🎭 𝐽𝑢𝑠𝑡 𝑎 𝑔𝑎𝑚𝑒 🎭

Мало того, что Исмаил меняет девушек, как перчатки, он проделывает тоже самое с машинами. До его дома мы ехали на одной, затем, сменили её на другую. Меня неимоверно тянет назвать его шлюхой, но я себя сдерживаю, слишком много раз я его обижала. На самом деле я не ангел, просто люблю наносить удары, когда противник этого не ждёт. — Что ты искала в моей квартире? — Я? Ничего. Ничего я не искала, тебе приснилось. — Нур… — он укоризненно на меня смотрит, отворачиваясь от дороги. Я кладу ногу на ногу и тоже поворачиваю к нему голову. Моё выражение лица не выражает ни единой эмоции, кроме холодного безразличия. — Я же сказала, ничего. — Все ещё копаешь на меня? Мне так и хочется закатить глаза. Ох, какой же ты сообразительный. — Смотри на дорогу. — Ешилчай! — Демирджи! — Как же ты меня раздражаешь. — Ты можешь отпустить меня в свободное плавание прямо сейчас. — Тебе без меня будет одиноко. — Проверим? — Как-нибудь позже. Он, наконец, отворачивается, избавляя меня от взгляда своих карих глаз. Я перевожу дух. Отлично, от главной темы я его незаметно отвела, осталось лишь постараться быть паинькой, чтобы он в порыве гнева не начал докапываться до меня снова. Играть нужно красиво, так победа слаще. Я улыбаюсь своим мыслям и безмолвно отворачиваюсь к окну. — Приехали! — Исмаил останавливается на парковке какого-то высотного здания. Я хмуро смотрю в окно, а затем, разворачиваюсь к брюнету. — И куда же мы приехали? — скептически спрашиваю я. Демирджи мне не отвечает, вместо этого он ведёт меня внутрь здания, а затем, на лифте мы в полной тишине едем на самый последний этаж.После чего, он берёт меня за руку, и мы поднимаемся по достаточно тёмной лестнице ещё выше. Исмаил ловко открывает передо мной дверь, в лицо тут же начинает дуть приятный прохладный ветерок. На крыше здания много огней, в основном лампочки в виде свечей, а так же, стоит столик, красиво накрытый на двоих. — Ты просила меня-романтика? Получай. Лицо Исмаила уж через чур самодовольное. Я, конечно, люблю вещи подобного рода, и, несмотря на то, что свидание на крыше — уже заезженная тема, мое мнение заключается в том, что это действительно романтично. Но, как я уже говорила, Демирджи слишком доволен и горд собой. — Ты действительно думаешь, что вот этим, — я киваю в сторону столика, — можно меня удивить? — А что, нет? — Нет, — усмехаюсь я. — Такие свидания меня уже давно не впечатляют, Исмаил. Я с них просто напросто ухожу. — И с этого тоже уйдёшь? — я слышу в его голосе нотки обиды, его лицо меняется и выражает… Боже мой, да он расстроен! Я награждаю его снисходительным взглядом. — А мой Господин отпустит? — Я сегодня не приказываю тебе, Нур. Он, чёрт подери, реально расстроен! Мне хочется проверить наличие у него температуры или других признаков болезни. Он пытается скрыть разочарование в самом себе раздраженными нотками в голосе, но я все равно все улавливаю. Во мне живут противоречивые чувства. Они борются друг с другом, разрывая меня на части. Мне его жаль, но одновременно с этим, я собой довольна. Так что же я ощущаю в большей мере? Не знаю. Нет, знаю. Я хочу остаться. Но остаться я тоже должна красиво. — Хорошо, попробуй удивить меня ещё как-то, — я, не смотря на него, делаю шаг вперёд, продвигаясь к столику. Исмаил тут же следует за мной.И что же брюнет собирается делать? Не знаю.Я, кажется, начинаю втягиваться в этот раунд. Люблю, когда счёт за мной. — Тебе не кажется, что ты излишне стараешься меня задеть, Нур? Мы сидим друг напротив друга, я безразлично жую виноград, а когда он задает этот вопрос, я почти что готова закашляться. Ничего себе, десять минут откровенного молчания выливаются во что-то путное? — Я серьёзно ожидала чего-то более грандиозного, чем свидание на задрипанной крыше. — Да хватит называть её, как попало, — психует Демирджи и резко поднимается со своего места, подходя к самому краю крыши. Он смотрит куда-то вниз, на ночной город, его дыхание неровное, я замечаю это по его поднимающимся и опускающимся плечам. Я несколько секунд тупо изучаю его широкую спину, пытаясь понять хоть что-то. Его излишняя агрессивность меня немного пугает, в частности потому, что я не могу понять, что происходит. Что-то внутри меня щёлкает, и я встаю с места, подходя к парню. Я встаю с правой стороны от него, поворачиваю к нему голову и безмолвно смотрю на его красивый профиль. Демирджи молчит, его дыхание тяжёлое и прерывистое. Я чувствую, что у меня подкашиваются ноги. — Исмаил? — Уходи, Нур. Он просто не смотрит в мою сторону. — Демирджи, да что с тобой? Ведёшь себя, будто у тебя с этой крышей связаны какие-то мега откровенные события! Соври мне ещё, что приходишь сюда подумать в одиночестве, — взрываюсь я, пораженная холодом в его голосе. Слова сами срываются с губ, я даже толком не думаю. — Да, чёрт подери. Это моя крыша, и ты единственная, кого я сюда когда-либо приводил. Мои глаза округляются, сердце пропускает удар, а затем, начинает биться с новой силой. Я закрываю рот ладошкой. — Прости, — тут же говорю я, спохватившись. — Исмаил, я не знала. Прости. Он никак не реагирует на мои слова, продолжая смотреть куда-то вниз. Я понимаю, насколько глупо поступила, ставлю себя на его место, и становится больно. У него трудная судьба, он, по сути, никому не нужен, а эта крыша, как оказалось, действительно для него многое значит. А я, Нургюль Ешилчай, растоптала все к черту. Единственное, что мне непонятно, почему он всё же привёл меня сюда? Неужели, правда, хотел произвести впечатление? — Исмаил… — Ты можешь просто взять и уйти? — он поворачивает ко мне голову, его глаза темнеют от злости, я поджимаю губы, но отрицательно качаю головой. — Чего ты хочешь? — Поговори со мной, — прошу я, хмурясь. — Пожалуйста. Не верю, что говорю это так искренне, но я так хочу помочь ему. Он такой…такой потерянный, словно маленький мальчик. Мне хочется провести ладошкой по его щеке и пообещать, что всё будет хорошо. Стоп! Что за приступы нежности вообще? Исмаил смотрит на меня с недоверием, а я продолжаю ждать его ответа. — Что ты хочешь услышать? — наконец, сдаётся он под моим взглядом. — Почему это твоя крыша? Что с ней связано? — мой голос отчего-то хочет сорваться. Мне страшно услышать ответ на заданный вопрос. Я себя вообще не понимаю. Хочу найти на него что-то, я ненавижу его, но в эти минуты, сейчас, я не чувствую ничего отрицательного к нему. У меня, кажется, раздвоение личности, вызванное раздвоением его личности, ибо сейчас он вовсе не ведёт себя, как конченый извращенец и мудак. — Я тебе не отвечу. — Исмаил… — Нет. Последнее слово он произносит с такой злостью и раздраженностью, что у меня невольно срывается вздох. Он не скажет, он уже точно решил. — Тогда я не понимаю, почему именно я! — да, мне это очень интересно, а так же, безумно приятно. Хотя, я не могу не думать, что всё, что тут происходит — очередной спектакль от Демирджи. Мое восклицание он оставляет без ответа. Я смотрю на него, стараясь прочитать его мысли, но ничего не выходит. Он смотрит на меня в ответ, его взгляд ничего не выражает. — Ты ненормальный, — заключаю я. — Определись, какой ты, Демирджи. Плохой или хороший. Чёрствый или ранимый. Я не могу постоянно подстраиваться под твоё настроение, ты вообще меня раздражаешь! — Ты хоть понимаешь, что этот разговор не приводит ни к чему дельному? — Понимаю. Я не тупая. Всё это из-за тебя. — Почему это? — Ты не отвечаешь на мои вопросы. — Мы не настолько близки, это мое личное дело. — В таком случае, тебе было необязательно привозить меня сюда. — Чего ты добиваешься? — Просто скажи, зачем ты меня сюда привёз. Это же только твое место! Он поворачивается ко мне всем корпусом, его ладони ложатся на мои щёки. — Мне просто нравится удивлять тебя, вызывать у тебя эмоции. А это место должно было вызывать твой восторг, а ты снова надела маску. Я разочарован… — Почему ты разочарован, если знаешь, что я не показываю своих настоящих эмоций? — очарованная его взглядом, спрашиваю я. — Потому что я хочу узнать тебя настоящую. — А наша игра? — Одну ночь мы можем не играть. — Я не буду играть, если и ты перестанешь. — Клянусь, Нур. — Я тоже. — Одна ночь. — Всего одна. Наши губы трогает улыбка. Исмаил отпускает меня, а затем, садится на край крыши, указывая на место рядом с собой. Я без раздумий сажусь, наслаждаясь видом на мой любимый город. Как же тут красиво! Мне кажется, что сзади у меня появились крылья. Я ощущаю свободу, меня ничего не удерживает, будто, я долго была связана, а сейчас, верёвок не стало. Освободившись от взгляда Исмаила, я, вдруг понимаю, что тут только что произошло. Мы просто взяли и задвинули нашу игру, просто взяли паузу, просто перестали играть. Так просто. Я не знаю, нравится ли мне это. Я боюсь себя, рядом с ним. Что-то происходит, я уже анализировала это, не раз… Я становлюсь слабее. А вот он нет. Мне нужно держаться, потому что я не знаю, чего от него ожидать завтра. Он не собирается отпускать меня, а значит, мой план остается прежним. Но тем не менее, сейчас мне не обязательно строить из себя колючку. Я могу быть нежной или доброй. — И как часто ты тут бываешь? — спрашиваю я. — Довольно часто. — Почему? — Тут я чувствую себя…свободным и чистым. Исмаил переплетает наши пальцы, я испуганно смотрю на него. — Что ты делаешь? — То, что я хочу. — Ты снова начинаешь? — Нет, я действительно просто хочу взять тебя за руку. Вместо ответа, я пожимаю плечами. Да, сказать, что я шокирована — деликатно промолчать. — Нур, — моё имя из его уст звучит очень…сладко. Мне нравится. — Если бы мы познакомились иначе, я бы понравился тебе? — Может быть, — с улыбкой говорю я. — А я тебе? — Ты мне и так нравишься. — Тогда задам вопрос иначе. Ты бы смог в меня влюбиться? — Да, вполне. Хотя… — Что «хотя»? — чуть обиженно спрашиваю я. — Надо проверить, — он поворачивает ко мне голову. Я скептически поднимаю брови вверх, но не успеваю больше ничего спросить. Его губы уже накрывают мои. Я чуть дергаюсь, но затем, отвечаю на его поцелуй, открывая губы. Внутри у меня всё приятно подрагивает, воздуха не хватает, но я терплю, не желая отрываться от него. Как же сладко… — Да, я бы смог в тебя влюбиться, — шепчет он мне через несколько секунд, прямо в губы. — Но мы бы съели друг друга. — Я бы тебя победила, — шепчу я, глубоко вдыхая. — Но не мечтай, мы даже не друзья, — тепло говорю я. — Это всё можно исправить, — Исмаил гладит меня по волосам. — Это всё нужно заслужить, Демирджи. — А разве сейчас я не привлекаю тебя? — Когда ты не козёл? Привлекаешь. Но мы же оба знаем, что будет, когда взойдет солнце. Он согласно кивает. — Да. Начнётся новый раунд, — говорит он, на секунду опустив взгляд. — И как же мы его начнём? — Я скажу тебе, что хуже ночи в моей жизни не было. — А я отвечу, что тебе просто нужен секс. — Но это будет утром. — Да, утром. А сейчас, я снова хочу тебя поцеловать. Он снова тянется к моим губам, но я с улыбкой кладу на его губы указательный палец, тем самым, останавливая. — Мы даже не друзья, — напоминаю я. — Ты, как всегда, красиво меня обломала. — Я знаю. Мы чуть меняем позу. Он обнимает меня левой рукой, прижимая к себе. Я прислоняюсь ухом к его груди и слушаю спокойное биение его сердца. Я думаю о чем-то своём. Далеком. Неясном. Он тоже. Мы молчим, наслаждаясь красивым видом с крыши. Я, вдруг, улыбаюсь. Уже представляю, как расскажу Ханде о том, что мы с Исмаилом не играли всю ночь. У неё челюсть отвалится. Вдруг, улыбка спадает с моего лица. А что, если эта «не игра», тоже своего рода игра? Эта мысль омрачает всё, и я вздыхаю, прикрыв глаза. Умею же я всё испортить. — Что такое? — Ничего. Просто хочется спать, — вру я. — Молчание меня утомляет. — Тогда расскажи мне что-нибудь! — Что? — Например, о своём детстве! — А ты расскажешь мне потом, какая тайна у этой крыши? — Не могу. — Да почему? — я выпутываюсь из его объятий. — Почему? — Потому что я секретный агент, а эта крыша — место моей связи с начальством. — Ты идиот, Демирджи! Я разворачиваюсь и спрыгиваю на безопасное место крыши, подхожу к столику и беру бокал вина. — Обиделась что ли? — его руки ложатся на мою талию, я ощущаю его горячее дыхание в районе шеи. — Да. — Нур… — Отстань! — я улыбаюсь. Чувствую поцелуй в шею, глаза невольно прикрываются, а бокал выпадает из рук, разбиваясь об пол на сотни осколков…