Хроники : Потерянные и найденные

Линь Цюши и Жуань Наньчжу стояли перед дверью 303, ее покоробленное дерево и облупившаяся краска источали атмосферу угрозы. Из-за нее доносился слабый, ритмичный звук капающей жидкости — слишком густой, слишком металлической, чтобы быть водой. Руань Наньчжу провел пальцами по расколотой дверной раме, его ухоженные ногти тихонько щелкали. «Пойдем, Цюши?» Его голос был легким, игривым, но блеск в глазах выдавал острую как бритва сосредоточенность. Линь Цюши вздохнул. «У меня плохое предчувствие». «Ты всегда так делаешь», — съязвил Наньчжу. «К счастью, у тебя есть я, чтобы спасти тебя». Он толкнул дверь. Их встретил порыв гнетущего жара, густой от запаха железа и разложения. Комната была залита адским красным сиянием. Вены пульсировали вдоль стен, истекая темной жидкостью, которая капала на потрескавшуюся плитку внизу. Каждый удар ощущался живым, как будто сама комната дышала. В центре, старинное кресло-качалка покачивалось в медленном, размеренном ритме. Его обивка была разорвана, темные пятна просачивались в рваную ткань. «Эта дверь имеет пристрастие к театральности», — заметил Наньчжу, неторопливо и элегантно входя внутрь. Его каблуки резко щелкнули по полу. «Пульсирующие стены? Чувствующая кровь? Кто-то очень старается произвести на нас впечатление». Цюши задержался на пороге, фонарик дрожал в его руке. «Не все шутки, Наньчжу». «Конечно, нет». Глаза Наньчжу метнулись в дальний угол, сузившись. «Вот это да». Цюши проследил за его взглядом и замер. Изможденная, гуманоидная фигура присела в тени. Ее бледная кожа плотно прилегала к скелету из острых костей. Она сгорбилась над чем-то — смятым телом, его черты были слишком изуродованы, чтобы узнать. Острые зубы существа разрывали плоть с тошнотворной влажностью. «Не двигайся», — прошептал Наньчжу, и его голос был как сталь. Голова существа резко поднялась, его пустые глаза слабо светились в багровом свете. Его челюсть открылась шире, чем казалось возможным, обнажив ряды зазубренных зубов, запятнанных кровью. У Цюши перехватило дыхание. «Скажи мне, что у тебя есть план». «Всегда». Губы Наньчжу изогнулись в слабой улыбке, когда он бросил талисман в существо. Бумага вспыхнула в воздухе, сверкнув золотым светом. Существо завизжало и отпрянуло, его форма замерцала, словно прерванная тень. «Беги!» — приказал Наньчжу, схватив Цюши за руку и потянув его к двери. Едва они переступили порог, как существо врезалось в него, дико царапая воздух когтями. Дверь захлопнулась с оглушительным грохотом, и в коридоре снова воцарилась тишина. Цюши согнулся, уперев руки в колени, хватая ртом воздух. «Что, черт возьми, это было?» «Предупреждение», — сказал Наньчжу, его тон был тревожно спокойным. Он изучал стены коридора, где слабые вены начали пульсировать, распространяясь наружу, как сеть корней. «Это место живое, Цюши. И оно голодно». Прежде чем Цюши успел ответить, колокол зазвонил снова. Вдалеке раздался крик — грубый, первобытный и ужасающий. «У нас мало времени», — сказал Наньчжу, поправляя рукава. «Это не тест. Эта дверь охотится за нами».