Самое страшное проклятие

      В один день все резко поменялось. Очнувшись в другом помещении, с ужасом увидела множество трубок и капельниц. В панике уже хотела убрать эти иголки из-под кожи, да только вот руки были снова привязаны к кровати. Это немного охладило. Заставило успокоиться и начать изучать обстановку.       Странно. Раньше я была более спокойна, видимо, психушка все активней и активней машет мне ручкой. Может, они все же сдали меня в дурку? Так это даже неплохо! Зато кормить будут, а может повезти, и даже на улице побываю. Хоть когда-то.       Комната была обычной: белый потолок, дурацкие потрескивающие лампы, светло-зеленые стены, серая плитка на полу. Мне всегда было интересно, эта плитка, что, одна на все бюджетные и частные учреждения России? Нет, ну серьезно, кто поставщик? Они там такие бабки на этой плитке подняли, что охренеть можно. От смеха слегка прикусила губу. Ну, кажется все не так плохо. Пока что. Меня даже переодели во что-то напоминающее пижаму из хлопка или льна. Одеялом укрыли. Забота-а. «Ага, щас расплачусь»       Агрессия, злоба и такая ненависть, что становилось больно дышать. Все это теперь во мне. Со мной и, возможно, на всю мою жизнь. Проклятую жизнь. Мало того, что очутилась в чужом теле, так ещё и без интернета со смартфоном. Кошмар! Хорошо, что все еще в России, правда судя по всему в годах этак девяностых. «Кажется, сарказм — это точно моя сильна сторона» Дверь в палату открылась. Ко мне подошел молодой мужчина лет тридцати. Вид постороннего человека заставил меня напрячься. Врач был бледный с темными кругами под глазами, которые прикрывали его большие очки в черной оправе. Синяя «хирургичка» и халат с эндоскопом на шее. Этакий типичный врач типичной больницы. «Ага, дурки номер шесть» — Ты уже очнулась? — он посветил мне в глаза фонариком, а затем достал из кармана ручку, — Смотри на кончик ручки. Поводив у меня перед глазами ручкой, он подошел ближе и снова достал фонарик. — Пожалуйста, открой рот, нужно посмотреть что с твоим горлом. К его удивлению, послушно открыла рот и даже не сопротивлялась, когда он приподнял мое лицо за подбородок. — Так, хорошо. Можешь закрыть. Он взял со стола листы бумаги и начал что-то быстро писать. — Придется попить таблетки и полоскать горло, было бы здорово ещё и связки проверить. Что-то дописав, он снова посмотрел на меня. Не знаю, что он увидел в моих глазах, но спокойно развернулся ко мне всем корпусом, и пристально всматриваясь в глаза, начал медленно рассказывать: — Ты сейчас в больнице. Тебе ничего не угрожает. Мы лечим тебя. — Зачем? — Так надо. Обратно к матери ты не вернешься. Это пока все, что я могу тебе сказать. Эти капельницы должны закончиться, ты меня позовешь? Меня Игорь зовут. Если хочешь, я могу тебя отвязать, но ты пообещаешь, что не будешь вырывать иглы. — Хорошо.       Прикрыла глаза, наблюдая как врач отвязывает мне руки и ноги, у самого руки дрожат. Неужели боится? Думает, истерику устрою? А смысл? Ещё хуже только сделают. Смирительные рубашки — они, конечно, рубашки, и даже белые, но жуть какие неудобные. Да и они уже раз тридцать могли меня убить. Жива. Значит, можно подождать и понаблюдать. — Воды хочешь?       Дергаюсь от вопроса, перед глазами встает силуэт Зои с кувшином. Невольно поджимаю губы. Это не укрывается от чужих глаз. Врач достает пластиковую бутылку с водой, щедро наливая половину стакана, который взял с прикроватной тумбочки, ставит обратно. — Если захочешь пить, бутылку оставлю рядом. Не делай резких движений, хорошо?       Молча киваю, наблюдая, как он берет бумаги и уходит из палаты.

***

      Лечащий врач уже давно работает в этой клинике. Он видел многих людей и магов, однако эта девочка его поразила. Мало того, что смогла выжить после стольких травм, так еще и головой не поехала. Он ожидал худшего. Психолог и психотерапевт на пару говорили, что девочка может быть сумасшедшей, кидаться на людей или вовсе попытается кого-то убить. Возможно даже себя.       Однако в ее удивительных красно-золотых глазах не было и проблеска на безумие. Наоборот, казалось, за ним наблюдает вполне себе взрослый человек. Она была тихой, спокойной и даже не сопротивлялась при осмотре. Конечно, он сглупил, что отвязал её. Что-то заставило его поверить, что девочка вовсе не такая буйная, как заверяли его другие врачи. С такими мыслями он и поспешил к коллегам.       Коллеги, естественно, его поступок не одобрили. Однако все дружно смолчали, решив отдать на попечение ребенка этому салаге. «Салага был в восторге». Ага, вот вообще ни разу.

***

— Привет! — уже знакомый врач пришел к ней в палату вместе с другим гостем, а за ними пришла молодая девушка.       Количество людей в палате заставляло нервничать, руки непроизвольно сжали одеяло. Благо двое гостей не стали подходить слишком близко. — Как ты себя чувствуешь? — Нормально.       Голос охрип, в горле немного першило, однако все это было сплошной мелочью. Только вот врач видимо считал иначе, снова попросив открыть рот. Он поджал губы, а затем, спокойно вытащив капельницы из рук, приклеил смешные бирюзовые пластыри. — Завтра тоже придется тебя прокапать.       Поморщилась. Эти капельницы навевали чувство тревоги, от которой было не просто избавиться. Даже несмотря на отличающуюся обстановку от своей тюрьмы, свободой в больнице тоже не «пахло». — Прости, но придется. Я принес таблетки и раствор, будешь им полоскать горло, а как закончится, Елена сделает ещё. Она теперь твоя сиделка.       Девушка вежливо мне кивнула, не подходя близко. Она с опаской разглядывала меня карими глазами из-под своей пшеничной челки. — Рядом со мной психиатр. Тебе нужно будет поговорить с врачом, а затем принять лекарства, хорошо? Ужин принесет Елена. Если что, зови меня.       Он встал и ушел, как-то странно взглянув в сторону девушки и мужчины. К слову о психиатре, он был довольно странным: внимательные голубые глаза, бритая голова, нелепые очки в зеленой оправе, белая рубашка, черные брюки и халат. В руках он держал планшет и слегка постукивал по нему своей черной металлической ручкой. Казалось, просто смотрел на мою реакцию. — Раздражает? — Звук или Вы? — подняла бровь, решительно убеждая себя, что «мозгоправа» мне точно не нужно. Вот ещё, кого-то в голову пускать, там и так тесно, — Давайте не будем терять время друг друга? Он нахмурился, однако просто протянул мне планшет и ручку, наблюдая, как я непослушными пальцами быстро ставила крестики. Взяв у меня обратно планшет с ручкой, он тяжело вздохнул. — Считаете не нужна помощь, так? — Да, считаю. — Ребенок, перенесший жестокие пытки, не может выйти из воды сухим. Какие-то расстройства все равно имеются. Возможно, Вы остро на что-то среагируете и можете причинить вред себе и окружающим. — И что предлагаете? — Предлагаю успокоительные, — он обращался ко мне спокойно, как к взрослому человеку, — нужно выравнивать эмоциональный фон. — Хорошо.       Он, видимо, хотел сказать что-то ещё, однако лишь внимательно посмотрел мне в глаза и развернулся к выходу, оставляя меня наедине с Еленой. Худенькая девочка в розовом халатике, видно тихая и спокойная. Она медленно подошла ко мне и помогла сесть. Я выпила лекарство и с помощью Елены дошла до санузла, где спокойно прополоскала горло и почистила зубы.       Девушка была явно не просто сиделкой, она так внимательно следила за мной… Надзиратель, видимо.       Так же спокойно дошла обратно и, закутавшись в оделяло, легла спать. Встреча с несколькими людьми сильно меня вымотала, несмотря на напускное спокойствие, сердце колотилось как бешеное. Всё казалось подозрительным. И все.

***

      Спустя какое-то время мне все же удалось побывать на улице и полюбоваться голубым небом, пусть и ненадолго. Вечная Елена практически без сна и еды наблюдала за мной. Сначала это раздражало, а потом стало все равно. Меня все же лечат. Улучшения я почувствовала. Да и этот мозгоправ был не так уж и плох. Сильно в голову не лез, но все «острые» реакции старался убрать. Конечно, очень многое зависело и от меня. Из врачей, он, наверное, единственный, говорил мне все прямо и как взрослому человеку. — Я думаю, что дети быстро взрослеют. Особенно в неблагоприятных условиях. — Думаю, это так. — Скоро к Вам приедут гости. Ваш опекун хочет с вам встретиться.       К тому моменту мне было известно, что опекуном стала моя бабушка по линии отца. Именно она меня нашла. Психиатр довольно часто рассказывал мне что-то о моей бабушке, но сильно в подробности не вдавался. Сказал, что она сама хочет со мной о многом поговорить.       Вот так одним уже зимним вечером в моей палате появилось кресло, небольшой столик и пепельница. В кресле сидела женщина лет сорока: с короткой стрижкой, на которую была сделана химия? Или это такая укладка? Волосы у нее были пшеничного цвета, глаза серо-стальные. Холодные. Цепкие.       Точеные черты лица, подтянутый подбородок, разве что легкие морщинки на лбу и вокруг глаз выдавали возраст этой женщины. Она была хорошо одета, её резкий парфюм перебивал табачный дым, из-за чего было сложно уловить, чем именно пахла эта женщина.       Она довольно быстро осмотрела меня, а затем достала из бежевой сумочки пачку сигарет и прикурила. С руки. Синее пламя легко скользнуло по большому пальцу ее руки. Маг. Вот теперь верю, что я точно в манге. Только, блять, почему именно в магичке? С ее проклятиями и возможностью помереть двадцать четыре на семь, а?       Впрочем, сейчас у меня явно другие проблемы, стоит понять, кто я и каким боком вообще оказалась в этом… дерьме. За ее спиной стоял молодой мужчина с темно-русыми волосами и голубыми глазами. Он был довольно худым, одет в приличный черный костюм… — Меня зовут Волкова Виктория Романовна, — она выдохнула легкий дымок, — а за моей спиной мой секретарь — Алексей. Алексей, к моему удивлению, и вовсе мне поклонился, заставив немного оторопеть. Это ведь не то, о чем я думаю? — Мой сын, — при этих словах она поморщилась, — не соизволил зарегистрировать тебя. Ни в одних документах не значится твое имя. Значит, можешь выбрать его себе сама или его выберу я. — Я хочу сама. — Чудно, у тебя есть неделя, чтобы определиться. Если не сможешь — назову на свое усмотрение. Фамилия у тебя Волкова, отчество… Женщина замялась, видимо, о чем-то размышляя. — Можешь и его придумать. — А как же отец? — Будет казнен в соответствии с решением главы семьи, как и твоя мать. — И когда их казнят? — Должны будут послезавтра, а что? Хочешь поприсутствовать? — Хочу сама их убить. От удивления окурок упал прямо на красивую белую юбку, однако тут же был убран секретарем. Даже моргнуть не успела на его быстрые движения, которые буквально смазались перед глазами. — А ты сможешь? Виктория довольно быстро пришла в себя, разглядывая меня теперь уже совершенно по другому. Эта аура «доброй тетушки» ушла окончательно. На меня смотрела властная и жестокая женщина, которая явно что-то искала во мне. Я же наоборот успокоилась, увидев эту сторону Виктории. — Да. Смогу. — При всем уважении, — голос секретаря был тихим и довольно приятным. Он виновато посмотрел в сторону своей госпожи, а затем перевел взгляд на меня, — госпожа еще слишком слаба, чтобы взять в руки меч. К тому же, думаю, это заявление стоит обсудить с ее лечащими врачами. — Намекаешь, что я умом тронулась? — улыбнулась, глядя в голубые глаза молодого мужчины. — А ты бы не тронулся? Я мечтаю перерезать горло той, что держала меня в том подвале. Разве это не естественно? Какие чувства я могу испытывать к «любящей матери», что пытала меня, оставляя шрамы? Её явно не интересовало наше родство.       Виктория усмехнулась на мои довольно циничные и дерзкие высказывания. Однако не стала вмешиваться в наш разговор. Это испытание? Впрочем, каждый маг должен быть немного «двинут» на голову. У меня в данном направлении явные преимущества. — У меня не хватает силы? Разве что физической, а стоит ли напомнить, чья эта вина? Смех, аплодисменты и довольная улыбка. — Отлично, все так, как он мне и рассказывал. Мне нравится. Однако запомни одно, девка, — новая сигарета появилась в руках женщины, — в нашей семье принято отвечать за свои слова. Ты правда готова убить их? — Да. — Отлично, тогда это не проблема. Мы отложим казнь до тех пор, пока ты не поправишься. Однако если ты не сможешь их казнить, то присоединишься к ним. — Меня устраивает. — Чудно! Женщина улыбнулась, а затем достала из сумки небольшую коробочку и положила ее на стол. — Шоколад. Тебе будет полезно, — она встала из кресла, — я пришлю тебе пару книг, настоятельно рекомендую ознакомиться. Если будут вопросы или тебе что-то будет нужно, скажи Елене. «Так вот чья это шавка» — До встречи.       Её секретарь напоследок кинул на меня оценивающий взгляд, а затем закрыл дверь в палату и поспешил вслед за своей госпожой. Все, что я смогла сделать — дойти до кровати и упасть в нее лицом. Мысль об убийстве не пугала, а скорее радовала. Жаль, что мне не позволят убить ее так, как я хочу, но разве это главное? Вздрогнула от этих мыслей. Кажется, фляга у меня все же свистит. Ну что ж, сами виноваты. Кто к нам с мечом, так же?

***

      Время летело довольно быстро. Елена действительно передала мне две довольно толстые книги, хотя они даже не удосужились спросить, умею ли я читать? Мало ли какие я там крестики в тесте чирикала! Хотя не спросили и ладно. На худой конец что-нибудь придумаю. Вряд ли мать стала бы делиться подробностями о своих «авторских методов воспитания».       Улыбнулась. Затем открыла первую книгу. Довольно толстая книжка, рассказывающая о моей семье. Волковы. Довольно древняя семья, или клан, как говорилось в книге, имеющий довольно внушительную власть. В Японии, если я правильно помню, всеми магами заправляли старейшины, в России тоже были старейшины, однако было еще и Министерство Магии.       Пусть магов и проклятий в России наблюдалось не так много из-за довольно большой территории, в периоды войны тут становилось ещё «жарче», чем в Японии. Именно военные и послевоенные годы сопровождались большой активностью проклятий. В семье Волковых было мало магов высокого уровня, но довольно внушительный список техник, которые могли проявиться в любом поколении.       Техники даются при рождении, так что проверить свою удачу я смогу только спустя какое-то время. Обычно они проявляются с четырех лет, но… Может, из-за того, что техника никак не проявилась, меня и бросили под пытки?       Оказывается, меня лечили три мага второго уровня с помощью обратных техник. Они смогли убрать большинство шрамов, кроме тех, что были на спине. Огромные объемные крылья, вырезанные на коже в мельчайших деталях, вызывали восхищение и ужас. «Вот уж действительно подарок»       Оказывается, в моей нынешней семье было три мага первого уровня и одна пред особого. Правда, страна не выдавала информацию о таких магах. поэтому официальный ранг у них первый.       Одной из таких магов оказалась молодая девушка, владеющая редкой техникой исцеления. Она довольно долго приходила ко мне, пытаясь вылечить некоторые повреждения. В принципе, большую часть ей удалось вылечить, кроме шрамов на спине.       Заходившая в «гости» Виктория рассказывала мне о клане. Оказывается, большое количество возможных наследуемых техник можно было объяснить тем, что Волковы имели огромную и довольно ветвистую родословную. — Александра Викторовна, — Виктория посмотрела на документы, — почему Викторовна? — Вы же глава нашей семьи. Больше у меня никого нет. — Подлизываешься? — Говорю фактами.       Наше общение не назвать особо теплым, однако она не относится ко мне как к ребенку, а я не пытаюсь играть с ней дуру. Нас обеих это устраивает. К тому же не так давно мне приснился до ужаса реалистичный сон. Все так же камера, две женщины. Однако теперь я наблюдала со всем со стороны. Девочка на столе кричала, плакала и просила «маму» перестать. Это только больше выводило из себя двух садисток, оттого пытки были все более и более болезненными. Эта сука даже делилась с моим отцом «успехами в воспитании», правда тот все время морщился и говорил, что дети — это обязанность женщины.       В общем, ему было наплевать, только бы под ногами не путалась. В этом сне Виктория тоже меня спасает, снова помещает в больницу, однако уже было слишком поздно. Разум девочки был слишком сильно поврежден. После нескольких лет терапии произошел выброс проклятой энергии, а сама девочка убила несколько десятков человек.       Виктория лично отрубила голову «мне». Не медля и не сомневаясь. Эта женщина была чертовски опасна — единственная спустя несколько сотен лет унаследовала управление огнем, слабую технику. Однако благодаря своему уму, упорству и амбициям смогла добиться места главы семьи. Пред особая. К моему удивлению, Виктория из реальности довольно лояльно относилась ко мне. — Многое будет зависеть от техник, что ты унаследовала. Она была честна, временами довольно циничной и жестокой. — И какие лучше? — Никакие. Видимо, мой взгляд был слишком обалдевший, поскольку Виктория рассмеялась, а затем спокойно пояснила. — Если ты унаследуешь сильные техники, множество твоих родственников будут оспаривать моё опекунство, у них есть на это право. Тебе же лучше, если ты унаследуешь что-то простое, но эффективное. — Будто можно выбрать. — Это да. Через несколько дней тебя окончательно выпишут из больницы. Приедешь в поместье, и мы займемся твоим обучением. Первые полгода я буду лично обучать тебя.       Брови Алексея улетели куда-то под челку. Видимо, мне оказана великая честь, только я все еще не знала, могу ли доверять своему опекуну. Думаю, всего рассказывать точно не стоит. Докурив сигарету, она оставила на столе шоколад и пошла дальше по своим делам. Оставалось только читать дальше эту книгу и думать.       В конце книги нашелся небольшой список техник с пометками карандашом. Ровный почерк без украшений, наклона и каких-либо лишних «завитушек». Первые пять техник были обведены в большой кружок, а на полях было написано: «Вероятность получения менее сотой процента». Далее некоторые техники были помечены «без шансов», «в прошлом поколении уже был», а некоторые техники были перечеркнуты. Я же просто осматривала названия и скудные описания техник, когда, наконец, не дошла до довольно частых.       Техника теней — именно благодаря ей Волковы прославились как отличные шпионы, разведчики и убийцы. Техника огня, стоящая рядом, была помечена особым знаком. В описании было сказано, что все из семьи так или иначе владеют этой техникой. Кто-то больше, кто-то меньше.       Следующая техника была не просто зачеркнута, а прям замазана карандашом так, что с трудом удалось что-либо понять. Видимо, она была чем-то похожа на иллюзию, однако имела какие-то особенности. Описание было перечеркнуто, а конец страницы и вовсе выдран. Корешок порадовал заметкой: «За восемьсот лет никому не попадалась». ***       Выписка была тихой. Мне выдали лекарство и строгие рекомендации по приему. К моему удивлению, Елена осталась в больнице, а за мной заехал Алексей. В машине было довольно тепло и пахло духами Виктории. Видимо, она часто использует эту машину. Её секретарь был по обыкновению молчалив и сдержан — разве что странно поглядывал в мою сторону.       Мы подъехали к высокому забору серого цвета. Ворота открылись, пропуская машину вперед, и мы поехали по грунтовой дорожке. Густой хвойный лес. Пятнадцать минут — и вот лес встречает нас поляной и большим трехэтажным особняком. Такие я видела только в фильмах: серые стены, черная крыша, большие черные окна. У дверей стояли пятеро человек, среди которых была и Виктория. Стоило мне выйти из машины, как она подошла ко мне. — Добро пожаловать в новый дом. «Или в тюрьму, смотря как себя вести».       Я не обольщалась её дружелюбием, явно понимая, что эта женщина своей выгоды точно не упустит. Кто угодно, но не она. Портить с ней отношения тоже не хотелось, поэтому пришлось ограничиться кивком и сухим: — Благодарю. — Я покажу тебе твою комнату и кабинет, где ты будешь заниматься.       Я последовала следом за Викторией. Особняк выполнен в простых ненавязчивых тонах, однако обстановка, естественно, была роскошной. Словно замок или поместье аристократов. Хотя Волковы действительно были аристократами в прошлом. Вот черт, надеюсь, меня не будут воспитывать как благородную девицу. Лучше пытки. Моя комната находилась на третьем этаже: окна открывали вид на закрытый внутренний двор, где был небольшой фонтан, и росли цветы. Красиво, однако совершенно неправильно. Посреди зимы цвел красивый сад… Что за нелепость? — Это угловая комната.       Окна в гостиной действительно выходили только во внутренний двор, а вот в спальне и кабинете — был куда более красивый вид. Снежный лес. Небольшая спальня в серых тонах, белоснежная ванная, кабинет в бежевых тонах с красивым камином, массивным столом и компьютером. Тут даже был небольшой диван и столик. Гостиная мне не нравилась больше всего. Темно-зеленое оформление, дурацкий вид из окна, большой диван, телевизор и стол, на котором стоял красивый чайный сервиз. — Как тебе комнаты? Тут есть гардеробная. — Нормально. Разве что вид из окна в гостиной дурацкий. Виктория усмехнулась. Гардеробная в бежевых тонах оказалась пустой. — Завтра приедет швея, снимет мерки. Закажи все, что тебе будет нужно. — Поняла. — Сегодня ты отдыхаешь, завтра обустраиваешься и изучаешь дом. Послезавтра тебя оформят в школу, будешь учиться на дому. Тренировки будут каждый день с четырех часов дня. — Через два дня, да? Хорошо. — У тебя будет личный слуга, — она указала на юношу лет двадцати с приятными мягкими чертами лица и темно-зелеными глазами, — его зовут Лавров Максим Юрьевич. — Побочная ветвь? — Приподняла бровь. — Да, госпожа. — Я не принуждаю давать клятву мне. Реши сам, захочешь ли ты служить мне или нет. Если Виктория и удивилась, то виду не подала, в отличие от растерянного Максима. Думал, я буду капризничать? Вот еще. Будет лучше, если он сам станет моим, чем я его заставлю. — Отлично. Максим составит тебе расписание, по всем вопросам можешь обращаться к нему. Можешь отдыхать. — Благодарю. Виктория и ее слуга вышли из моей комнаты, оставив меня с Максом наедине. Он смотрел на меня спокойно, будто ожидая чего-то. — Можете сказать во сколько обед и ужин? — В любое время, когда пожелаете. Госпожа Виктория ест в столовой только по воскресениям. Мне подать Вам обед? — Подайте его в два часа дня. А пока могу ли я почитать о клановых техниках? — Все книги уже в Вашем кабинете. — Тогда не задерживаю. Максим поклонился, а затем перед уходом развернулся. — Молодая госпожа, Вам не стоит обращаться к слугам на Вы. — Поучаете? — сузила глаза, пытаясь разглядеть хоть что-то на его лице. — Всего лишь совет. — Я учту.       Слуга снова поклонился и вышел. Кошмар. Я что, попала в восемнадцатый век? Хотя, судя по той книге, что я прочла, такое поведение вполне приемлемо. Слабые шаманы редко изгоняют проклятия, предпочитая служить тем, кто посильнее. Побочные ветви кланов практически всегда в полном подчинении главного. Видимо, к этому придется привыкать.       В кабинете действительно обнаружились нужные мне книги. В том числе две из тех, что я уже прочла. На столе была записка: «Рекомендации к прочтению». Видимо, мне заботливо подсказывают с чего стоит начать. Почему бы и нет? Этот мир проклятий и магов неожиданно интересный, несмотря на весь происходящий тут звиздец.

***

— Итак, думаю стоит пояснить несколько моментов.       Виктория стояла напротив меня в просторном зале. На третий день меня подняли ни свет ни заря, а затем притащили сюда. Буквально в чем была. Пижама с котиками была довольно удобной. Глаза слипались, и стояла я, слегка пошатываясь. Главе это явно не нравилось, вон как брови хмурит, но никаких замечаний не делает. За два дня я и сама привыкла называть Викторию «главой», хотя Макс говорил, что я могу называть ее и по имени. Все же мы прямые родственники. — Проклятая энергия рождается из негативных эмоций, что совершенно естественно циркулируют по телу. Каждый человек так или иначе владеет проклятой энергией, однако маги способны ее использовать. Люди же просто пропускают ее через себя. Кстати, количество твоей проклятой энергии может измениться в течении жизни. Только вот это не очень приятное событие. — Если это негативные эмоции, то ясен пень. Дайте угадаю, у меня ее завались? — Мягко сказано. — Спасибо мамаше-психопату? — ехидно прищурила глаза, наблюдая, как Виктория ходит из угла в угол: она была боса в свободном спортивном костюме, который никак не сочетался с ее элегантным образом в моей голове. Вот просто эрор 404. — Не только, — Виктория спокойно посмотрела мне в глаза, — у тебя с рождения был огромный запас энергии. Мой сын упоминал об этом в своих записях. Вас должно было родится двое, однако что-то пошло не так, и один близнец поглотил другого. Возможно, из-за этого у тебя такое количество энергии. — Кошмар. — Впрочем, сейчас это неважно. Следующие несколько дней будешь учиться ощущать эту энергию в теле.       Виктория буквально заставила меня медитировать. Нужно научиться ощущать свое тело, успокаивать эмоции. Это довольно сильно поможет мне в будущем. Она даже показала мне дыхательные техники, а затем мы почти час медитировали. Точнее медитировала глава, а я просто пыталась.       В мою голову постоянно лезли различные мысли. О матери, отце, воспоминания о пытках, анализ Виктории, какие-то обрывки воспоминаний из прошлой жизни. Иногда мне казалось, что я вот-вот вспомню что-то важное, только вот зацепиться за ускользающую мысль было практически невозможно. — Ты слишком много думаешь. Глава была недовольна. Она со вздохом поднялась с пола. — Попробуй вечером, может, за день у тебя поубавится мозговой активности. Можешь идти.       Дальнейший день был довольно плодотворным. Меня познакомили с учителями, все стандартные школьные предметы, а затем меня удивили вопросом про иностранные языки. Оказывается, Виктория включила в мою программу целых два иностранных языка: английский и один на выбор. Выбор очевиден — японский.       День прошел довольно легко. Простенькие тесты, вопросы и общие попытки понять уровень моих знаний. Видимо, уровень был куда выше, чем они ожидали от ребенка десяти-одиннадцати лет. Вечером Виктория меня похвалила за хорошие оценки тестов, однако ничего больше не сказала. Отправила в тренировочный зал, где меня ждал Макс и еще один мужчина в повязке на левый глаз. — Я буду учить Вас рукопашному бою, — Макс привычно поклонился, а затем представил мне мужчину рядом, — Юрий Алексеевич будет учить Вас управлять проклятым оружием. — Начнем с общей физической подготовки. Из-за Вашей болезни Вам придется много работать. Юрий Алексеевич крупный мужчина с короткой стрижкой и карим глазом. На его руках из-под рукавов виднелись шрамы и ожоги. В целом, он производил впечатление типичного физрука. — Начнем с разминки.       Обычная школьная разминка — пять кругов по большому залу и растяжка. Юрий Алексеевич был довольно строг и безжалостен. Растяжка была той ещё мукой, однако он спокойно объяснил свои требования, мол, из-за болезни и пыток многие мои кости и связки были повреждены и потеряли прежнюю эластичность. Конечно, владение проклятой энергии сравнит меня по силе с мужчиной, только вот расслабляться нельзя. Скорость, реакция, гибкость — все это мои основные преимущества. Сила — это хорошо, однако с моими повреждениями — не факт, что я смогу использовать свою силу по максимуму. — Кости были сломаны слишком много раз, некоторые раздроблены, — Алексей Юрьевич стоял рядом, следя за тем, как я качаю пресс, — конечно, организм может полностью восстановиться. Только вот лучше не питать таких надежд. Необходимо подготовиться к худшему.

***

— Девочка очень интересная. — Неужели? — Виктория ехидно улыбнулась, посматривая на секретаря. — Результаты теста потрясающие. Некоторые предметы, конечно, хромают. Однако общий уровень ее знаний потрясающий. Физическая подготовка — хромает откровенно, однако она очень вынослива и терпима к боли. — После таких-то пыток? Это естественно. Меня больше беспокоит её проклятая энергия. Как бы не рвануло. — Стоит увеличить время медитаций? — Да, урежь время обучения на те предметы, которые у нее хороши, и добавь больше времени на тренировки и остальные предметы. — Вас понял. Виктория постучала по столу, продумывая что-то, а затем достала телефон. — Добрый вечер. Да, — молчание, — может, будете приезжать? Думаю, было бы хорошо скорректировать её лечение. Транквилизаторы могут помешать контролировать проклятую энергию. Да. Да, я понимаю риски. Можно оставить нейролептики и потихоньку уменьшать дозы. Вы ведь знаете, маг на транквилизаторах — мёртвый маг. Через несколько минут она снова позвала своего секретаря. — Постепенно убирай транквилизаторы из еды и нейролептики, иначе высвобождение проклятой энергии мы будем ждать очень долго. — Вас понял.

***

      «О дивный новый мир!» Школьная программа меня интересовала мало, тем более через несколько месяцев некоторые предметы убрали вовсе. Моя память о прошлой жизни иногда подкидывала некоторые воспоминания, однако все они были обрывочны.       Из школьной программы у меня остались только химия, физика, биология, русский язык и иностранные. Виктория следила за моими успехами, правда зачем она настояла на углубленном изучении этих предметов — непонятно. Хотя, была бы ее воля, она бы и ещё что-то впихнула бы.       Я же больше времени проводила в библиотеке, изучая проклятые техники и проклятия. Внутри меня энергия стала более податливой, но все такой же тяжелой. Было ощущение, будто что-то сдерживало эту энергию во мне. Может это как-то связано со смертью?       В книгах о таком не было сказано ни слова. Разве что были даны советы по типу: «Проблемы с проклятой энергией? Медитируй, контролируй эмоции, злись.»       Приходилось выделять дополнительно ещё несколько часов, чтобы пытаться медитировать и как-то продвигаться в изучении проклятой энергии. Виктории очень не нравилось мое медленное развитие. Она даже предлагала отправить меня на изгнание какого-либо духа, однако мои учителя по «физ.подготовке» были против от этой идеи.       Пока мое тело не пришло в нормальную форму и только-только начало восстанавливаться. Впереди меня ждет ещё очень долгий путь. Надеюсь, что со временем станет легче.

«Все проходит и это тоже пройдет»