Альтернативные вероятности

Пепе с детства видел, что не похож на других. У всех детей светлая кожа — у него чёрная, и волосы жёсткие и кудрявые, а про губы и говорить нечего: у всех аккуратные, тонкие, а у него непонятно что. В пять лет он осознанно начал избегать зеркал, но окружающие люди — дети и мама — как будто совсем не замечали его недостатков. — Внешность не имеет значения. Главное, доброе сердце, — говорила мама, успокаивающе поглаживая его по голове, когда он приходил к ней по вечерам. — Один великий писатель сказал: «Не красота вызывает любовь, но любовь заставляет нас видеть красоту». Для меня вы все самые красивые и любимые дети. Да и сам по себе ты красивый, Пепе, даже не сомневайся. Красота разная. Всё познаётся в сравнении. Твой брат Сэнди, например, мечтает о тёмной коже. Говорит, что тогда бы я не замечала грязь и ссадины от его шалостей. Глупый, — добавляла она ласково. — Не понимает, что я всегда всё вижу. Теперь, когда Пепе знает правду о приюте, последняя фраза звучит угрожающе. Внешность действительно не имеет значения, когда всех ждёт одно — смерть. На Пруду всем плевать, как ты выглядишь, никто не заставляет мальчиков делать стандартную стрижку, и Пепе отращивает волосы. За ними удобно прятать лицо. Девчонки завидуют их густоте и длине. Но возникает проблема: новенькие принимают его за девушку. Впрочем, не только новенькие. Лео, самый старший после Лукаса из выживших, выдаёт ту же ошибку: — Эй, красавица, подожди! Пепе оборачивается и смотрит на него в упор. Дал бы между глаз, но все знают, что Лео неуравновешенный. Мало ли, чем ответит. Дерзость в болотном взгляде сменяется недоумением. — Простите, ошибся, — бросает Лео сквозь зубы. — Ты на Пруду дольше меня, уже наизусть всех знать должен! — Так я и знаю. В морду, точнее, в лицо, но не по именам. Вайолет — отражение Пепе, девочка с короткой стрижкой. Её принимают за парня, но в отличие от него она сама к этому стремится: прячет женственность за мужской одеждой. — Не обращай внимания на Лео, он же придурок, — говорит она. «Но именно такие и нравятся девушкам», — думает Пепе. Лео безумно самоуверен. Его «я знаю, какой я человек» звучит как «ну да, я плохой, и это круто». Дерётся он и правда отлично, чего не скажешь об остальном. Он всё делает по-своему. Лукас хватается за голову, выслушивая доклады про его выходки. Вайолет каждый день ругает Лео, на чём свет стоит, но он явно привлекает её внимание. Хотел бы Пепе такого же эффекта, но понимает, что это не в его характере. Ему комфортнее вежливо молчать. Особенно вместе с Вио. Они сидят на поляне, пригреваемые искусственным солнцем, мерно сияющим сквозь искусственное небо, расчерченное на прямоугольники. Вио заплетает Пепе косички, много тонких косичек. Кажется, они называются африканскими в честь его исторической родины. Странно представлять Вайолет, занимающейся столь женским делом, но она говорит, что это занятие успокаивает. Заплетает она, конечно, в своём стиле. Иногда резко дёргает и тихонько ругается себе под нос. Пепе знает: она не специально, просто рука тяжёлая. Это заметно и на тренировках: Вайолет худенькая, но если даст со всей силы, мало не покажется. Они часто тренируются вместе. Он, чтобы выглядеть сильнее, она, чтобы не казаться слабой, но главная цель обоих — стать более эффективными в борьбе против демонов. Вио заканчивает с косичками, и Пепе ложится к ней на колени лицом вверх. Они смотрят друг другу в глаза. Её фиалковый взгляд безмятежно спокоен. Пепе рад видеть её такой. Вайолет чудо — хрупкая и одновременно сильная, способная полностью перекроить себя и справиться с упрямцем вроде Лео, невероятно ответственная. В ней прекрасно всё: светлая кожа, тонкий птичий профиль, волосы то розоватые, то фиолетовые в зависимости от освещения. Пепе берёт её за руку. Их пальцы переплетаются. Чёрное и белое, мужское и женское — противоположности, что вечно притягиваются. Вио склоняется и невесомо касается его губ. Оба молчат, но по-прежнему держатся за руки. Она смотрит в сторону, как будто ничего не было. — Вио, — говорит он тихо. Страшно задать вопрос, спугнуть её чистый порыв. Теплится надежда, что она и так поймёт. — Ты мне нравишься, — Вио смотрит ему в глаза спокойно и прямо. — Ты мне тоже. В этом он обошёл Лео.