50 задач Антона Андреевича.

— Су-ука, ёбаный Попов! — Лиза развалилась в кровати, у меня дома, в моей комнате. — Я этой рыжей хочу все её космы повыдёргивать! — Лизонька, молю, успокойся. — я с умным видом пыталась решить задачку по экономике. — Они же просто пошли от театра все вместе отпраздновать хороший спектакль. — Она к нему липнет! А он только улыбается, интеллигент хуев! Нет бы сказать, что он почти женат, что не надо ему такого внимания! Нет! — Ну она-то пускай липнет, ему же на неё всё равно. — отозвалась я. — Сама знаешь, что Арсений вежливый мужчина, послать просто так нахуй он не может. Да и нет повода! — Ладно. — Лиза вздохнула. — Сегодня вечером знакомишь родителей с Антоном? — Так точно! Мама уже тысячу вариантов перебрала, кто мой парень. — И как? Угадала? — Даже близко не была. — я закачала головой. — Я так переживаю! А если скажут, что я головой поехала? — С чего вдруг? — Ну скажут, что он взрослый для меня. — Слушай, Бондаренко, нашим родителям часто не нравятся наши партнёры. — Лиза обняла подушку. — Они думают, что в этом мире есть более лучший вариант. Но забывают, что это не им с этим человеком общаться, целоваться и вместе просыпаться. Для моей мамы был более предпочтительней Славик — сын маминой подруги, так сказать. А для меня — Арсений Сергеевич Попов. Ты думаешь я не выслушала по поводу его возраста? Меня бабка родная хуями покрыла, что я нашла себе спонсора обычного. Царствие ей небесное. — Ладно, будь, что будет.

***

      Вечер наступил слишком быстро. Я не была готова к тому, что день пролетит настолько стремительно. Мама наготовила целый стол, пытаясь узнать от меня побольше по поводу моего загадочного молодого человека. А я молчала. Молчала, как партизан. Я переживала, что всё пойдёт по пизде ладошкой, и я потом буду рыдать где-нибудь на крыше высотки. Не суицид, конечно. Да и выход на крыши, скорее всего, закрыли везде. Ладно, без всей этой драмы — буду рыдать у себя в комнате в подушку.       Время шесть. Домофон зазвонил, а я напряглась всем телом, нажимая на кнопочку и пропуская гостя в подъезд. Сердце колотилось, норовя выпрыгнуть из груди и сделать тройное сальто на полу. Мама стояла позади меня, улыбка до ушей, тоже волновалась. Не волновался батя — читал какие-то новости в Телеграме, пока я трижды успела умереть и воскреснуть. В дверь постучали, я вцепилась в ручку и распахнула настежь эту железную конструкцию. Антон Андреевич Шастун на пороге. С шикарными букетами цветов — один для мамы, другой для меня, а ещё бутылка какого-то дорогого алкоголя. — Добрый вечер! — он улыбнулся и проговорил это таким голосом, что я ей Богу перевозбудилась. Сначала переволновалась, теперь перевозбудилась. — Елена Михайловна, это вам. — он протянул ей один букет цветов, а потом поцеловал меня в щёку, протягивая второй букет: — А это тебе.       До чего же милый и галантный жук. Сейчас утеку отсюда водопадом! — Добрый вечер. — мама засмущалась, глаза её загорелись; букет ей точно понравился. — Мамочка, это Антон. — голос подвёл, я едва ли не проскрипела эти слова, как расстроенное пианино. — Антон, это моя мама — Елена Михайловна. — Очень приятно познакомиться. — мама протянула ему руку, а он осторожно поцеловал тыльную сторону ладони. — Проходите на кухню! — второй раз засмущалась.       А на кухне ждал папа, который знал Шастуна. — Антон Андреевич, какая встреча. — он заулыбался. — Видимо, на этот раз, не в качестве куратора.       А дальше было много-много разговоров. Мама получила ответы на все волнующие её вопросы. И я как-то выдохнула. Атмосфера стала настолько уютной и комфортной, что я перестала переживать практически разу.       После нервного потряхивания всех конечностей, конечно же.       Мы и не заметили, как время на часах перевалило за двенадцать ночи. А разговоры всё не прекращались. Я уже засыпала, но не от того, что мне скучно. А потому, что я не выспалась. Всю ночь ворочалась и представляла, как может пройти знакомство. Прошло очень хорошо. Даже лучше, чем я могла подумать. Родители не пустили Антона на ночь глядя, любезно предложив остаться у нас.       Пока мама с папой укладывались спать, мы с Антоном стояли на балконе, он курил, а я мечтательно смотрела на чёрное полотно — небо. Не единой звёздочки, абсолютно ничего. И мне было так хорошо, что я боялась сглазить. Пускай всё и дальше идёт так размеренно. — Ты меня приятно удивила, Бондаренко. — закрыв форточку, сказал Шастун. — Как? — Я думал, что узнаю твоих родителей ещё не скоро. — Люблю удивлять. — заулыбалась я.

***

      Июнь месяц — месяц, когда мы узнали, кого ждёт Таня Дёмина. За это время я уже полностью перебралась жить к Антону со всеми своими вещичками. Он был доволен. Я тоже. Лиза наконец-то перестала ревновать Арсения к каждому столбу и живому человеку, просто забив на это.       На нас с Лизонькой лежала большая задача — организовать вечеринку, где все близкие узнают пол ребёнка. Я пыталась включить остатки своей фантазии, чтобы всё прошло, как надо. Таня превратилась в ходячий комок слёз и нервов. Она расстраивалась каждый раз, когда видела бездомных животных, всегда бежала в магазин и покупала им еду, а потом звонила Матвиенко и умоляла взять котика или собачку. Я не узнавала подругу, но порой это даже забавляло. — Шар лопать не будем точно. — закачала головой Лиза. — Дёмина сама лопнет. — кивнула я. — Она и так каждого резкого звука шугается! Хватит нашей девочке нервов. — Торт разрезать? — Она говорила, что можно и другое что-то. — Разрежьте меня, я перестала соображать! — Спокойно! — я задумчиво посмотрела на подругу. — У мамы Антона на заднем дворе есть дерево, туда можно привязать коробку, которую предварительно наполним всякими шариками и конфетти, к ней привяжем ленточку, за неё потянут и вуаля. — Вроде звучит неплохо. — Лиза закивала головой. — Давай тогда ты займёшься коробкой, а я организую всё, что связано с закусками и напитками. — Отлично, весь креатив лёг мне на плечики. — я изобразила разочарование. — Ладно, только никакого алкоголя для тех, кому его можно пить! Дёмина все уши прожужжала мне про то, что хочет вино! — Не переживай, не будем испытывать Таню.

***

      Я собирала эту коробку, склеивала её, накупила кучу шариков, конфетти и пёрышек. Приходилось ещё скрывать от Шастуна, какого цвета я напихала в коробку содержимое. — Ну одним глазком, Дашенька. — Антон словно маленький ребёнок ходил вокруг меня. — Тошенька, никаких "одним глазком". — я закатила глаза. — Я умираю от любопытства! — Умирай дальше. — заявила я. — Ну что? Не обижайся! — я чмокнула его в губы, возвращаясь к ноутбуку и пытаясь запомнить ответы на билеты для сессии. — Антон, поставь мне автоматом оценку? — Губу закатай. — Ну пожалуйста! — я посмотрела на него из-под очков, которые стырила у Попова. — Один разочек. — Никаких "один разочек". — Антон вышел из кухни, а я только недовольно хмыкнула.       Всё-таки я сдала на "отлично" эту ебучию экономику. Без пап, мам, кредитов и Антонов Шастунов. Я была свободна, оставалась самая малость. Но сейчас меньше всего я хотела думать про учёбу, потому что сегодня тот самый день, когда все узнают пол малыша. Я уместила эту коробку в авто Антона, он уже сидел за рулём и ждал пока я пришвартуюсь на своё законное — переднее — место. — Может потрахаемся? — предложила я, пытаясь привлечь внимание Антона, который залип в телефоне. — Что? — он обомлел. — В машине. — Мы опаздываем итак... — Дурень, вот поэтому заводи машину и поехали! Хватит в телефоне сидеть!       На пороге дома нас встретила Майя Олеговна, мы с ней сразу разговорились, пока Антон и Дима Позов пошли вешать эту чудо-конструкцию на ветку дерева. Дома ещё было пусто, всего несколько человек. Лиза носилась, как в попу ужаленная, проверяя всё ли на месте, а я даже не успевала с ней пообщаться толком.       Люди начали сходиться: родители Тани, родители Серёжи, Попов (который на минуточку, пытался отжать у меня очки!), потом приехали и сами Сергей и Таня. Мы все собрались на заднем дворе. Я пыталась успокоить расчувствовавшуюся Дёмину-Матвиенко. Уж больно ей всё понравилось! И она не смогла сдержать эмоций.       Я засмотрелась издалека на Антона, который в тот же момент поймал мой взгляд. Сегодня он был по-особому красив: белая свободная рубашка, две верхних пуговицы расстёгнуты, рукава закатаны по локоть, чёрные, — идеально севшие, — брюки и белые кроссовки. Он улыбнулся, а я в ответ. Дёмина дважды сморкнулась в бумажный платочек: — Когда я снова стану нормальной, ёбни меня хорошенько за всю мою эмоциональность! — Обязательно. — я усмехнулась. — Давай! Я уже очень хочу, чтобы ты узнала. — А Антон в курсе? — Нет, я от этих любопытных глаз всё тщательно скрывала, не переживай. — Отлично!       И вот настал этот момент. Лиза бегала с камерой, пытаясь запечатлеть всё с разных ракурсов, я счастливая наблюдала за тем, как Таня с Серёжей о чём-то общаются и улыбаются. — На счёт три! — они взяли двойную ленточку, состоящую из розового и синего цветов. — Раз! — крикнули все. — Два! — я затаила дыхание. — Три!       Низ коробки открылся, оттуда полетели синие шарики, конфетти и пёрышки. Со всех сторон послышались радостные крики, Серёжа обнимал Таню, Лиза продолжала всё снимать, а я пыталась загнать слёзы обратно в глаза. Потом мы пошли поздравлять ребят. Дёмина рыдала в голос, а мы с Лизкой обнимали её. — Танечка, ты что плачешь? Ты не рада мальчику? — тихонько спросила Лиза. — Я придумала имя для девочки, а для мальчика не придумала, теперь опять думать! — хныкала Таня. — Танечка, вместе придумаем. — я погладила подругу по спине.       А потом была шумная вечеринка: все ели, пили НЕалкогольные напитки, правда Лиза втихушку притащила коньяк, который мы с ней распивали в туалете, пока никто не видит. — Я Попову обещала больше не пить. — запивая колой коньяк, пролепетала Лизка. — Хорошо ты обещание держишь, конечно. — усмехнулась я. — От тебя же алкашкой будет за километр вонять сейчас. — Главное не шататься! А вонять — пускай!       Только мне коньячок зашёл очень даже не хорошо. Я его чуть не выблевала обратно в этом же туалете, потому что почему-то моему желудку сей напиток не понравился. — Ты-то надеюсь не пополнишь ряды беременных? — вопросила Лиза. — Нет! — я закивала головой. — Нет! Это я просто к таким напиткам не привыкла.       Набуханные, едва держащиеся на ногах, мы вернулись на задний двор, где уже остались только Диман, Антон и Арсений. Таню Серёжа увёл спать, а родители всем составом пошли в гости к соседке. — Сейчас не дыши ни на кого. — натянув улыбку до ушей, сказала Лиза. — Скажем, что мы были в туалете. — Вдвоём? — я вскинула брови. — И что мы там делали вдвоём? — Одна нужду справляла, вторая поддерживала.       Мы плюхнулись в мягкие груши-кресла, а я понимала, что у меня картинка перед глазами заметно поплыла. Лиза стукнула меня по руке, когда я начала стремительно съезжать вниз: — Дура! Мы сейчас так внимание привлечём. — Девчонки, а вы чего там расселись? Пойдёмте сюда? — крикнул Позов. — Да мы тут о своём болтаем! — удивительно, но Лиза вмиг отрезвела, крикнув в ответ очень беспалевно. Даже не догадаться, что она пьяная вдупель! — Спи с Шастуном раздельно сегодня. — Как? Куда я лягу? — Со мной. — Попова куда денешь? К Шастуну положишь? — Да. — Хуй на, Лиза, надо срочно протрезветь.       Я начала активно поглощать в себя оставшиеся закуски, но от этого легче не становилось. Лиза прикрыла глаза, а вскоре и вовсе уснула. Я пыталась прожевать рулетик из ветчины с сыром, когда ко мне подошёл Антон, внимательно вглядываясь в лицо: — Щёчки красные. — Угу! — засовывая в рот ещё один рулетик, лишь бы не разговаривать, кивнула я. — Зрачки расширены. — он наклонил голову набок. — Может поцелуемся?       Я резко закачала головой, отчего меня мотнуло в сторону и я потянулась к ещё одному рулетику. — Ты где напилась? — строгий голос. — А? — сглатывая ветчину, я заулыбалась. — Кто напился? — Давай поцелуемся. — Нет, уже поздно, надо спать. — и я стремительно пошла к дому.       ЁБАНЫЙ КОНЬЯК! Какой он красивый в этой белой рубашке! Аж хочется... НЕТ, НЕ ХОЧЕТСЯ!       Накатила внезапная волна возбуждения. Фантазия в пьяных мозгах рисовала очень интересные картинки. Антон остановил меня у лестницы на второй этаж, а я вцепилась в перила. — Анто-он, можешь не трогать вот так моё запястье. — заныла я. — Пожалуйста, Антошенька, давай мы сейчас друг от друга отойдём... — А что тебя смущает? — он заулыбался, даже при таком освещении было видно, как его глаза блеснули. — Я всего лишь хочу поговорить с тобой. — Антон наклонился чуть вперёд, а я начала усиленно разглядывать потолок! Да, чёрт возьми, прекрасный потолок! — Может спать? — улыбнулась максимально естественно. (нет) — Что ты выпила? — Сок апельсиновый, морсик твоей мамы — вкусный очень! — залепетала я. — И всё! — Хочу тебя.       Я нервно сглотнула, переводя взгляд на Антона и закачала головой: — Прекрати издеваться! Ты знаешь, что я уже растекаюсь водопадом в таком состоянии, когда вижу тебя. Прикинь, как усиливаются мои чувства! Поэтому, отпусти, пожалуйста. — В таком состоянии? — Да! Мы с Лизой выпили! Коньяк. — я зажмурилась. — Давай ты пройдёшь мимо меня, твой шикарный парфюм уйдёт вместе с тобой, твои колечки на пальцах прошествуют следом, и голос этот сексуальный с хрипотцой тоже забери!!!       Едва я успеваю договорить последнее слово, как ощущаю поцелуй на своих губах. Антон требует ответа, а я понимаю, что если сейчас поддамся, то всё! Капут! Как же ужасно тяжело сопротивляться! Но я отвечаю... Парфюм ещё больше ударяет мне в нос, потом в мозг, потом... куда он ещё там ударяет?! Чёрт с ним! С каждой секундой, мне хочется ещё больше и больше. Но всё удовольствие, весь поцелуй прекращается, а вместо интересного продолжения, Антон говорит прямо в губы: — А теперь, Бондаренко, ты идёшь спать. В пьяном и перевозбуждённом состоянии.       И тёплое дыхание сводит меня с ума.