Честный обмен

      Прижимаясь к стене из человеческих тел позади себя, Диппер ощущает знакомый звон. Это что, цепи? Золото бережно окутывает каждую конечность его тела: оковы блестят на шее, давят запястья, сводят ноги. И правда, добро пожаловать в мир Билла Сайфера. Здесь, у ног демона, будучи игрушкой, прикованной к его трону, ты проведёшь остаток своей жизни, в безопасном неведении, без друзей и врагов, тихо сходя с ума и умирая без веры и надежды. Один. И никто тебя не услышит.

Глава 2. Последний кошмар.

      Родной Гравити Фолз. Снова лето, жара, уютные вечера у телевизора, походы в город и на рыбалку, новые счастливые моменты, которые в будущем станут счастливыми воспоминаниями, и незабываемые пейзажи.       В ласково шуршащей листве шёпот таинственных веток смешивается с эхом птичьего пения. Нежный свет пробивается даже через пышную крону дуба, игриво бегая по лицу солнечными зайчиками. Ручья не слышно, но Диппер знает, что он где-то рядом — стоит лишь подняться на ноги и пройти по тропинке через высокую траву. Но сейчас хотелось посидеть под кроной дерева, в объятии путанных корней, читая любимую книгу. Ему нравилось, как травы переливались золотисто-сиреневым, создавая волнистые линии от дуновения ласкового ветерка. Поток воздуха коснулся щеки, и Диппер невольно поддался ему, размяв затёкшую шею. Он провёл большим пальцем по затёртой странице дневника на коленях и мечтательно закрыл глаза.       — Ты прав. Здесь очень спокойно, — фраза быстро утонула в тишине, давая возможность услышать даже дыхание. — Знаешь, я и не думал, что так скоро смогу вернуться… — Диппер вдохнул вольный летний воздух и усмехнулся чему-то. — Помнишь, я пришёл сюда в первый раз, всё вокруг было таким же, как сейчас, но тогда я не замечал этого. Будто не хотел. Это так странно, потому что…       Подбирая слово, Пайнс ненадолго задумался, и его резко прошиб пот. Тело внезапно обдало жаром, а в голову остро врезался странный вопрос. А с кем… он разговаривает?       Мальчик распахнул глаза и с опаской оглянулся по сторонам. Вокруг никого не было. Только переливающаяся золотом поляна и проблески яркого солнца на горизонте. Затишье тут же стало казаться жутким, отчего по спине неприятно пробежала волна мурашек. Диппер вдруг понял, что не помнит, как оказался здесь. Как долго он тут находится? Сколько сейчас вообще времени?       — Ничего не понимаю… Это рассвет или закат?       Один философ говорил, что нет ничего страшнее забвения. Наверное, он другое имел в виду, но в нарастающей панике Диппер подумал именно об этом. Возможно, он довёл бы мысль до конца, если бы его не прервал странный голос, донёсшийся неизвестно откуда:       — Какая разница?..       «Я знаю этот голос», — вздрогнул Диппер от презрительно-насмешливого тона, не ожидая услышать еще реплик.       — Всё равно это не имеет значения. Хочешь, это будет рассвет, хочешь — закат. Смотря, что ты собираешься делать после.       Пайнс медленно поднял голову и тут же отпрыгнул от дерева как ошпаренный, упав на траву. То, что он увидел, никак не вписывалось в его представление о собеседнике. Перед ним на ветви старого дерева, мирно покачивая ногой, лежал знакомый треугольный силуэт. Он задумчиво смотрел куда-то вверх, на колебания ветвистых узоров дерева и шелестящую листву, приняв непривычную для посторонних глаз расслабленно-небрежную позу.       — Билл… — рвано выдохнув, произнёс Диппер, скорее утверждая, чем спрашивая. — Билл Сайфер?!       — Только сейчас заметил? — демон растянул самоуверенную улыбку, переводя на Диппера свой единственный глаз. Пайнс вновь ощутил, как мурашки волной прокатились по спине, и незримо попятился назад.       Кулаки невольно сжались, как будто желание ударить было сильнее удушающего узла страха, медленно затягивающегося на горле мёртвой петлей. Диппер недвижимо смотрел, как демон перешагивал с ветки на ветку, спускаясь всё ниже, приближаясь все больше.       — Что ты здесь делаешь? — безуспешно попытался скрыть эмоции Пайнс.       — Это я у тебя хочу спросить, почему я здесь! — деланно вежливый, но кровоточащий неприкрытой издевкой голос демона снова раздается по черепной коробке катающимся эхом. Замысловатой интонацией ловко меняется тема разговора, и происходит ответный удар. — Не можешь забыть старого друга?       Диппер смешался, не зная, что сказать. Схватив голову дрожащими руками, он подобрал колени ближе к себе и притих. Незаметно пришло смутное осознание, что всё вокруг, скорее всего, нереально, но окончательной уверенности в этом не было. В отчаянной попытке убедить себя в чём-то он не замечает, как начинает рассуждать вслух:       — Когда же это закончится? Когда ты уже исчезнешь? Это просто кошмар, просто очередной…       Голос снова вырывает его из мыслей, заставляя поднять голову и вступить в диалог:       — Эй, эй! Расслабься. Я могу исчезнуть в любой момент, но пока этого не произошло, может, поболтаем? — по неизвестной причине Диппер застывает как под гипнозом не в силах отвести взгляд от налитого манящим светом глаза, пока не чувствует, как ловкие пальцы взбираются вверх по руке и тянут его вперёд. Он осознаёт происходящее, только когда Билл приобнимает его, как давний друг. — Мы мило общались тут, пока ты не вошёл в сознание.       — Что это всё значит? Осознанный сон? — вопрос снова остался без ответа. Демона, видимо, интересовало другое; он отчаянно пытался что-то сказать Дипперу, излюбленно паря в воздухе с закрытым глазом.       — Неужели ты не можешь представить наш диалог без угроз и манипуляций? Смотри, как это весело!       Билл щёлкнул пальцами, и там, где они находились раньше, появились застывшие голограммы Билла и Диппера, увлечённо беседующие о чём-то и даже искренне смеющиеся над какой-то шуткой.       — Ты… Ты пытаешься манипулировать мной… Даже не думай, что я поддамся! — со злостью выпалил Пайнс, отталкивая от себя демона.       — Я плод твоего воображения! Если я так говорю, значит, ты об этом думаешь!       — Нет… Это не правда!       — Не ври самому себе, малой! Мы оба знаем, что я умер. Зато тут не так уж и плохо, можно делать всё, что захотим! Всё. Что. Захотим.       Билл вдруг резко изменился. Напускной саркастический образ сменился угрожающе мрачной картиной. Возрастающий из глубокой тишины злорадный смех перешёл на низкие интонации. Диппер и не заметил, как быстро в потемневшем взгляде разгорелся огонь, и весь мир, рабски повинуясь хозяину, мгновенно исказился до неузнаваемости, подчинившись расточительной силе первородного хаоса. Это снова происходит. Неуправляемый кошмар вновь завладевает сознанием. В потемневшем небе утопает солнце, вместо него из-под земли восходит зловещий туман, со всех сторон окружает давящая тьма. Последняя объективная мысль, не съеденная всеобъемлющем ужасом:

«беги…»

      И Диппер уносится прочь. Он мчится так быстро, как только может, стараясь не думать о том, что будет после столь мощного выброса адреналина. Сердце колотится как бешеное, глаза слезятся, мешая смотреть вперёд, а ноги предательски дрожат. Вдали раздаются истерические крики людей. Неужели хаос разжёгся так быстро, что успел добраться до города? Впереди внезапно выстреливает молния, а гром сотрясает землю так, что сложно удержаться на ногах. Но спотыкаясь, падая и ранясь, бежать было нужно. И Диппер продолжал мчаться прочь. Продолжал, хотя тело всё меньше слушалось его. Почти скрывшись в зарослях леса, Пайнс замечает, что острые ветви, будто живые, тянутся к нему, заманивая в густые туманы извращённого тьмой леса. От резкого поворота поднимается пыль, на ноге остаётся царапина, но Диппер не останавливается. Он не знает, что происходит, и не понимает, что делает. Он просто хочет сбежать, хочет проснуться. Но почему этого не происходит?!       Бежать всё тяжелее, лёгкие не выдерживают, и отдышка заставляет перейти на шаг. Пока он движется, он живёт, и, зная это, Диппер продолжает шаркать по размытой водой грязи. Сначала показалось, что земля стала просто более вязкой, но полное осознание, что с каждым шагом он вязнет всё больше, пришло к Дипперу только тогда, когда под ногами полностью размылась земля, а трава вокруг почернела и превратилась в зыбучий песок. Сколько он продержится, Диппер не знает. Ботинки уже утонули по лодыжки, а дрожь распространилась на всё тело. Он застрял. Понимая, что уже не сдвинется с места, Пайнс обречённо всхлипнул сквозь сжатые зубы и вытер слёзы дрожащей, но всё ещё сильной рукой. Он понимал, что не выкарабкается, но не пытаться не мог. Сжав руку в кулак, он судорожно осматривался по сторонам, пытаясь сконцентрировать затуманенный взгляд на чём-то, что может помочь.       — Позволь протянуть тебе руку помощи!       Внезапный голос Билла вновь заставил вздрогнуть. Диппер вскинул глаза к небу, встретившись с насмешливо-властным взглядом короля кошмаров, и опешил от ужаса. Готов ли он был протянуть руку в ответ? Жуткая злость вскипела в нём от мысли, что он даже задумывается над этим. Но тьма захватила его практически полностью, в зыбучем песке тело увязло почти по пояс, и вопрос был уже в том, готов ли он умереть. Так стоит же рискнуть? Заметив такую растерянность, Билл начал медленно отдаляться, подталкивая Диппера думать живее. И тогда…       — Ты сделал правильный выбор! — рассмеялся демон, поймавший робкую ладонь. — Добро пожаловать в мой мир!       —Что?!       Не дав понять происходящее, Билл ухмыльнулся и, обхватив Диппера за талию, поднял того над землей, беззастенчиво игнорируя сопротивление и возмущенный возглас. На запястьях Диппера тут же зазвенели оковы.       — Нет!       Его снова обманули. И на что он рассчитывал? Конечно, довериться демону… Только дурак пойдёт на это. Но ведь… Билл умер. Терять было нечего, и Диппер готов был рискнуть ещё раз.       — Всё здесь нереально. Это ведь мой сон. И я управляю своим сознанием, и я могу выгнать тебя из него!       Он словно старался доказать это скорее самому себе, ведь Биллу его тон уверенным точно не казался. Пронзительный взгляд трикстера азартно скользнул по нему, и Диппер почти пожалел о том, что открыл рот. У Билла дернулась бровь: он начал забавляться всерьез.       — Неужели? — спросил он обманчиво мягким тоном.       Глаз Билла становится красным и неотрывно смотрит на свою добычу.       — Но ты уже не справляешься…       Диппер с силой зажмуривает глаза в отчаянной попытке проснуться, но резко открывает их после сильного удара о что-то твёрдое. Теперь он совсем в другом месте. Это… Пирамида Билла? Как в Странногедоне? Тело сводит секундный паралич, дыхание перехватывает, и бежать теперь точно нет сил. Даже ногой с трудом можно пошевелить. Слишком тяжело. Хочется забиться в угол и никогда, никогда больше не выходить оттуда. Чтобы не видеть того, что снова происходит здесь, в собственной голове Диппера. Заложник в своём же сознании, что он может сделать, если даже с собой не способен разобраться?       Прижимаясь к стене из человеческих тел позади себя, Диппер ощущает знакомый звон. Это что, цепи? Пайнс чувствует, как золото окутывает каждую конечность его тела: оковы блестят на шее, давят запястья, сводят ноги. И правда, добро пожаловать в мир Билла Сайфера. Здесь, у ног демона, будучи игрушкой, прикованной к его трону, ты проведёшь остаток своей жизни, в безопасном неведении, без друзей и врагов, тихо сходя с ума и умирая без веры и надежды.       Здесь, рядом с тем, кому ты протянул руку в ответ.       — Ну что, может, поболтаем, или у тебя дела?       Билл притягивает Диппера к себе, заставляя того схватиться руками за удушающий ошейник и из последних сил подняться на ноги. Всё кажется слишком реальным — даже холодный пот под металлом и ноющие от боли мышцы. Билл что-то говорит, но его не слушают. Тяжесть давит слишком сильно, чтобы преодолеть моральное или физическое опустошение. Силы иссякают, и держаться на ногах становится невыносимо. Последнее, что слышит Диппер перед тем, как отпустить оковы и безвольно упасть наземь, это пронзительный вкрадчивый шёпот:       — Так ты решил, что хочешь? Закат или рассвет?..

***

      Диппер распахнул глаза и застал себя лежащим в неудобной позе на полу собственной комнаты в обнимку с дневником. Кажется, он так сильно погрузился в сон, что не проснулся даже от падения. «В кошмар» — исправил он себя. На часах было 04:47. И засыпать заново точно не хотелось. Вытерев растянувшуюся до пола слюну, Диппер издал брезгливый звук и посмотрел в окно. Там было светлее, чем в комнате, но по-прежнему тихо. Только шум изредка проезжающих машин нарушал идиллию ночного города. Шатаясь, он поплёлся на кухню — место, где ужасы не достанут его. Особенно под звук кипятившего воду чайника и тихо жужжащего холодильника.       Раннее утро — особенное время. Оно обладает своей неповторимой атмосферой расслабленной тишины. Покрытое дымкой сонного тумана, оно ободряет ласковой прохладой из окна, приобщая к тем философским размышлениям, которые часто являются предисловием истории.       Заваренный горячий чай с минуту как стоял на столе, но до сих пор был нетронутым. Диппер смотрел, как ленты пара завораживающе танцуют на поверхности и не спеша поднимаются вверх, плавно исчезая в воздухе. Они образуются из маленьких водяных капелек, отделившихся от жидкости, затем скапливаются вместе и одной непрерывной вьющейся линией летят всё выше, и выше, и выше… Взгляд долго блуждал по горячему напитку, пока тот не начал остывать, и Диппер моргнул, поймав себя на мысли, что поддаётся непреднамеренному гипнозу, слишком долго смотря в одну точку.       Вздохнув, он размял шею и посмотрел в окно на спящий город. Пайнс был неподвижен и расслаблен, пока вдруг боковое зрение не уловило мелькнувшее синее пламя вместо пара в кружке, и она тут же с грохотом полетела на пол, оставляя за собой усиленное биение сердца и разносящееся по кухне прерывистое дыхание. Рука осталась ошпаренной кипятком.

***

      — Диппер, это диагноз, — объявила Мэйбл после рассказа Диппера и поставила перед братом снятую со сковороды яичницу. — Доктор Мэйбл обещает вас вылечить. Как раз готов новый капустный бейджик. В этот раз, надеюсь, продержится дольше недели.       — Я не знаю, Мэйбл. Может, это из-за дневника? Мы с дядей Фордом вчера о нём говорили.       — Я знаю, — невинно ответила Мэйбл.       — Что?! Ты подслушивала!       — Уж прости, Диппер, но когда ты орёшь на всю квартиру, не закрывая двери, тебя сложно не услышать.       — Я не кричал, — ответ прозвучал тихо, а глаза посмотрели в левый нижний угол.       — Это как посмотреть. То есть слушать.       Диппер вздохнул и схватился за голову руками. Такое ощущение, что если ничего не делать, всё станет только хуже. Поход к психиатру точно был не лучшей идеей. Начался бы разговор о психической неустойчивости или неадекватности, в любом случае справка о посещении такого врача могла серьёзно повлиять на профессиональное будущее и растрате денег понапрасну. Есть ещё идея йоги, массажа или спорта, или чего-то ещё, что может отвлечь от мыслей… Дневник?       — Наверное, я зря положила тебе дневник вчера, — словно прочитав мысли, начала Мэйбл. — Надо было оставить его до сегодня.       — Не думаю, что дело в этом.       — Знаешь, дядя Форд прав. Тебе нужно расслабиться, — приободрилась Мэйбл.       Она задумалась о чём-то, пока Диппер неподвижно сидел перед завтраком с поникшим видом и ковырял вилкой желток.       — Точно! Решено! Сегодня ты идёшь гулять с нами после школы!       — «С нами» — это с твоими подругами? — надеясь, что ошибается, спросил он, исказив лицо.       — Ага! — рассмеялась Мэйбл. — Тебе понравится. Мы покажем тебе как по-настоящему оторваться.       — Не думаю, что гулять парню в женской компании — хорошая идея.       — Можешь захватить друга. У тебя их, наверное, много за три месяца завелось.       Представления сестры о жизни Диппера были довольно расплывчаты. Интересно, как она представляет его досуг в школе без неё? Наверняка в её голове Диппер ведёт двойную жизнь, притворяясь тихоней в классе и перевоплощаясь в дикого бойфренда на перемене. Или она думает, что он гуляет как романтический герой по просторам улиц ночного города? Может, он был тусовщиком или просто крутым парнем, кто знает, в её-то фантазиях уже был один Диппер на скейте и в нелепых очках, которому очень хотелось свернуть шею, и он, кажется, был идеальным братом. Но скорее всего, сейчас она просто шутит. По крайней мере, Диппер на это надеется. Иначе им придётся серьёзно поговорить.       — Ты знаешь, что нет. И я, пожалуй, откажусь от…       Мэйбл внезапно взяла Диппера за щёки и приблизилась, наклонившись через весь стол. Смотря прямо в глаза, она уверенно прошептала:       — Обещаю, ты не забудешь этот день, Диппер. Я тебе это гарантирую…       — О, Боже… — всё, что она услышала в ответ.