прочь, потому что... ну потому что невозможно, очень трудно себе такое представить... В голове не укладывается... и я не хотел оскорбить тебя какими-то странными догадками и неуместными намеками… - Ах, Цюши, мой милый, умный Цюши, не думай слишком много, у тебя и так все на лице написано, — при этом Жуань Ланьчжу легко прикоснулся указательным пальцем ко лбу Лин Цюши, словно пытался убедить в чем-то неразумного ребенка. Он сделал паузу, а затем с тяжёлым выдохом добавил: - Если бы только знал, как давно я думаю о тебе, все время находясь рядом, сгорая около тебя и не имея возможности прикоснуться к тебе по-настоящему... Насколько сильно я хочу быть с тобой. Лин Цюши помнил о его главной просьбе и камне преткновения на пути к их взаимному счастью. - Ланьчжу, я прошу тебя быть со мной сегодня... и всегда, — произнес он, уверенно глядя ему в глаза, — насколько хватит нашего времени… — тихо добавил он. Жуань Ланьчжу не нужно было повторять дважды. Быстрым движением он направился к Лин Цюши, в два шага преодолев расстояние, разделявшее их, склонился над креслом, бережно обхватил пальцами его лицо, счастливо и благодарно посмотрел в его глаза, перевёл взгляд на его губы, потом снова на глаза, и прильнул своими губами к его. Целовал долго и нежно, наслаждаясь процессом, ощущением твёрдого угловатого тела Лин Цюши под своими руками и тонких нецелованных губ под своими губами, не закрывая глаза, запоминая, вбирая, насколько это было возможно, в себя все ощущения, вкус и запах Лин Цюши, издаваемые ими двумя звуки. В отличие от Лин Цюши, который уже от первых прикосновений Жуань Ланьчжу тут же ощутил пьянящее головокружение и, закрыв глаза, словно провалился куда-то вне времени и пространства. Оторвавшись, наконец, от его губ, Жуань Ланьчжу стал быстро перемещаться дальше: под нижнюю челюсть, на шею, оставляя влажные следы и дорожки, не позволяя пока себе большего, чего-то более резкого и страстного, чтобы не вспугнуть неопытного Лин Цюши. Все-таки отличный самоконтроль всегда был его коньком (ну за исключением их первой встречи, когда он от радости, что все получилось, и он заполучил Лин Цюши в своё полное распоряжение хотя бы на какое-то время, чуть не проглотил его живьём, прижимая к дереву в зимнем лесу, и того эпизода с взбесившимся И МаньМанем, когда никто не должен был бы посметь не то что кусать, на 100 метров близко подойти или просто даже посмотреть в сторону его Лин Цюши, а не то, что удерживать силой, терзать нежную кожу и оставлять свои проклятые отметки на его милом мальчике), ведь даже он сам действовал, насколько мог, мягко и ненавязчиво, постепенно приучая Лин Цюши к себе и своему присутствию в его жизни, не смея перегибать палку и принуждать того к чему-либо. Жуань Ланьчжу ощущал, как пульсировали вены под кожей Лин Цюши, как дрожало его тело, податливо изгибаясь в его руках, и как горело его собственное тело, но еще большую перегрузку испытывал его мозг. Ему казалось, что его голова в этот момент была похожа на раскаленное докрасна железо, в ней вспыхивали и гасли сразу несколько мыслей, наперебой сменяя одна другую: «Я хочу, чтобы ты был только моим, знал только меня. — возникло в его сознании. — Я знаю, что это слишком эгоистично с моей стороны, со стороны того, кто скоро вынужден будет уйти навсегда из твоей жизни, но ничего, черт возьми, ничего не могу поделать с собой и с желанием обладать тобой тоже. Так было всякий раз, особенно, когда ты выглядел так мило и невинно, задумавшись о чем-то и рассеянно прикасаясь к своим губам, и так происходит сейчас, когда ты смотришь на меня, обжигая настолько тёмным взглядом, что почти не видно радужек из-за расширившихся от возбуждения зрачков в тени твоих длинных пушистых ресниц. И сейчас я хочу быть твоим, принадлежать тебе и хочу, чтобы ты тоже принадлежал мне, если уж мы были изначально задуманы, как пара». Единственное, о чем Жуань Ланьчжу жалел, это о том, как поздно они осознали все и признались друг другу, о потраченном впустую времени, когда они на протяжении прохождения всех Дверей могли бы быть вместе не просто как союзники по игре, а как самые настоящие любовники, запросто и в полной мере наслаждаясь такой доступной тогда и весьма ограниченной по оставшемуся времени сейчас счастливой возможностью горячо и с упоением любить друг друга дни и ночи напролет. Вообще-то Жуань Ланьчжу времени даром и не терял, ведь в отличие от Лин Цюши он с самого начала прекрасно осознавал истинную природу своего необычного интереса к Лин Цюши, а если быть точнее, вполне реального влечения к нему, особенно, когда молодой организм после хорошего ночного сна с изобилием соблазнительных образов Лин Цюши и потоком эротических фантазий насчет него же давал о себе знать под утро крепкой уверенной эрекцией. И, если Лин Цюши предпочитал поначалу закрывать глаза на многие вещи, в том числе и на их взаимоотношения с Жуань Ланьчжу, в которых то и дело возникал риск пересечь черту крепкой мужской дружбы, беспрестанно твердя и пытаясь уверить окружающих, что он убежденный материалист и ни во что такое эфемерное не верит, то Жуань Ланьчжу ничего не оставалось, как без громких слов и лишних рассуждений каждую ночь в одиночку подтверждать это самому себе, активно помогая себе руками для достижения физической разрядки. ИИ, но с вполне «живым», живущим телом с реальными потребностями и закономерными реакциями на обожаемого им Цюши. В принципе, ему себя не в чем было упрекнуть, он с завидным постоянством разными способами пытался намекнуть Лин Цюши о своих чувствах к нему, начиная прямо с Первой же Двери, когда он без зазрения совести, напропалую флиртовал и практически сразу заявил свои права на Лин Цюши. Конечно, Жуань Ланьчжу уже тогда понимал, что, даже если удача в виде благосклонного согласия Лин Цюши оказаться с ним в одной постели и улыбнется ему, все равно это будет временной мерой, и что, вероятнее всего, тот не пробудет с ним дольше, чем они успеют пройти все Двери. Ведь когда ему удастся очистить игру, реальность изменится, и все погибшие в игре игроки получат возможность вернуться домой живыми. Правда, на этом их пути с Лин Цюши навсегда разойдутся, но сейчас ему даже не хотелось об этом задумываться, хотя финал и был уже не так далеко. Когда Лин Цюши был рядом с ним, смотрел на него своим лучистым смеющимся взглядом, или мило округлял в удивлении глаза, или озарял его искренней улыбкой, ему вообще хотелось забыть обо всем на свете, только лишь бы тот почаще и подольше дарил ему такие теплые и яркие мгновения полного доверия, безусловного принятия и взаимопонимания, молчаливого согласия и всеобъемлющего счастья, — чувства, которые он никогда до этого не испытывал и вряд ли когда-то смог бы испытать с кем-то ещё. Определенно нет. Он это слишком ясно осознавал с самого начала. Да, он был Главным Неигровым Персонажем, Надсистемным Хранителем Игры, и по сути самой мощной фигурой по сравнению с другими НПС, почти всемогущим и всесильным, пожалуй, единственным, кто мог проделать что-то необычное, не укладывающееся в сценарий (и он, действительно, делал это несколько раз за Игру). И сейчас он очень хотел нагло воспользоваться своим положением, хотя бы чем-то для себя, например, соблазнить Главного Игрового Персонажа — Лин Цюши, чем прилежно и настойчиво и занимался в данный момент. Подобный же трюк по выходу за пределы установленного сценария Игры он проделал не только с Лин Цюши, спасая его не раз, но и с Сяо Кэ, (напару с Сюн Ци благоговейно назвавшей его после этого Мастером Игры, не зная, правда, что это был именно Жуань Ланьчжу), пережившей смерть внутри одной из Дверей и вовремя замеченной им, переводя ее из одной Двери в другую, без необходимости выхода в пространство за Дверями (а потом сделал вид, что ничего об этом не знает, задействовав в очередной раз свои незаурядные актерские способности, расспрашивая с деланным видом о подробностях), потому что знал, видел, что между ней и Сюн Ци развивались те же самые чувства, которые он теперь мог понять и постичь, потому что и самого его захлестнуло ими с головой, — ведь рядом с Лин Цюши все расцветало новыми красками. Причем не только он это чувствовал, но и многие Хранители, мечтающие заполучить Лин Цюши любой ценой, - все эти эпизоды, раньше обжигающие его лютой ревностью, отравляющие разум злобой и раздражением и заставлявшие тело ощущать почти физическую боль, быстрой вереницей образов за несколько секунд промелькнули в его голове, — все же скорость обработки информации в его сознании была практически мгновенной, на несколько порядков быстрее, чем у обычного человека, но сегодня он больше всего на свете хотел бы быть не самым мощным в этой игре надсистемным НПС, а обычным, пусть и в разы слабее, чем сейчас, человеком, которому не нужно ни о чем думать и анализировать, не нужно готовиться к прохождению 12 Двери, совершать подвиг во имя других людей, разбивая при этом сердце Лин Цюши и свое собственное, а можно просто побыть рядом с любимым человеком, наслаждаясь моментами единения и долгожданной близости, поэтому он быстро отогнал все посторонние мысли прочь и продолжил целовать Лин Цюши с удвоенной энергией. Проскользив и слегка потеревшись своим телом о тело Лин Цюши, соприкоснувшись бедрами, Жуань Ланьчжу не без удовольствия отметил, что на том не оказалось нижнего белья, — значит, не придется отвлекаться на то, чтобы снять его, перебивая ощущения. Решив еще немного подразнить, активно распаляя желание Лин Цюши, он сосредоточился на его сосках, вылизывая и посасывая их попеременно, параллельно запустив руку под халат и лаская его член пальцами. Затем он ненадолго отстранился от Лин Цюши, скинув с себя через голову верхнюю часть своего домашнего костюма и поймав восхищенный взгляд Лин Цюши на своем обнаженном торсе. Опустившись на пол между его разведенных коленей, он развязал пояс и распахнул полы халата, осторожно, чуть касаясь, провел губами, целуя внутреннюю поверхность бедер, ощущая мурашки, распространяющиеся по участкам тела Лин Цюши, затронутым его ласками. Затем, нежными, еле ощутимыми, щекочущими прикосновениями поцеловал живот около пупка и стал спускаться ниже, — шумное, задыхающееся, сбитое дыхание Лин Цюши было самым сладким и желанным звуком для него в этот момент. Когда Жуань Ланьчжу достиг линии роста волос, он приподнял голову, чтобы встретиться взглядом с Лин Цюши. Тот, с огромными темными зрачками и и приоткрытыми, пересохшими от частого дыхания губами, смотрел на него, как зачарованный, не в силах отвести глаз, с живым интересом наблюдая за всеми его действиями. Жуань Ланьчжу поймал его горящий взгляд. - Я люблю тебя, Цюши, — низким хриплым голосом произнес Жуань Ланьчжу, облизнул губы и снова опустил голову. Едва касаясь, осторожно, чтобы не напугать резким движением, он мягко провел языком вдоль возбужденного члена и прикрыл глаза, с удовольствием ощутив, наконец, его вкус, а затем полностью накрыл его своим горячим ртом. Лин Цюши, до этого ещё думавший о приличиях (до чего никогда особо не было дела Жуань Ланьчжу) и пытавшийся сдерживать собственные стоны, теперь отпустил себя и стонал во весь голос, не сдерживаясь, отдаваясь потоку новых ярких необычных ощущений и томительных дразнящих прикосновений. - Ланьчжу, - тягуче простонал Лин Цюши, чувствуя, что он уже на грани. Его руки машинально потянулись к голове Жуань Ланьчжу, пальцы зарылись в блестящие чёрные волосы. Он кинул взгляд вниз и увидел полуприкрытые веки Жуань Ланьчжу и длинные, подрагивающие в такт его движениям ресницы, от этого вида что-то внутри него сработало как детонатор, он выпутал, на всякий случай, пальцы из волос Жуань Ланьчжу, опустив свои руки на его плечи, боясь, что в момент кульминации не способен будет контролировать себя и может причинить ему дискомфорт. По напряжению мышц внизу живота и почти болезненной пульсации собственного члена, Лин Цюши ощущал, что совсем скоро кончит, Жуань Ланьчжу тоже это ощущал, поэтому, когда Лин Цюши попросил: - Ланьчжу-у-у, — и попытался отстранить его голову от себя, он только плотнее обхватил его головку губами и усилил амплитуду и частоту движений. - Ахм, — простонал в очередной раз Лин Цюши и шумно тяжело выдохнул. — Ланьчжу, я не хочу делать это...таким образом. Я чувствую, что уже скоро... но я тоже хочу приласкать тебя. Жуань Ланьчжу и не подумал остановиться. - Ланьчжу, пожалуйста, ты меня слышишь? — более отчётливо и настойчиво повторил Лин Цюши. Жуань Ланьчжу нехотя выпустил его член изо рта и не спеша отстранился. - Что ты хочешь, Цюши? — хрипло спросил он, и Лин Цюши не узнал его голос. - Хочу сделать то же самое для тебя, — с воодушевлением и энтузиазмом заявил Лин Цюши. - Боюсь, у нас остаётся не так много времени на эксперименты, — озадаченно произнёс Жуань Ланьчжу. Но поняв, что Лин Цюши не отступит и не позволит ему в одиночку доставлять удовольствие, согласился продолжить вместе. - Хорошо, думаю, мы можем попробовать прийти одновременно. С этими словами Жуань Ланьчжу приподнялся над ним, и, оставив лёгкий поцелуй на губах (отчего ошеломленный Лин Цюши, таким образом впервые ощутивший свой собственный вкус, распахнул глаза ещё больше), прижался к нему сверху, уткнувшись лбом в изгиб его плеча и слегка прихватив кожу над ключицей зубами, — отчего тот от неожиданности изумленно ахнул, но времени опомниться Жуань Ланьчжу ему не дал, приспустив собственные штаны, обхватив оба их до предела возбужденных члена одновременно и продолжая рукой начатую губами работу. - Ай, — удивленно всхлипнул Лин Цюши. Крайняя степень возбуждения от ощущения разгоряченных тел друг друга рядом, нетерпеливых откровенных ласк, соприкосновения и трения открытых участков кожи, в целом от осознания, что это их первая и, возможно, последняя близость и вообще вечер вместе, позволила им обоим быстро прийти к разрядке. Изгибаясь и дрожа всем телом под Жуань Ланьчжу, Лин Цюши ощутил мощный экстаз. До белых полос и вспышек перед глазами и захлебнувшегося в собственном удовольствии стона. Следом за ним, чувствуя, как все его тело прошивает мощная волна оргазма, так же, как и Лин Цюши, потрясенный этим новым для себя открытием первого полноценного совместного занятия любовью, финишировал Жуань Ланьчжу. Обессиленно упав на Лин Цюши на несколько секунд, чтобы перевести дух и восстановить дыхание, Жуань Ланьчжу затем приподнялся на руке и посмотрел в его глаза, убедившись, что с ним все в порядке. Лин Цюши улыбнулся ему, томно прикрыв глаза, и Жуань Ланьчжу, не сдерживаясь, поцеловал его горячим глубоким поцелуем. - Никто для меня никогда не делал такого раньше, — пытаясь отдышаться и все еще находясь под впечатлением, прошептал Лин Цюши. - Мне очень повезло, что ты позволил мне стать для тебя первым, — расслабленно, с нескрываемым обожанием глядя на него, ответил Жуань Ланьчжу. — Я не хотел тебя тревожить этим... всеми этими чувствами... Но я безумно рад, что мы сделали это сегодня. Жуань Ланьчжу, словно большой ласковый молодой кот, со спутанной челкой на глазах, игриво толкнул Лин Цюши лбом в плечо, бережно взял за руки, увлекая за собой с кресла на кровать, и самодовольно растянулся посередине кровати. Лин Цюши тут же улегся рядом, положив свою голову на его плечо. - Я и не думал, что будет настолько приятно и хорошо делать это с тобой. Спасибо, — прошептал Лин Цюши, мало-помалу приходя в себя и возвращаясь к реальности. - Времени остаётся мало, — с сожалением посмотрев на часы, заметил Жуань Ланьчжу. — Нас, наверное, уже ждут к ужину. Отдышись немного, давай сполоснемся и пойдем. Глядя на абсолютно счастливую улыбку, неудержимо расползающуюся по лицу Лин Цюши, нежно очерчивающего рельеф его груди легкими, почти невесомыми, касаниями кончиков пальцев, Жуань Ланьчжу, улыбнувшись, добавил: - Я тоже счастлив, что провёл… — Жуань Ланьчжу хотел сказать «последние часы здесь», но поспешно заменил их на: — ...это время именно так, с тобой. — Он никаким образом не хотел давить на Лин Цюши или перебить неотвратимо подступающими печальными событиями неизбежной судьбы так долго и с таким нетерпением и трепетом ожидаемый ими обоими этот сумасшедший, снявший все ограничения и запреты, самый яркий и запоминающийся вечер в их жизни. Лежа рядом с Лин Цюши, в его объятиях, Жуань Ланьчжу подумал, что теперь ему не хочется больше уже ничего из того, что казалось важным раньше, и для чего он был исходно предназначен. Не хочется головокружительных сценариев и сюжетов, хитросплетенных головоломок, бурных приключений и высоких миссий. Хочется уюта, покоя, заботы и тихой умиротворяющей радости от того, что дома, от того, что есть кому позаботиться, спросить, как прошёл твой день и все ли в порядке; наблюдать, как для тебя накрывают на стол тёплый ужин, посмотреть вдвоём рядом под одним пледом на диване хороший фильм и незаметно заснуть в объятиях друг друга. Причем именно сейчас, как никогда раньше, ясно и отчетливо, он осознавал, что любит Лин Цюши настолько сильно, что случись даже так, что он никогда не сможет излучать или Жуань Ланьчжу видеть этот прекрасный искрящийся внутренний свет в нем, он все равно ни за что на свете не захотел бы расстаться, никогда не отпустил бы его от себя, не потому что от него исходил этот свет, а потому что рядом с ним ему было уже абсолютно все равно: пусть бы даже вокруг была кромешная тьма, рядом с ним не нужен был свет, не нужно было больше ничего, — нужен был только сам Лин Цюши. Нужно было только одно: чтобы он навсегда остался рядом, чтобы обнимать его, как сейчас, крепко прижимая к себе в желании защитить от всего этого странного, непонятного, несправедливого, жестокого, равнодушного и смертельно опасного внешнего мира и любой из его реальностей, оставшись с ним здесь, навсегда укрыв их обоих в этом их собственном маленьком теплом и уютном мире, внезапно уменьшившемся, заузившемся до одной маленькой комнаты и небольшой кровати, когда все вокруг теперь для Жуань Ланьчжу сфокусировалось всего только на одном единственном, хрупком, теплом, живом, близком человеке — Лин Цюши в его объятиях.