Один за всех и все на одного...

Поттер сквозь прищуренные веки внимательно наблюдал за девушкой. Как она поведёт себя? Ведь он довольно толстыми намёками дал понять, что не доволен действиями её кумира — директора Дамблдора и вообще — общим поведением взрослых волшебников по отношению к себе и к своей жизни. На её лице отражался бурный мыслительный процесс. Прошло минут пять, Гарри не мешал подруге переваривать то, о чём думал долгое время и теперь вот выдал вслух. От того чью сторону она примет, будет зависеть их дальнейшие отношения. И наконец, видимо, придя к каким-то своим выводам, она «разродилась». — Знаешь, Гарри, — с явным сожелением в голосе и во взгляде, произнесла Грейнджер, — я очень разочарована в тебе и твоём поведении. Особенно в этом году. Не думала, что ты такой эгоист, — укоризненно покачала головой девушка. Гарри вопросительно приподнял брови. — Я эгоист? — от удивления в подобном обвинение его голос дал «петуха». — Конечно, ты эгоист. Ты считаешь, что всё и вся должно крутиться вокруг тебя одного. Ты не думаешь, что у директора Дамблдора могут быть другие более важные дела, чем заниматься только тобой? — Так и не занимался бы мной, а своими более важными делами, — недовольно буркнул Поттер и недоумённо уставился на неё. — Да ты оказывается, вообще — неблагодарный… Директор столько для тебя сделал, а ты обвиняешь его в том, что он мало уделяет тебе внимания. — А вот тут ты не права, подруга. Напротив, я обвиняю его в том, что он слишком много уделяет мне внимания. Но все эти его, так называемые, «заботы» не приносят мне никакого удовольствия и удовлетворения. — Вот! — осуждающе ткунала в него пальцем Грейнджер, — Вот, сам же сказал, что ты не ценишь его заботы. — Хорошо. Давай разберёмся — что же Дамблдор сделал для меня такого, чтобы я был по гроб жизни благодарен ему? — Директор Дамблдор, — привычным нравоучительные тоном она поправила парня, — это во-первых. А во-вторых; с чего ты взял, что он должен был что-то делать лично для тебя? У него таких, как ты, учеников множество и он просто физически не в состоянии уделять внимание всем и каждому. Ты должен быть благодарен ему, что он не отдал тебя в приют, а… — Подбросил холодной ноябрьской ночью на крыльцо абсолютно далёких от магии и боявшихся её, а из-за этого ненавидящих всех, в ком проявляется волшебство, людям. Они даже в цирк не водили своего сына, потому что там показывали фокусы, — обиженно перебил её Гарри. — Ты не можешь знать этого точно, — нетерпимо махнув головой, возразила Грейнджер, — а твои родственники могли и обмануть тебя, чтобы дискредитировать в твоих глазах уважаемого тысячами людей волшебника. А то, что они не смогли полюбить тебя как родного сына, ты в этом сам виноват — если бы проявил к ним толику уважения и почитания, то уверена, они бы относились к тебе лучше. Так что в этом винить директора ты не можешь. Ты вообще должен быть благодарен ему за то, что ты до сих пор жив, — уверенная в правоте своих высказываний, произнесла «нетерпимая заучка», как называет гриффиндорку Снейп. — Ну да, — кивнул Гарри, — это же его заслуга в том, что меня не прибил в конце первого курса одержимый Волдемортом профессор, которого директор принял на работу. И я не сдох от яда василиска. — А вот здесь я не уверена, что это было так, как рассказал ты. Не может быть, чтобы такой волшебник, как директор Дамблдор, да и остальные профессора, не смогли определить одержимого тёмным магом преподавателя. Наверное, тебе всё то, что произошло тогда, просто привиделось от страха и ты выдал свои видения за реальность. А директор сделал вид, что поверил, для того, чтобы не огорчать тебя. Ведь никто на самом деле не знает, что произошло тогда. Гарри чуть не захлебнулся воздухом от возмущения, услышав такое. — Так вот что ты об этом думаешь? — выдохнул он, — Значит, по твоему я всё выдумал? Интересно, насколько были бы благодарны директору твои родители, если бы тебя сожрал «привидевшийся» мне тролль на первом курсе? Или в прошлом году им принесли бы твою окаменнелую статую? Знаешь, подруга, мне кажется, что твоя вера в правильность действий взрослых, в частности — Дамблдора — может сыграть с тобой не просто плохую, а трагическую для тебя и твоих родителей шутку. Грейнджер недовольно поджала губы и, давая понять, что говорить ей больше не о чем с этим неблагодарным, упёртым и глупым мальчишкой — не понимающим, что взрослые на то и взрослые, чтобы всегда быть правыми и правильно поступать — собрала книги и письменные принадлежности, отправилась в спальню для девочек, так как в гостиную уже стали спускаться проснувшиеся гриффиндорцы. — Знаешь, Поттер, — на ходу повернулась к нему девушка, — я даже не уверена, что ты на самом деле можешь понимать змей и разговоривать с ними. Потому что я точно знаю, что у них нет голосовых связок. Змеи не могут производить голосовые звуки! Никакие! Поттер проводил девушку долгим тоскливым взглядом, понимая, что на этом их дружба закончилась навсегда. На душе стало больно и тоскливо, а в глазах закипали слёзы обиды и непонимания — за что? Почему? Смахнув скатившуюся по щеке слезинку, Гарри, кивком поприветствовав однофакультетчиков, направился в спальню. Ребята уже тоже проснулись и неторопливо одевались. Рон сидел на своей кровати и с недоумением рассматривал свои носки. — Вот говорил же маме, чтобы покупала носки одного цвета. И как они умудряются теряться за ночь? — А ты бы складывал их в одном месте, а не разбрасывал по всей комнате, — незлобливо предложил Невилл, у которого все вещи всегда были аккуратно сложены. — Угу. Я вчера был прямо в состоянии сложить всё аккуратно и в одном месте, — пробурчал рыжий. Потом перевёл взгляд на Гарри, понуро усевшегося на свою кровать. — Гарри, ты как? — в его голосе звучали нотки искреннего беспокойства. — Нормально, — пожал плечами Поттер, — выспался, спасибо Снейпу. — Угу, — кивнул Рон, — я так испугался, когда он навёл на тебя палочку и произнёс неизвестное заклинание. Думал, он на самом деле решил убить тебя. Это потом мне Гермиона сказала, что это просто сонные чары. Вот откуда она всё знает? — возмутился рыжик. — Рон, я хочу спросить у тебя кое о чём, — неуверенно произнёс Гарри и посмотрел прямо в голубые глаза своего друга. — Ты, наверное, хочешь узнать, что с Блэком? Не волнуйся, друг. Он убежал. Представляешь, — Рон сел рядом с ним на кровать и свистящим шёпотом сказал, — Блэк — анимаг! Он перекидывается в большую чёрную собаку. В такую, с которой постоянно пророчит тебе встречу Треллони. А Снейп и Люпин даже не побежали за ним в лес. — Да. Я об этом уже в курсе. Гермиона сказала. — Гермиона? — Ну да. Я рано проснулся. Тебя будить не решился и вышел в гостиную, а там сидела она. Вот от неё я всё и узнал. И даже больше, чем хотел знать, — тяжело вздохнул Гарри. — Да. Она любит всё объяснять в подробностях. Иногда в совершенно ненужных подробностях, — тоже вздохнул Рон и стал надевать разноцветные носки. — В ботинках не видно, — расплывшись в улыбке, сказал он, — Так о чём ты хотел спросить меня? Гарри стушевался и смущённо потупил взор — терять ещё одного друга было страшно. — Ну ладно, дружище, — заметив растерянный взгляд друга, сказал Рон. — давай одеваться. А то на завтрак опоздаем. Знаешь — приключения приключениями, а кушать хочется всегда. По дороге поговорим. Направляясь в Большой зал, Гарри поведал другу о разговоре с Гермионой. Рон молча слушал его. — Гарри, — произнёс он, когда Поттер задал ему вопрос: верит ли он ему или думает также, как Грейнджер. — Конечно же я верю тебе. Блэк твой крёстный, а это значит, что он ни в коей мере не может навредить своему крестнику. Это работает не так, как у маглов. Я тоже не понимаю, почему никто не обратил на это внимания. А Гермиона? Она всё ещё мыслит магловскими стереотипами и знаниями. В магловском мире животные, птицы и змеи не разговаривают и люди их не понимают. Ты не обижайся на неё. Она ещё немного почитает своих умных книжек и всё правильно поймёт. Ещё смеяться над собой будет. Вот увидешь. Так оно и будет, — уверенно кивнул Рон рыжей шевелюрой и приобняв друга за плечи, шепнул ему в ухо, — Ведь у тебя есть я, Джордж и Фред, да и Джинни тоже. Ты же спас нашу сестру от смерти, как мы можем не верить тебе? А я сам слышал, как ты смог открыть тот лаз в Тайную комнату. Гарри благодарно заглянул в глаза друга и счастливо выдохнув, улыбнулся. — А с Блэком мы ещё разберёмся. Ишь, бегать от своих обязанностей вздумал, анимаг недоделанный! — уже усаживаясь на своё место за столом, тихо завершил разговор Рон. И всё! Рыжик был потерян для общения! Первым уроком были, как ни странно, зелья. Обычно они проходят во второй половине дня. Снейп рассадил всех по одному за парту — Поттера, как всегда, на первую — раздал опросники по теории зельеварения за третий курс. Гарри раскрыл пергамент и то, что он прочитал, привело его в недоумение и удивление. Гарри, не волнуйся. Со мной всё в порядке. Сейчас ничего рассказать не могу. Встретимся на вокзале Кингс-Кросс. Внимательно смотри по сторонам. Твой С.О.Б. Поттер поднял взгляд на профессора. Тот едва заметно прикрыл глаза и кивнул на опросник. Текст исчез, а вместо него появились вопросы об ингредиентах и их применениях в зельеварении. — Пишите, Поттер, — сказал Снейп и пошёл по кабинету, заглядывая в опросники других студентов. Гарри успел ответить всего на три вопроса, как в двери появилась голова мистера Филча. — Простите, профессор, — скрипучим голосом произнёс завхоз, — там Поттера вызывают в кабинет директора. Снейп недовольно поморщился. — Идите, Поттер. Но не думайте, что вам повезло. Дописывать будете после занятий, — и подошёл к нему ближе, чуть слышно шепнул. — Молчите о вчерашнем вечере. Гарри кивнул от неожиданности, собрал свои вещи и, оглянувшись на Рона — тот сделал круглые глаза и в поддержку другу поднял кверху зажатую в кулак руку — вышел из кабинета. — Ну и что ты опять там начудил, Поттер? — шаркая туфлями по каменному полу, поинтересовался Филч. Гарри неопределённо пожал плечами и промолчал. — Каждый год в конце учёбы ты что-то вытворяешь, — скрипел за спиной парня завхоз. — Даже твой отец и его дружок Блэк, так часто на попадали на ковёр к директору. — Сэр, — резко тормознул Гарри, повернувшись всем телом к старому сквибу, — сэр, вы верите, что Блэк виновен в гибели моих родителей? Филч несколько секунд смотрел на него бесцветными глазами, потом воровато оглянувшись по сторонам, приблизил лицо к парню, обдав его несвежим «ароматом» изо рта, тихо проговорил: — Нет. Не верю. Это мог сделать ещё один их дружок — Петтигрю или Люпин. Но только не Блэк. Он был до мозга костей предан Поттеру. А те двое всегда докладывали директору об их проделках. И ты давай, иди. Не задерживай занятых людей. Пароль — «Вонючие тянучки». Тьфу ты! «Ванильные вонючки». — Гарри со смешинками в глазах смотрел на завхоза. — Вот же! — всплеснул тот руками, — «Ванильные тянучки». И что это за гадость такая? — Я так думаю, что это ириски, — хихикая про себя, ответил ему подросток. В кабинете его ждали — министр Фадж, незнакомая, со строгим выражением лица, женщина, представивившаяся как глава департамента правопорядка Амелия Боунс, два волшебника в алой аврорской форме, декан факультета Гриффиндор Макгонагалл, ну и сам Дамблдор. А так же феникс Фоукс, который, как только Поттер вошёл в дверь, слетел с жёрдочки и уселся парню на плечо, чем несказанно удивил всех присутствующих, а больше всего самого директора.