🎭 𝐽𝑢𝑠𝑡 𝑎 𝑔𝑎𝑚𝑒 🎭

Некоторое время мы едем молча. Я смотрю в окно, игнорируя его редкие взгляды. Мимо меня проносится родной город, Стамбул сегодня непривычно пуст. Словно, все люди специально покинули его, оставив меня наедине с Исмаилом. В который раз, ощутив на себе его прищуренный взгляд, я нервно ерзаю на кресле, а затем, глубоко выдохнув и набравшись сил, я поворачиваю к нему голову, смотря прямо в большие карие глаза. — И что дальше? — спрашиваю я, стараясь казаться непоколебимой. — Что дальше? — как нив чём не бывало, спрашивает он. Я горько усмехаюсь, снова от него отворачиваясь. Раз не хочет разговаривать нормально, я не буду разговаривать с ним вообще. Он, хмыкнув, продолжает спокойно вести машину, всё больше набирая скорость. Мне жарко. От его близости, от неясности, от молчания. Жарко. Душно. Хочется кричать, плакать, бить его, пока не кончатся силы, а затем, выпрыгнуть из машины на полной скорости, разбиваясь об асфальт. Я прикусываю нижнюю губу, сдерживая слёзы. Не могу больше играть. Я хочу сдаться, дать ему всё, что он хочет, чтобы освободиться от него. Я бы сделала это. Сделала, если бы не была уверена в том, что он теперь не даст мне спокойно жить. Не знаю, куда он ведёт, что хочет мне доказать, до чего хочет довести меня… Знаю только, что это всё очень плохо кончится. Дороги назад у меня нет. Я сама виновата, в ту самую секунду, когда столкнулась с ним на гонке, когда повелась на его грубость, ответив тем же, я сломала свою жизнь. Дорога кажется мне бесконечной. Она проходит в абсолютном молчании, в тишине, которая давит мне на уши. Он постоянно бросает на меня короткие взгляды, будто удостоверяясь, что я тут, что я никуда не бегу. Куда мне от тебя бежать, Демирджи? Ты всё равно догонишь. Ненавижу. — Вылезай, — говорит он хрипло, когда паркует машину в безлюдном месте где-то за городом. — Без тебя знаю, — отвечаю я, отстегивая ремень безопасности и открывая пассажирскую дверь. Как только я ступаю на песок, мои каблуки с успехом проваливаются вглубь. Я, закатив глаза, снимаю их по одному, бросив прямо около ног. Тепло. Очень тепло. Скоро лето, я ощущаю это в воздухе. Оглядываюсь по сторонам, жмурясь от садящегося за горизонт солнца. Где мы? Вокруг нет ни души, один сплошной песок, а если спуститься с огромного травяного холма, можно увидеть широкую реку, воды которой совершенно спокойны. — Зачем мы сюда приехали? — спрашиваю я, повернув голову к Исмаилу, который исследует взглядом реку. Услышав мой голос, он переводит взгляд на меня, а затем, пожав плечами, идёт к спуску с песочного холма, не забыв поставить машину на сигнализацию. Я, приоткрыв от шока рот, слепо следую за ним. Он же, не оборачиваясь и по-прежнему молча, идёт впереди. Да что с ним такое? У меня так много вопросов, а он молчит. Постоянно. Это меня раздражает. Я иду за ним, еле поспевая, ощущая ногами приятно-тёплый песок. Терпение у меня кончается. — Какого чёрта ты со мной не разговариваешь? — громко спрашиваю я, резко останавливаясь и разводя руки в стороны. Исмаил оборачивается, останавливаясь. На его губах проскальзывает улыбка. — Ты в тупике, да? — спрашивает он, я не реагирую, продолжая выжидающе на него смотреть. — Отвечаю на все твои вопросы, дорогая, — говорит он, всем своим видом показывая, что он делает мне одолжение. — Я тебе не верю, ты мне тоже. Думаю, в этом теперь и есть фишка наших с тобой, — он на секунду задумывается, подбирая нужное слово. — Взаимоотношений. Я, не удерживаясь, хмыкаю, сложив руки на груди, но молчу, давая ему возможность договорить. — Зачем мы сюда приехали? — повторяет он мой же вопрос, отводя глаза, поднимая голову к небу. — Я же сказал, тебе нужно расслабиться, а вода отлично расслабляет. Предлагаю искупаться. Продолжаем… Я не разговариваю с тобой, потому что не считаю это нужным. Я в шоке. В полном, сокрушающем, бесконечном шоке. От его слов, его тона, его взгляда, его уверенности. Но я не дам ему насладиться победой, не позволю себе отреагировать так, как он ждёт. Во мне открывается второе дыхание. Я ничего ему не отвечаю. Бросаю быструю, достаточно правдоподобную стервозную улыбку, а затем, молча, иду в ту сторону, в какую до этого шёл Исмаил. Обхожу его, стороной, а затем, без лишних проблем спускаюсь по склону. Всё это время я ощущаю его взгляд на себе, но не оборачиваюсь. Я слышу, что теперь он растерянно следует за мной. Что, не ожидал, Исмаил? Запомни, я никогда и ничего не оставляю просто так. Уже ближе к реке, я слегка замедляя ход, оборачиваюсь на Исмаила, он уже догоняет меня, и вскоре, мы с ним стоим друг напротив друга. Я, молча, смотря ему прямо в глаза, тянусь двумя руками к его шее, ослабляя галстук, а затем, снимаю его, бросая на землю. Уголки губ Исмаила приподнимаются в хитрой улыбке, хотя в глазах я могу прочитать удивление. Демирджи ловким движением сбрасывает с себя чёрный пиджак, оставаясь в обтягивающей белой рубашке. — Поможешь с молнией? — я оборачиваюсь к нему спиной. Исмаил без раздумий, подходит ко мне, аккуратно перебрасывает мои волосы через левое плечо, а затем, коснувшись шеи и проведя по ней вниз, к спине, он, наконец, начинает медленно расстегивать молнию, что начинается на уровне лопаток. От его прикосновений по моему телу проходят разряды тока, я почти вздрагиваю, но во время сдерживаю этот порыв. Стараюсь дышать размеренно и спокойно, но дыхание всё равно немного сбивается. Я ощущаю приятное «касание» ветра к моей оголенной коже, а затем, моё тело покрывают мурашки, потому что Исмаил медленно проводит подушечками пальцев вдоль моего позвоночника. — Кажется, ты не против нового, да? — шепчет он, касаясь губами моего уха. Я склоняю голову набок, дабы прекратить этот контакт между нами. Ловко оборачиваюсь к нему лицом, а затем, начинаю медленно и аккуратно расстегивать пуговицы на его рубашке. Одну за другой, открывая его накаченное тело своему пристальному взгляду. — Я не против молчания. Так что, закрой рот, Исмаил, — спокойно говорю я, будто невзначай, касаясь его торса ладонью. Демирджи заметно напрягается. Что бы ты ни говорил мне, Исмаил, как бы сильно ты не хотел навредить мне, я знаю, что тебя тянет ко мне, физически тянет. Меня тоже тянет к тебе, но я могу это контролировать. Это моя привилегия. Сильная сторона. Он усмехается, покачав головой. — Используешь всё сказанное против меня? — Да, — резко распахиваю его рубашку, а затем, встаю на цыпочки, касаясь его лица обеими ладонями. — Так что, зря ты всё это затеял, Исмаил, — шепчу я ему прямо в губы, а затем, на секунду тянусь к ним, на что он реагирует быстро, потянувшись ко мне. Нет. Я кладу указательный палец ему на губы, отрицательно качая головой. — Играй до последнего, Исмаил. Я отступаю на два шага, прерывая между нами все контакты, кроме зрительного. Без слов, я стягиваю с себя платье через голову, оставаясь в нижнем белье. Исмаил без стеснения исследует меня взглядом, одновременно с этим снимая с себя брюки. Я бросаю ему последнюю улыбку, после чего медленно, аккуратно, по-кошачьи ступая на землю босыми ногами, иду в сторону реки… Как только мои ноги по икры погружаются в прохладную, кристально-чистую воду, я замираю, потому что дыхание у меня перехватывает. Вода холодная, соглашусь, приятно-холодная. Исмаил уже рядом со мной. Его рука находит мою, я с недоверием поднимаю на него свой взгляд. Указательным пальцем свободной руки он касается своих губ, тем самым показывая, что мы молчим. Я, пожав плечами, принимаю его правила и киваю. Мы делаем три синхронных шага в глубину. Я не люблю так медленно заходить в воду, гораздо привычнее сделать это быстро и не ощущать такого острого холода. К тому же, я ощущаю себя под его контролем, что не может мне нравиться. Я освобождаю его руку от своей и быстро, не дожидаясь его реакции, бегу вперед, туда, где река углубляется ещё и ещё. Когда я остаюсь по пояс в воде, я, не оглядываясь на Исмаила, ныряю с головой, предварительно набрав в легкие побольше воздуха. Вода пронзает моё тело, я ощущаю неприятное покалывание везде, но вскоре, оно проходит. Я проплываю несколько метров, решаясь открыть глаза в чистой воде, а затем, выныриваю, хватая ртом воздух. Мои ноги почти не касаются дна, я вынуждена поддерживать себя наплаву руками. Я оглядываю поверхность реки. Исмаила я не вижу, а вскоре, он появляется прямо передо мной, я даже испуганно вздрагиваю, не ожидав такого «удара». Его волосы мокрые, капельки воды стекают по накаченному телу, что выглядит очень сексуально. Я игриво ему улыбаюсь, склоняя голову набок. Что дальше? Его рука тянется к моему лицу, он убирает мокрые пряди волос с моей щеки, а затем, преодолевает между нами всё расстояние, его холодное тело касается моего. Я получаю сильнейший разряд тока. Кстати, ему вообще удобно. Он спокойно достаёт до дна ногами, иногда я жалею, что у меня средний рост. Мои губы неосознанно приоткрываются. — Помогает? — спрашивает он, чуть оттягивая мою нижнюю губу подушечкой большого пальца. — Помогает расслабиться? — его голос низкий, хриплый, будоражащий моё сознание, моё тело… — Помогает, ты знаешь в этом толк, — я действительно ощущаю себя расслабленней в воде и не считаю нужным скрывать это от Исмаила. Я ощущаю себя свободно, мне не страшно, я не раздражена, я становлюсь бодрее, вода, кажется, зарождает во мне новую жизнь. — Ты такая красивая, живая, — шепчет он, наклоняясь ко мне ближе. — Я так хочу тебя, Нургюль. Он называет меня по имени впервые за всё время нашего пребывания наедине. Я люблю, как он говорит мое имя. С хрипотцой, непонятным мне, особо важным оттенком…страсти. Он ласкает моё имя своими губами, медленно, красиво… Это вызывает во мне бурю эмоций. И сейчас, когда он так давно не говорил «Нургюль», внутри у меня происходит срыв. Я стараюсь сдержать его, но получается плохо. — Скажи ещё раз, Исмаил, — шепотом прошу я, но не умоляю, просто прошу. — Красивая, — шепчет он, проводя тыльной стороной ладони по моей щеке. — Живая, желанная. Несмотря на то, что я хочу подавить тебя, подчинить, куда больше я хочу тебя. Откровение от Исмаила? Вау. Это последние здравые мысли, что проносятся в моей голове. Я резко убираю его руку от своего лица. Мои ладони обхватывают его лицо, я притягиваю его к себе ближе, накрывая его губы своими. Перехватив мои руки, убрав их, он властно обхватывает мою талию, я же обнимаю его за шею, а затем, вовсе начинаю теребить его волосы пальцами. Он яростно сжимает мою талию, его язык по-хозяйски исследует мой рот, сталкивается с моим, вступая с ним в некую борьбу. У меня кончается кислород, я резко прерываю поцелуй, Демирджи времени даром не теряет. Мы успеваем сделать лишь пару вдохов, а затем, он уже толкает меня в воду, погружаясь вслед за мной. Я нахожусь в его полной власти, он не даёт мне двигаться, всплывать, но мне не страшно. Я ему доверяю. Мы находимся под водой некоторое время, это охлаждает мою голову, но разжигает тело ещё больше. Неправильно. Всё это изначально неправильно, но что я могу с этим поделать, если у меня нет желания с этим что-то делать? И вот, мы снова оказываемся на поверхности, он рывком целует меня, сильно прикусывая мою губу, я от удовольствия постанываю ему прямо в рот, а затем, провожу ногтями по его сильным рукам, оставляя красные следы на его коже… — Королева, — шепчет он мне в губы, на секунду прерывая поцелуй и посмотрев мне в глаза. — Моя королева. — Ты пугаешь меня такими словами, — я отчего-то хихикаю. Исмаил, покачав головой, улыбается одними губами. Мы молча смотрим друг другу в глаза несколько секунд. — Пугаю? — усмехается он, а затем, его ладони мягко ложатся на мои щеки. — Сам того не подозревая я нашел новый способ заставать тебя врасплох. — Это низко, — шепчу я, стараясь не обращать внимания на то, как сводит мой желудок от звучания его тихого, хриплого голоса. — Но можешь продолжать. — Немного попозже, ты не против? — не дождавшись моего положительного ответа, он накрывает мои губы своими, вовлекая меня в глубокий, доводящий до дрожи по всему телу, до головокружения и сумасшедшей нехватки воздуха, поцелуй. Я хочу его все больше с каждой секундой, мысли о неправильности происходящего окончательно улетучиваются, будь, что будет. Он заставляет меня забывать думать, он даёт мне возможность делать так, как велит сердце. Мне нравится это ощущение лёгкости в эти секунды. Сейчас мы действительно не играем. Это всё по-настоящему. Исмаил помогает мне обвить его талию ногами, я аккуратно цепляюсь за его шею руками. Ладони парня медленно скользят по моему телу, будто, пересчитывая ребра, мои пальцы путаются в мокрых волосах. У меня в груди всё сжимается, мне больно, серьёзно, больно, но это такая сладкая боль, в такие моменты мне кажется, что я мазохистка. Телефонный звонок. Исмаил резко прекращает поцелуй, посмотрев мне в глаза. Я хмурюсь. Мне кажется, он испугался, а может, просто занервничал. — Что такое? — спрашиваю я, продолжая хмурить брови. Исмаил, качнув головой, вздыхает, озадаченно посмотрев на берег, где в кармане его брюк трезвонит мобильник. — Я должен ответить, прости, — говорит он, поставив меня в воду. А дальше он просто разворачивается ко мне спиной и идёт к берегу. Я сканирую его мокрую, красивую, рельефную спину взглядом. Нервно сглотнув, я медленно начинаю плыть к берегу, вскоре, я могу уже спокойно стоять на ногах в воде. Я ощущаю жгучую обиду. Сама не знаю, почему. В свою очередь Исмаил берёт трубку. — Да? — он говорит обычным, немного раздраженным тоном. — … — Я не могу сейчас. Я выхожу на берег и игнорируя мурашки по всему телу и холод после воды, смотрю на брюнета, сложив руки на груди. — … Демирджи хмурится ещё сильнее, сжимая свободную руку в кулак, пока слушает длинный ответ его собеседника. — Я понял. Скоро буду. Он убирает телефон на место, а затем, переводит озадаченный взгляд на меня. — Мне нужно уехать, — извиняющимся тоном говорит он. — На неделю, я думаю. В моей голове пролетает миллион нецензурных слов, но вместо того, чтобы сказать ему что-то, я пожимаю плечами. Не закатывать же скандал, хотя серьёзно, мне очень хочется это сделать. — Хорошо. Отвези меня домой, — говорю я, не смотря на него, я забираю своё платье с земли и медленно иду к машине. — Нур… — озадаченно кричит он мне в след. Я оборачиваюсь, развожу руки в стороны, встречаясь с ним взглядом. Какие же у тебя глаза, Демирджи… — Что? Я же сказала, просто отвези меня домой и езжай хоть на все четыре стороны!

***

Я лежу на своей кровати дома, ем всякую вредную, а мало того, калорийную пищу, тупо смотря в телевизор. Настроения у меня ноль, нет, оно даже ушло глубоко в минус. Что-то заставляет меня снова и снова возвращаться к событиям на озере, что-то не позволяет мне отпустить всё это и перестать анализировать. Я снова и снова размышляю над своим поведением, над своей готовностью дать ему завладеть своим телом. Никогда не подозревала, что я такая дура. Но чёрт с этим, куда больше меня волнует Исмаил. Когда позвонил телефон, он резко напрягся, когда он разговаривал, на его лице читалась абсолютная загруженность, он не смог отказать, а сейчас он просто уехал из города. Он что-то скрывает. Что? Кто же он все-таки такой? Из размышлений и плена еды меня вытягивает звонок моего мобильного. Я, не глядя, беру трубку. — Привет, красавица, — на том конце провода я слышу довольный жизнью голос Йылмаза. — Как дела, соскучилась по мне? — Левент? — всё же переспрашиваю я. — Ничего себе, какие люди! Что звонишь? — Ну, ты мне не звонишь, я решил позвонить первым. Какие планы на завтра? — Планов много, ты в них не вписываешься, — грубо отвечаю я, ложась на кровати поудобнее и откладывая мармелад подальше. Я зла. Я очень зла и поэтому мне срочно надо на кого-то выплеснуть эмоции. Хорошо, что ты позвонил, Левент. — Ауч, — взвизгивает он, а уголки моих губ приподнимаются в улыбке. Клоун. — Ты обиделась, что ли? — Йылмаз, если у тебя всё, отвали и дай мне отдохнуть, наконец, — продолжаю гнуть свою палку я. На том конце провода слышится измученный вздох. — Какая же ты сложная, Ешилчай, — фыркает он, я лишь коварно улыбаюсь сама себе. — Ладно, прости меня, пожалуйста. А вот это уже интересно. Я даже сажусь на кровати, сложив ноги по-турецки. — За что? — Ты знаешь, за что. — У меня много вариантов, так что, говори, — я накручиваю длинную прядь волос на палец. Надо же, Демирджи не извинился, а Левент… Левент другой. — За то, что снова полез к тебе тогда в клубе, за то, что не появлялся так долго. Прости. Вау. Я аплодирую стоя, Левент. Честно, ничего плохого он не сделал, если сравнивать с Исмаилом, к примеру. Демирджи косячит постоянно, косячит специально, чтобы испортить мне жизнь, а я потом просто беру и поддаюсь ему. Дура. Я уже говорила, что я дура, верно? — Ладно, забыли, — нахмурившись, отвечаю я. — Так что с планами на завтра? Я усмехаюсь. — Что? — удивляется Левент. — Ты по прежнему в них не вписываешься, Левент, — я хихикаю. — Я, между прочим, соскучился, — говорит он. — Во сколько у тебя репетиция заканчивается? — В семь. — Я заеду в 19:10. Вот наглый. — Попробуй, — я закусываю губу, чтобы не засмеяться. — Попробую. До встречи, Нур. Я, не ответив, кладу трубку.

***

Переодевшись после репетиции, я, попрощавшись с девочками, выхожу на улицу, накинув джинсовую куртку. Левент уже стоит рядом со своим байком, взирая на меня с неким интересом. Я смело подхожу к нему, смотря прямо в глаза. — Привет, Ешилчай, — с улыбкой говорит он, положив руки на мою талию. — Привет, Йылмаз, так же с улыбкой вторю я, но его руки со своей талии резко убираю. — Ясно, — он улыбается ещё шире, немного прищуриваясь. — У меня заезд через сорок минут, не хочешь поболеть за меня? Несколько секунд я думаю над его предложением, взвешивая все «за» и «против». Исмаил уехал, он нас не увидит. Левент извинился, а значит, он не такой уж и мудак. Я зла на Демирджи. Если сейчас поеду домой, мысли сожрут меня. — Я поеду, но за кого болеть, подумаю, — аккуратно похлопав его по щеке, шепчу я. Вначале предложения губы Левента растягиваются в улыбке, а к концу, он уже смотрит на меня со всей серьёзностью. — Поаккуратнее со словами, Нур, я и обидеться могу, — говорит он, скрывая улыбку, но его выдает блеск в глазах. Шутки шутит, значит… — Ужас, прости, пожалуйста, буду кричать твоё имя, я клянусь! Вскоре, мы с Левентом расстаёмся, он идёт готовиться, а я, протискиваясь через огромную толпу народа, нахожу себе удобное место, откуда прекрасно видно гоночный трек. Да, в последний раз, когда я была в таком месте, я встретила человека, который до сих пор портит мне жизнь, а мало того, нас чуть не поймала полиция… Не самые лучшие воспоминания, если честно. Под джинсовкой у меня толстовка с капюшоном, я вытаскиваю его из-под куртки и натягиваю на голову, дабы не привлекать много внимания. В кармане у меня пищит телефон. Я достаю его, пришла смс от Исмаила. Мой желудок отчего-то делает тройное сальто. Нервно сглотнув, я открываю сообщение и замираю на несколько секунд, читая его. «Я приеду через три дня, надеюсь, ты неплохо проводишь время. Прости ещё раз, Ешилчай. Я приду на твоё выступление в клубе, с меня цветы и ужин, моя Королева». Я резко, будто испугавшись, что кто-то увидит это смс, убираю телефон в карман. Дыхание у меня резко сбивается, я оглядываюсь по сторонам, у меня ощущение, что за мной смотрят. Вдох, выдох, Нур. Вдох, выдох. Что за чёрт вообще? Моя Королева. Снова. Чёрт. Ненавижу тебя, Демирджи, ты даже на расстоянии заставляешь меня нервничать. Дальше всё, словно в тумане. Я, кажется, слежу за гонкой, я понимаю, что Левент опережает соперника, но я не чувствую азарта или чего-то ещё. Мои мысли глубоко не тут. Они где-то… я не знаю, где они… они с Исмаилом. «Просыпаюсь» я лишь тогда, когда ладонь Левента ложится на моё плечо, он немного уставший, волосы его взъерошены сильнее, чем обычно. — Как тебе? — запыхавшись, говорит он. Мне приходится включить актрису. Я обвиваю его шею руками, прикрывая глаза. — Ты молодец, браво, Йылмаз! — Отметим победу? — предлагает он. — Да, давай, — соглашаюсь я, смотря невидящим взглядом куда-то вдаль. Мы размыкаем наши объятия, Левент берёт меня за руку и ведёт прочь от огромного скопления народа, постоянного шума и удушающего запаха алкоголя. Уже когда я собираюсь сесть на байк Левента, он останавливает меня, максимально приближаясь ко мне. Он смотрит на меня сверху вниз, я не решаюсь отвести глаза, сделаю это, наведу его на подозрения. Изо всех сил держусь, но на самом деле, мне хочется сбежать. — Что с тобой такое? — Ничего, с чего ты взял, что что-то не так? — Ты слишком тихая. Тебя кто-то там обидел? — Разве меня возможно просто взять и обидеть! Что ты болтаешь, Левент? — стараюсь увести тему в другое русло, но он продолжает стоять на своём. — Нур, я не слепой. Что с тобой такое? Нет настроения. Ни на что. Я домой хочу, выпью снотворного и завалюсь спать, на сутки, а желательно, на неделю. Левент продолжает смотреть мне в глаза, это выводит из себя, я решаю нагло врать. — Поссорилась с родителями, я расстроена. Ясно? — Когда успела-то? — Левент, отвали! — я, наконец, освобождаюсь от плена его голубых глаз, отворачиваясь от парня. Но Йылмаз не из тех, кто сдаётся, это я уже давно поняла. Левент обнимает меня сзади за талию, прижимая к себе, я измученно закрываю глаза, расслабляясь в тёплых человеческих объятиях. — Всё наладится, Нур. Рано или поздно всё встанет на свои места. Хочешь домой? А может, в этом моя проблема? Может, поэтому я насквозь пронизана холодом? Дело не в физическом удовольствии, как я решила в пьяном состоянии тогда в клубе. Дело в нехватке тепла, нежности, любви, чёрт её подери. Любовь есть. Просто проявляется она всегда по-разному. Именно поэтому она такая неуловимая, именно поэтому такая желанная.