Everyday life of a winter parent, или Как учить детей ходить

Четырехлетний Джон бодро бежал по улице, первым прыгая в каждую попадающуюся по дороге лужу. Брызги разлетались далеко, что приводило мальчишку в ярких оранжевых сапожках в неописуемый восторг. Тёмные волосы Джона отросли уже почти до плеч – никого с ножницами он к себе не подпускал – и были собраны в распадающийся от бега пучок. Разбежавшись как следует, Джон прыгнул в самый центр глубокой лужи и весело захохотал. Стив возмущённо что-то крикнул и побежал вслед за братом в своих зелёных резиновых сапожках. Баки неторопливо шёл за ними, держа на руках годовалого Оливера, на ногах которого тоже были сапоги – жёлтые – пусть он сам предпочитал оставаться на руках отца и следить за беготнёй с высоты. В этом году май выдался на удивление дождливым, но даже это не останавливало трёх маленьких Барнсов и одного большого от каждодневных прогулок. Пусть Баки в лужи залезал только из надобности, но тоже был в резиновых сапогах: к его большому сожалению все сапоги больших размеров, что ему удавалось найти, были чёрные, синие, а реже тёмно-зелёные. В одном только магазине ему попались красные – разумеется, именно их он и купил в тот же самый день. У Руби были фиолетовые, а у Кары серые. – Подожди, Джон! – крикнул Стив, преследуя неугомонного брата, а маленький Джонни остановился на самом берегу лужи и стал его дожидаться. Этот район Баки был ещё не так хорошо знаком: они продали старый дом не так давно и переехали в новый – больше и просторней. Новоселье планировалось совместить с надвигающимся Днём Рождения Руби. Ей должно было исполниться 38 лет и, день ото дня, Руби этому только больше и больше удивлялась. – Какая странная у меня жизнь, – говорила она мужу, – я старше своей дочери на четырнадцать лет, но при этом родила её в девятнадцать. Моя младшая сестра родилась, когда мне было два года, а теперь эта самая сестра старше меня на три года! Чёртов Танос, как же он всё запутал. Баки только посмеивался и время от времени упоминал о своём семидесятилетнем периоде жизни, который вроде как и учитывается, а с другой стороны и нет. Услышавший их разговор Стив начал задавать вопросы, заставив родителей обеспокоенно переглядываться. Рассказывать детям о своём супергеройском прошлом они, разумеется, собирались, но не так же рано. На выручку тогда пришла Кара и Сэм, который почему-то ошивался в их доме каждый свободный день. – Идите сюда, маленькие Барнсы, – собрала она вокруг себя братьев, – и я расскажу вам историю о страшном древнем монстре Гидре, с которой наш папа и его друг дядя Стив боролись ещё сто лет назад! И о великане с другой планеты, который попытался победить наших родителей и их друзей, за что был повержен. – А что за дядя Стив? – из всего рассказа только это, кажется, заинтересовало Стива Барнса. – Меня что в честь него назвали? – Тебя назвали в честь великого героя. Идёмте я вам всё расскажу. Баки с Руби проводили дочь и сыновей взглядами, переглянулись и тихонько потопали следом. Слушать преувеличенно сказочные истории Кары, иногда дополняемые Сэмом, было забавно, а местами даже смешно. Например, Баки не удержался от хохота на моменте где он сам – околдованный бесстрашный рыцарь –отправился во враждебный город за горячо любимыми сливами. – И добыв вожделенные сливы, папа отправился в свою крепость, чтобы переждать там и отправиться дальше. Но именно в этот самый момент дядя Стив и его верный оруженосец Сэм… – А почему это я оруженосец? – встрепенулся Сэм. – До рыцаря ты тогда ещё не дорос. – Не перебивай Санчо Панса, – шикнул на друга Баки, видя, что тот снова хочет возмутиться. Кара продолжила рассказ. После него у мальчишек было только больше вопросов, а друг друга они стали называли не иначе как «сэр Стивен» или «лорд Джон». Кара стала «леди», а малыш Оливер так и остался малышом Оливером, и только Руби упрямо называла его своим маленьким принцем. – Могу я присесть? – спросил Баки у пожилой женщины на лавочке. Та кивнула и приветливо улыбнулась, кивая на Оливера, что сидел на руках Барнса. – Ваш? – Все мои, – Баки окинул взглядом резвящихся неподалёку Стива и Джона. – Ого, – восхитилась женщина. – Большая у вас семья. Сейчас таких уже и не встретишь. Вот во времена моей бабушки, что не семья, то трое-четверо детишек, – Баки усмехнулся. Уж он то те времена помнил. – А жена ваша где? – Дома. Мы только переехали, даже вещи ещё не все разобрали, – именно по причине неразобранных вещей Руби и выпроводила из дома мужа с детьми: сегодня гости должны были приехать, а у них коробка на коробке, мальчишки же разбору вещей никак не помогали, а только мешали хватая всё что плохо лежало. А плохо лежало всё. – Приятно видеть такие большие счастливые семьи, – улыбнулась пожилая незнакомка. – Да и эти счастливые парочки тоже сердце греют. Напоминают о том, как я со своим Патриком гуляла по этим улицам за ручку. Или вон как те двое в кафе сидели, – женщина кивнула в сторону кафе как раз напротив дороги. Баки неосознанно проследил за её жестом и замер. В кафе за одним из столиков сидела Кара. С Сэмом. Низко склонившись над столом, они о чём-то оживленно перешептывались с улыбками на лицах. – Ох, только не говорите, что увидели там свою жену с другим, – усмехнулась женщина, приметив замерший взгляд нового знакомого. Баки покачал головой. – Нет. Дочь. – О! Вот значит как. Но вы её не ругайте, парень-то хороший – взгляда с неё не сводит. Видели бы вы как он её сейчас мило пирожным кормил. Прямо как мой Патрик меня когда-то. – Извините, я отойду, – Баки остановил женщину, которую медленно, но верно поглощали воспоминания, и поднялся на ноги. – Стив, Джон. Пойдёмте в кафе. – Да! – хором воскликнули мальчишки и прямо по лужам побежали к отцу. Стив одной рукой взял его за левую руку – на правой сидел Оливер – а второй поймал за руку Джона. Так они и перешли дорогу. Баки не сводил взгляда с Сэма и Кары, что продолжали мило ворковать. Ворковать? Откуда только такие слова взялись в его голове? Кара и Сэм? Сэм и Кара? Что? Серьёзно? Мысль в голове не то что не укладывалась – она её разрывала, пробуждая в мужчине волны негодования. Сэм и его маленькая Кара? Да как такое вообще возможно? Уж он-то Уилсону за такое голову отвернёт, и капитанским своим званием тот не прикроется. Да как это возможно? Сэм с ребёнком – с моим ребёнком! Кафе оказалось небольшим, но светлым и таким атмосферным, что Барнсу и самому вдруг захотелось выпить кофе. Но пришёл он сюда не за этим. Отправив к витрине с пирожными Стива и Джона, Барнс с ребёнком на руках твёрдо направился к столику, за которым сидели замершие, как кролики перед удавом, Кара и Сэм. Перед ними стояли две опустевшие тарелки из-под пирожных и один большой стакан с молочным коктейлем, из которого забавно в разные стороны торчали две зелёные трубочки. Баки шёл напролом и почти запнулся за столик, за которым сидели двое подростков и увлеченно кормили друг друга с ложечки пирожным, поочередно отламывая от лакомства лучшие кусочки. Барнс взглянул на них и, не сдержавшись, засмеялся. Так вот про кого говорила та женщина. Тут-то он и вспомнил, что сам выглядит лет на сорок и такая взрослая дочь как Кара с этим возрастом не вяжется. Значит, та женщина говорила про этих двоих подростков. – А я-то уж подумал, – отсмеивался Барнс, пододвинув к столику Кары и Сэма ещё один стул и садясь на него. Тут он заметил пустую чашку кофе рядом с Карой и кивнул на коктейль. – А чего трубочки две? – Сэм так расхваливал, что я захотела попробовать, – пожала плечами Кара. Ошарашенный Сэм согласно кивнул. – А вы как здесь? – Руби выгнала. Мальчишки мешают ей вещи разбирать, – пожаловался Баки и сам потянулся к молочному коктейлю, отпив прямо так без всех этих трубочек. – Только не говорите, что вы здесь на каком-то сверхсекретном задании. – Мы как раз с него, – Кара вытащила из бокала обе трубочки, которые упрямо тыкались в глаза Барнса, а у того не хватало своих рук чтобы их убрать. – Решили зайти выпить кофе. – Как-то часто я вас вместе вижу. – Так работа у нас такая, – опять ответила девушка. Бледный Сэм предпочитал молчать. – А ты чего так налетел на нас? Что-то случилось? Баки хохотнул, отставив опустевший бокал – когда он пришёл он и так был почти пуст, а потому мужчина угрызений совести не испытал. – Да женщина в парке назвала вас парочкой. Я уж было решил, что это правда, – Баки с улыбкой утёр белые усы. Кара посмеялась, а Сэм тоже как-то нервно хихикнул. – Но теперь я понял, что она говорила вот про них, – и кивнул на соседний столик. – А я уж шёл тебе лицо бить, Уилсон. Вовремя я их заметил. – Ага, – кивнул Сэм. – Вовремя. А вот мы тебя заметили поздно. – Сэм про то, что твой страшный взгляд, мы должны были почувствовать ещё, когда ты был на улице, – улыбнулась Кара. Сэм снова кивнул и поднялся, сказав, что хочет взять себе кофе и ещё пару пирожных. Уходил от столика он быстро, почти бегом. – Праздник в силе? – Конечно. Мама решила закатить грандиозное празднество, – Баки счастливо усмехнулся. В разговорах с детьми он уже давно начал называть Руби «мамой», но каждый раз всё равно как будто первый. – Земо и Уэллсы приедут, ну и вы с Сэмом. – А ещё возможно Тор. – Он на Земле? – Недавно прилетел. Сейчас бродит по местам былой славы. Я упомянула про праздник, и он сам себя пригласил, если вы не против, – Баки покачал головой: кто ж тут будет против? Да даже если бы и были остановить Громовержца, нацелившегося на пир, было бы сложно. Да и познакомиться с ним как следует уже давно хотелось – в конце концов Тор был хорошим другом Стива, а Баки с ним за все эти годы едва ли десятком слов перемолвился. С женой да с детьми познакомит. Барнс нашёл взглядом сыновей: оба мальчишки нетерпеливо топтались возле витрины, тыча пальцем в выбранные лакомства. Сэм, диктовавший названия миловидной девушке за кассой, уже искал карту в бумажнике. – Кажется, Стив и Джон решили разорить Сэма, – усмехнулся Баки. Кара обернулась, посмотрев на братьев. – Слушай, пап, а давай мальчишки пока с нами побудут, а ты иди маме помоги. Мы с Сэмом справимся. – Точно справитесь? – для верности решил уточнить уже навостривший лыжи Баки. Вопрос был настолько формальным, что ещё не до конца задав его, мужчина уже передал младшего дочери. Кара привычно прижала Оливера к груди. – Конечно, справимся. Мы с Сэмом будем прекрасными родителями, – а заметив как отец побледнел, глядя в упор на Уилсона, прибавила со смехом: – на все те пару часов, которые мальчишки с нами пробудут. Иди уже! Баки кивнул, ещё раз подозрительно посмотрел на Сэма, чуть прищурившись, будто бы такой взгляд мог дать все ответы, и вышел из кафе. Странная выдалась прогулка. *** Разбирать коробки вдвоём было быстрее да и приятней. Болтая о чём-то серьёзном или перебрасываясь ничего не значащими фразами, Баки и Руби в четыре руки разобрали все завалы и завались сами на новёхонький диван в гостиной. Баки он очень нравился. В старом доме после его переезда пришлось заменить почти всю мебель на укрепленную – такую, которая смогла бы выдержать модифицированного Барнса. Но даже та мебель по прошествии стольких лет пришла в негодность. Баки легко вздохнул и заложил руки за голову. Руби расположилась на его груди, задумчиво водя ладонью по ткани светлой майки, которая так провокационно натянулась совершенно не скрывая идеально проработанных мышц. – Почему ты вечно ходишь в таких обтягивающих майках? – задалась резонный вопросом Руби. Заспорил Баки на одном только упрямстве. – Да она не обтягивающая. Сюда ещё одного человека можно поместить. – Ну давай посмотрим. Баки и слова сказать не успел как Руби сместилась ниже – только глухо вздохнул, когда она нырнула головой под майку, щекотно пройдясь носом по кубикам пресса. – Руби! – свой голос Баки не узнал. Вжимаясь спиной в диван, а руками крепе прижимая к себе жену, он не мог понять пытается ли уйти от прикосновения или же наоборот, стремиться его продлить. – Что ты…? Барнс дёргано вздохнул, когда Руби прикусила кожу на его груди и, быстро поцеловав, пощекотала дыханием. – Доказываю, что в эту майку только ты едва-едва влезаешь. Сказала, и вдвойне упорнее стала пытаться осуществить задуманное. Ткань натянулась и жалобно заскрипели швы, но Руби это мало останавливало. Она скорее задирала майку, чем влезала в неё. Ощутив загоревшийся совсем рядом с соском засос, Баки понял, что такие игры не для него. Ткань майки разошлась под его пальцами, явив довольно улыбающуюся и вольготно расположившуюся на груди мужчины Руби. – А я говорила! – А теперь я с тобой поговорю, – пообещал Баки, повалив супругу на спину и нависнув сверху. *** В положенный час гости были в сборе: Земо, в кои-то веки в полном составе, приехали первыми, едва-едва снова не прервав Барнсов на самом интересном; следом приехали Сэм и Кара вместе с мальчишками; потом и Уэллсы. Больше всех своим появлением удивил Тор. Причём не было ни грома с молниями, ни Радужного моста – Громовержец приехал на такси. Это-то и было удивительно. Баки сразу понял что так нравилось Стиву в Торе – прямолинейность и бесхитростность, которые многие люди считали минусом, в Одинсоне сочетались как нельзя более идеально. Буквально с порога он крепко обнял ещё не знакомую ему именинницу и вручил подарок, пожелав долгих лет жизни и благоволение сестёр Норн ей и её детям. «Другом Баки» сам Баки стал буквально после недолгой беседы. – Рад, наконец, поговорить с тобой без всякой спешки, друг Баки, – сказал тогда Тор, хлопнув Баки по плечу так сильно, что любой другой бы на месте сержанта уже бы взвыл от боли. – Твоя дочь Кара рассказывала о тебе много хорошего. Так ведь, воительница? – Тор поймал в свои объятья проходившую мимо Кару. Та кивнула но вырваться даже не попыталась. Видимо по опыту уже знала, что не выйдет. – Да и её мужчина – друг Сэм – не лез в карман за добрым словом. Баки даже не сразу понял, что именно сказал Громовержец, и, наверное, если бы Кара не воскликнула так громко имя Одинсона, то и вовсе бы не обратил внимание. Но теперь-то назад дороги не было. – Сэм – мужчина Кары? – спросил Баки вкрадчиво, чувствуя, как внутри закипает далеко не самое дружелюбное чувство. Кара, которая так и не смогла вырваться из медвежьих объятий растерявшегося Тора, замерла. – Ой, прости. Не то говорю. Всё забываю о том, что в вашем языке некоторые слова имеют не то же самое значение, что в нашем, – махнул рукой Громовержец. – Хотел сказать её учитель. Наставник. Вот. Наставник Сэм. Не мужчина. В Асгарде наставника иногда называют просто «мужчина». Вот, например, мой брат часто учил меня наукам, значит, я могу назвать его своим мужчиной. – Тор, замолчи, во имя памяти Всеотца, – взмолилась Кара, а Тор кивнул, пусть и слегка поник. – Прости, друг Баки, что запутал. – О чём речи такие серьёзные ведете? – подошёл к ним развесёлый Сэм с бокалом чего-то алкогольного. Баки зыркнул на него тем самым взглядом. – О том, что ты мужчина Кары, оказывается. Минута тишины и Сэм засмеялся. – Тор опять начал слова путать? Вчера он назвал Кару медвежатником, потому что она сказала, что любит мёд. Баки сделал вид, что поверил, но решил, что стоит к этой парочке приглядеться. Что-то здесь не чисто. Парочка, – фыркнул он мысленно. – Что я такое говорю? *** Все гости как один нахваливали новый дом Барнсов: двухэтажный, с четырьмя комнатами (спальня Стива и общие для Джона с Оливером и для Баки с Руби, а ещё гостевая), гостиная, просторная кухня и выход на крышу, где мальчишки уже разбили свой маленький лагерь. Баки обещал построить домик на дереве, благо подходящее дерево имелось на заднем дворе. Всё Барнсу нравилось в доме – всё, кроме одного: в нём не было комнаты Кары. Незадолго до переезда родителей, девушка сняла квартиру и съехала, обещая приезжать в гости при любом удобном случае. Пока что, Кара держала своё обещание и почти каждый день, реже раз в два-три дня, приезжала, но что будет после? Скажем, через год? Будет ли она так же часто приезжать к семье или начнёт свою самостоятельную жизнь, а всё, что останется Баки и Руби это короткие звонки и открытки на Рождество. Окруженный праздником Барнс загрустил. И даже вид Альпин по-хозяйски развалившейся на широких плечах довольного Одинсона больше не заставлял его улыбаться. Да и расспрашивающие Гельмута Стив и Джон тоже. – А ты правда барон? – услышал Баки вопрос старшего сына. Истории, которые рассказала мальчикам Кара, накрепко засели в их головах, а в особенности, почему-то, упоминание хитрого заковийского барона, победившего и их отца, и его друзей. Земо кивнул. – Правда. – И с Гидрой сражался? – спросил восхищенно Джон. Теперь Земо растерянно нахмурился и глянул на Барнса. – Сражался. – Прям с мечом? Баки всё-таки усмехнулся. Видеть Гельмута таким было странно непривычно. И дело даже не в удивленном взгляде – барон явно не понимал с чего это маленькие Барнсы осыпают его вопросами про Гидру и мечи – а в усах. Земо отрастил усы, и Баки всё никак не мог понять идут они барону или нет. Эти сомнения разъедали его. – Чего задумался? – Руби обняла мужа, прижавшись к его боку и, не желая тянуться, поцеловала в подбородок. – Может мне тоже усы отрастить? – задумчиво спросил Баки. Руби встрепенулась. – Я тебя любого люблю, но с усами ты поедешь жить к Каре. Найти, что ответить на эту угрозу Барнс не смог и потому просто кивнул. Как и задумал, он начал приглядываться к Сэму и Каре, но, что странно, эти двое больше никак не пересекались. Кара больше внимания уделяла близнецам Земо, с которыми она уже несколько лет не виделась, маленькой Уэллс – Хелене – ну и Дереку. Сэм же вёл себя подозрительно тихо и держался ближе к Кайле. Весь вечер они переглядывались, если были далеко друг от друга, а если близко, то неизменно болтали. Замечая тяжёлые взгляды Баки, Кайла и Сэм беззаботно ему улыбались и расходились по разным сторонам. В Барнсе тем временем зрело странное чувство, знакомое по тем годам, когда он восстанавливал свои воспоминания – вроде и помнит что-то важное, да только вспомнить сил нет. И вдруг он вспомнил – тот недолгий роман Кайлы и Сэма, про который сам Уилсон никогда не говорил, но Баки знал по чужим рассказам. Неужели?... – сомневался сержант, поглядывая на улыбающихся друг другу Сэма и Кайлу. – А Земо? Гельмут будто ничего и не замечал – всё внимание барона привычно было обращено на Алеит. Та играла со Стивом и Джоном – с последним они вечно ссорились, потому как оба претендовали на звание предводителя их небольшой компании. Как Стиву удавалось их мирить, никто не понимал. Но если у Кайлы и Сэма всё снова началось, то… то что? – Баки вдруг представился развод Кайлы и Гельмута, пусть они до сих пор и не были женаты, их споры за опеку над Алеит, да и многого другого тоже хватало. – Нет. С этим нужно что-то делать. – Сэм? – Баки окликнул друга, твёрдо решив для себя, что вмешиваться не будет, а только узнает что происходит. По крайней мере сегодня всё будет именно так. – Можем поговорить? Сэм кивнул и поплёлся за Баки на второй этаж – тут было потише. Весь путь по лестнице у сержанта складывалось впечатление, что он ведёт Уилсона на плаху, таким нервным и обречённым тот казался. – Прежде чем ты что-то скажешь, – начал он, не дождавшись слов Баки, – я должен сказать, что она уже не ребёнок и может принимать решение сама. Она сама захотела. Не сказать, чтобы я не хотел, но если бы с её стороны не было заинтересованности, то я бы даже не попытался что-нибудь сделать. – Так значит я прав, – хмыкнул Барнс. Картина брошенного Земо с Алеит на руках становилась в его сознании всё ярче. Баки уже прикинул, что Гельмут может у них пожить в гостевой спальне, а если Кайла попытается забрать у него дочь, то сам Барнс будет помогать Земо отвоевать её обратно. Он знал как Алеит дорога Гельмуту. Да и как ему дорога Кайла. – Как ты мог вообще? Сэм! Тебе что женщин вокруг мало? – Друг, прости, это как-то само собой закрутилось, – с совершенно обречённым видом говорил Сэм. – Так и знал, что ты будешь злиться. Надо было тебе сразу обо всём рассказать. – Лучше бы Гельмуту рассказали. Как долго его за нос водить будете? Вот теперь на лице Сэма появилась растерянность. Капитан нахмурился, и стало совершенно ясно, что сказать ему абсолютно нечего. – Ты о чём вообще? Причём здесь Земо? – Притом, что он её муж. – Что? – Сэм нахмурился сильнее и вдруг рассмеялся, прямо в лицо рассвирепевшему Баки. – Ты что там напридумывал вообще? Мы с Кайлой? – и засмеялся сильнее, хватаясь за живот. Смех это был не сколько от радости, сколько от облегчения. – А кто тогда? – один только вкрадчивый вопрос и смех оборвался, как и не было. Сэм застыл и поджал губы, бегая взглядом по стене за спиной Барнса. – Сэм! – Да нет никого. – Тогда о ком ты тут говорил? – догадка, которую Баки отвергал каждой своей клеткой, снова пришла на ум. – Кара?! Видишь то окно, Сэм? Ты сейчас в него вылетишь! – Стой! Да остынь ты! – Уилсон проскочил под металлической рукой, которая едва-едва не прилетела ему в голову. – Я говорил про Кару, но не в том смысле, о котором ты подумал. Баки! Я хочу сделать её Капитаном Америка вместо себя! – выпалил Сэм и с перекатом отскочил в сторону от разозлённого суперсолдата. Тот преследовать его будто бы не собирался. – Что? – Я хочу уйти. Оставить это супергеройство и сделать Кару новым Кэпом, – повторил Сэм. – Она сама сказала, что хочет этого. Баки облегченно выдохнул и опустил металлическую руку. – А я-то уж подумал, – покачал он головой. То, что Кара могла в одночасье стать новым Капитаном, Баки уже и так знал, с тех времён, когда она увязалась за Сэмом на свою первую миссию. – Подумал, что я с Кайлой? – хохотнул Сэм, поднимаясь на ноги. – Да я что на самоубийцу похож? Земо голову отстрелит любому кто на его обожаемую Харпер глянет. Да и сама Кайла только на него одного смотрит. – Но вы же встречались. – Да, – кивнул Сэм, – встречались. Но когда она его только мельком увидела тут же всё бросила и унеслась в закат. Это были прекрасные три недели, но я знал, на что шёл. Кайла любит только Гельмута. – Руби ты рассказал про вас с Карой? – А? – Про то, что Кара новый Кэп? – Баки показалось, что Сэм как-то облегчённо выдохнул, но тут же взял себя в руки и покачал головой. – Если она узнает об этом из новостей, то конец всем вам. – Учту. Сэм дружелюбно улыбнулся и, похлопав Баки по плечу, пошёл вниз. Баки и сам на втором этаже не задержался – только зашёл в их с Руби спальню и взял кое-что, что уже несколько лет ждало своего часа. Спустившись, он стал искать дочь, но Кара куда-то запропастилась. Новый Капитан, – улыбнулся Баки, – если бы Стив увидел только. Моя Кара будет Кэпом. Нужно поговорить с Окойе по поводу ещё одного костюма. Может и в этот раз не откажет. После стольких лет упрямых споров с Карой из-за её выбора такого опасного жизненного пути, Баки, наконец, свыкся – он свыкся с мыслью, что его дочь не станет ни учителем, ни программистом, ни кем-нибудь ещё – она будет бегать по стране и ловить преступников в звёздно-полосатом костюме. Принял он эту мысль со странным облегчением ровно в тот день, когда Сэм представил миру Серого Кардинала. Баки тогда впервые за много лет посмотрел весь Супер Кубок, дожидаясь когда же будет перерыв и на поле бок о бок с Капитаном Америка выйдет его дочь. Обнимая сидящую рядом Руби, он так гордился. С каждым днём гордость становилась только больше. – Ты не видел Кару? – спросил он у Гельмута. Тот кивнул в сторону ванной комнаты, и Баки пошёл по указанному пути. В последние месяцы на заданиях Кара выматывалась как никогда прежде. Иногда у неё даже не находилось сил, чтобы позвонить перед сном и тогда это делал Сэм. Он докладывал переживающему Барнсу, что с его дочерью всё в порядке и она уже легла спать. Баки переживал - видел, как Кара скучает по дому. Дверь ванной была приоткрыта, и Баки совершенно ненамеренно заглянул. – Кара? – сержант вошёл без стука, оттолкнув дверь в сторону. Сэм дёрнулся, будто пытаясь отскочить от девушки, но Кара поймала его за руку и удержала на месте. – Что вы делаете? – У меня линза съехала, – пожаловалась девушка, указывая на левый глаз. – Сэм помог вытащить и теперь капает капли. В руке Уилсона действительно был флакон глазных капель, а Баки хлопнул себя по лицу. Да что ж за день сегодня такой? Почему Вселенная пытается меня убедить, что между ними что-то есть? Абсурд какой-то. – Давай я. Мне как раз надо поговорить с Карой, – Баки оттеснил Сэма от дочери и забрал у него капли. Уилсон кивнул и вышел, не став даже спорить. – Странный сегодня день. – Почему? Кара запрокинула голову, и Баки капнул две капли из флакона в её левый глаз. Девушка быстро заморгала. – Да не важно. Всякие бредовые мысли лезут в голову. Я хотел с тобой поговорить, – сказал и присел на бортик ванной. Кара стерла бумажным полотенцем вытекшие из глаза капли и села рядом. – Вернее я хотел тебе кое-что подарить. Из кармана Барнс вытащил потрёпанную записную книжку. Маленькую такую, в красной обложке. – Стив подарил её мне, когда собирался в прошлое, – пояснил Баки. – Не наш Стив. Роджерс. Когда Таноса победили, и всё вернулось на круги своя, Мелкий захотел вернуться в наше время. Он рассказал мне об этом, – усталая улыбка коснулась губ мужчины. – Позвал с собой. И я хотел пойти с ним, вернуться в сороковые и к той жизни, которую забрала у нас война. Мы даже придумали, что скажем остальным, если спросят почему Стив берёт меня с собой, чтобы вернуть камни. Но в последний момент я передумал. Не знаю даже почему. И Стив не стал настаивать, он всё прекрасно понял. Ему-то было к кому возвращаться, а мне что здесь, что там, – Баки усмехнулся. Совсем невесело. Кара положила руку поверх его металлической ладони. – И тогда Стив подарил мне это. Сказал, что ему вроде как помогло освоиться в этом времени. Да только вот он записывал названия фильмов, книг, музыки. Имена людей. Я тоже имена записывал, но только не такие, – пожав плечами Барнс протянул книжку Каре. – Возьми. Я знаю, как тяжело тебе в последнее время. Пусть она поможет тебе освоиться вдали от дома, как помогала нам. – Папа, – Кара взяла книжку в руки и совершенно бессознательно прижала к груди. – Спасибо. Она обняла Баки, негромко плача и пряча слёзы на его плече. Барнс успокаивающе поглаживал дочь по спине. Говорить не хотелось, но в этой тишине им обоим было спокойно. *** Вечер медленно, но верно подходил к концу. Первым домой засобирался Сэм. – Это вам завтра отлёживаться хоть до вечера, а у меня утром пресс-конференция, – пожаловался он, вызывая такси. Вслед за Сэмом засобирались и остальные. У Уэллсов Хелен спать захотела, у Земо – Гельмут, так что заказали сразу три машины такси и вышли на улицу. В который раз Баки отметил каким приятно прохладным в этом году выдался май. Стоя вот так на пороге собственного дома и прижимая к груди жену, сержант был по-настоящему счастлив. Вокруг них бегали не уставшие даже после часов беготни Стив, Алеит и Джон. Хелен спала на руках Роуз, а Дерек ходил вдоль дороги катая на шее маленького Оливера. Кара прижималась к Баки с другого бока, положив голову на его металлическое плечо. Сэм же неустанно переписывался с кем-то, жалуясь, что пресс-конференцию хотят перенести на час раньше. Чуть поодаль стояли обнявшись Гельмут и Кайла. Земо обнимал жену со спины, кутая её в своё пальто, а Харпер негромко переговаривалась с Тором. Тот вспомнил её – подругу своего брата. – Ты ведь та самая мидгардка Кайла с которой брат дружил, – воскликнул он, когда вечер был в самом разгаре. – Чего же сразу не сказала? Друг моего брата, мой друг! Локи ведь всё хотел привести тебя к нам в Асгард, но отец ему запретил. Никогда не думал, что Локи мог бы с кем-нибудь так сдружиться. – Только сдружиться? – усмехнулся Дерек. – Стив говорил, что эти двое были не только друзьями. – Да, – Кайла фыркнула, – Роджерс ведь был самым сведущим в любовных делах. Может в его годы дружбы между мужчиной и женщиной и не существовала, но в наше время всё не так чёрно-бело. Осчастливленный такой встречей Тор, принялся вспоминать рассказы брата. Вспомнил он и то, как Локи поспорил, что сможет влюбить в себя прекрасного любую смертную женщину за пару часов, и то, как братья тут же отправились на Землю. И как Кайла упрямо не желала влюбиться без памяти. И как стала для Локи другом за один только скоротечный день. – Брат потом ещё не раз в Мидгард отправлялся в тайне от отца, чтобы повидаться с тобой, – кивнул Тор, – это я помню. Меня он с собой брать не хотел. Говорил, что я своим лицом всех вокруг распугаю. Кайла хохотала, рассказывая свои истории, связанные с небезызвестным Лафейсоном, но быстро погрустнела, когда речь зашла о Нью-Йорке. – Не помню, чтобы Стив так мучился со всем этим, – ругался Сэм, топая из стороны в сторону. – Они там что все считают, что у меня своей жизни нет? Баки хотел ответить, что и Стиву наверняка так же прилетала вся эта обязаловка, но выскочившая перед Сэмом задумчивая Алеит заставила замолчать. Девочка пристально вглядывалась в лицо Уилсона, наклонив голову в бок и вдруг выдала, решив для себя что-то очень важное: – Когда-нибудь ты станешь моим мужем. Первым от молчаливого шока отошёл Гельмут. Засмеявшись, он поцеловал Кайлу в висок, поправив выбившиеся рыжие волосы. – Ты мне то же самое сказала в первую нашу встречу. – И мне тоже было пять лет, – кивнула Кайла, а после подмигнула оторопевшему Сэму. – Жди, Уилсон. Моя дочь слов на ветер не бросает. – Но…? – Когда есть терпение, человеку под силу и не такое, – выдала напоследок Алеит, торопливо обняла Сэма за ногу и убежала за мальчишками. – Попал ты, друг, – усмехнулся Баки. Три машины такси подъёхали одновременно. Сэм первым со всем распрощался и прыгнул в свою, заставив себе помахать в ответ машущей ему Алеит. Заявление девочки явно выбило Кэпа из колеи – Баки на его месте списал бы всё на шутку, но по словам Руби, Гельмут когда-то такое же заявление Кайлы тоже списал, а теперь вот нянчиться с детьми. Потом уехали Уэллсы, за ними Земо – Алеит просила остаться, но по опыту своему родители уже знали, что втроём Стив, Джон и Алеит будут носиться по дому до самого утра, а потому в просьбе было отказано. Кара помогла Баки прибраться, пока Руби укладывала мальчишек спать. – Вот и попал наш Сэм, – хихикнула она, ставя тарелку в посудомойку. – Как думаешь, не прогадала Алеит с выбором? Баки задумчиво пожал плечами. – Сэм хороший человек, и его жене очень повезет. Так что думаю, Алеит не прогадала. Кара кивнула почти не пытаясь спрятать улыбку. Вскоре и она уехала, отказавшись ночевать в гостевой, но пообещав погрустневшему отцу, что в следующий раз останется на целых два дня. Проводив дочь, Баки обнял жену, лениво покачиваясь в такт приглушенному радио, играющему на кухне. – С Днём Рождения, родная, – прошептал он, касаясь губами мочки уха Руби. Та улыбнулась. – Странный выдался день. Не хватает только, чтобы ты сказала, что беременна. Руби засмеялась. – Не дождешься!