Нас двое

      С тех пор, как они стали жить в квартире, доставшейся от отца, в их семье не могло упасть просто что-то неодушевленное, обычно у них падали тела. — Поля! — Витин крик, казалось, слышал весь дом. Девчонка не отвечает. Он ломанулся, она в ванной. Стучит, не открывает. — Ёб твою мать! Полечка, ты слышишь меня? — Вить, что случилось? — Ира выскочила из кухни, перепуганная вся. — Полька закрылась там, упала. Помрёт же нафиг! Чё стала, ингалятор её ищи!       Ира побежала в Полину комнату в поисках баллончика, пока Павленко пытался выбить дверь с ноги.       Раз.       Ещё раз.       Замок сломался довольно быстро. Поля лежит на кафельном полу без сознания, в одном нижнем белье. — Ира! Ты нашла этот долбанный ингалятор? — Вот, на, на, Витя!       Он подхватил её под руки, аккуратно приподняв на себя, чтобы зажать ингалятор, распыляя лекарство. Из рук всё валилось, Павленко толком даже не знал, как правильно пользоваться этим долбанным баллончиком. Он ведь только со стороны видел, как Полина пользуется им, вроде же ничего сложного, но в стрессовой ситуации действия и мысли путаются в голове. — Поля, Поль, ты меня слышишь? Ты только не умирай, — он аккуратно одной рукой держал её, перехватив под грудью, во второй держал баллончик. Обеспокоенная Ирка стояла над ним, потом побежала на кухню, там в шкафу точно была аптечка, в ней по-любому был нашатырь.       Она потихоньку приоткрыла глаза и внимательно на него посмотрела. Витя судорожно выдохнул и крепко обнял её, целуя в макушку. Вроде дышит, тихо, спокойно. — Ебать, вот это жизнь у тебя весёлая, сестрёнка. — Спасибо, братик, обхохочешься прям, — съехидничала она, попытавшись откашляться, дернулась, но он по-прежнему её не отпускал, крепко сжимая. Испугался. Он, блять, пиздец как испугался! — Сегодня твой второй день рождения, — прошептал он, целуя её в макушку, пока Поля немного не улыбнулась. Сколько у неё уже было этих вторых дней рождений? Она подняла голову и прищурилась, глядя на его наручные часы. — Сегодня мой первый день рождения, — ответила она, пока Витя с Ирой долго не могли понять, что она сказала. — Прямо сегодня-сегодня? — такой дебильный вопрос, что задала Ирка, заставил её засмеяться. — Сегодня-сегодня. Вить, может, отпустишь меня? — он только заметил, что всё ещё обнимает её так крепко, как, наверное, никого в жизни не обнимал и отпустил её, помогая встать. — Чего молчала, мелкая? — А что говорить? Я давно уже не праздную, — Поля накинула махровый халат, умылась холодной водой, вытерлась и наконец-то выдохнула. — Так, может, давайте это исправим? — как ни странно, предложила Ирка, такого уж точно Полина не ожидала, ещё и Витя, как назло, её поддержал! — Да, точно, отличная идея, малышка, — он чмокнул Иру в губы и снова обернулся к сестре, — Ну что, мелкая, выбирай, где гулять будем, а? В ресторане или может дома соберёмся? Хочешь, могу лавешки тебе отстегнуть, пойдёшь со своим Вовиком в «Чародейку», а? — Вить, ну чё ты такое несёшь? Парни должны девчонок в кафе приглашать, а не наоборот! — влезла в разговор Ира, а потом уже спросила у Поли, — Ты лучше скажи, что ты в подарок хочешь? — Я… да мне не надо ничего, у меня всё есть.       Ведь у неё и правда всё было, не было только одного — здоровья, которое, как оказалось, ни за какие деньги не купишь.

***

      То ли в честь дня рождения, то ли из-за утреннего стресса и волнения, сегодня случилось странное. Витя сам ни с того ни с сего решил подвезти сестру до школы, а дальше, стоило ему только выйти из машины, как на них тут же напоролась завуч школы. Поле даже показалось, что это не случайность какая-нибудь а намеренная акция, которая превратилась сначала в допрос, а потом в морально-ебучую нотацию.       Вначале всей этой болтовни Павленко-старшему было смешно, когда Полькина зауч очень активно интересовалась точно ли он приходится ей братом, откуда он вообще взялся и что думает обо всём этом Полинина мама. Витя, на удивление, говорил чётко, ясно и по делу, пока дело не коснулось драки, да и, в целом, взаимоотношений с классом. И вот тогда начался театр двух актёров. Витя театрально отчитывал сестру, закатывая глаза, а потом уже орал на зауча, чтобы неповадно было его малышке, за которую он в ответе, настроение портить. В итоге разошлись они так же странно, как и столкнулись. — Поль, пожалуйста, ингалятор всегда носи с собой! — Окей, — она уже хотела было отстраниться, двинуться к крылу школы, как Витя крепко сжал её в объятиях и серьёзно добавил: — После школы нигде не шастай, зови кентов своих и приходите, разнообразим досуг! На горизонте появились Вовка, Санька и Илюша. — Хорошо. Не переживай, Вить, всё будет гуд! — Полька подмигнула ему, а затем, быстро чмокнув в щёчку, поправила рюкзак и двинулась навстречу ребятам. Павленко усмехнулся, доставая сигарету из помятой пачки, прикуривая, пристально наблюдая за картиной, как его сестрёнку обнимает друг Аликового племяша, а потом и тот подключаются к поздравлениям. Он в приветствие вскинул руку вверх, крикнув: — Шкет, головой за неё отвечаешь! Санчо, и ты смотри за ней, понял? Хотя, о чём я говорю, за вами самими ещё глаз да глаз. Поль, до вечера! — Давай уже, мы на урок опаздываем, — она закатила глаза и уперлась руками в бока. — Лишь бы выпроводить, — запричитал он и пошел к машине. — Чего это он? — спросил Илюша, кивая в сторону отъезжающего джипа. — Наверное, преисполнился братскими чувствами, когда меня сегодня без сознания из ванны доставал. — Чего?       Глаза ребят заметно округлились, Вовка не на шутку напрягся, распереживался. — Да ладно, расслабьтесь, всё хорошо. — Точно? — переспросил Саня. — Точно! Кстати, ребят, приходите вечером, часам к шести сегодня к нам, посидим, отметим. Я конечно, не планировала этого, но Витя сказал звать всех, будет вечеринка. — Конечно, мы придём. — Отлично. — С днём рождения, малышка, — Вовка решил всё же попробовать поздравить её ещё раз, когда Витина машина уже скрылась из горизонта. И надо сказать, у него это прекрасно получилось, украв сладкий поцелуй в коридорах школы. Подарок ребята решили подарить общий, зато хороший, ну, чтоб не стыдно было, а Польке приятно. Обзванивала всех остальных Павленко уже после уроков, не то чтобы ей нужно было пригласить много народу, всего лишь дозвониться Гале, которую можно было бы оставить и с ночевкой, и позвонить Софе, с которой они не виделись уже неделю точно. В последнее время общение между ними было и так натянутым, но не позвать подругу к себе она просто не могла. Кого угодно, но не Мальцеву. Да, она слишком быстро стала для неё не просто подругой, она была для неё частью семьи. Такой странной, слегка корявенькой, но всё же. Полька верила, что скоро все неурядицы, натянутости и невзгоды исчезнут, растворятся, но никак не станут причиной фатального и непоправимого… разрыва?       Допускать такое предположение даже в мыслях было страшно. Терять Софу Поля была не намерена.       Возвращалась домой Павленко в начале четвёртого, так рано в будний день её давно не было. Как ни странно, в школе всё было ровно. Точнее, нет, не так. Было тотальное «ничего». Ни подколов, ни тычков, ни разборок.       Ничего.       Возможно, Анжела и её шестёрки поняли, что её лучше не трогать и не враждовать, тем более, после появления Вити в школе, все обходили её стороной.       Дома всё было спокойно, играла какая-то модная музыка из проигрывателя, Ирка что-то готовила на кухне, подпевая и пританцовывая, Витя пытался в зале разобрать стол. — Стесняюсь спросить, а что вы делаете? — подала голос Поля, скидывая рюкзак в коридоре. — О, малая, ты уже дома! Как там в школе?       Павленко кряхтел, залезая под стол-книжку, чтобы поправить какую-то хрень, потому что тот постоянно пытался сложиться обратно. — Твоими молитвами. — Как с гостями, список готов? — Витя орудовал отвёрткой, поджал губы, напрягся. Видимо, какой-то вентиль слишком тяжело крутился. — Да их немного будет. Парни, Галя и Софа, — Поля вздохнула. А Витя, услышав имя подруги, приободрился. — Потепление, значит? Ну вот, вишь, как хорошо всё складывается! — Надеюсь, — вспоминая телефонный разговор, Поля с уверенностью могла сказать, что всё равно что-то не так. Софа, не ожидавшая приглашения, сказала, что навестит её, но по голосу было слышно, что радости подобное предвкушение не вызывает. Возможно, на празднике Поле удастся как-то разговорить подругу. В конце-концов, сколько можно в неведении держать? Поля за последнее время чего только себе не надумала. — Не кисни, щас всё организуем, — Витя вылез из-под стола, поднимаясь на ноги, — Вон, стол готов к приему пищи! Ирка, у тебя там как? — крикнул он уже на кухню. — Почти всё, салаты осталось нарезать! — отозвалась Ира. — Ну, это мы мигом, — Витя заскочил в ванную, помыл руки. Поля так и стояла посреди комнаты в ступоре, — Давай, беги, переодевайся в платье там какое-то, или чё… — А ты будешь резать салаты? — для Поли это было удивительным. Где тот Витя, который всегда твердил, что на кухне мужику не место?       Но Павленко, как ни странно, кивнул. — Ну так особый случай же. Не каждый день сестра два раза подряд рождается.

***

      Парни подошли к приглашению ответственно, встретились заранее, при параде, кто как мог, конечно, но всё же. В такой день Санька даже рубашку праздничную Вовке одолжил, чтобы товарищ не упал в грязь лицом. Собрались они ведь тоже не просто так, им нужен был план. — Илюх, ты бабки принёс? Санёк? — Вова был важный, как… В общем, вы поняли. И если Илюша реагировал на это вполне спокойно, Саньке же было капец как смешно. Нечасто он видел друга таким. — Принесли, принесли, твоя доля где?       Вовка замялся, но уже через секунду вытащил смятые купюры из карманов, которые ещё час назад тихо покоились на дне его заначки. — Вот! И того, на троих у нас 127 рублей. — Мда уж, не густо, — неожиданно вклинился Илья. — Мало того, что денег не ахти, так ещё и идей с подарком никаких. — Может это, цветов на рынке купим или в ларьке?       Вовка задумался, Санькина идея была годной, но как-то мелковато. — Мало, мало, пацаны, ей же шестнадцать, да и что Полька, цветов не видела? Нужно что-то такое, памятное! — А может и правда, не видела? Кто ей их дарил раньше-то? — Рябинин стоял на своём. — Илюх, а ты чё молчишь? Ты б чё Гале своей на праздник жизни подарил, а? — Фотоаппарат, чтобы мгновение можно было поймать.       Санька с Вовкой переглянулись. Илья из всей их компании редко блистал годными идеями, поэтому услышанное пришлось по вкусу обоим. — Точняк! Погнали за фотиком, — Вовка жуть нервничал, боялся опоздать, а время уже перевалило к половине пятого. — Да успокойся, не гони ты так, — Рябинин приостановить его пытался, но без толку. — Вот купим и буду спокоен, как подарим!       В итоге, бегут они на рынок своей дружной тройной трусцой и добираются минут за десять. Ходят меж рядов с техникой, смотрят. Вовка приценивается, ищет фотик. Санька ему варианты подбросил уже, но всё время Лукину что-то не то. — Слушай, ну ты ж не кольцо выбираешь на свадьбу, давай быстрее думай, — после получаса просмотров разных моделей, у Саньки впечатление, что он уже сам за прилавок может становиться и торговать изученным товаром. — Да погоди ты, — Вовка к очередному присматривается. Зоркий глаз пытается подметить, нет ли трещин, нормально ли работает. На новый им бы не хватило, но б/у запросто потянуть могли. Зато Польке будет разобраться проще, — Этот по чём? — Сто десять, — ответил мужчина кавказкой наружности. Санька даже косился в его сторону как-то с примесью осторожности. С кавказцами по жизни ему в знакомствах не везло… — За сотку отдашь? — Э, слушай, какая сотка — фотоаппарат бомбический, хоть щас фотосессию замути с Мерлин Монро! — Нам не для Монро, а для подруги, на подарок, — пояснил Илюша. — На подарок, говоришь, — кавказец задумался. Вовка чертыхнулся, полез в карман за деньгами, — Ну ладно, ни тебе, ни мне. Сто пять и по рукам, — кинув взгляд на купюры, мужик улыбнулся и добавил, — Кстати, на цветочки хватит. Могу Арменчика позвать, он организует шикарный букет!       Возле Полькиной квартиры они стоят ровно в шесть, счастливые, встрепанные, с небольшим, но очень красивым букетом белых роз, ну и, собственно, с подарком. Ладошки у Вовки потные, сердце в груди грохочет так, что давление на уши давит, кажется, что ещё чуть-чуть и он вообще оглохнет. Ситуацию в свои руки берёт Санька, нажав на звонок. За дверьми слышится шум, возня, а потом щелчок замка.       Полина появляется в дверях быстро, такая же взмыленная, но как только видит ребят, улыбка расплывается на лице, а к горлу подступает ком. У неё ведь никогда такого дня рождения не было, ну, чтобы вот так, с застольем, друзьями, подарками. Парни орут, как невменяемые, чётко, громко, так, чтобы их слышал весь подъезд, от первого до девятого этажа. — С днём рожденья, с днём рожденья, с днём рожденья. Ура-а-а!       Вовка вручает расчувствовавшейся Польке букет, пока она совсем не разрыдалась, обнимает и бегло целует в губы, будто утешая. — Ну, не плачь, маленькая, ты чего, — гладит по щекам, аккуратно вытирая выступившую лишнюю влагу из глаз. — Просто подумала, что ещё никогда не было такого дня рождения… — Поля и сама принялась утирать слёзы с щёк, параллельно обняв Галю, которую парни специально дождались у подъезда, чтоб вместе подняться и поздравить. — Привыкай, — шепнул Вовка на ухо и отстранился. — Еле успела! С днём рожденья, Поль, — у Гали был свой подарок, личный. Поэтому, спустя пару секунд в руке у Поли оказался небольшой пакетик, — Надеюсь, понравятся.       Внутри оказался флакончик духов. Поля аккуратно сняла крышечку и пшикнула чуток на запястье, принюхиваясь.       Пахло елью и шоколадом. Необычное сочетание, но Польке понравилось. В голове всплыли кадры новогоднего празднования и девушка улыбнулась. — Спасибо, Галь. — Ну ты погоди, у нас тоже как бы подарок ещё, — Вовка глянул на парней, которые синхронно прятали за спинами коробку, — Долго думали, чё подарить, и решили, что ты, Поль, девчонка классная, поэтому мы тебе желаем в жизни незабываемых моментов… — Многие, если вспомнить Новый год, обеспечить можем сами, — встрял Санька.       Поля рассмеялась, Вовка зыркнул на друга. Не время припоминать его облом, с него и так тогда ржали весь вечер! — Короче, чтоб ты не забывала своё счастье и как оно выглядит, вот, это тебе от нас. — Та-да-да-дам! — изобразив какой-то «марш награждения», Санька с Илюшей вручили в руке Поли коробку уже гораздо объёмнее, и весом, и размером.       Сказать, что Павленко была в шоке, это не сказать ничего. У неё будто речь отняло, она всё рассматривала фотоаппарат и просто глазам не верила, что вот это всё происходит взаправду, с ней. — Народ, ну, чё в дверях толпимся, а? Проходите, проходите давайте! Санчо, — Витя пожимает пацану руку, про себя отмечая крепкую хватку и стальной взгляд, где-то вдалеке, на подкорке холодеет, — Вован, Илюха, прекрасная леди, проходите. — Вить, стой, подожди, а сфоткай нас? Ребят, там плёнка есть? — спохватилась девчонка, растирая сырость от переизбытка чувств и эмоций по лицу. — Да, мы плёнку вставили и одна ещё в запасе, в коробке. — В проходе, чтоль? Давайте хоть к столу пройдём, там вас и запечатлю. — Не, Вить, сейчас, давай, — Поля пихнула брату фотоаппарат, сама же покрепче прижала к себе букет, Галю и Вовку, Санька с Илюхой нависли над ними, приобнимая и широко улыбаясь. — Так, а чё тут жмать-то? — Павленко народно скорчил дурную рожицу, покрутив перед собой фотоаппарат. — Вить! — Ладно, сеструх, не ссы. Улыбочку! — все дружно улыбнулись, послышался щелчок затвора и тихие шаги. — С днём рождения, мелкая, — сзади стояла Софа.       Поля прочувствовала, как внутри у неё всё сжалось при виде подруги. Витя сфотографировал их и обернулся в руках с камерой.       Сама Софа тоже не ожидала. Она пока шла на этот праздник жизни пять раз хотела передумать и позвонить, сорвать встречу, отсидеться где-то в углу и напиться, чтоб забыть напрочь всю ту дурь, которой голову себе забила за последние пару недель.       Но всё-таки отказаться не получилось. Да и Алик, узнав о её размышлениях, подтолкнул к тому, что пойти надо. В конце-концов, Поля же не виновата, что у них там во взрослой жизни пиздецом накрылось, но… как в глаза смотреть-то? Ей, Вите…       Павленко отступил чуток в сторону, впуская гостью внутрь. — Так, гости дорогие, не стоим, проходим, — и всё-таки сообразил, что им потолковать надо. Парни вместе с Галей двинулись в гостиную под присмотром Вити, а Поля, не найдя слов, просто обняла Софу.       Мальцева замерла на секунду, а потом обняла в ответ. — Спасибо, что пришла, — нет, Поля сегодня точно разрыдается, куда это годится? Но, в данном случае, такие слёзы ей даже нравятся. Слёзы счастья, мать его.       Софа протянула Поле пакет. — Прости, что подарок скромен, но от души. Кстати, там и к столу будет, — внутри обнаружились кассеты с музыкой, видимо, Софа постаралась контрабанду через Кощея достать; бутылка коньяка и… булочки. Те самые булочки с вишней, которые они поедали в свою первую встречу. — Чё, соскочить решила? — спрашивает Софа с нотками облегчения, ведь за эти двадцать минут, пока они едут в машине, она успевает пожалеть о своём решении прихватить Полину с собой, как минимум, дважды, а тут такая возможность. — Ага, щас, не дождешься, ты обещала меня покатать по городу. — Действительно, мы на угнанной тачке, сейчас как раз самое время по городу рассекать! — возмущается, грозно хмыкая, но газ потихоньку сбрасывает, заметив на горизонте магазин. — Вообще-то, у меня стресс, ты меня чуть не задавила! — напоминает ей Поля, поджимая ногу под себя, чтобы достать рюкзак, который валялся где-то на заднем сидении. — Поль, — Софа позвала её, вернувшись уже из комнаты обратно в коридор, — Именинницу ждут, чего зависла? — Да я походу весь день сегодня такая буду… на тормозах, — Поля усмехается, смахивая снова слёзы. Рекорд побьёт, однозначно, что ж за ностальгия её пробирает? И почему ей кажется, что в этом таком маленьком подарке целая значимость? С подтекстом прощания…       Поля боится, что сегодня Софа решит уйти. Боится, потому что за период непонятной размолвки уже рисовала тысячу и один исход у себя в голове, но ни один не заканчивался хэппи-эндом. А так хотелось верить… — Имениннице плакать нельзя, прекращай. — Да уж, принцесса Несмеяна какая-то, версия два-ноль…       За стол все усаживаются как-то робко, стесняясь непонятно кого, чего и где, но Витя быстро берёт инициативу в свои руки. Уже через минуту из магнитофона негромко играют модные песни, Ирка несёт бутылки с шампанским и даже бутылочку «Столичной». Павленко вспоминает себя в их возрасте с ужасом, лишь на секунду представив, как они с Аликом на его пятнадцатилетие глушили ядрёный дедовский самогон за гаражами и закусывали его зелёными абрикосами. Такого он своей сестрёнке не желал. Да и не выдержала бы Полька, махонькая ведь, слабенькая для таких-то напитков, не то, что они.       В горле сжался ком, будто его за глотку кто ухватил. Хотелось откашляться, или вздохнуть хоть немного, но ничего не помогало. Он душил себя сам. — Витюш, ты чего? — забеспокоилась Ира, но он быстро пресёк все попытки пойти за ним. — Порядок, сейчас вернусь. А вы на закуску налегайте, молодёжь, чтобы вас от стаканчика шампани не развезло. — Витя! — бросает ему с укором сестра, пока он скрывается на кухне.       Ира, видимо, вспомнив, что забыла что-то, в соседнюю комнату уходит. Марафет подправить. Софа взглядом её провожает. На короткую долю секунды мысль в голове появляется, чтоб на кухню пойти, но она себя сдерживает. Не сможет. Выдаст себя? Вероятно, да.       А через минуту Витя сам возвращается. — О, вы уже налили, — подмечает. И тоже стакан в руки берёт. Пальцы при этом чуток дрожат, Софа это подмечает сразу. И Алика вспоминает с его паническими атаками. Неужели и Витю совесть мучит? — Не переживай, рука лёгкая, — только комментирует Софа. Надо же, а думала, не сможет хоть как-то с ним в разговор вступить, но приходится ведь. Чтоб никто и ничего не заподозрил, марку и лицо держать. — Ирк, ну где ты там? — Походу, она там надолго… — Иду! — Ира тоже появляется, быстро семенит в их сторону, прикрыв за собой двери Полькиной комнаты, в которой, наверное, гардеробную устроила сегодня. — Ну что, первый тост за братом именинницы, — произносит Софа. И на Павленко взгляд бросает, мол, давай, начни парад, ты же главный мужчина в её жизни.

***

      Софа чувствует себя лишней. Могла ли она представить, что когда-то так будет в компании, которую она мысленно окрестила друзьями? Конечно, нет. Ещё месяц назад она не могла об этом подумать — о своей неловкости рядом с Полей; о секретах, которые будут терзать её душу и мысли; и конечно же она не думала о том, что сможет испытывать настолько мощную неприязнь к Вите. Настолько, что будет с трудом переносить его присутствие поблизости.       Но, как показывает жизнь, всё может круто измениться за месяц, ибо тайное становится явным.       Софа собирается долго, не желая идти, но в итоге просьба Поли перевешивает. Потому что девчонка ни в чём не виновата. Она Витю и вовсе не знала, когда это предательство вершилось. И даже до сих пор не знает, в чём причина такой отстранённости.       Поля ведёт себя с Софой сдержанно. Перебросившись парой фраз после застолья с тостами, позволяет Вовке увести себя на танец. Музыкальная пауза возникла вовремя, но Софа, которая не хочет ни танцевать, ни сидеть здесь вовсе, чувствует желание уйти. — Соф, чего смурная? Потанцуем? — Витя улыбается.       День рождения мог выйти без скандалов хотя бы потому, что Ира, которая на Софу всегда волком смотрела, сегодня играла роль приветливой и дружелюбной — и то ли Витя её о том просил, то ли сама она решила перемениться в глазах друзей Полиных, но…       Это всё равно роль. И Софа знает, что Ира играет. Смотрит на неё и думает: Витя тоже играет. Роль друга. Друга, который предал. А потом гадко становится, внутренний голос шепчет: «И ты играешь. Играешь, что ничего не знаешь. Хотя, с ролью справляешься на троечку.»       Нет. Такие игры, пожалуй, не для Софы. — Не хочется. — Что-то не так?       С таким видом интересуется, будто и правда не понимает. Конечно, он и мысли допустить не может, что Алик жив и Софа в курсе, как всё обернулось в августе прошлого года.       А Софе противно от этой лжи, от предательства и от крови, которая на его руках осталась. Не такого Витю она другом считала. Хотя, если всё построено на обмане, то, выходит, они по-настоящему и не были друзьями?       Да, в чём-то Софа была ему благодарна. Например, за то, что Витя приютил её, когда ей пойти было некуда. Но открывшаяся правда перечеркнула всё хорошее в их общении, хотя бы потому, что Алик оказался для Софы важнее. Не стоит её судить тем, кто ни разу не бывал в подобном положении…       Благо, от необходимости отвечать на вопрос Софу спасает разрывающийся телефон. Витя отвлекается, решив позже вернуться и выпытать всё, как есть, а Мальцева решает воспользоваться своим одиночеством и свалить.       Далеко уйти, однако, не получается, потому что Поля, заметившая их короткую «перемолвку», выхватывает свои подозрения наружу. Если Софа не только её сторонится, а и Вити, так в чём-таки дело? Что за причина?       Понимая, что получить ответы она сможет только от ускользающей девушки, Поля перед Вовкой извиняется и следом за Софой квартиру покидает. — Стой!       Софа оборачивается. — Что? — Это я у тебя хочу спросить. — В смысле? — и вот этим непонимающим лицом Софа ещё больше Полю обижает. — Ты меня избегаешь, теперь ещё и с Витей у вас не ладится, я видела, как вы разговаривали. А теперь и вовсе уходишь, не попрощавшись. — Поль… — Погоди, не перебивай, — она ещё не всё сказала, и лучше уж разом Софе её претензии выслушать, может, поймёт, что это не шутки и как она переживает, — Соф, мы с тобой подруги, но я чувствую, что что-то не так. Почему ты не можешь просто мне об этом сказать, хотя бы объяснить? Ты думаешь, я не пойму? Ты вот, потерявшая многих, кем дорожила, считаешь, мне легко смотреть, как ты от меня отстраняешься? Или если бы я воротила нос, ты бы это так и оставила? — целый ворох вопросов! Монолог похлеще Гамлета, — Я надеялась, что позову тебя и мы сможем нормально поговорить, когда все разойдутся. Ты меня обидеть сейчас хочешь своим уходом? У меня, так-то, день рождения, Соф, и спасибо тебе большое за кассеты и за пирожки, но гораздо лучшим подарком в этой ситуации будет правда, благодаря которой я пойму, почему ты так поступаешь! Мы же подруги, в конце-концов… Так что я тебя внимательно слушаю.       Софа едва глаза не закатывает, но речь Полькина её всё-таки торкает. Блин, и как это у неё так получается?       Она и правду себя виноватой отчасти перед ней чувствовала. За молчанку свою. И сейчас, услышав эти слова, приняла, что поступила бы так же на месте самой Поли.       Потому что дружба не подразумевает таких секретов, после которых друзья избегают друг друга.       Потому что настоящий друг всегда предпримет попытку узнать причину, пускай даже и обидную для него. Вот и Поля хотела знать, чтобы больше не мучить себя неизвестностью и ожиданием то ли переворота, то ли конца. — Ладно. Я скажу. Но ты должна пообещать мне, что ни одна живая душа об этом не узнает. — Как бы пафосно это ни звучало, но я унесу это с собой в могилу, — «Особенно, если скоро откинусь от очередного приступа» добавляет в мыслях, но вслух озвучить не решается. Прочуханку не охота получать за такое. — Я серьёзно, потому что это касается и твоего брата напрямую, но он ни о чём не должен знать. — Хорошо, — и всё-таки Поля считает, что готова услышать.       А там уже они, возможно, вместе придумают, как быть и что делать.       Софа опирается спиной на пыльную подъездную стену, смотрит в окно. Потом возвращает взгляд Поле и прямо в глаза выдаёт: — Алик жив и я его видела.