bloody buddy

      Перед глазами стелется густой серый туман непроглядного небытия. Несколько светлых полос яркими змейками мелькают сквозь него, издавая при этом неприятные звуки высокого тона, раздражая и без того обострённый слух.       Звуки… Громкие, смешанные друг с другом, отдаляющиеся и вновь приближающиеся. Капля, разбивающаяся о кафель. Визг тормозов старого автомобиля. Лязг лезвия ножа. Чей-то голос, звучащий как будто бы в собственных костях. Приятная мелодия, ненавязчиво играющая где-то рядом.       «Прекрати»       «Ты пугаешь меня»       Кто это говорит?       Зрение постепенно восстанавливалось. Вязкая тьма, кажущаяся почти что ощутимой, отступила. Перед глазами предстал холодный кафельный пол, забрызганный какой-то липкой грязью. Небольшой магнитофон, что стоял рядом, негромко проигрывал странную, но завораживающую композицию.       Голову сковала невыносимая боль, и он схватился за неё обеими руками, зажмурив глаза. Разноцветные узоры яркими фейерверками рассыпались за его сомкнутыми веками, стирая былые фрагменты в квадратные пиксели.       Но это не помешало парню испытать дежавю: он слишком отчётливо помнил это место. Он точно когда-то был здесь, хоть и не мог вспомнить, когда. Помнил негромкий, но отчётливый голос, неистовый стук в запертую дверь и свои последние мысли.       Что это было?       — Эй.       Междометие застаёт врасплох. Он резко поднимается на локтях, желая разглядеть обладателя столь странного и неестественного голоса, как следует, и тут же падает на пол, корчась от жуткой боли в районе висков. Он стонет, растирая ушибленный затылок.       — Подъём. Пора вставать, соня.       Парень, наконец, медленно и осторожно поднимается. Ноги дрожат, голова кружится, но он больше не заваливается назад.       — Эй, — повторяет загадочный голос, напоминая о своём присутствии.       Перед его взором возникает некий светящийся жёлтый объект, сверкающий, подобно алмазу в солнечных лучах. Сначала ему кажется, что его слегка глючит после перенесённого удара, ибо объект просто висит в воздухе задорным полумесяцем. Когда зрение немного проясняется, становится ясно, что перед ним левитирует... Банан?       В самом деле. Это ярко-жёлтый банан с гротескной, пририсованной чёрным маркером улыбочкой и глазками-точечками. Выражение его мордашки с полной уверенностью можно назвать дружелюбным. Он явно настроен ему помочь. Наверное.       Парень ошеломлённо дёргается в сторону, ударяясь лодыжкой о стоящий позади железный блок. Не веря своим глазам, он решает протереть их кулаками и убедиться в реальности происходящего, но пальцы его, почему-то, упираются в стёкла. Точно, на нём же маска. Когда он её надел и зачем? Что он принимал перед тем, как отключиться? Череда странных, похожих друг на друга вопросов бешеной вереницей крутится в сознании, напоминая рой разъярённых ос.       — Так, спокойно! — неожиданно громко произносит банан.       Весь абсурд ситуации ставит в полнейший ступор. Очнулся не пойми где с пробитой башкой и маской на лице, ещё и летающий говорящий банан приказывает тебе успокоиться. Это ли кажется странным?       Парень смотрит на банан, не отрывая взгляда. Ощущение эфемерности вперемешку с полной нереальностью происходящего не покидает его рассудок. Кажется, что он спит. До сих пор не пришёл в себя. Всё ещё валяется в этом же самом подвале, укутавшись облаками, и видит цветные сны. Если это видение, то оно крайне амфиболично.       — Это я. Педро, — улыбаясь, произносит висящий в воздухе банан и перемещается к нему ближе, — Твой друг...       Парень молча слушает его. Видение это или нет, он разберётся позже.       — Тебя не слабо вырубило, — через секунду добавляет Педро. Или как он себя назвал? — Ты в порядке? Сколько пальцев я показываю?       Педро понимает, что сдуру ляпнул глупость, и на мгновение замолкает.       — Неважно. Давай сваливать отсюда... Где бы мы ни были.       А вот это уже конструктивный разговор. Парень мельком испытывает идиосинкразию. Это место вызывает отвращение, и дело даже не в мерзком запахе протухшего мяса или неприятном тусклом освещении. От него веет чем-то до боли знакомым. Чем-то, о чём он когда-то помнил. Но сейчас вспомнить не мог. Как с корнем вырвали.       Банан-то дело говорит. Пора выбираться.       Парень перепрыгивает первый железный блок, чуть не сталкивая стоящий на нём магнитофон. Ноги всё ещё дрожат, прыжки даются тяжело.       Впереди ещё несколько железных блоков. Он делает глубокий вздох и устремляется вперёд. Этот бег с препятствиями ему определённо не нравится. При каждом резком движении в голове возникает болезненная пульсация. Видимо, его и правда не слабо по макушке огрели.       На другом конце помещения есть небольшой проход на следующий этаж здания. Чтобы до него добраться, нужно запрыгнуть, отталкиваясь от стены. С ватными ногами и периодически взрывающейся от боли головой задача кажется непосильной.       Педро подбадривает его радостным подмигом.       Он разбегается и, оттолкнувшись от скользкой каменной стены, навзничь падает вниз, ударяясь и без того раненой головой о железный блок.       Больно. Невыносимо больно. Перед глазами расцветают алые пятна, окружение на мгновение окрашивается в бордовый цвет. Он хватается за голову и едва слышно шипит, прижимая колени к себе.       Сквозь пелену он слышит тихий голос Педро, такой же неестественный, как и раньше.       — Позволь мне помочь тебе.       После этих слов банан подлетает к нему вплотную и, не спрашивая разрешения, врезается, почему-то, ставшим полупрозрачным мерцающим кончиком в его ухо, проходя насквозь. Парень чувствует, как постепенно теряет контроль над собственным телом. На полном серьёзе он не может даже и пальцем пошевелить. Такое странное чувство... Как будто бы делишь своё тело с кем-то другим... Он перехватывает контроль, а ты висишь где-то рядом, в астральной дымке, и наблюдаешь за тем, как твой соулмэйт управляет тобой.       Весьма и весьма интересное явление, отметил он про себя.       Педро в его теле выполняет нехилое сальто, быстро забираясь на другой этаж за считанные секунды, а затем выплывает из его головы. Осязание восстанавливается. Слабость и дрожь в коленях возвращаются.       Впечатляет.       — Понял, как надо? — спрашивает Педро, материализуясь прямо за ним, — Попробуй повторить.       После нескольких попыток парень прыгает на следующую стенку и, к собственному удивлению, с лёгкостью повторяет движения Педро. Голова всё ещё кружится, но прыжки и выпады уже не причиняют былой дискомфорт. Это не может не радовать.       — Отлично! — радостно восклицает Педро и плывёт к деревянному столу, что стоит в небольшой комнатке, — Ты глянь-ка... Какой-то дурень забыл пистолет. А вдруг его бы подобрал случайный псих и перестрелял всех... Понимаешь меня? Давай, подними его.

***

      — Эй, босс, — произносит напряжённый мужской голос, — Сегодня всё тихо...       Его обладатель — человек преклонного возраста в ярко-красном костюме. От него исходит аура страха. Он волнуется.       Коренастый мужик в грязно-зелёных шортах и разноцветном фартуке, забрызганном свежей кровью, истерично кричит ему в ответ:       — Не надо отвлекать меня во время работы, болван!       — Вот те на, — бурчит Педро на ухо притаившемуся за железным блоком парню, — Это же Митч Мясник!       Банан говорит ему что-то ещё, но он его не слушает. Всё его внимание поглощено диалогом мясника и его работника.       — Груз готов? — спрашивает Митч, стуча большим ножом по столу. На столе ничего нет.       — Почти... — заикаясь, отвечает человек в красном костюме, топчась на месте и страшно нервничая.       Митча здесь явно очень уважают. Уважают и боятся.       Мясник очень зол.       — Раздолбаи чёртовы! Я им покажу, что бывает с теми, кто решил похалтурить!.. Принеси немного пользы и займись тем незадачливым мешком с мясом, который валяется в подвале.       После сказанного Митч отбрасывает нож и агрессивно удаляется, закрывая за собой механическую дверь.       Про какой незадачливый мешок с мясом он там рассуждал?       Человек в красном костюме устало вздыхает и направляется прямиком к железному блоку, за которым прячется парень.       — Он идёт сюда! — восклицает Педро и указывает собой на приближающегося мужчину, — Надо с ним разобраться.       Парень неуверенно сжимает в руке найденный пистолет. Ни раз ему приходилось убивать. Воспоминания о былых перестрелках всплыли в сознании. Неприятно.       — На раз-два-три?       Раз. Наводит ствол на ничего не подозревающего мужчину.       Два. Нажимает курок.       Три. Бездыханное тело плашмя падает на окровавленный кафель.       В ушах звенит от звука выстрела. Отвратный запах крови пробирается через маску.       — Ладно, придётся тебе их всех убить, — с маниакальной радостью говорит Педро и подталкивает его к двери.

***

      Прыгая от стенки к стенке, он стрелял, практически не целясь. Алые брызги чужой крови заляпали всю его верхнюю одежду. Он тяжело дышал, едва успевая перезаряжать пистолет. В голове пусто, как будто бы из неё разом вышибли все мысли, оставив только неистовую жажду крови. Пару раз его задели в плечо, но боль казалась несущественной, оттеснённой на задний план дикой агонией.       Он вырвал второй пистолет из подрагивающих пальцев мёртвого старика в сером берете. Коснувшись его холодной ладони, он на мгновение ощутил некую скорбь. В чём он виноват? За что умер только что? Только лишь за то, что работает на Митча? Несправедливо.       — Ты воды достаточно пьёшь? — неожиданно спрашивает Педро, материализовавшийся рядом, — Как-то не очень уверенно держишься... Пошли, я отведу тебя в своё секретное местечко.