Strangers in the night.

***

— И так, Сэмми. Почему юрфак? Это же каторга чистой воды.       Сэм, резко обернувшийся на приятный звук голоса Гейба, пожал плечами. — Мне нравится учиться. Это интересно, знаешь, изучать законы, учиться правильно ими пользоваться. И мне нравится думать, что я смогу помогать людям, спасать их. Конечно, бумажная волокита — это минус, но он не столь важен.       Габриэль смотрел на Сэма с явным интересом, взглядом прося продолжать. — Мне нравится наблюдать за людьми, за их поведением, разговаривать с ними. Это поможет, я думаю, мне частично разобраться в семье и в других людях, которых я не понимаю, — Сэм случайно надорвал салфетку, которая все еще находилась у него в руках. — Кого, например? — Габриэль смотрел внимательно, Сэм только сейчас понял, что его глаза зеленые, а не карие. — Отца, — Сэм начал чуть сильнее трепать салфетку, стараясь не смотреть Новаку в глаза. — Аааа, горе — прости меня, Сэмми, но это так — родитель? Мне много раз Касси плакался, о том, как вам не повезло, — Габриэль откинулся на спинку стула, продолжая следить за встрепенувшимся Сэмом, который начал сначала злобно, потом расстроенно: — Может, он и не идеал, но он наш отец. И сейчас я очень жалею, что поссорился с ним, — Сэм вздохнул.       Габриэль вздохнул и покачал головой. — Прости, Сэмми, я довольно резко высказался. Я не должен был, — он задумчиво посмотрел в окно. — Почему вы поссорились?       Сэм взял ещё одну салфетку. — Ну, понимаешь… Я хотел учиться, хотел спокойной жизни, а не постоянных папиных выездов, поездок, расследований. Я хотел просто помогать людям, не теряя при этом себя. Отец был против. У нас довольно долго назревал конфликт, накапливался огромный ком маленьких предпосылок к ссоре. Последней каплей стало моё поступление. Я ушёл, хлопнув дверью, оставив разъяренного отца и растерянного Дина. Никогда себе этого не прощу, — Сэм взглянул на Габриэля, лицо которого светилось лаской и пониманием. — Знаешь, мои отношения с родными тоже не комильфо, — Габриэль неопределённо махнул рукой. — Знаешь, я, вроде как, не самый большой любимчик в семье. И общаюсь я, в основном, только с Касси. Все ждали от меня что-нибудь серьёзное, вроде, профессии военного, но я просто толкаю всякое старье, — Новак грустно улыбнулся и пожал плечами. — Так что я тебя понимаю, Сэмми.       Сэм ответил на улыбку и кивнул. — Спасибо, Гейб. И с каких пор антиквариат — старье? — Так думают мои родные, — Гейб улыбнулся, наклонив голову набок, и пожал плечами.       Учтиво улыбающийся официант безмолвно подошёл с подносом в руках к их столику, поставил на белоснежную скатерть два блестящих винных бокала на тонких изящных ножках и откупоренную бутылку красного сухого и также, не произнёся ни слова, удалился. Сэм проводил его взглядом. — В любом случае, то, что ты делаешь — не глупость.       Гейб благодарно улыбнулся и взял аккуратно бокал, немного приподнимая. — За знакомство?       Сэм немного неловко взялся за тонкую ножку и аккуратно, чтобы не уронить, поднял свой бокал. — За знакомство.       Гейб сделал пару небольших глотков, смакуя и довольно жмурясь. Сэм, стараясь не морщиться, чтобы не выдать того, как он отвык от алкоголя, проглатывает вино и ставит бокал на стол. — Бальт всегда выбирает хорошие вина, — Габриэль чуть наклоняется к Сэму, как будто рассказывает неприличный и очень важный секрет, но почти сразу, снова откидывается на спинку стула, рукой убирая назад чуть упавшие на большой лоб волосы.       Сэм кивает. — Да, вино хорошее, — он кивает еще раз.       Габриэль чуть сужает глаза, но потом снова улыбается и делает неопределенный жест рукой. — Я так удивился, когда узнал, что Касси и Дин вместе. Это было что-то нереальное в моих глазах.       Сэм тихо смеется. — Да, все были в шоке. Дин, кстати, больше всех. Пришел ко мне с вот такими глазами, — Сэм сделал круги пальцами и приложил их к глазам. — И говорит мне: Сэмми, ты ни за что не поверишь, — Габриэль начинает смеяться, Винчестер честно старается сдержаться, хотя и прерывается на хихиканье. — Я уже думаю все… Будем сжигать труп. А он вместо этого говорит: я, кажется, встречаюсь с Касом.       Парни уже во всю хохочут, привлекая к себе внимание и недовольные взгляды посетителей. — Вот такие глаза, Гейб. Огромные, честное слово, думал, что труп будет, — Сэм откинул голову назад, смеясь.       Габриэль, стараясь отдышаться, положил голову на белую скатерть, все еще хохоча. — Совсем чокнулись? — Бальт стоял рядом, засунув руки в карманы черных брюк, смотря на них скептически-умиленно, как мать на балующихся детей, но в ответ получил только смех прерывающийся на попытки отдышаться. — Вы в приличном месте вообще-то.       Габриэль посмотрел на него честно пару секунд, но потом снова уткнулся лбом в стол. — Сэм, ну хоть ты.       Парень весело посмотрел на Роше и, тяжело дыша, изо всех сил старался не смеяться. — Придурки, — Бальт потер лицо, а Сэм все-таки не сдержался. — Успокойтесь, а.       Парни кое-как выровняли дыхание и сидели оба красные, с довольными выжидающими выражениями блаженства на лицах. — Придурки.       Бальт махнул на парней рукой и развернулся, бросая через плечо: — Прекратите буянить, а то выгоню вас, двоих придурков, взашей, — на губах его была улыбка, поэтому Сэм и Гейб только весело переглянулись, даже не думая обижаться на Роше и принимать его слова в серьез, хотя громко смеяться они перестали. — Ты такой горячий, когда злишься, — Гейб, развалившись на стуле и весело улыбаясь, кричит в догонку Бальту.       Роше, не поворачиваясь, поднимает вверх руку с факом и элегантно скрывается за служебной дверью. Парни тихо хихикают. Габриэль подпер рукой голову. — А у Касси была такая депрессия. — Серьёзно? — Сэм удивленно поднимает брови. — Да, — Габриэль кивает. — Постоянно ныл мне. Гейб, он мне нравится… Гейб, он натурал от мозга до костей, Гейб, за что мне такое наказание… — Да уж, мой брат то ещё наказание, — Сэм качает головой.       Габриэль сделал глоток из бокала и хмыкнул. — Я ему ровно то же самое говорил.       Сэм ярко улыбнулся, смотря в весёлые глаза напротив, и почувствовал такой прилив спокойствия и уюта, какой не чувствовал очень давно рядом с кем-либо, потому что в разговорах с Дином и Касом, которые всегда были вместе, Сэм чувствовал себя третьим колесом. А с Габриэлем все удивительно правильно. — Я ему сказал, Касси, Дин Винчестер такая огромная заноза в заднице, подумай хорошенько, оно тебе надо? — Габриэль наигранно трёт переносицу. — И что ты думаешь? Он неправильно понял мой намек и на следующий день прибежал с криками: «Я поцеловал Дина Винчестера».       Сэм приглушенно смеётся, прикрывая рукой лицо. — Да, помню этот день. Я сижу на последней паре, и мне приходит сообщение от Дина: «Кас меня поцеловал». Я чуть с ума не сошёл, пока успокаивал его, — Сэм неопределённо махнул рукой. — Истерику на почве самоопределения.       Габриэль прыснул. — Наши братья такие долгие, честное слово. Был бы я на месте Каса.       Сэм заинтересованно приподнимает брови. — В смысле?       Габриэль хитро улыбается. — Я бы сразу пригласил человека куда-нибудь, если бы он мне понравился.       Сэм застыл с удивленно приоткрытым ртом, собирая в кучку мгновенно разметавшиеся мысли, стараясь сказать хоть что-то в ответ на явный намек улыбающегося сейчас во весь рот Новака, но в этот момент подошёл принесший еду официант, отвлекший Сэма от напряжённой мыслительной деятельности, и неловкий момент как-то сам собой замялся. Еда была действительно божественна. Сэм, поедая свое ризотто изо всех сил старался подавить стон наслаждения, от насыщенного вкуса и приятного жжения во рту. Габриэль с счастливым выражением на лице улетал кусочек какого-то до безумия сладкого торта, украшенного шоколадными шариками. — И как ты только это ешь? — Сэм застыл с поднятой вилкой в руке, взглядом внимательно изучая сладкую калорийную бомбу.       Габриэль на это только пожал плечами и улыбнулся. — Ртом, вероятно. — В плане, это же мега сладко, — Сэм даже показательно сморщился. — Я понял, — Гейб отправил себе в рот ещё одну вилку сладости. — Не знаю, мне нравится. Это действительно вкусно. Хочешь попробовать? — парень протянул руку с вилкой к Винчестеру. — Нет, спасибо, — Сэм с опаской посмотрел на кусок шоколада на десертной вилке Габриэля и мысленно постарался сосчитать, насколько убийственно подобная доза сладкого.       Новак пожал плечами и отправил вилку себе в рот, пачкая верхнюю губу. Сэм хихикнул, и пальцем показал на свой рот, Габриэль провел языком, стирая шоколад и вопросительно глядя на Винчестера, который кивнул как только пятно пропало. — А ты типа за правильное питание? — Габриэль чуть наклонил голову на бок. — Не то чтобы, но то, что ты ешь, реально за гранью фола. Это же ужасно. — Сэмми, ты разбиваешь мне сердце, — Гейб картинно состроил грустное выражение лица. — А все так хорошо начиналось… — Да ну тебя, — Сэм махнул рукой и съел последнюю ложку ризотто, откидываясь на спинку стула и в блаженстве закатывая глаза. — Это сказочно вкусно.       Габриэль кивнул, задумчиво жуя вилку. — У Бальти всегда сказочно вкусно, надо отдать ему должное. Особенно десерты. Ты должен попробовать!       Сэм скривился. — Нет уж, спасибо, обойдусь.       Габриэль на это только фыркнул и сделал глоток из бокала, оставляя на кристально-чистом стекле следы шоколада, оставшегося на губах. — И так, Сэмми, важнейший вопрос, — Габриэль смотрел настолько серьёзно, что Сэм невольно выпрямился. — Аристотель или Платон?       Сэм облегчённо выдохнул и задумчиво уставился на грязную тарелку. — Я больше реалист, так что, думаю Аристотель.       Гейб состроил удивленное выражение лица. — А Платон?       Винчестер лишь пожал плечами. — Он слишком идеолог для меня. Не верю я в утопию.       Гейб покачал головой. — А как же идеал, которому следуют? — Габриэль скосил взгляд на подходящего к ним Бальта и пригрозил Сэму пальцем. — Мы поговорим об этом позже, — а затем фыркнул. — Реалист. — Я заберу ваши тарелки, — Роше обворожительно улыбнулся, собирая тарелки. — И, Сэмми, можно мне Гейба на пару минут? — Конечно, — Винчестер кивнул. — Прости, — Новак вышел из-за стола и последовал за другом.       Сэм проводил их спины, скрывающиеся за служебной дверью задумчивый взглядом. Сейчас, когда Габриэль ушёл, он может хотя бы частично обдумать то, что слышал сегодня. Габриэль обожает все мега сладкое, любит Платона, у него тоже непростые проблемы в семье и, кажется, Сэм ему симпатичен. Если только это действительно был намек.