Сборник драбблов по Киришима Эйджиро

Наконец, получив свои временные лицензии, герои класса 1-А из Юэй собираются вместе в зале своего общежития, чтобы отметить долгожданное событие. Сейчас ребята разбились на группы: большинство занимались готовкой, кто-то сдвигал мебель, подготавливая помещение для удобного размещения всех присутствующих. Некоторые были на подхвате, разнося посуду и убирая мелкий бардак. Естественно, не обошлось без обсуждения прошедшего отбора. Ученики, как и подобает будущим героям, рассуждали о заданиях и том, как они справились с поставленными задачами. Они делились своими тактико-техническими достижениями, хитроумными решениями проблем, но и провалами тоже. Подшучивания друг над другом смешивались с советами и коллективными разборами неудач одноклассников, а также вариантами решения их. Разговоры о тестировании как-то неожиданно перетекли в обсуждение учеников других школ. У многих из них было чему поучиться. Всё же обладатели причуд, что так же мечтают стать героями, но живут и учатся в другой обстановке, вызывали неподдельный интерес. —Девчонки из Академии Сейай были очень сильны,— задумчиво тянет Тсую. —Обычные воображалы,— парирует Джиро. - Если бы не их главная, долго бы они не протянули. —В Шикетсу были довольно сильные соперники,— подаёт голос Токоями. —Строят из себя хер пойми что,— ворчит Бакуго, все ещё злой после своего провала. —Но они очень красивые,— восклицает Хогакуре, на что Кацуки тяжело вздыхает, готовый выдать порцию своей ярости на одноклассницу, но Фумикаге быстро переводит разговор. —А что думаете на счёт Кецубуцу?—  спрашивает Серо, лентой из своих локтей подтаскивая стулья к столу через всю комнату. —Тот парень, что устраивал землетрясения невероятен!— отвечает Киришима. —Оо, как его? Ю?— подхватывает Мина. —Да, кажется. Ююю... Шинода? Шимидзу?— пытается вспомнить Киёка. —Ю Шиндо,— отвечает Касуми, раскладывая столовые приборы. —Да, точно! Он всё нашей Касумори глазки строил,— хихикает Ашидо. —Ох, тогда не удивительно, что она его имя запомнила,— с ухмылкой произносит Джиро. —Он же предлагал тебе встретиться, Касумори! Что ты ему ответила? Пойдёшь?— Мина, кажется, уже успела выбрать наряд и придумать сценарий идеального свидания для подруги. Оомори теряется. Что она должна ответить? Да, Шиндо кажется вполне неплохим парнем. Своенравный, но неплохой. Однако особого интереса в темноволосой он не вызвал. —Не знаю. Мне некогда было подумать об этом,—  отнекивается она. —Что? А как же Киришима?— пищит Минета. —О чём ты?— хмурится Касуми. Она, правда, не понимает, почему Минору упомянул именно его, но жуки подозрения уже заполошились под её кожей. —В смысле?! Ты же влюблена в него!— округлив глаза, восклицает пацан. От воцарившейся в помещении тишины, кажется, звенело в ушах, а от прежнего шума и смеха не осталось и звука. Биение сердца девушки было настолько сильным, что его вибрации отдавались в горле. Она чувствует, что жар вспыхивает во всём её теле. —Что за шутки, Минета?!— слышится голос Серо. —Ничего не шутки!— раздраженно кричит в ответ.— Я увидел, как Касумори вместе с подружкой Бакуго шла в бассейн и хотел немного понаблюдать. Тогда и услышал, как она сама призналась, что ей нравится Киришима,— Минору довольно улыбается, уперев руки в бока. Видимо, заметив взгляд десятка пар гневных глаз на себе, парень тушуется и чуть сконфуженно произносит: —Я не должен был об этом говорить, да? —Ты придурок, Минета,— шипит Джиро. Вот и всё. Верно? Оомори, медленно положив оставшиеся в руках хаси на стол, смотрит вникуда, боясь поднять глаза и встретиться с двумя рубинами напротив. Что они будут выражать? Пренебрежение? Отвращение? Насмешку? Что из этого окажется худшим? А если он рассмеётся при всех? Если отвергнет на глазах всего класса? Вдруг он уже влюблён в кого-то? Как вообще могло дойти до этого? Киришима не должен был узнать о её чувствах вот так... так нелепо. И эта тишина, длящаяся уже с минуту, давит подобно прессу. Эйджиро, потерянный не меньше Касуми, сидел на диване. Щёки его были почти под цвет волос. Толчок в плечо от подошедшего Бакуго привёл его в чувство. —Че ты сидишь, придурок? Вали к ней,— сквозь зубы цедит Кацуки, вновь толкая друга. Подскочив, Киришима на ватных ногах плетётся к однокласснице. Та, заметив краем глаза движение в свою сторону, поднимает взгляд. Противная дрожь пробирает всё тело, а внутренности сворачиваются в узел, словно она несётся на американских горках. Ледяные иголки покрывают её плечи и руки, а где-то в животе зарождается чувство тошноты. Красный Бунтарь мнётся на месте, не зная, как начать разговор. —Так... это правда, Касумори? Я тебе действительно нравлюсь?— он неловко проводит рукой по торчащим волосам. Странно это. Они с первого дня знакомства отлично ладили, общались. Дружба их окрепла очень быстро, основываясь на взаимных поддержке и интересах. Им всегда было легко говорить. Что изменилось сейчас? —Да, Кири...— язык словно онемевший, еле шевелится. Нет смысла отнекиваться. Это будет нелепо. Только в более невыгодное положение себя поставишь. Глаза предательски начинает щипать, застилая их слезами. Оомори закусывает губу, чтобы не дать волю эмоциям. Теперь он не захочет общаться? Или просто избегать начнёт? Как вообще ему в глаза смотреть после такого позора? Десятки мыслей крутятся в её голове. "Ну, вот. Так и знала, что это безнадёжно",— проносится в голове темноволосой. —Шевелись, тормоз,— раздаётся где-то сбоку нетерпеливый голос Каминари. —Если не хочешь больше общаться, то просто скажи мне это сразу,— почти хрипит она, стараясь не разреветься. Эйджиро, успевший сделать шаг, тормозит. Он не ослышался? Оомори правда сказала это? Почему? Почему она думает, что он перехочет общаться? Она считает, что не нравится ему? Значит, его знаков внимания было недостаточно для проявления чувств? Она не заметила его влюблённость? Неужели плохо старался? Опять его стараний было мало? Как и во всём. Но что именно Киришима сделал не так? В голову Бунтаря врезается смятая бумажка. Повернув голову в сторону, откуда она прилетела, Киришима видит Кацуки. У того, кажется, дым готов из ушей пойти. —Придурок безынициативный, тебе для каждого действия пинка под зад давать надо? Эйджиро тяжело вздыхает, набираясь смелости. Оборачивается на Касуми. Она стоит неподвижно. Такая маленькая и потерянная, а глаза на мокром месте от чувства неловкости и страха. Непривычно видеть такой напуганной эту вечно рвущуюся в бой девчушку, что одной фразой способна развеселить Киришиму и поднять его дух, когда сам он не может даже с кровати встать. Оомори всегда была рядом, поддерживала его, подначивала Бакуго, даже защищала перед ним. Это всегда забавляло Бунтаря: маленькая боевая в ответ ругалась с Кацуки, когда тот в очередной раз обзывал Киришиму. Нет, его не задевали высказывания друга, поэтому он не реагировал на них. Но то, как темноволосая вставала перед ним, отгораживая от Бакуго со словами: "да с хрена ли ты возомнил, что можешь так относиться к своему другу, эгоист несчастный?! Он единственный тебя спокойно принимает, неблагодарный ты, кусок дерьма!" Каждый раз это заставляло сердце Киришимы порхать внутри грудной клетки. Девушка поднимает на него свои голубые глаза, словно ожидая приговора. Что-то щелкает внутри него. Парень сам не осознаёт, как в пару шагов преодолевает расстояние между ними и, взяв лицо Касуми в свои ладони, целует её. Неуклюже, неловко, но до безумия нежно. Мимолётное касание и он чуть отодвигается от девушки. В ожидании её реакции проходит вечность. Глаза Оомори широко распахнуты, а губы чуть дрожат. Параллельно с осознанием произошедшего щёки её краснеют. —Он сделал это,— ошарашено произносит Денки.— Вы все видели, да? Мне не привиделось? —Нет, тебе не привиделось,— произносит с улыбкой Тодороки. —Не привиделось,— вторит Каминари, кидаясь с объятиями на ухмыляющегося Бакуго.— ДААААААА! ОН НАКОНЕЦ СДЕЛАЛ ЭТО! ВИДЕЛИ?! ТЫ ВИДЕЛ, КАЧЧАН?! Радостный возглас желтоволосого и его последующий смех, кажется, содрогнули стены здания. Пара оглядывается на улыбающихся друзей, что уже дарили овации им двоим. —На глазах у всех... ты поцеловал меня перед всем классом, Кири,— шепчет Касумори, закрывая лицо руками. Сердца обоих стучат так сильно, что заглушают все звуки извне. —Плевать,— улыбаясь, отвечает красноволосый. Поддержка друзей придала ему уверенности в себе. Он берёт тонкие запястья девушки в свои руки, отодвигая её ладони от лица. Склонившись, вновь целует. Увереннее, напористее, но так же не теряя всей своей нежности. Она чуть дёргается, но парень не даёт ей отойти, перехватывая за талию. Уверенность Киришимы словно передаётся смущённой Оомори через поцелуй. Она аккуратно обхватывает его шею руками, вставая на носочки. Девушка тянется к нему, прижимается всем телом, пока красноволосый притягивает её, обхватывая талию кольцом рук. Она так давно хотела обнять Эйджиро, прикоснуться к его губам, почувствовать его сильные руки на своём теле. Она мечтала об этом всякий раз, когда видела его. Каждое его движение, смех, фраза, каждый взгляд на неё - всё отпечатывалось в памяти темноволосой. А перед сном она вспоминала проведённые с ним за день моменты и засыпала, обняв подушку, словно это её возлюбленный лежит рядом. Тёплые губы Киришимы обхватывают каждую её по очереди. Так трепетно и аккуратно. Горячее дыхание оседает на коже, а свисающие красные пряди щекочут лицо. Но это не мешает, не отвлекает. Даже ликующие друзья в комнате сейчас не важны. Есть только он и она. Так можно простоять вечность. Наслаждаясь долгожданным вкусом губ. Странно, но Киришима напоминает вишнёвое варенье. Поцелуи его такие же сладкие и тягучие, что низ живота стягивает в узел. Даже оседающий на языке вкус его слюны, словно кисло-сладкий сироп. До одури приторный, но такой притягивающий. От такой ассоциации Оомори ощущает лёгкий фантомный запах вишни от кожи парня. Это сводит с ума. Разорвав поцелуй из-за недостатка воздуха, Киришима открывает глаза. Голубые, напротив, смотрят неверяще, словно увидели что-то невозможное, космическое, но невероятно прекрасное. И он готов утонуть под этими льдами, отдать свою жизнь, не сделав прощального вздоха. —Ты мне тоже нравишься,— смущённая улыбка украшает его лицо, но она излучает непередаваемое словами счастье. Счастье первой влюблённости, трепет от первого поцелуя и близости с той, свою любовь к которой подросток хранил в сердце долгие месяцы, и, естественно, её ответ. Она влюблена в него тоже. Мог ли Эйджиро представить себе, что такая, как Касумори, может влюбиться в такого, как Киришима? В мальчишку, что и душой, и мозгами стремился вырасти и стать сильнее изо всех сил, но каждый раз проигрывал сам себе. Несерьёзного, взбалмошного, игривого. Нет, он бы и не мечтал об этом. А вот в будущего героя, что уже готов жертвовать собой ради простых людей и своих друзей. В парня, что, несмотря на каждое своё падение, поднимался вновь, хоть силы и желание покидали его; в мальчишку, что всегда был рядом с ней, шутил, веселил, поддерживал и защищал изо всех сил. Да, в такого она определённо могла влюбиться. И осознание этого заставляет Красного Бунтаря излучать свечение, подобно истинному алмазу. —Вы закончили?— раздаётся где-то у входа. Лучше бы не оборачивались. Стоящий у входа Айзава окидывает взглядом свой класс, скрестив руки на груди. Он вынуждает чувство стыда захлестнуть обоих ребят с головой. —Оомори, Киришима, рад за вас, но я дико голоден,— произносит учитель, проходя внутрь мимо уставившихся в пол студентов. - Ну же, пошевеливайтесь. —Полагаю, Шинода остаётся в пролёте,— хохочет Мина, пробегая к столу. —Он же вроде бы Шимидзу?— следует за ней Тсую. —Да? Он же в пролёте?— робко спрашивает Красный Бунтарь, поглаживая запястья девушки большими пальцами. Глаза его полны надежды на положительный ответ. —Он с самого начала шансов не имел,— улыбаясь произносит Касуми. Они всё ещё не могут оторвать взгляд друг от друга. Влюблённые взоры блуждают по лицам, а улыбки никак не покидают чуть припухших губ. —МИНЕТА! КОЗЛИНА ТЫ ЯЙЦЕГОЛОВАЯ! НА КОГО ТЫ ТАМ СМОТРЕТЬ СОБИРАЛСЯ?! Я ВСЕ ТВОИ СЛИВЫ С БАШКИ ПООТРЫВАЮ!— крик Бакуго возвращает влюблённых на землю. Посмеявшись с друга, они направились к остальным, переплетаясь пальцами.