Школьный учитель.

      Ибо не может объяснить даже самому себе, почему он так с нетерпением ждет эту репетицию. Он возвращается к мысли об этом каждые несколько минут во время тренировки. Пару раз юноша даже по неосторожности упускает мяч, вызывая негодование Цзяэра, но все равно отыгрывает свои очки. Парни, вроде бы, угомонились и не заводили по новой тему о театре, за что Ибо был благодарен — ответов на вопросы друзей все равно не появилось, а вот дополнительные вопросы самому себе имелись в большом количестве. и Ибо пока не был готов думать о них. — Сколько времени? — как бы невзначай спрашивает Ибо, закидывая мяч в кольцо. — Ты раньше никогда не спрашивал, — хмыкает Сынен, разминая шею возле скамейки. — Спешишь куда? — А тебе все расскажи, — хитро улыбается Ибо. — Может, у меня встреча важная. — И с каких пор у тебя есть встречи важнее тренировок? Пугаешь ты меня, Бо-ди, — хмурится Цзяэр. — Не смей кинуть нас перед матчем, герой-любовник. — Фу, не зови меня Бо-ди, — морщится Ибо. — И героем-любовником тем более. Нет у меня никого. Хватит меня во всем подозревать, уже раздражать начинает. Мы с вами играем больше трех лет, за это время вы все еще настолько мне не доверяете? — Зануда, — Сынен кидает в друга мяч, попадая тому по лодыжке. — Ты впервые думаешь не только о баскетболе, мы даже рады за тебя. Не воспринимай все так серьезно.       Ибо замолкает, понимая, что ответить нечего, да и Чо прав. Ребята явно не желают ему зла, зачем он вообще взъелся на них? Может, это из-за этого противного волнения? Ибо готов поспорить, что в последний раз чувствовал себе примерно так же на отборочном туре пару лет назад, когда они были в шаге от призового места, но тогда все переживания были оправданы — на кону реально стоял приз. Почему было так же тяжело сейчас? Это не первая репетиция пьесы, Ибо хорошо прочитал сценарий в выходные, и пускай еще не идеально выучил свои реплики, но был уверен, что не растеряется. Анализируя все это, становилось еще непонятнее, почему он переживает, если все давно схвачено. Может, его смутил вид учителя сегодня? Но это бред полнейший, Ибо совершенно все равно кто и как одевается до тех пор, пока человек не ходит голым. Да, учитель выглядел статнее с такой прической и нарядом, но не более. Главное, чтобы язык Ибо не стал снова его врагом, и не случилось нового приступа позорного заикания и «гипно-глаз», ведь наедине это будет так неловко…

***

      Ибо мнется немного перед дверью в студию, прежде чем постучать несколько раз. — Входите, — слышит он чуть хриплый голос по ту сторону и ныряет в полумрак зала. — Здравствуйте, — бормочет Ибо в темноту, чувствуя себя потерянным, пока глаза не привыкают понемногу к неожиданно мрачной обстановке. — Если тебе нужен свет, то включи, — Сяо Чжань как всегда улыбается, но в этот раз несколько вымученно, и Ибо мгновенно это замечает. — Вам не нужно всегда дежурно улыбаться, если был тяжелый день, — бормочет он, скидывая сумку с формой на один из стульев. — Все в порядке. — Многие считают, что мое лицо в расслабленном состоянии выглядит несколько сурово, — словно в оправдание говорит учитель, буднично поправляя рукава рубашки.       Ибо не понимает, почему вдруг цепляется за это простое движение. Он внимательно следит за тем, как мужчина подворачивает манжеты, а на запястьях чуть проступают венки — на этот раз его руки выглядели не изящно, а мужественно и… — Ты читал сценарий? — голос Сяо Чжаня выбивает Ибо из странных мыслей, объяснить которые он не в состоянии. — Но не учил, простите. Готовился к истории искусств, — усмехается Ибо и видит, как оценивает искренней улыбочкой это сам Сяо Чжань. — Вы будете отыгрывать Вэй Ина, так получается? — Да, если тебе удобно репетировать в форме диалога. Я могу просто читать свои реплики, могу делать это с эмоциями. А могу просто подсказывать тебе, как играть за твоего персонажа, не беря во внимания каждую реплику другого. Просто скажи, как больше нравится. — Ну… У меня опыта не было, кроме наших репетиций, — Ибо садится напротив учителя и замечает, что ряды стульев расположены слишком близко — они почти соприкасаются ногами. Сразу становится тесно и неловко, хотя он в этом и не виноват. — Тогда я думаю, лучше будет полностью погрузиться в атмосферу, — Сяо Чжань поправляет очки и открывает свою копию сценария.       К середине их репетиции Ибо понимает две вещи. Во-первых, о получасе занятий не может быть и речи, ведь за прошедшие сорок минут они сделали чертовски мало. Это немного рушило планы Ибо, потому что было понятно, что из школы он будет возвращаться довольно поздно и точно очень уставший. Во-вторых, отношения главных героев были довольно… Близкими. Чересчур. Какой-то нездоровой казалась их дружба. Ибо не мог понять, откуда у него это ощущение — от игры ли Сяо Чжаня, от реплик, которые выдавал его герой (в первой половине спектакля герой Ибо говорил очень кратко и мало), но ему было крайне неловко.       Впрочем, мысли о странной дружбе Ибо от себя быстро гнал — все-таки это школьный спектакль, а он впервые в амплуа актера, наверное, просто не понимает всех тонкостей. Но от некоторых сцен уши юноши все же ощутимо горели, и он искренне надеялся, что полумрак студии скрывал это недоразумение от глаз учителя. Ибо впервые пожалел, что отрезал свои длинные волосы к началу учебного года, ведь теперь уши ничего не скрывало.       В глаза Сяо Чжаню Ибо тоже старался не смотреть — когда тот отыгрывал Вэй Ина, он делал это так натурально и глубоко, что юноша элементарно терялся со своими репликами, ощущая свою неполноценность как актера. Собственно, он им и не был. Учитель Сяо, однако, считал наоборот — хвалебных комплиментов по поводу его игры он насчитает точно больше пятнадцати. За сорок минут. — Какой ужас, уже почти девять, — охает Сяо Чжань, кидая взгляд на наручные часы. — Мы занимаемся больше часа. Прости, я так задержал тебя. — Все в порядке, я и сам понял, что на полчаса оставаться глупо. Я предусмотрел это, — Ибо врал, ведь он сомневался, что его автобус вообще еще ходит, да и надежда на быстрое занятие все равно была, но не говорить же об этом учителю. Не хватало получить еще один грустный взгляд. — Ты уверен, что доберешься до дома без приключений? Я несу за тебя ответственность, как преподаватель, — продолжает волноваться Сяо Чжань, словно и не слышит Ибо. — Все хорошо, — Ибо утвердительно машет головой, забирая свои вещи. — Ничего со мной не случится, я же не маленький. — Это как посмотреть. Ты все еще ребенок, — подмигивает ему учитель, собирая в кучу какие-то журналы и их два сценария. — Давайте честно, вы не то чтобы очень старше меня. Вам явно не больше двадцати пяти, — фыркает юноша. Он терпеть не может, когда его задевают за возраст. Он никогда не считал, что эта цифра может влиять хоть на что-то. — Мне двадцать четыре, — кивает Сяо Чжань. — Тогда желаю хорошего пути домой! И до встречи на следующей репетиции.       Всего-то восемь лет. Не так уж и много.

***

      Ибо думает, что все-таки зря соврал преподавателю, когда в течение двадцати минут к его остановке не подъезжает ни одного автобуса. Совсем ни одного. И хорошо, что стояла теплая погода, он не замерз, только вот по прогнозу обещался дождь, и что-то подсказывало, что с его удачей — придется идти пешком под ливнем. А потом заболеть. Класс.       Еще больше он злится, когда слышит, как ему сигналят. Он не выносил подобные жесты, поэтому был готов даже поругаться с водителем — как раз настроение подходящее. Увиденный автомобиль несколько усмиряет пыл — не нужно быть знатоком машин, чтобы понять, что ценовая категория этой — точно выше средней. С такими людьми связываться ночью не лучшая идея. Сигналили не долго, но настойчиво, и за неимением вокруг юноши ни единого человека, он понял, что это обращено ему. Подходить он опасался, но, понимая, что уезжать не собираются, все же набирается смелости. — Обманываешь? — усмехается Сяо Чжань за рулем, опуская стекло. У Ибо на секунду перехватывает дыхание. А потом волнение отступает. — Сигналить — некрасиво, — складывает руки на груди юноша. — Что вы тут делаете? — Я закончил все школьные дела, еду домой. А ты стоишь тут уже так долго? А говорил, что легко уедешь. — Да просто… Пешком решил прогуляться. — Не глупи. Садись, — Чжань кивает в салон. — Адрес?       Ибо решает не упускать шанс быстро добраться домой — усталость дает о себе знать, поэтому сообщает адрес. Секунду-другую он сомневается, куда правильнее сесть, но в итоге устраивается на задних сидениях, понимая, что садиться спереди как-то нагло. Учитель, вроде, тоже не возражает.       Какое-то время они едут молча — в салоне играет легкая музыка, джаз или что-то похожее на него, Ибо не силен в таких жанрах. Пахнет по прежнему кофе — юноша не удивится, если даже парфюм или гель для душа у учителя Сяо пахнет чем-то кофейным. — А откуда… У учителя такая машина? — Ибо смотрит на мужчину сквозь зеркало заднего вида и едва заметно улыбается. Да, вопрос довольно нетактичный, но юноша сгорал от любопытства. — Родители подарили, — жмет плечами Сяо Чжань. — Спросишь, почему я учитель, а не наследник чего-нибудь? — смеется он. — А что, я не первый спрашиваю? — притворно расстраивается Ибо. — Ну согласитесь, такая машина редко встретится у учителя старшей школы. — Мой отец владеет торговой компанией, которая последние пару лет довольно сильно выросла и приносит, скажем так, неплохой доход. И мне, как любимому и единственному сыну, полагаются вот такие подарки. — И что, даже не будет грустной истории о том, как родители поругались с вами, потому что вы стали педагогом и не оправдали их ожиданий? — Мои родители меня всегда поддерживают. Так что не будет, — Сяо Чжань снова улыбается, но по-настоящему, так, как нравится Ибо. Нравится?.. — Вау. Н-да, на героя подростковой романтической книги вы не годитесь — нужна легкая нотка безысходности и трагедии, — веселится Ибо. — А ты что, ценитель подобной литературы, Ибо? — А… — Ибо перестает смеяться. — Упаси, нет, конечно. У меня есть друг, который мне подобные сюжеты рассказывает. — Значит, он такое любит? — Ну, да… О вкусах не спорят, я не могу его осуждать. — Да я и не осуждаю. — Я привык слышать, что это «не мужская» литература, и слышу это примерно так же часто, как вы с машиной и родителями. Мне так кажется. — Передай своему другу, что можно любить и читать что угодно, лишь бы удовольствие приносило. И пусть не парится по поводу чьего-то мнения.       Ибо смущенно отводит взгляд в сторону, делая вид, что увлеченно разглядывает улицу в окно. Конечно, Сяо Чжань раскусил его моментально, и никакого друга с такими предпочтениями у него нет, но было несколько приятно, что мужчина поддержал его. — А почему вы занимаетесь театральным кружком? Насколько я слышал, его вообще собирались закрывать. — Вот именно поэтому и начал его развивать, — чуть кивает головой Чжань. — Не мог позволить пропасть такому досугу. Я надеюсь, что наша постановка вовлечет еще больше людей в театр, и школа сможет гордиться не только выдающейся баскетбольной командой. — Льстите, — хмыкает Ибо. — А откуда пьеса, которую мы ставим? — Я сам ее придумал. — Серьезно? Вот это поворот, — юноша неподдельно удивляется и даже вздрагивает. — Прямо и начало, и конец? — И даже середину, — смеется учитель, осторожно поворачивая во дворы. — Правильно еду? — Да вы можете прямо тут остановить, у меня возле подъезда сложно потом машине развернуться будет, — Ибо тянет к себе рюкзак и ждет, пока машина окончательно остановится. — До свидания! И… Спасибо, — кивает он и тут же убегает.       Сяо Чжань лишь тепло улыбается, но этого Ибо не видит.

***

      Ситуация с машиной повторяется и в следующий понедельник, и через неделю. Они оба понимают, что ограничение в полчаса-час слишком ничтожно для репетиции главной роли, поэтому как-то негласно соглашаются задерживаться допоздна. А потом увеличивают количество репетиций, добавляя еще одну в среду.       Родители, конечно, возмущаются, что ребенок приезжает домой в 11 часов ночи, и естественно не верят, что он задерживается из-за учебы. Ибо это обижает, но он может их понять — он и сам бы себе не поверил. Все разрешает, как ни странно, учитель Сяо, который в один из вечеров лично доводит Ибо до квартиры, и совершенно очаровывает семью Ван своей улыбкой. И, конечно, все моментально перестают обвинять Ибо в чем-либо. Ситуация смешная, но юноша знатно со всем намучался.       Друзья о его прибавке в репетициях не знали — он впервые не поделился даже с Сыненом, чтобы тот ничего не растрепал. Ибо понимал, что ребята правда не хотят зла, но все равно чувствовал гнетущую атмосферу в спортивном зале каждый понедельник, когда Сяо Чжань тенью проникал на трибуны и ждал ученика. Зачем он это делал, Ибо не спрашивал, но все же старался всегда попадать в корзину, когда слышал скрип двери.       Ибо не признается себе, что ему льстит, что он знает учителя чуть лучше, чем одноклассники, но это так. На репетициях они редко отвлекаются, потому что у Ибо, все же, есть над чем работать, а время все равно поджимает. Но автомобиль Сяо Чжаня становится какой-то особой зоной, где чувствуешь себя свободно и легко. За недолгие поездки они успевают обсудить предпочтения в музыке и еде, любимые фильмы и книги, Сяо Чжань даже обещает Ибо принести парочку интересных экземпляров из собственной библиотеки. Юноша не знает, где найти время еще и на чтение книг, ведь расписание совсем не балует свободным графиком, а наоборот — с новыми репетициями отдых Ибо светил только во сне. Но что-то подсказывало ему, что он бы даже сном пожертвовал ради книг. Ради тех книг, которые даст ему учитель.       Раньше он никогда не общался с преподавателями настолько тесно — школа не могла похвастаться молодыми педагогами, которые словно сами норовили сдружиться с учениками. Но этот опыт оказался довольно занятным — такого рода отношения сложно было с чем-то сравнить. Конечно, четкие границы все же прослеживались, ведь статусы не позволяли окончательно их стереть. Ибо осознавал, что не может рассказать учителю Сяо все, что он выговаривает Сынену. Тем не менее, их разговоры были гораздо свободнее и неформальнее, чем с любым другим учителем. Ибо мог посоветовать хороший энергетик без всяких там лекций об их вреде, а в ответ получить полезную информацию про правильный выбор автомобиля. Сяо Чжань не любил подобного рода напитки, а Ибо совсем не разбирался в машинах — но именно в подобного рода диалогах они оба чувствовали себя комфортно.       Было даже как-то обидно, когда спустя месяц плотных репетиций и ночных поездок Ибо пришлось заниматься со всеми — расписание подкорректировали, и теперь ничто не мешало юноше успевать и на баскетбол, и в театр. Сяо Чжань больше не довозил его до дома, потому что автобусы еще ездили по расписанию.       Еще Ибо заметил, что Вэй Ин в репрезентации учителя Сяо и Донсона разительно отличался. Играть Лань Чжаня с Донсоном было куда проще, все реплики не казались такими неоднозначными, не навевали странных чувств по поводу этой дружбы, как было на индивидуальных репетициях. Юноша оправдывал это тем, что с Сяо Чжанем наедине, да еще и в полумраке все казалось каким-то… Непонятным. Но с другой стороны, со временем он так привык к Вэй Ину преподавателя, что было сложно перестроиться на другого человека. Спасибо, что персонаж Ибо не был особо эмоциональным, и на его игре это почти не отразилось.       А еще отчего-то хотелось, чтобы Сяо Чжань снова обращал свое внимание на Ибо чуть больше, чем на остальных. Как-то неприятно кололо, когда учитель снова всем радушно улыбался — так было и раньше, но ведь сам Ибо этого не видел, а из-за поездок и ночных разговоров ему искренне показалось, что учитель к нему куда более расположен. Показалось.       Но кололо довольно ощутимо, и Ибо не мог понять природу этих ощущений. Все-таки не было ничего страшного в том, что Сяо Чжань по натуре своей был человеком крайне дружелюбным и обходительным со всеми. Наоборот, радоваться надо, что у них в театре такой куратор. Но что-то радоваться не хотелось.       Однажды Ибо все же решил, что такой расклад его не устраивает, потому что последнюю неделю он думал об учителе чаще, чем хотелось бы, поэтому он решает обратиться за советом к Сынену. — Скажи, а если бы ты… Хотел привлечь внимание человека. Ну, в целом, просто привлечь. Что бы ты сделал? — отстраненно начинает он как раз перед уроком истории искусств.       На удивление, Сынен не гримасничает в ответ и не допрашивает, кого именно Ибо хочет впечатлить. Ибо быстро понимает, что друг просто сильно не выспался. — Ну, — широко зевает тот, — на матч пригласи. Будет повод не продуть. — Порой у тебя в голове рождаются по-настоящему дельные мысли, друг мой, — хмыкает Ибо в ответ.       Так он и сделает.